"Зря. Зря-зря-зря-зря..." — страдальчески зажмурившись, едва не уткнувшись лбом в грязную, истертую сотнями локтей столешницу, Дон с физиономией истинного великомученика дожидался, пока страшный пожар в его животе утихнет — ей-богу, и как Рафаэль был способен так спокойно опрокидывать в себя одну рюмку за другой?... Впрочем, долго страдать гению не пришлось. Не прошло и минуты, как его желудок успокоился, а затем по всему телу черепашки начало разливаться странное тепло, заставившее Дона озадаченно приоткрыть сперва один, а затем и второй глаз, после чего подросток настороженно выпрямился и, на всякий случай, еще разок внимательно прислушался к внутренним ощущениям. Хм... ладно. Не так уж и страшно это все было... По-крайней мере, не сильно страшнее, чем когда умник случайно отхлебнул древнего забродившего пива на свидании с Моной, ошибочно приняв то за лимонад. Пищевод, конечно, все еще горел, но уже далеко не так сильно, как в самые первые мгновения, и в целом организм техника, кажется, с достоинством выдержал обрушившееся на него испытание — разве что жутко хотелось запить эту гадость водой, или даже просто зажевать чем-нибудь, ибо привкус во рту теперь царил поистине невообразимый. Словно прочтя мысли Ди, Раф тут же предложил ему кусочек лимона, на что умник откликнулся едва заметным подергиванием века.

Спасибо, друг! А чего ж сразу не перчику или горчицы? Ну, уж коли пошла такая пьянка.

— Это обязательно?... — кисло, под стать предлагаемой ему лимонной дольке, уточнил изобретатель, смерив ту скептическим взглядом, но все-таки принял "угощение" из рук саеносца и послушно закинул его в рот. Признаем честно, несмотря на рекордно широкий диапазон знаний чуть ли не по всем известным человеку (или мутанту) наукам и дисциплинам, Донни весьма и весьма скудно разбирался в алкоголе, а потому слепо доверился опыту старшего брата. И не прогадал: несмотря на зашкаливающие горечь и кислоту, съеденный гением лимон каким-то волшебным образом поправил дурной вкус напитка, сделав его чуть менее отвратным, чем он был на самом деле. Худо-бедно проглотив злосчастный цитрус (желудок при этом снова протестующе кувыркнулся под пластроном), Дон утер пальцем выступившие на глазах слезы и ответил кривой улыбкой на одобрительный хлопок чужой ладони по карапаксу: хей, полегче, Рафи, ты же не хочешь, чтобы вся эта проклятая текила выпрыгнула обратно в пустой стакан?

"Надеюсь, теперь ты доволен," — подумал он, еще пару раз скромно кашлянув в сжатый кулак... а затем, вздрогнув, вновь тревожно оглянулся на разбалагурившихся Пурпурных Драконов — звон разбитой ими бутылки, кажется, всполошил все заведение, многое из присутствующих оборвали разговоры на полуслове и прекратили свои занятия, синхронно повернув головы к чересчур шумной компании. "Вот им неймется," — проворчал гений мысленно, однако, все еще старательно давя в себе растущую волну недовольства. Меньше всего на свете ему хотелось ввязываться в очередную бессмысленную драку... И как жаль, что у Рафаэля отсутствовала кнопка "включить-выключить"! Ну, или хотя бы шкала агрессии, которую Донни мог бы контролировать легким поворотом рычага. "Только не вынуждай меня устанавливать ее тебе вручную," — заметив, как решительно закопошился его спутник, Дон тут же напрягся и, упершись обеими лапами в барную стойку, со скрипом приподнялся со своего места, приготовившись дать брату отрезвляющую проповедь — совсем с ума, поди, сошел! Ну куда ж тебя все время так несет?!

— Раф! Стой! — пффффф. Естественно, Рафи даже не заметил сего возмущенного порыва, оставив техника с видом выброшенной на сушу рыбы немо хлопать жабрами ему вслед, а сам уверенно попер сквозь толпу, разбрасывать ненавистных ему бандитов — а ну-ка, рискни здоровьем, сунься под гусеницы этому взбесившемуся танку! — РАФ! — Донни едва подавил в себе желание жахнуть кулаком по многострадальному столу. Ох, прекрасно! И чего он, спрашивается, так беспокоится за этого дуралея?! Рафаэль и в пьяном виде был способен в одиночку раскидать весь этот дрянной паб, а не только жалкую компанию подвыпивших Драконов — уж кому, как не его брату, было об этом знать. Так чего волноваться? — Ладно! Делай что хочешь, хоть танго с ними танцуй! Я пас, — раздраженно пробурчал Ди, отворачиваясь обратно к стойке и рывком подтягивая к себе полный стакан виски, так резко, что добрая половина напитка выплеснулась на стол. Однако, заливать в себя остатки изобретатель не торопился: несмотря на обуревавшую его обиду напополам со жгучей досадой, Донателло просто не мог вот так запросто отвлечься мыслями от перебравшего братца-кретиноида, сознавая, что в любом случае несет ответственность за его идиотские выходки. Тревога умника возрастала с каждой секундой, несмотря на все доводы его гениального рассудка, и Донни все-таки нет-нет, да украдкой косился за собственное высоко вздернутое плечо, издали наблюдая за развитием событий, готовый в любую секунду вскочить и броситься на подмогу Рафаэлю.

Не только он один с интересом следил за происходящим у дальнего столика: похоже, что весь клуб с жадностью прислушивался к каждой реплике незнакомцев, боясь упустить хоть одно слово, благодаря чему в помещении воцарилась поистине кладбищенская тишина. Музыку в очередной раз приглушила чья-то коварная рука, так что Дону не приходилось особо напрягать слух: он и без этого прекрасно слышал все, о чем говорили Раф и его противники, внутренне дивясь тому факту, что брат до сих пор не приступил к драке. А ведь Драконы так старательно провоцировали его на атаку!

"Чудеса, да и только," — Дон задумчиво повертел стакан в руке, невидяще уставясь на собственное расплывчатое отражение в темном граненном стекле и с внутренним напряжением контролируя ход донельзя странного разговора. Издевательское упоминание боевых "вилок" Рафаэля заставило его нервно хмыкнуть себе под нос. — "А вот это было зря," — как правило, Раф приходил в бешенство всякий раз, когда оскорбляли его любимое оружие, случайно или преднамеренно — не суть, важен сам факт! Тут Донателло, впрочем, ни капельки его не упрекал. Он и сам злился, когда его любимый посох называли палкой или...

К слову, о посохе.

"Так... минуточку...!" — Дон спешно завел руку за спину, лихорадочно сомкнув пальцы в пустоте... а затем с тихим стоном сгорбился на сидении и спрятал лицо в ладонях. "...идиот!" — ну, разумеется, зачем ему посох? Зачем вообще черепашке-ниндзя нужно какое-то там оружие? Ну его, глупость какая! — Бестолочь! Болван! Тупица! — яростно пробормотал Дон себе под нос, несколько раз украдкой постучав себя кулаком по лбу. Заслужил, что б его... И как теперь, спрашивается, помогать Рафу в драке? Разумеется, оба подростка были прекрасно обучены приемам рукопашного боя, но... Оставить посох в мастерской и вспомнить о нем только перед самым началом схватки? Ты это серьезно, Ди? "Этот день проклят," — звучно скрипнув зубами друг о друга, Донни еще раз взволнованно оглянулся на брата и Драконов, боясь упустить из виду тот ключевой момент, когда разговор на повышенных тонах незримо перейдет в эпический мордобой со швырянием стульев и битьем тарелок о лбы друг друга. — "И я сам тоже проклят! На всю голову!" — пока Ди увлеченно корил себя за глупость, Рафаэль, однако, вовсе не торопился с кулаками набрасываться на своих обидчиков. Заслышав его последнюю фразу, Дон ошарашенно вылупил глаза из прорезей маски, а затем вихрем обернулся на табурете, едва не слетев с него задницей. Что-что, простите? Какое наливай, зачем наливай, что наливай?! Увидев, что мутант с грохотом опустился на пустой стул точно напротив главаря шайки, весь паб оживленно придвинулся поближе к недругам, почти целиком скрыв их от глаз изобретателя. Прокрастинировав еще несколько мгновений, Донателло стрелой ринулся прочь от барной стойки, безуспешно силясь пролезть сквозь сгрудившуюся толпу — но куда там... Легче было уложить Рене на обе лопатки, чем протиснуться через это пьяное море размалеванных шлюх и пузатых бородачей!

— Простите... позвольте... я очень сильно извиняюсь, но мне срочно нужно пройти вперед! ДА РАЗДВИНЬТЕСЬ ВЫ НАКОНЕЦ, — пока гений со сдавленными чертыханиями работал локтями в давке, главный Дракон уже с многообещающей ухмылкой откупорил очередную бутылку и налил его брату полный стакан, щедро заполнив тот до самых краев — мол, угощайся, дорогой, покажи нам, на что способна твоя мутировавшая печень! Дон вывалился из толпы как раз в то мгновение, когда Раф с мрачным видом поднес стеклотару к губам, готовясь одним уверенным взмахом опрокинуть весь напиток в свою бездонную глотку... Угу, щас. Разбежался. Прежде, чем кто-либо успел среагировать, Дон уже рухнул пластроном на грязный, уставленный бутылками стол, и с размаху накрыл ладонью злополучный стакан, заставив Рафаэля с грохотом поставить его на место. Носы черепашек при этом оказались в опасной близости друг от друга, и бедняге саеносцу наверняка пришлось откинуться панцирем далеко на спинку сидения, дабы спасти свою репутацию отъявленного натурала.

— Не... смей... даже... думать... об этом! — тяжело дыша, прохрипел Донни в самую перекосившуюся мину брата и со скрежетом отодвинул его стакан на расстояние метра... ну, почти. Рафаэль, естественно, не собирался ударять в грязь лицом на глазах у всего паба, а потому, быстро вернув на место отвисшую челюсть, с рычанием дернул напиток обратно, едва не вырвав тот из руки гения. Дон едва ли не с шипением вцепился в многострадальный стакан, бестолку силясь отобрать его у Рафа. — А ну верни сейчас же! РАФ!... Я все расскажу сэнсэю!!! — еще несколько секунд с рычанием поиграв с братом в детскую игру-отжимайку, Донателло, в конце концов, был грубо опрокинут со стола на пол, а завладевший стаканом Раф с характерным "глыть-глыть" выпил его до самого дна, как бы показывая брату и Драконам, кто тут реальный босс. Это было плохой идеей: едва поняв, что победа не на его стороне, Дон мстительно обхватил лапами ножки чужого стула и из-за всех сил дернул те прочь, так, что в итоге Рафаэль с чудовищным грохотом навернулся на пол рядом с ним.

Хватит с тебя одной рюмки, ты, пьяница несчастный!

— А ну пошли домой, — не дожидаясь, пока Раф встанет на ноги и отвесит ему здоровенного леща, Донни стремительно обхватил руками его могучую шею и плечи, применив на брате один из разученных ими болевых захватов. И пока Рафаэль с ревом молотил кулаками по воздуху, гений уже начал потихоньку отползать к выходу с ним в обнимку — благо, что толпа озадаченно расступилась в разные стороны, давая мутантам дорогу. Очень благоразумно с их стороны... Пока черепашки с пыхтением боролись друг с другом, один за то, чтобы вытащить брата на свежий воздух, подальше от алкоголя, разбитых бутылок и напрочь охреневших Драконов, другой наоборот, за то, чтобы вновь вернуться в их радушную компанию, главарь шайки недоуменно переглянулся со своими приспешниками... А затем неожиданно едко усмехнулся, громко произнеся вслед брыкающимся подросткам:

— Да, такое не каждый день увидишь! Давай, хлюпик, уводи своего дружка, покуда он не заснул мордой в салате! Или, еще лучше, в луже собственной блевотины! — этот издевательский выкрик потонул в громовом раскате хохота. Рафаэль завырывался еще сильнее, рискуя в любой момент вырваться из железной хватки техника, и тот лихорадочно стиснул свои объятия, надеясь, что ему хватит сил увести саеносца раньше, чем последний разгромит к чертям весь паб. — Что, зеленый, мамочка не дает повеселиться?! — продолжал веселиться главнюк, с ухмылкой наблюдая за происходящим со своего места. — А ты, долговязый? Тоже боишься блевануть? Так и знал, что вы, амфибии, ни на что не годны! Ну и девчонка, ей-богу! Интересно, кто из них чаще бывает сверху, а, Фрэнки? Бьюсь об заклад, что жирдяй доминирует! — теперь уже над мутантами охотно загоготал весь зал. Что касается ребят, то Донателло замер с Рафом в обнимку, даже забыв на мгновение, что он только что собирался сделать: ошалело распахнув глаза, умник еще несколько секунд анализировал услышанное, а затем медленно повернул голову назад, уставясь прямиком в физиономию бандита, что явно переборщил с насмешками. Стального оттенка глаза холодно блеснули из тени фиолетовой маски, точно лезвие остро заточенного клинка, а раздавшийся вслед за этим голос, вроде бы тихий и вместе с тем обманчиво вежливый, вмиг оборвал чужой смех и заставил толпу озабоченно примолкнуть. Даже Драконы, и те заткнулись, явно почуяв исходящую от техника невидимую угрозу.

— Прошу прощения? — неловкое молчание повисло в воздухе, плотное и густое, как вчерашний кисель. Главарь банды приоткрыл рот и тут же немо его захлопнул, явно не найдясь, что ответить. У него в запасе было еще немало обидных шуточек, но в данный момент он что-то не торопился их озвучивать, по всей видимости, нутром понимая, что это в конечном счете выйдет ему боком. Донни, впрочем, тоже не собирался ждать, пока на их с Рафом головы выльется новый ушат отборнейшего дерьма: резко отпустив брата, гений сделал широкий шаг в обратном направлении и как-то незаметно оказался прямо перед вражеским столиком. Не глядя схватил первую попавшуюся ему бутылку и щедро плеснул ее содержимое в пустой стакан, с таким видом, будто делал это уже сотни и тысячи раз. И, не дожидаясь чьей-либо реакции, все так же молча и донельзя грозно взгромоздил задницу на опустевший стул, предварительно с коротким, но пугающим стуком вернув тот в вертикальное положение.

— ...хорошо. Давайте выявим доминантную особь, — все также спокойно предложил Ди, пристально глядя в глаза своего нового противника и сохраняя поистине каменную маску на лице. — Начинайте.

Просто удивительно, до чего легко можно забыть о привычной осторожности, когда дело касается ущемленной гордости! Вроде бы всегда такой умный и предусмотрительный, настойчиво отговаривающий братьев и их общих друзей от заведомо провальных авантюр, тихоня Дон периодами и сам мог выкинуть что-нибудь на редкость идиотское, о чем, конечно же, потом очень глубоко сожалел. Вот и сейчас, решительно взгромоздившись на место Рафаэля, гений был готов яростно отстаивать их общую, ээм, семейную честь, хотя где-то в глубине его совестливой души, само собой разумеется, беспрестанно копошился крохотный червячок сомнения. Ну ладно, допустим, не такой уж он был и крохотный, этот проклятый червь-переросток размером с грабоида, но отступать было уже поздно, да и некуда — вставший за спиной техника Раф невольно закрыл Ди последнюю тропу к бегству, кажется, впервые за долгое время показывая, как он горд своим вечно робеющим братцем.

И почему ему приходилось идти на такие жертвы ради одного-единственного одобрительного взгляда в свою сторону?...

Отчего-то страшно рассерженный этой мыслью, Донателло с донельзя мрачным видом схватился за собственноручно наполненную им рюмку (может, стоило все-таки заранее посмотреть, что именно он туда налил?...) и, в кои-то веки отбросив все сомнения прочь, одним резким движением опрокинул ее содержимое прямиком в горло, не оставив ни единой капли на дне стакана. Умник даже не ощутил какого-либо привкуса от напитка — все сразу же оказалось у него в пищеводе, лишь вскользь опалив его чувствительные стенки. "Не так уж все и плохо," — успокоенно подумал механик, с выразительным стуком вернув рюмку обратно на стол и устремив нарочито-грозный взгляд на слегка растерявшегося лидера Пурпурных. Изумление главаря, впрочем, длилось совсем недолго: едва только Ди уперся локтями в замызганную столешницу, как прежняя издевательская ухмылка вмиг вернулась на помятое щетинистое лицо, и братьям невольно пришлось выслушать очередной поток гнусных оскорблений в свой адрес. Разумеется, Раф не мог так просто это стерпеть: от души грохнув кулаком на весь паб, он мигом зарычал в ответ на искрометные шутеечки бандита, в то время как его спутник, наоборот, предпочел хранить гробовое молчание, и вообще едва ли слушал, что ему там сейчас говорили. Все внимание Донателло сосредоточилось на его донельзя странных внутренних ощущениях: желудок гения, и раньше демонстрировавший свое категорическое неприятие алкоголя, вдруг зловеще расклокотался под толстым черепашьим пластроном, точно древний хтонический ужас, пробуждающийся от многовекового сна... А затем вся комната вдруг резко расплылась перед глазами озадаченно притихшего мутанта, и последний, картинно закатив светлы очи, с размаху бухнулся рожей на прилавок, на несколько долгих минут полностью выйдя из строя.

Все-таки, зря он не поглядел на этикетку...

— Рафи! Эй, ты где? Смотри, что у меня есть!
— И что это за консервная банка с ушами...?
— Это робот, на дистанционном направлении, помнишь, мы видели такого по телевизору? Ты еще сказал, что отдал бы все свои игрушки за такого!
— Ты что... сам его сделал? Из тех железяк, что мы нашли в старом коллекторе? Ничего себе!...
— Да! И еще я добавил ему убирающиеся колеса и залил все щели клеем, чтобы он мог ездить и не тонул в воде... И гляди, вот тут еще дополнительный шарниры — теперь он может складываться пополам, если нажать кнопку на пульте!
— Это... правда круто. Ты дашь мне с ним поиграть?
— Рафи, ты чего? Я же для тебя его сделал! Только, пожалуйста, не сломай, я так долго его собирал...
— Серьезно?! Донни, ты самая лучшая черепашка на свете!

"В детстве ты явно ценил меня сильнее..." — не без труда отлепив щеку от грязного, неприятно липкого стола, Дон, сонно моргая, с растущим недоумением пронаблюдал за творящимся кругом него средневековым беспределом, даже не сразу осознав, что собственно происходит. Где-то высоко над головой очнувшегося изобретателя по-прежнему бешено грохотала музыка и мигали разноцветные световые пушки; подбадриваемая тяжелыми раскатами гитарных рифов, разъяренная толпа потных, бородатых мужиков и не менее агрессивных женщин, все как одна с растрепавшимися прическами и воинственно колыхающимися по ветру грудями, увлеченно разносила и без того остро нуждавшееся в ремонте помещение; тут и там мелькали чьи-то руки, ноги, пивные кружки, крохотные дамские сумочки, искаженные в свирепом оскале подвыпившие морды... Глядя на все это великолепие, Донателло как-то даже не торопился поднять задницу со стула, смирно клипая напрочь ошалевшими глазенками и предательски медленно анализируя создавшуюся вокруг него... ситуацию, назовем это так. "Много же я пропустил," — отрешенно подумал техник, все также заторможено проследив взглядом за пролетевшим мимо него грузным телом какого-то неудачливого пьянчуги. Последний, описав красивую дугу в загустевшем от едких алкогольных испарений воздухе, живописно приземлился на один из чудом уцелевших столов по соседству от Дона, разумеется, вмиг разломав его в мелкие щепки. Моргнув, Донателло осторожно развернулся на своем покосившемся сидении, желая высмотреть Рафа в толпе — и на удивление быстро справился с этой задачей, почти сразу же углядев брата в самом эпицентре битвы. Донельзя счастливого, преисполненного какого-то странного, непривычного одухотворения на широкой скуластой физиономии, от души размахивающегося пудовым кулаком в приветственном ударе по очередной перекошенной мужицкой роже... Словом, явно чувствующего себя в родной стихии и явно не собирающегося так скоро возвращаться с небес на землю. "Да и... панцирь с тобой," — тяжело вздохнув, Дон все также неторопливо повернулся обратно к столу, и не думая вмешиваться в происходящее. Возможно, он просто еще не до конца оправился, а может, просто окончательно смирился с чужими заскоками, сочтя себя абсолютно лишней фигурой на игровом поле. Покуда вокруг мутанта разворачивалась третья мировая война в масштабах придорожного кафе, сам Донателло предпочел взять в лапу ту самую бутылку, чье содержимое едва не отправило его в черепашью Вальхаллу, и таки пробежаться взглядом по этикетке, после чего гений плавно отвел руку в сторону и аккуратно вылил напиток на пол, сочтя это самым достойным его применением. Кажется, кто-то из Драконов с матом поскользнулся на разлившейся пене, но Донни даже бровью не повел: поставив опустевшую тару обратно на стол, техник принялся внимательно изучать названия оставшихся перед ним пиво-водочных изделий. В конце концов, он счел один из них более-менее удовлетворяющим собственному вкусу (а главное, желудку) и чинно плеснул выбранный напиток себе в рюмку, по-прежнему стойко игнорируя творящееся вокруг него безобразие.

А что еще ему оставалось делать?

Даже с размаху бухнувшийся панцирем на дрогнувший от непомерной тяжести стол Рафаэль не сумел вывести техника из этого поистине странного, пугающе-меланхоличного состояния; и покуда саеносец с грозным рычанием пытался сбросить с себя навалившегося сверху лидера драконьей шайки, одновременно с тем призывая Дона хоть к каким-то конструктивным действиям, последний лишь неопределенно пожал плечами в ответ, и не думая влезать в чужие разборки. Раф и без него отлично справлялся.

— Прости, братишка, но я пас, — мрачно откликнулся Ди, пригубив немного виски из стакана и не без внутреннего злорадства пронаблюдав за тем, как его спутник одним мощным пинком отбрасывает хулигана прочь и тут же с ревом бросается следом, норовя выбить из противника всю его идиотскую придурь. Злосчастный стол почти сразу же оказался перевернут и отброшен куда-то далеко в сторону, но Донни все равно продолжал упрямо торчать на своем заметно покосившемся стуле, из последних сил делая вид, что его совершенно не трогает происходящее в баре. Нет, ну правда, чего от него ждали? Что он радостно помчит дробить зубы местным завсегдатаям на пару с радостно скалящимся Рафаэлем? Если бы его брату грозила настоящая опасность, Донни давным-давно бы это сделал, но сейчас ему просто хотелось максимально абстрагироваться от этой бессмысленной драки... покуда какому-то придурку не пришла в голову заведомо провальная затея врезать табуретом по крепкому черепашьем панцирю. Замерев на долю мгновения, Донателло с молчаливым недоумением прислушался к треску распадающегося на части предмета комнатного интерьера... а затем мрачно повернул голову к атаковавшему его пьянчуге, смерив того донельзя угрюмым взглядом исподлобья.

— Серьезно?... — хмуро осведомился гений у опасливо притихшего мужчины. Тот не ответил, с совершенно отупевшим выражением лица взирая на мутанта сверху вниз. Пока они играли в косые гляделки, откуда сбоку послышался очередной гневный вопль Рафаэля — кажется, Дон все-таки заставил его переосмыслить собственное незавидное положение. Судя по напряженному звучанию его голоса, саеносцу реально требовалась подмога... И пускай Рафи скорее удавился бы собственным ремнем, чем открыто признался в этом кому-либо, он все-таки попытался достучаться до совести опасно насупившегося изобретателя — а тот, в свою очередь, соизволил откликнуться на сей тщательно завуалированный призыв о помощи и молча поднялся на ноги, одним движением опрокинув в себя последние крохи спиртного.

Ладно... поиграли в обиженного на весь свет буку, и хватит.

— Прошу меня извинить, — отодвинув знатно подзависшего бородача, Донни решительно двинулся куда-то сквозь бурлящую толпу, ориентируясь на рычащий голос Рафа — и, в конце концов, обнаружил того прижатым за мускулистые лапы к стене сразу пятью взмыленными противниками. Да уж, так себе позиция... Тенью возникнув за спиной грозно поигрывавшего "розочкой" Дракона, гений все также молчаливо потыкал его пальцем в плечо, привлекая внимание бандита к собственной подвыпившей персоне. — Вечер добрый... и спокойной ночи, — пусть кулак у Донателло был далеко не таким тяжелым, как у его старшего брата, но бил он все также крепко и прицельно. Бедолага ласточкой отлетел прочь от врезавшего ему по носу подростка, на ходу врезавшись в собственного подсобника, отчего оба мешками полегли на пол рядом с Рафаэлем, долгожданную дав свободу его левой руке. — Не благодари, — сухо буркнул умник, хватая за спину следующего хулигана и с усилием оттаскивая того прочь от саеносца, невзирая на оказываемое им бешеное сопротивление.

"Хотя, ты наверное и так не собирался этого делать..."

Whoa Black Betty, bambalam
Yeah Black Betty, bambalam
Black Betty had a child, bambalam
Damn thing gone wild, bambalam

Ну, конечно же, у него все было под контролем. Как же иначе! Донни, не удержавшись, бросил на брата короткий, но предельно ироничный взгляд, а затем от души пнул своего Дракона ногой по мускулистой заднице, отправив того в короткий полет до ближайшей мусорной урны. Пожалуй, удар вышел даже слишком крепким, судя по сдавленному воплю бандита и оглушительному звону пустых бутылок... Дон не без смущения покосился на собственные большие ладони — наверное, это все из-за выпивки. Однако прежде, чем гений успел как следует подосадовать на свой не в меру захмелевший организм, на его плечо вдруг опустилась тяжелая длань Рафаэля. "Не так уж сильно я и пьян, оказывается," — успел подумать Ди, в полной мере оценив размашистый жест саеносца, от которого у него аж колени подкосились. — "...в отличие от некоторых!" — обернувшись к Рафу, умник несколько мгновений вглядывался в его возбужденно сверкающие, прямо-таки лучащиеся счастьем и довольством глаза... а затем молча покачал головой из стороны в сторону, по всей видимости, окончательно смиряясь. Он был бы только рад прекратить весь этот цирк, но что он мог сделать против Рафаэля? Его брат очевидно наслаждался учиненным им беспорядком, до такой степени, что едва ли не попискивал от радости, точно мальчишка, добившийся у взрослых разрешение на поездку в Диснейленд. Ну и что с ним таким поделать?...

— Лучше бы ты танцевал с настоящими девчонками, братец, — со вздохом пожурил Рафа изобретатель, впрочем, без лишних споров становясь с ним спина к спине... а точнее сказать, панцирь к панцирю. — "А не с этим пьяным сбродом, что только рад вытрясти нас с тобой из карапаксов!" — закончил он уже мысленно, принимая боевую стойку и с мрачным, предостерегающим видом держа кулаки на уровне груди. Видел бы их сейчас мастер Сплинтер! Ох уж и достанется им обоим по возвращению... Но, если честно, никакое, даже самое суровое наказание не могло сравниться с тяжелым отцовским взглядом, полным вселенской грусти и разочарования. Жаль, Рафи совсем об этом не думал. Он всегда жил одной минутой, совершенно не задумываясь, чем в конечном итоге обернется для него то или иное действие. Иногда Донни даже втайне ему завидовал... Особенно сейчас, когда он уже все равно никак не мог повлиять на сложившуюся ситуацию. Ну не бросать же Рафа одного против целой толпы злобных, накаченных бугаев! Донателло оценивающе пробежался взглядом по стене пьяных бородатых морд, спрашивая себя, есть ли у них шанс отбиться от них вдвоем. Или лучше все-таки попытаться решить проблему миром? Ненадолго воцарившаяся в помещении пауза как нельзя кстати подходила для громкой, успокаивающей речи... Но прежде, чем Донни успел собрать в кучку тараканами разбегавшиеся от него мысли, как Рафаэль вновь самоуверенно привлек всеобщее внимание к своей зеленой, уже порядочно поднабравшейся персоне. Не меняя позы, Ди в легком недоумении скосил глаза сперва на шумно булькнувшего глоткой саеносца, а затем — на радушно протянутое ему спиртное. Поколебавшись, техник нехотя принял сие подношение, гадая, что за таинственная (и наверняка очень горючая) жидкость попала в желудок его брата. Впрочем, какая в панцирь разница? Проводив взглядом грозно заверещавшего на тарзаний манер Рафаэля, Дон вновь с сомнением посмотрел на полупустую бутылку в своей руке... а затем, пожав плечами, опрокинул в себя оставшуюся часть напитка.

"Да ну вас всех к черту!"

Крепкое пойло немедленно ожгло не в меру чувствительный пищевод мутанта и всей своей огненной мощью низринулось в его желудок; зажмурившись, Донни на какое-то время полностью выпал из реальности, справляясь с сильнейшим рвотным позывом, но на сей раз, хотя бы, не стал грохаться в обморок. Кое-как продрав слезящиеся глаза, умник сдавленно икнул и бросил опустевшую тару куда-то себе за спину, кажется, случайно угодив ею по лбу какому-то из Драконов. Ну, упс... Хотя, знаете ли, даже не жалко ни капельки! И извиняться за это он тоже не будет, не-а. Ноуп!

"И все-таки, пора отсюда сваливать," — несмотря на стремительно захватывающий его сознание хмельной туман, Дон все же еще не успел наклюкаться до такой степени, чтобы окончательно перестать контролировать свои действия. Бросившись на подмогу Рафу, что уже умудрился к тому времени собрать на собственному горбу чуть ли не добрую половину всех присутствующих в пабе байкеров, Донателло вполне себе точными и крепкими ударами начал раскидывать их противников в разные стороны, таким образом, подстраховывая своего не в меру драчливого брата. В перерывах между взмахами и уворотами от встречных атак, гений по давно въевшейся в его натуру привычке ускоренно анализировал мозгом все происходящее вокруг, пытаясь сообразить, как бы ему поскорее вывести Рафаэля на улицу. Учитывая, что все внимание саеносца в настоящий момент было приковано к его обожаемым Драконам, он бы даже ухом не повел в сторону механика, орущего что-то на тему очередного тактического отступления... Так зачем же тратить силы попусту? Поразмыслив еще немного, Дон решил в кои-то веки не препятствовать чужому развлечению, а, напротив, воспользоваться им в собственных целях, потихоньку расчищая для них дорогу и направляя увлеченно месившегося брата в сторону ближайшего выхода. Это было несложно, учитывая, что Рафи почти не смотрел по сторонам, равно как и гроздьями виснувшие на его плечах бандиты; нужно было только вовремя отодвигать с их пути других бойцов, а также опрокинутую в пылу драки мебель. Чем Дон и занялся, в конечном итоге, доведя саеносца чуть ли не до самого порога забегаловки.

"Ну все, повеселились и хватит," — мысленно подытожил он, радушно приоткрывая и удерживая одну дверь — и очень вовремя, так как уже в следующий момент Раф с громогласным ревом пронесся мимо него панцирем вперед, отброшенный могучим ударом одного из Драконов. Дон сочувствующе прижмурил один глаз, вслушиваясь в оглушительный треск кустов снаружи и последовавшую сразу за этим грязную ругань мутанта, но все-таки не смог удержаться от легкой торжествующей ухмылки. Как, однако, ловко получилось! Не тратя больше ни секунды драгоценного времени, Донни торопливо выскользнул из гремящего, орущего и едва ли не подпрыгивающего от фундамента до самой вывески здания, пока его самого не вышвырнули наружу вслед за Рафаэлем. — ВСЕМ ДО СВИДАНИЯ! БЛАГОДАРИМ ЗА РАДУШНЫЙ ПРИЕМ! И вам тоже отдельное спасибо, уважаемый! — прежде, чем окончательно уйти, Дон успел-таки выхватить бутылку из рук какого-то зазевавшегося пьянчуги... а затем спешно прикрыл за собой обе входные створки, спасаясь от целого запла брошенных вдогонку братьям ножей, вилок, пустых стаканов, стульев и великого множества других, не менее увесистых, опасных для жизни и здоровья вещей. На мгновение прислонившись к двери карапаксом и раскидав лапы в разные стороны, Дон быстро отыскал взглядом выползающего из-под куста Рафаэля. Тот очевидно намеревался вернуться обратно в паб и возобновить прерванную драку, но Донателло не позволил ему и шагу ступить. Бросившись к мутанту, он крепко схватил его за плечи и рывком развернул в противоположном направлении, тут же принявшись из-за всех сил подталкивать брата куда-то прочь от треклятого заведения. К счастью, на сей раз Раф не сильно ему сопротивлялся... То ли вконец опьянел, то ли чересчур крепко словил чужим кулаком по собственной лысой черепушке.

— Все, все, Рафи, достаточно! Валим отсюда, дружище, пока они не вызвали копов или, чего хуже, бригаду психиатров! — скороговоркой пробормотал техник, успокаивающе похлопывая товарища ладонью по плечу. — Ну же, давай, работай граблями... Э, нет, только не к байку! Постоит здесь, ничего с ним не случится! На, держи, — Дон торопливо сунул Рафу отнятую у алкаша бутыль, надеясь, что хоть это отвлечет его от мысли о поездке. Рафаэль и трезвый-то водил так, что хоть сразу душу богу отдавай, а что же он станет вытворять верхом на любимом мотоцикле?! Донателло в который уже раз пожалел о том, что догадался подарить своему брату такую опасную игрушку. Кое-как отпихнув мутанта прочь от стоянки, Донателло потащил его дальше по тускло освещенному проспекту, выискивая взглядом подходящую для укрытия подворотню. Наконец, ему удалось найти какой-то тесный безлюдный проулок, и гений тут же затащил Рафа в спасительную тень, где они оба, не удержавшись на ногах, со стуком бухнулись панцирями прямо на грязный асфальт. Только тогда Дон позволил себе выдохнуть с неимоверным облегчением, прислонившись плечом к исписанной граффити стене... А затем сердито выдернул бутылку из рук саеносца, тут же сам припав губами к его узкому стеклянному горлышку. Сделав несколько глубоких, не в меру жадных глотков, Донателло с явной неохотой позволил Рафу забрать у него это чертово пойло и с громким вздохом прислонился затылком к холодной кирпичной поверхности, давая отдых своему избитому, отчаянно болящему во многих местах телу. Только сейчас стало понятно, до чего сильно он устал и запыхался.

— Ты... ты придурок, Раф, — простонал Ди, накрыв лоб обеими ладонями и ощутимо нажав их основаниями на свои крепко зажмуренные веки — эдакий молчаливый жест вселенского "нунахуя?!". — Ну на кой черт... мы оба в это... влезли?... Дай сюда! — отняв руки от лица, Дон повторно отнял у брата злосчастную бутыль и сделал еще один большой глоток, после чего поднял тару на уровень глаз, с напряжением всматриваясь в бултыхающийся внутри нее напиток. — Что это еще... за дрянь?... знаешь?

She's always ready, bambalam
She's so rock stedy, bambalam
Whoa Black Betty, bambalam
Yeah Black Betty, bambalam
Alright

В то время, пока внезапно протрезвевший (кто бы мог ожидать, что на него так подействует один-единственный, довольно риторический вопрос!) Раф потихоньку собирал отчаянно разбегающиеся от него мысли в единую кучку, намереваясь выдать братцу-технику на удивление осмысленную, пронзительную речь, сам Донателло, не подозревая ничего дурного и вообще не ожидая, что саеносец ему хоть что-нибудь да ответит, с донельзя сумрачным выражением пялился на полупустую бутыль в своей руке, довольно зациклено размышляя о том, что же они все-таки выпили... и как скоро это аукнется по их мозгам, учитывая, что они УЖЕ выдули приличное количество алкоголя — довольно разнокалиберного, к слову. Хах, дорвались, что называется...

Интересно, что скажет Сплинтер? Явно ничего хорошего...

"А я еще жалуюсь на то, как тяжко быть лидером," — на этой мысли, Ди не шибко-то вежливо ухмыльнулся себе под нос, на чистом автомате вновь поднося горлышко бутылки ко рту, но вовремя остановился, решив, что, пожалуй, хватит с него на сегодня. — "Да я бы давно спятил на его месте! Как, должно быть, тяжело быть чьим-то старшим братом или отцом... Врагу не пожелаешь иметь таких сыновей, как мы, да и младших братьев — тоже," — вот тут-то, как раз, череду откровенно унылых размышлений изобретателя неожиданно прервал тихий, но достаточно четкий голос Рафаэля, и Донни, моргнув, перевел вопросительный взгляд на сидевшего рядышком здоровяка, даже не сразу вспомнив, о чем вообще идет речь. Ах да... об этом дурацком пойле, верно... или... уже нет? Честно говоря, Дону было ужас как непросто ворочать шестернями в подобном состоянии, но он все-таки сосредоточенно нахмурился, через силу вникая в сказанное и пытаясь как-то, ну... проанализировать то, что он сейчас слышал. А анализировать тут было что: честно говоря, Донателло меньше всего на свете ожидал, что Раф вдруг решится на такой откровенный разговор. Обычно он либо вредно фыркал в сторонке, либо упрямо отмалчивался, избегая неприятных ему тем, и, конечно, никогда не заговаривал о сложившейся в их семье проблеме первым. Единственный раз, когда Дону с Майком все же удалось вытащить брата из сооруженной им же самим бронебойной раковины отчуждения, произошел в Норхемптоне — и то, не сказать, что с тех пор Рафаэль стал хоть капельку сноснее. Общительнее? Да, пожалуй. Но не открытее. И выведать, что же, на самом деле, крылось там, под мощным, зароговевшим слоем толстой панцирной защиты, было ох как непросто... Зато сейчас Раф вдруг вздумал сказать ему все прямо, как оно есть, чем буквально застиг умника врасплох. Прежде, чем Донни успел как следует вникнуть в сказанное, широкая и крепкая лапища саеносца вдруг столь же стремительно сграбастала бедолагу за отворот плаща, еще больше смяв и, кажется, даже слегка его надорвав, рывком подтащив слабо дернувшегося техника поближе к себе и щедро обдав его изумленную физиономию облаком жарких алкогольных испарений. От эдакого богатырского рычания аж в ушах закладывало... Но не это пугало и настораживало Дона. Моментально растеряв львиную часть своей напускной строгости и недовольства, Ди буквально за секунду принял свой обычный вид — робкого и стеснительного, совершенно незлобивого, в общем-то, подростка, который всегда невольно втягивал голову в плечи, как только кто-нибудь из братьев вдруг начинал на него кричать, просто потому, что он реже всех остальных вынуждал поднимать на себя голос и всегда стремился жить со всеми в мире и согласии, избегая возможных склок и, не дай боже, драк на пустом месте. Да, в какой-то степени, Донателло был самым неконфликтным и миролюбивым членом их команды... когда-то. И он все еще никак не мог привыкнуть к подобным выпадам в свою сторону. Еще и эти речи... довольно жестокие, если так подумать, и еще до ужаса несправедливые. Рафаэль явно перегибал палку, причем очень, очень сильно. И Дон был бы рад сказать ему об этом, но всякий раз, когда он открывал рот, намереваясь с обиженным лицом вякнуть что-то в свою защиту, как Раф делился с ним все новыми и новыми откровениями, от которых на душе становилось ну совсем уж мерзко. И чем дольше он говорил, тем сильнее обмякал Донни в его руках, и тем печальнее становилось выражение его бледной, вытянутой физиономии.

Вот, значит, как он о нем думал?

Считал, что Дон пытается занять чужое место. Взять на себя роль, которая вовсе ему не шла и вообще предназначалась совсем другому человеку, пардон, мутанту. Пользовался отсутствием Лео, возомнив себя самым важным членом команды...

Честно говоря, умник даже не заметил, в какой момент доселе судорожно стиснутые кулаки Рафа разжались, выпуская брата на свободу, а сам черепашка с бесконечно усталым видом облокотился панцирем о грязную, замызганную стену, привычным жестом потянувшись за своими любимыми сигаретами. Он еще что-то говорил, или может спрашивал, но Донателло его почти не слышал: он еще какое-то время сидел как обухом по голове ударенный, бессмысленно пялясь куда-то в пустоту и тщетно силясь уложить случившееся у себя в голове. И чем дольше он пытался, тем хуже ему становилось — настолько, что аж сердце ударилось в безумный, разъяренный пляс, а в груди сама собой поднялась волна ничем не контролируемой ярости, вызванная болью от осознания сказанного. 

Ох уж это спиртное... Будь оно проклято.

— Поразительно, — на изумление спокойным, каким-то даже непривычно едким и холодным тоном откликнулся Донни на повисший в воздухе вопрос. Даже не холодным — ледянущим, как вода в февральской проруби. — Просто поразительно, как вы с Майком умудряетесь зацикливаться на своих собственных чувствах, забывая при этом обо всем на свете, — Донни не смотрел на брата, пока говорил, но взгляд его устремленных в противоположную стенку глаз казался остекленевшим, а голос ощутимо подрагивал, как от его едва сдерживаемого гнева. Хотя, почему "как"? — И в первую очередь о чувствах окружающих. Не устаю поражаться вам обоим, — мутант умолк на пару-тройку мгновений, дав Рафу несколько секунд на то, чтобы переварить услышанное... и вдруг резким, порывистым движением метнул бутылку вперед, с чувством разбив ее о твердую каменную кладку, осознанно вложив в этот бросок столько сил, сколько еще оставалось в его теле после учиненной Рафаэлем драки. Сверкающие зеленые осколки фонтаном брызнули в разные стороны, вперемешку с каплями остававшегося на дне бутылки виски, со звоном разлетевшись по всему проулку, но еще раньше Дон вихрем вскочил на ноги и развернулся лицом к остолбеневшему от такой истерики Рафу. Не шибко твердо, конечно же, довольно ощутимо покачнувшись и упершись одной рукой в краешек мусорного бака, но вид у него по-прежнему был донельзя грозный.

И... да, он явно собирался на кого-то наорать.

— По-твоему, мне это нравится?! — рыкнул он с небывалой агрессией, эдаким грязным нетопырем нависнув над головой бухого приятеля и грозно взирая на него сверху вниз. Ну давай, попробуй, встань и набей мне морду! Все равно скажу как есть, нравится тебе это или нет! — По-твоему, я пользуюсь сложившейся ситуацией и пытаюсь занять место Лео?! По-твоему, мне доставляет удовольствие командовать вами двумя, безответственными балбесами, или кричать на вас, или вообще прикидываться лидером, которым я ни разу, *****, не являюсь?!! ДА Я САМ ЗНАЮ, ЧТО Я НИХРЕНА НЕ ЛЕО!!! — он аж голос сорвал, буквально выкрикнув последнюю реплику в самую рожу громилы-саеносца, уже ни капли не страшась его встречной реакции. — Я не меньше вашего скучаю по нему, и сам ПРЕКРАСНО понимаю, что мне в жизни не быть таким, как он... Вот только я почему-то единственный из всех, кто не втягивает голову в панцирь, не прячется от остальных, не жалуется на все подряд и не зацикливается на своих душевных терзаниях, а делает что-то ради нашей семьи и друзей, чтобы наш клан не развалился окончательно к чертям собачьим! Уж извините, что я выгляжу при этом как некий шарлатан, пытающийся влезть в чужую шкуру и притвориться тем, кем он ни разу не является! Я просто, мать вашу, НАСЛАЖДАЮСЬ этой гребаной ролью! — тут Дон совсем уж театрально развел лапы в стороны и выразительно потряс ими в воздухе, ударясь в бездонные дебри уже ничем не сдерживаемого, злобного сарказма. — Это ведь так чудесно, когда твоего старшего брата забирают в клан безумных японских мафиози, а оставшиеся братья только жалуются и ноют без передышки, как им плохо и тошно! Всегда мечтал об этом! Что вообще может быть лучше?! — отвернувшись, Донателло решительно двинулся куда-то в глубь темной подворотни, кажется, даже не пытаясь дождаться встречной реакции Рафаэля... да и вообще самого Рафаэля — тоже. Честно говоря, прямо сейчас Дону как никогда раньше хотелось ему врезать, и единственное, что его сдерживало — это осознание, что Раф наверняка даст ему такой мощной сдачи, что техник уже вряд ли сможет уйти из этого проулка на своих двоих. И, вполне возможно, парень действительно гордо ушел бы куда глаза глядят, но неожиданно выскочившая из сумрака глухая кирпичная стена как бы ненавязчиво намекнула изобретателю, что здесь тупик и сердито топать своими слоновьими ножищами следует в совершенно другую сторону. — Да чтоб тебя! — пьяно выругался техник себе под нос, неловко оборачиваясь и цепляя близ расположенные друг к другу стены выпуклым карапаксом.

Ну конечно, ушел он! пафосно! в закат! разбежался, ***...

Было не так-то просто нормально развернуться в этом тесном проулке, под завязку загроможденном мусорными контейнерами и всяким старым, никому не нужным хламом — особенно, если ты огромная, мощная, широкоплечая тортилла с массивным круглым панцирем за спиной... Поправочка: огромная ПЬЯНАЯ тортилла, черт возьми! Дону потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться в этом мрачном и вонючем тупике, слепошаро хватаясь руками за стены и с кряхтением пятясь обратно ("осторожно, моя машина едет назад!"), и не подозревая даже, что за этот короткий промежуток его основательно надравшийся брат уже худо-бедно переварит услышанное и даже сделает на удивление твердый шаг следом за неуклюжим дылдой-изобретателем! Так что, едва обернувшись под гнетом размашисто опустившейся ему на плечо ладони, Донни аж резко запнулся на полушаге, едва не налетев на Рафа карапаксом и пугливо вытаращив глаза на его искаженную праведным гневом физиономию. Упс... Ну, примерно этого он и опасался, ведь его донельзя вспыльчивый братец никогда не спускал ему подобных истерических выпадов. Вот почему Дон так торопился покинуть эту дурацкую подворотню, пока Рафаэль еще не успел опомниться и не задал ему хорошую такую, молодецкую взбучку — правильно, а нехрен так орать! нашел на кого варежку разевать, балбесина щербозубая!

Осознав, что справедливой (данифигаподобного) кары уже не избежать, Дон сделал единственную логичную для данной ситуации вещь — а именно, спешно попятился от Рафи обратно, вглубь подворотни, покуда не уперся панцирем в обшарпанную кирпичную кладку, звучно стукнувшись о нее перетянутой плащом костью. Да так и замер на время, постепенно втягивая свою непутевую черепушку куда-то вглубь карапакса, по мере того, как Рафаэль неровно тыкал пальцем в чужую грудь, то и дело промахиваясь и попадая то в правую ключицу, то в левое плечо, то вообще куда-то мимо техника. Честно говоря, Донни вовсе не был уверен, что этот агрессивный "хрясь!" кулаком по ни в чем не повинной стенке изначально не был нацелен куда-нибудь ему в нос... От Рафа и в спокойном состоянии можно было ожидать чего угодно, вплоть до крайне болючего удара в глаз, а сейчас он вообще едва себя контролировал, взбешено изрыгая все новые и новые упреки в адрес немо взирающего на него сверху вниз Донателло, который к тому моменту уже фактически сравнялся цветом физиономии с оттенком своего мятого бледно-серого плаща. Но если в первые мгновения Ди казался просто донельзя испуганным (щас будут бить, его щас ТОЧНО будут бить!...), то спустя минуту-другую он казался скорее глубоко ошарашенным и... ну... как еще можно было точнее передать охватившие его эмоции, как не коротким и емким "WTF?!"? Не удержавшись, Дон аж порывисто схватился лапой за собственную переносицу, от души сдавив ее пальцами, уже и не считая даже, в который раз за минувший вечер.

Просто... ну причем тут доверие, Раф?!

Он уже хотел было раздраженно задать этот справедливый (как ему самому это казалось) вопрос вслух, и уже даже приоткрыл рот, но... Рафаэль банально не дал ему такой возможности. Фактически, он на какое-то время полностью лишил своего брата дара речи, вынудив того столь же резким жестом отнять руку от лица и вот уже в который раз за минувший вечер обалдело вылупиться на саеносца в ответ... Точнее, на его гладкую зеленую макушку, ныне расположившуюся ну точно у него перед глазами. Это был... довольно неожиданный порыв со стороны извечно хмурого и агрессивного Рафа, настолько странный и непредсказуемый, что Дон на время банально растерялся, не зная даже, как ему на это реагировать. Что вообще он должен был сделать?

Нет, ну ответ, в принципе, был очевиден...

— Я не забыл, — глубоко вздохнув и на мгновение плотно сомкнув веки, будто бы отчаянно собираясь с мыслями, неожиданно твердым тоном произнес Дон, накрыв ладонями мускулистые плечи брата и вынудив его слегка отстраниться и приподнять голову. Ну же... просто взгляни на меня. Пожалуйста... Не нужно так убиваться, ему невыносимо видеть тебя таким. Отчаявшимся, сломленным... потерявшим всякую надежду на благополучный исход. Прикосновения умника, словно бы в противовес его голосу, были очень мягкими и осторожными, ненавязчивым; на самом деле, сейчас ему как никогда прежде хотелось крепко обнять этого упрямца в ответ и застыть так на какое-то время, горестно склонившись лысинами друг к другу, разделяя их общее семейное горе и отчаяние, но... он просто должен был сказать ему все то, что вертелось сейчас в его голове, не давая покоя и натурально отравляя своим ядом изнутри. Выдержав небольшую паузу, Дон осторожно продолжил, все также напряженно хмурясь и старательно подбирая верные слова, чувствуя, что если они не поговорят нормально прямо сейчас, то могут уже никогда не найти подходящего момента для подобного разговора. Ему страшно не хотелось повторять былой ошибки и остаться слепым к чужим душевным переживаниям, ведь разве не это стало основной причиной, по которой Леонардо оставил их клан? — Я прекрасно помню все, что ты для нас сделал, я ужасно благодарен тебе за это. Правда. Ты столько раз приходил мне на помощь, поддерживал меня... не давал упасть духом. Говоря на чистоту, в моих глазах ты всегда был примером, примером бесстрашия и отваги, которого мне самому, увы, никогда не достичь. Я доверяю тебе как никому другому. Проблема ведь совсем не в этом, Раф... Но даже если бы она действительно заключалась в моем доверии — как, скажи на милость, мне быть спокойным за вас с Майком, если вы постоянно демонстрируете мне, как сильно вам не нравится, что я пытаюсь встать на место Лео? Уж коли так рассуждать... выходит, это вы двое не можете мне довериться, а не наоборот, — на этих словах, изобретатель отвел странно потускневший взгляд в сторону и, убрав трехпалую ладонью с чужого плеча, до невозможности утомленным жестом накрыл ею собственный затылок, перебирая пальцам края своих потрепанных бледно-фиолетовых лент. — Я ведь... я ведь никогда не стремился взять на себя лидерство в команде, Раф. Мне гораздо привычнее видеть в этой роли самого Лео, или тебя... Я не знаю, почему Сплинтер попросил меня занять это место. Наверное, он увидел, как сильно ты переживаешь, и решил, что тебе самому нужна поддержка... Какое-то время, чтобы взять себя в руки и смириться с уходом Лео. Вот почему мы с Майком ничего тебе тогда не сказали... Мы правда волновались, что, увидев Леонардо, ты потеряешь контроль над своими эмоциями, и тогда нам уже не удастся спокойно с ним поговорить. Прости нас... меня, за это. Мы не подумали о том, что тебе тоже безумно важно его увидеть. Хотя бы одним глазком, — он умолк на несколько мгновений, продолжая отрешенно потирать лапой собственную ноющую шею, все также невидяще пялясь куда-то в темный асфальт у себя под ногами. Разговор выходил невероятно тяжелым, и дело тут было не только в зашкаливающем количестве алкоголя в крови. Хотя, разумеется, и в нем тоже... С другой стороны, не выдуй они с Рафи по несколько бутылок чистого спиртного, стали бы они вообще заикаться друг перед другом о своих чувствах? Может, и хорошо, что они это сделали... им давно уже стоило нормально поговорить. Конечно, назвать этот разговор "нормальным" язык не поворачивался, но все же. Уже хоть что-то!

— ...послушай, — он снова подал голос, уже гораздо тише и как-то, ну... заметно более усталым и безнадежным тоном, явно окончательно потеряв всякую уверенность в себе и своих словах. — Если вам правда так сильно это не нравится... то, что я пытаюсь строить из себя главного и вообще, как ты сказал, ставлю себя на место Лео... мы ведь в любой момент можем переговорить со Сплинтером об этом. Пускай новым лидером будешь ты... не Майки, конечно, это будет реальная катастрофа, — тут Дон до крайности невесело усмехнулся, едва заметно покачав головой: ему самому было до ужаса неприятно говорить такие вещи, Микеланджело наверняка бы страшно на него за такое обиделся, но что есть, то есть. Согласись, при всех своих талантах, Майк банально не выдержит такой огромной ответственности. Если уж даже они с Рафом не могли толком ее выдержать... — Или, может, нам удастся найти какой-то компромисс... не знаю. Честно говоря, я понятия не имею, как нам лучше поступить в такой ситуации, — не удержавшись, техник с громким, до невозможности утомленным вздохом потер ладонями свою мятую, испитую физиономию, как бы говоря всем своим видом: я устал, я мухожук, я черт подери ГЕНИЙ, а не тактик и уж тем более не их семейный психолог! Откуда ему было знать наверняка, что лучше для их команды? Он ведь просто обыкновенный, растерявшийся, остро не уверенный в себе подросток. Как, собственно, и Майки, и Раф... да и Лео тоже. Спросите его лучше, за какое время построенный им космический корабль, в теории, сможет добраться до Проксимы Центавры, или сколько точно шагов нужно преодолеть черепашке-мутанту, чтобы сделать полный оборот вокруг Экватора, но не как вернуть Лео из Клана Фут и снова стать одной крепкой, счастливой семьей.