[C6] Northen Lights, Pt.1 (Микеланджело)

Страница: « 1 2

Сообщений 11 страница 14 из 14

Поделиться12018-02-16 18:42:34

Автор: Alopex
Толстый полярный лис.
ДОСЬЕ: ДОСЬЕ
Плеер:
https://youtu.be/RCWnVznnWcs
Сообщений: 84
Уважение: [+169/-0]
Раса: мутант (человек|песец)
Принадлежность:
Клан Фут
Возраст: 16 лет
Последний визит:
2020-09-24 00:41:43

You gave up the fight
You left me behind
All that's done's forgiven.
You'll always be mine
I know deep inside
All that's done's forgiven.

Время и место действия: Фэйрбэнкс, Аляска; период с 25 июля по 6 августа + 8-10 августа

Участники: Алопекс, Рафаэль, Микеланджело + Донателло и Мона Лиза (неписи)

Краткий анонс:

С момента вынужденного прощания Майка и Ло минуло вот уже почти две недели. Однако сбежавшая далеко на север лисица вынуждена вновь связаться с Микеланджело и его братьям, пригласив их в свой родной край — по утверждению Алопекс, здесь они могут найти ответы на многие вопросы, связанные с тайной их удивительного происхождения. Но это не единственный повод: местную эскимосскую деревушку терроризирует загадочный зверь по прозвищу Вендиго — и именно с ним придется разобраться черепашкам и их друзьям, если они, конечно, хотят вернуться домой живыми и невредимыми.

Отредактировано Alopex (2018-02-16 18:42:44)

Поделиться112020-02-12 03:00:40

Автор: Michelangelo
Take it easy
ДОСЬЕ: ДОСЬЕ
Плеер:
https://youtu.be/DbD1WCevRBQ
Сообщений: 188
Уважение: [+299/-0]
Раса: Черепашка мутант
Принадлежность:
Черепашье братство
Возраст: 15
Последний визит:
2021-12-11 19:23:27

I wish there was another way out!

Он даже не посмотрел в ее сторону, когда Ло с грустной... хотя нет, скорее сдержанно-спокойной миной ускакала в лес, напоследок бросив что-то в духе "простите, досвидания, хорошонебуду". Черепашка с сумрачной мордой вновь уставился в треклятое дерево прямо перед собой, на котором остались шершавые вмятины от его кулаков.

- Майк...

Голос старшего брата таки вынудил весельчака с большой неохотой повернуть свою крапчатую мордаху, уставившись на прозрачно-серые глаза Донателло в ответ, не выражая при этом ни капли желания извиняться и расшаркиваться в приступе угрызения совести - он весьма отчетливо услышал упрек. И чо? Ну вот чо? Судить меня будешь, да? Ну попробуй. К счастью у гения хватило ума (умапалата) не продолжать дисскусию, которая наверняка спровоцирует новый взрыв негодования со стороны мрачного как кладбищенская статуя Микеланджело, и он очень вовремя переключил свое внимание на Рафаэля. Саеносец по ходу вообще охреневал с происходящего больше всех. Еще бы, к Майку стало страшно подходить (рили нига?), Донателло превратился в смягченную копию Леонардо взяв на себя ведущую роль - что вообще происходит? Единственное что не изменилось, это бухтеж Дона в духе старой мамочки - стужа, слякоть, а вы не в калошах и шапки не одели. Приятно знать, что хоть в этом изобретатель себе не изменяет пхах!

Живописно закатив зенки к небу, издав хриплый, исполненный тоски и уныния стон, выпустив облачко пара изо рта, и поднял вверх руку сделав характерную "уточку", очевидно изображая бесконечную болтологию изобретателя. Он и раньше то не отличался особым послушаем, а сейчас вообще был неуправляемым сумасбродом. Хватать за жопу и лупить батькиным ремнем - только так. И стоит отдать должное Сплинтеру. Он именно это и пытался сделать в последнее время. По-своему, по-отцовски, стараясь как кнутом так и пряником добиваться от мрачного подростка хоть какого-то отклика и смягчения его очерствевшего, депрессующего сердечка. Вообще может быть в итоге Майки просто смирился и привык, и может даже вошел бы в свое обычное русло, отвлекшись на что-то еще, в конце-концов были Мондо, с которым можно было затусить, шумный и чудаковатый Кейси (хоть он и был корешем Рафи, но Раф же поделиться своей персональной компанией, верно?). Можно было бы облегчить свои "страдания".... но он приперся сюда. В этот долбанный северный лес.

Все-таки надо было остаться дома. И все было бы хорошо, не так как сейчас!

- Оденусь, только отвянь, - грубо буркнул черепашка, вновь отвернувшись от брата куда-то в сторону, сделав вид, что ему очень интересны мелкие трещинки в сосновой коре, даже ногтем их поковырял, вскрыв неровное, шершавое покрытие, вскрыв тонкую смоляную жилку. - Хм... - отрешенно качнул головой весельчак, растерев двумя пальцами жирную, липкую, янтарную каплю. Невольно вспоминались кадры из Парка Юрского периода, про комаров некогда застрявших в этой липкой хрени, чтобы потом из их брюха выкачали кровь динозавров. Почему он себя сейчас ощущал подобно такой мошке увязшей в янтарном сгустке, которая медленно погружается в эту мерзкую патоку без возможности вырваться и освободиться. Того и гляди так и застынет на веки вечные. Как сильно он погряз в своих проблемах и депрессии. И как бы не старался вырваться из им же построенной ловушки, не мог. Падал. И сдавался.

Небрежно вытерев смолу о подол пуховика, что едва ли получилось, руки все равно остались липкими, только скипидаром и отмоешь, а желтая затвердевшая капля намертво прицепилась к новенькой курточке, юноша обернулся через плечо, убедившись, что брат благополучно свалил восвояси, то бишь в палатку, со своей пассией в обнимку, парень медленно, эдак неуклюже развернулся к молчаливо таращащемуся на него Рафаэлю.

Что?

Саеносец не был склонен к полосканию мозгов, не тот типаж, но даже он смотрел на брата... осуждающе что ли. А может разочарованно? А что ты думал... Такой один богатырь, деревья в приступе бешенства и отчаяния трясти умеешь?

Некоторое время ребята двумя угрюмыми бычками, точно изображая игру в отражения, смотрели друг на друга хмуро сдвинув бровные духи, а затем младшему просто надоело играть в гляделки и он махнул рукой в сторону свободной палатки. - Пошли уже, - пнув на прощание торчащий вершком пышный сугроб, разметав хлопья снега и набросав их на кострище, столь же небрежным способом затушив пламя, черепашка сунул липкие кулаки в карманы, и вразвалочку, по-пингвиньи пошлепал под своды натянутого тента, слыша за спиной тяжелую, поскрипывающую походку старшего брата.

Естественно весельчак в жизни никому бы сейчас не сказал (обычно поныть и пожаловаться он как-раз таки очень любил, но... не в этот раз) что дико замерз, стоя по колено в сугробе, даже при полыхающем огне под пятой точкой, но сейчас на посеревшей конопатой физиономии читалось явное блаженство, когда он пплюхнулся задницей на расстеленную внутри шатра тахту, закиданную ворохом одеял и подушек - крепкая такая, способная выдержать вес 100+ киллограммовой черепашьей туши. Такая, устойчивая, складная, из крепкого чугуна с деревянными подпорками из брусков притащенных с Норхэмптона. Подобная постель была своеобразным ответвлением от походной раскладушки. На редкость удобной, особенно если не забыть про такие постельные принадлежности как одеяло и подушки. А еще парочка пледов. И самое главное что занимала она хоть и приличное место, но в разложенном виде являлась эдаким шкафом из икеи - куда поставил к стеночке, там и стоит, главное чтобы на тебя не упало. Такая же была и в противоположном углу тента - для второй черепашки. По середине пара обогревателей на дизеле и кутули с одеждой, мелочевкой и закусками. Мало ли кому захочется темной ночью. Вопреки излюбленному лакомству у Микеланджело из закусок были сухпайки и бутылки с газировкой. Чипсы, кола... кола, сухарики. Именно их он сейчас и выудил из лежащего у изголовья брезентового рюкзака, смачно хрустнув упаковкой, разворачивая ее содержимое и едва не засыпав весь пол крошками. К слову после чистки и утрамбовки, по земле мутанты расстелили плотный утеплитель, такой, который используют в прокладке помещений, с фольгой с одной стороны и прыгучим пенопластовым покрытием с другой, он еще смешно шуршит под ступней. Такое покрытие отлично служило "теплым полом" в палатке, сохраняя эдакий парниковый эффект. Это, конечно, если не держать все нараспашку.

- Будешь? - коротко поинтересовался у брата шутник, бросив быстрый взгляд на соседнюю койку, и, дождавшись ответа, вновь быстро нырнул в свои закрома, выуживая еще одну упаковку хрустяшек и точным, прицельным броском швырнул ее прямо в кислую физиономию брата. Естественно вкусняшка была перехвачена на полпути "Майкстер-лицо Рафаэля" крепкой мужицкой рукой саеносца - пускай ты и на вид неповоротливый качок,но реакция дай бог каждому!

Удовлетворенно хмыкнув себе под нос, Майк снова завалился на ватные одеяла, подпирая панцирем скрипучую перекладину, вальяжно закинув пятку на теплое ребро обогревателя (аккуратненько так, чуть с краю, чтобы не обжечься) и горстями принялся закидывать в свою бездонную глотку обжаристые снеки, ничуть не смущаясь хрустеть на всю палатку. Братишка же напротив, сидел с таким мрачным и постным видом, словно это не Майкстер сейчас встретился лицом к лицу с пропавшей и предавшей все его чувства разом девушкой, а Рафаэль.

Хотя, судя по тому, что успел "уловить" весельчак, дела на личном фронте у бро были веселые, так что нет ничего удивительного в том, что он так угрюмо хомячил пачку хрустиков, пялясь в одну точку и сосредоточенно о чем-то думая, вспоминая (или о ком-то), в то время как шутник старательно пытался забыть. Еще немного посидев в полной, и стоит сказать, весьма удручающей тишине, прерываемой лишь бодрым хрустом, обладатель оранжевой банданы вдруг с кряхтением принял более... прямое положение, взгромоздив на взъерошенную постель и свои огромные ноги, обхватив их для удобства ладонями. Такая себе поза лотоса, но зато удобно. - Чего такой кислый? - не очень весело, впрочем, но широко ухмыльнулся подросток, с хитрым прищуром глядя на отрешенно возящего лапой по пластрону Рафаэля. - Лиса сожрала твой колобок? - конопатый склонил голову на бок, пристально взирая на брата со своего места. О, в любое другое время Раф бы наехал на младшенького со словами как он мечтает начистить его панцирь, но в этот раз он едва удостоил его своим царским вниманием. Троллить и дергать его сейчас не хотелось, хотя бы потому, что Майкстер понимал его чувства... отчасти... не совсем то, что он испытывал сам, но отчасти. - Хех... мой тоже, - легкомысленно пожал плечами парень, щелчком большого пальца подбросив сухарик и ловко поймав его ртом. - От этих косматых баб одни неприятности... верно, чувак? - и опять смурное молчание, хотя взгляд сурового воина с "вилками" немного потеплел. Согласен, значит?

Может это их призвание. Настоящие мужики, без всяких ванильных соплей, которые могут возлагать надежды только на самих себя. Оставим все эти розовые слюни для таких как Дон, со своими саламандрами. Ему повезло, а вот им не было бы проще все просто забыть?

Заваливаясь обратно на кровать, при этом свесив одну ногу вниз и заложив руки за голову, согревая ладонями лысый затылок, голубоглазый спокойно уставился куда-то в вышину натянутого тентом потолка палатки, теряющегося во мраке. Конечно, единственным освещением здесь служила теплая керосиновая лампа стоящая на полу, едва позволяющая угадывать лица собеседников. Красноватые отблески плясали по зеленым физиономиям двух панцирных горемык делая их лица еще мрачнее, чем они были на самом деле.

- Я думаю мы такого не заслужили... - выдохнул черепашка на пару мгновений смежив веки и утомленно потянувшись носком ноги до глухого хруста в коленке.

- Чего не заслужили? - не очень охотно, но уже включаясь в разговор пробормотал со своего места Рафаэль, сминая в кулаке опустевшую пачку из-под сухариков. С чесноком...

- Ну, всего этого, - мутант неопределенно махнул рукой, чуть нахмурившись. - Мы с тобой хорошие ребята вроде бы. Мы стараемся ради других. Ради своей семьи, да? Заботимся, защищаем. Ну не без недостатков конечно, я слишком красавчик, - парень шутливо поскреб в очередной раз свой безобразный шрам на всю морду, спустив бандану на грудь, - ... ты не очень красавчик, но мы старательно рвем жопы бро... А потом получаем под дых от тех, кого подпускаем слишком близко к себе - где справедливость, да? - он приподнялся на локтях, вопросительно глянув на старшего. - Где гарантия того, что когда ты протянешь кому-то руку помощи, если ты кому-то подаришь частичку своей души, совершенно искренне - потом ты об этом не пожалеешь?

Зачем вообще мы все это делаем, если даже наш собственный брат отказался от нас. Скажи мне... Раф?

***

Voices won't go away
They stay for days and days
They say some awful things,
Ways to make you fade away
I don't think no one's home
And we're just here alone
I better find you first,
Before you find the phone

Встав с утра спозаранку, пока все дрыхли без задних ног, Майк по въевшейся привычке хотел было пойти на кухню и чего-нибудь пожевать, пиццы там завалявшейся, а авось и каши геркулесовой, да так и застыл на пороге палатки, вяло потирая один глаз. Ах ну да... Совсем забыл, он же нихрена не дома.

И хочешь жрать придется изображать из себя Ди Каприо и идти искать утренний хавчик с копьем или стрелами на горбу, выискивая местную дичь. Не позвонить курьеру от большой лени, не сгонять в закусочную небрежно закутавшись в один из плащей Донателло. Все сам, все своим трудом!

Коротко вздохнув, лениво затягивая сползшую бандану потуже, поправив прорези для глаз, черепашка слегка покачивающейся походкой выбрался на улицу... бррр! Естественно он сразу же наступил босой пяткой в мокрый, подтаявший снег. После теплой, прогретой палатки это ощущалось особенно противно, но черта с два он сейчас пойдет одеваться и влезать в валенки, как этого страстно желает изобретатель. Чо он... мелкий сопляк что ли. Хватит того, что он на себя куртку накинул! А то мы за свободу! Воли!

Угрюмо набычившись, черепашка так поскакал чутка на одной ноге перед палаткой, отряхивая мокрую ступню. Забавно, как ситуация меняется от настроения. Поди год-два назад, юнец был бы до безумия счастлив оказаться в каком-нибудь запорошенном лесу, или просто пройтись по улочкам Нью-Йорка под рождество. А чего вы хотите от парня выросшего в канализации и до недавнего времени не ступавшего на твердый асфальт широких улочках? Он о снеге мечтал с детства и вот... пожалуйста. Играй в снежки, валяйся делая снежного ангела, строй горку - что угодно.

Но ничего, кроме едкого раздражения сейчас, хмурый подросток не испытывал.

Микеланджело зябко провел лапами по мускулистым плечам, разгоняя кровь, и направился в сторону потухшего кострища. Ну а что еще делать? Он и так маялся от безделья, натыкаясь то на сугробы, то на деревья, то на расставленные округ палатки, так хоть делом себя займет, благо имелись кой какие навыки по выживанию в дикой природе после совместного проживания с братьями на территории Норхемптона. И рыбалка была, и костер, и турпоходы за одуванчиками в начале лета.

Присев на корточки перед остывшими углями, черепашка задумчиво потыкал их палочкой, словно и впрямь расчитывал, что черные крошки вдруг вспыхнут легкими, алыми искрами и пламя восстанет само собой. Может зря он его вчера снегом присыпал? Ткнув теперь уже палец во влажную золу, юноша задумчиво нахмурился. Кх... Да не так уж и промокло все. Сейчас... сейча-ас, он наберет сухих веток и все будет зашибись. Только выбрать "достойное" дерево.

Так мутант навернул еще круг, присматриваясь к пышным, чуть не сказали зеленым, а на деле белым точно сахарная пудра, кронам. Хм... Нет, оттуда срывать ветку облепленную снегом будет глупо, они ж все мокрые насквозь, ни одна хвойная иголочка не загориться! Опустив взгляд вниз, Майк задумчиво потоптался на месте, воззрившись теперь уже на белые барханы. Наверное логичнее поискать глубоко под снегом у самых корней, может там и впрямь найдется что-то посуше? Как они вообще умудрились развести костер? А это надо было у Донателло спросить, какие волшебные сухие дрова укладывал изобретатель, пока его братья занимались установкой шатров прибивая колышки к мерзлой земле.

- БУ!

У меланхолично обдумывающего типичные бытовые проблемы мутанта чуть не случился мини-инсульт, и он на пару мгновений поверил, что сейчас на него сверху выпрыгнет та самая жуткая чупакабра, которая жрет местных, и которую в красках расписала им вчера Алопекс!

Выпучив глаза по пять копеек, парень подскочил на месте, и, не устояв на скользкой, мокрой и скользкой поверхности вытоптанной площадки, ухнул панцирем в облюбованный им сугроб, усевшись на нем точно в кресло - раскинув руки по сторонам и осев пятой точкой куда-то глубже, с приоткрытым ртом глядя на нахально хихикающую... Алопекс, которая точно летучая мышь болталась перед ним вниз головой, свесив до земли свой огромный, неприлично-пушистый хвост!

Драсть!

- Нет! - спешно брякнул в ответ нахалке конопатый, все еще хлопая ресницами и пребывая в состоянии легкого шока. А затем спешно завозился на своем "троне", пару раз бесславно хлопнувшись карапаксом обратно, прежде чем сумел, наконец-таки, твердо встать на ноги. Раздосадованный и почему-то смущенный, тщательно скрывая это энергично отряхивая плечи и пушистый капюшон от налипших белых комьев. Ох и зря же ты расслабился, приятель. и тут же чуть не хлопнулся обратно, опять сбитый с толку, трепетно прижимая к пластрону пригоршню... ягод? Блин, а он думал в этом безмолвии вообще больше ничего кроме сосен не растет! Удивленно посмотрев на свои скрещенные, уже перепачканные темным соком ладони, щедро капая им на девственно-белый снег, Майк поднял взгляд на хитрую, остроносую мордашку Ло.

Сложно сказать, что выражала сейчас исцарапанная черепашья физиономия, кроме растерянности, но смотрел он на притихшую напротив девушку неожиданно серьезно и... странно, пристально, словно ждал чего-то. Без былого раздражения, или досады, которые теперь постоянно его сопровождали. Он хотел что-то сказать ей... даже приоткрыл рот, выдохнув облачко морозного пара, но... так и не сумел выдавить из себя и слова - странно, а ведь обычно он такой говорливый! А тут словно вообще забыл как разговаривать.

Потерянный он был. Сбитый с толку.

И дело вовсе не в ягодах.

You better run, better run, better run, yeah I'm coming after you
When you're sleeping at night, yeah there's nothing you can do
There's no place you can hide cause I'm coming after you

Наверное хорошо, что внимание мутантки быстро перескочило с его собственной персоны на костер. Вернее на кроличьи тушки, которые они так вчера и не пожарили. Те так и остались лежать в рядок безжизненно свесив лапки с брусьев заменяющих стулья... лавочки. Все с тем же отрешенным видом запихнув в рот одну ягоду, слегка поморщившись от ее неожиданно терпкого кисло-сладкого вкуса, черепашка все столь же молча медленно приблизился следом, и плавно опустил свой тыл на одно из поленьев, эдак недоверчиво разглядывая взлохмаченную птицу в когтистых лапках.

В былые времена Микеланджело был таким болтуном, что на его фоне наемница казалась тихой мышкой, а сейчас создавалось впечатление, что Алопекс говорила почти за них двоих. Вновь устремив взгляд в жутковатые глаза песца, Майк достаточно долго, не нарушая возникшую звонкую, неловкую паузу, вглядывался в желтоватую радужку мутантки, контрастно граничащую с темными, готическими склерами. Он смотрел прямо и не отрываясь, словно искал чего-то... или ждал, в то время, пока рябчик покачивался маятником в вытянутой лапе девушки, а по его локтю, испачкав куртку, бежал сладкий "ручеек" ягодного сока. Она не понимала, чего он от нее хотел, да и сам Микеланджело, честно говоря, тоже.

Хотя нет.

Он понимал.

Он хотел, чтобы все было как раньше. До того, как этот проклятый Шреддер поймал ее, пленил и накачал наркотиками. После чего она просто его оттолкнула. Может это не ему стоит злиться на поступок девушки отказавшейся от протянутой ему руки помощи, а ей? Ведь это он ее не уберег от этих кошмаров помутнивших ее рассудок и причиненной ей футами боли. Но он видел по ее глазам, что она ни капли на него не злилась, а наоборот, всеми силами старалась найти тот способ, который помог бы ей оказаться вновь ближе к весельчаку. Как-то... усмирить его. Это заставляло его обледеневшее, колючее сердце болезненно сжиматься от этой заискивающей и виноватой улыбки, но... что-то его удерживало. Он просто не мог плюнуть на все и сгрести эту косматую коротышку к груди, спрятав ее курносую морду закопав ее в складки куртки и самому зарыться лицом в ее сверкающий белизной мех, жадно вдыхая морозный воздух - прости, и давай все, к черту, забудем, я устал. Он очень хотел это сделать. Его руки мелко дрожали, что выдавала одна чернильная капля подло трясущаяся на сгибе пальца, вот-вот грозя сорваться и упасть ему на колено, словно еще секунда, и он реально кинется к ней навстречу, скучающий и готовый начать все сначала... или продолжить.

Но ничего не делал.

Он хотел бы найти другой выход из этой подлой ситуации. Хотел бы чтобы все его внутренние терзания разом прекратились.

It's over, you can't breathe
Just sleep now, rest in peace

Хорошо, что никто, кроме Ло не видел этого странного, болезного выражения усыпанной веснушками бледной, салатовой морды юного мутанта - совершенно непривычного, больше подошедшего бы чувствительному и мечтательному Донателло, но никак не оптимисту-Майкстеру.

А может все это к лучшему?

Черепашка вдруг коротко зажмурился, поднял одну руку к лицу, прижав к морде махристую, давно не стиранную маску. - Блин... - глухо, дрожащим голосом выругался подросток, только поняв, что просто растер по физиономию всю ту черничную "краску" которая украшала его ладони. Теперь он похож на индейца Чингачгука с отпечатком трехпалой ладони. Молодец! Тупи дальше! - Да... давай, я его ощипаю... - отложив ягоды в сторонку, аккуратной, чуть мятой горкой, черепашка набрал в грязные ладони горсть снега и принялся остервенело "умываться", искренне надеясь, что тот не только сотрет некрасивые пятна, но и слегка... приведет в порядок его мысли. Чтоб вас... - Бррр... - в который раз за сегодняшнее утро вздрогнул всем телом черепашка, утираясь локтем. А раньше он наверняка шутливо бы обхватил пышный хвост подруги, бессовестно используя его в качестве полотенца!

- "Не думай об этом."

- Я правда давно не готовил... - все так же "простужено", продолжил бормотать мутант, растерянно сгребая пяткой угли в центр. - Даже кулинарной книги под рукой нет, я понятия не имею как готовить глухарей... или что это за птица... ну явно не голубь, городской парши нет, - криво, эдак неуклюже пошутил черепашка, кося одним глазом на песца. И почему он так неловко и тупо себя чувствовал? И улыбка получилась такой дурацкой и наигранной.

Жаль что он не может сделать так, чтобы все было по-другому. Панцирь...

I wish there was another way out for you
I wish there was another way out for you

Поделиться122020-06-12 04:15:22

Автор: Raphael
Blind fury
ДОСЬЕ: ДОСЬЕ
Сообщений: 166
Уважение: [+259/-0]
Раса: мутант (человек|черепашка)
Принадлежность:
Черепашье братство
Возраст: 15 лет
Последний визит:
2022-04-15 19:42:16

Как бы Рафаэль ни пыжил литые бицепсы под толстым слоем своей зимней куртки, демонстративно загораживая младшенького, он вряд ли жаждал лишний раз указать Алопекс, в каком собачьем углу ее место. К слову, черепашка вообще не испытывал никакого садистического торжества от этой ситуации, хотя память то и дело подбрасывала недавнее нападение, где Майки словил свои уродливые, крест-накрест сечения на конопатую физиономию. Все, что сейчас хотелось саеносцу - вскрыть первые попавшиеся консервы, да устало завалиться спать с такой непростой дороги. Однако вместо того, чтобы идти к грузовому отсеку дирижопля, распаковывать багаж, ему теперь приходится выслушивать виноватое бормотание песца. Ну да, психотропная сыворотка, которая отнимает разум, делая из мутанта послушную марионетку… Было такое, далеко за примерами ходить даже не надо. Дальше то что?

- Делай, как знаешь, - мрачно ответил шутнику Раф, таки удержавшись от едкого комментария в сторону полярной лисицы. - Все равно потом пожалеешь, - он отступил от брата на несколько шагов, прямиком к густой, целиком обсыпанной снегом ели. Нырнув под свод раскидистой хвои, парень привалился плечом к толстой коре, после чего не без наслаждения затянулся долгожданной сигаретой, периодически зыркая на остальных. Пусть себе перетирают о еде и местоположении для предстоящего кемпинга - подростку было абсолютно плевать, где спать и чем кормиться. При надобности сгодится и суп из еловых шишек, да ледяная глыба вместо подушки… К слову, Майки тоже не соизволил проникнуться речами бедной куноичи, предпочтя погрузиться в собственной мирок безучастности, и старший брат разделял его мизантропический настрой. Хватит, уже успели нахлебаться за всю хурму… Поскорее бы все закончилось, чтобы можно было навсегда позабыть об Алопекс с ее северными проблемами… - Иду-иду, - ворчливо отозвался саеносец на просьбу Донни помочь ему сложить аэростат. Отправив тлеющий окурок прямиком в сугроб, мутант вновь поднырнул под игольчатый занавес, случайно зацепившись капюшоном за торчавший еловый сук. Уф, мать твою!.. Разлапистая ветка тотчас же шлепнула по черной кепке парня, не причинив тому ни малейшего вреда. Ну разве только слегка облепив снежком его кислую физиономию, тем самым вынудив Рафаэля смачно выругаться на весь лес, заодно прокляв день, свет и ночь, в которую родился.

***

Работа по обустройству лагеря более-менее отвлекала, не давая подростку пробить дно своих безрадостных размышлений. Червячок сомнения продолжал настойчиво точить душу Рафаэля, ненавязчиво так указывая на причастность Ниньяры к недавнему, идеально исполненному убийству и последующей краже одной, весьма ценной вещицы. Не то, чтобы там имелись какие-то непробиваемые доказательства, однако даже косвенные улики, при применении легкой логики и наложении соответствующего профессионализма вместе с убийственным нутром рыжехвостой куноичи, отлично бы вписались в круг ее прошлых “заслуг”. “Это не может быть Умеко, - с какой-то тоской уговаривал себя саеносец, уже по сотому разу перепроверяя конструкции палаток. - Она ведь обещала постараться… - обещание дороже золота, не так ли? Ну да, конечно. По истечению столького времени, сия мантра звучала не очень убедительно, а уж тем более, когда дело касалось лисицы-ассасина, с пеленок воспитывавшейся в соответствующей атмосфере. Черепашка всеми фибрами своего подсознания чувствовал тайну, которая по пятам следовала за его избранницей. - Ничего, детка, мы еще поговорим на эту тему. Как только я вернусь отсюда, ты сама мне все расскажешь.”

Дело близилось к ночи, где запросто можно было отбросить коньки на морозе, поэтому стоило отложить всякие тонкости детективного анализа и ускорить темп по укреплению тепловых позиций. Подкатив срубленное бревно поближе к разгорающемуся костру, Рафаэль вознамерился пристроить сюда и увесистый баул с продуктами. Только вот как пристроить толстую, едва ли не лопающуюся по швам сумку под их маленький раскладной столик? В конечном итоге, ему коллективно помогли разрешить проблему вместимости, стоило только черепашке начать утрамбовывать пищевой багаж с помощью кулаков и сноубутсов.

Наконец, саеносец успокоился и уселся на древесное седалище рядом с Майком, предварительно пихнув того мускулистым плечом - мол, а ну, двинь свою куцую жопу! Краем уха слушая негромкие рассуждения техника, Рафаэль выудил из рюкзака пару пластиковых упаковок с китайской лапшой из бюджетной забегаловки, что располагалась практически на окраине города. Не пицца, конечно и даже не сгущенка, однако в условиях местной холодрыги выглядела она вполне себе привлекательно. В отличие от гречки, которую парень на дух не переваривал. Интересно, как Дон ее вообще может жрать? Видимо, его желудок сделан из модульного насоса с расширяющимися стенками… Отрицательно промычав на предложенное “угощение”, угрюмый черепашка плеснул в свою креветочную бурду немного кипятка из походного электрочайника, уже вовсю пыхтевшего на самодельных аккумуляторах. - На, ешь, дитя техногенной дистрофии. Только не обляпайся, - криво усмехнулся он, протянув Микеланджело дымящуюся тару с вермишелью, после чего и сам принялся за ужин, тщательно размешав в супе порошковый горчичный соус. Какое-то время Раф молчаливо втягивал в себя лапшу, стойко игнорируя возмущенное ворчание Моны Лизы и не имея ни малейшего желания вступать с ней в спор. Но когда его взгляд уловил среди стволов ельника округлую мохнатую тень, черепашка немедленно подобрался, грозно прокрутив вокруг пальцев пластиковую вилку, на манер своих кинжалов сай. Да-да, я все еще слежу за тобой, Арбидолка, хотя сижу здесь и увлеченно жру, с обманчиво вялой физиономией! К чести беглой наемницы, та не стала в очередной раз биться челом о собственную вину и оправдания, а довольно быстро приступила к рассказу, стараясь не пропустить ни единой, даже самой мизерной подробности. Впрочем, саеносец и так уже все знал, только словами Донателло. Местная сказка-страшилка о жутком монстре, который качает кровь у детишек и, вдобавок, мутагенный бункер, каким-то образом связанный с ведроголовым… ну что нового можно было еще сообщить, спрашивается? Тем не менее, жуткая история о вендиго здорово леденила нервы, похлеще всяких там голливудских хорроров с рейтингом 21+, да и местное население явно нуждалось в защите от столь кровожадного маньяка. То и дело напряженно играя желваками, Рафаэль мысленно отметил про себя, что им, пожалуй, стоит здесь немного подзадержаться, дабы выследить и начистить убийце невинных его мерзкую рожу. Справедливость должна восторжествовать… так или иначе.

Когда полярная лисица продемонстрировала подросткам обещанные снимки бункера, которые, на первый взгляд, ну никак не вязались с чудовищем из местных легенд, саеносеца вдруг охватил прилив бешенства, отчего он резко подскочил с бревна, едва не выплеснув остатки бульона на конопатую голову Майка. - Дерьмо! - в сердцах рявкнул парень, отшвыривая от себя опустевший контейнер куда-то в сугроб. - Ну какого лешего нам все это сдалось прямо сейчас? - он смерил застывшую фигурку Алопекс недобрым, отчасти презрительным взглядом, после чего снова уставился в одну из фотографий. И что же им теперь делать со всем этим багажом знаний? Самозабвенно ввязаться в мистическую, а то и мутагенную кашу, с трепетной дрожью схватившись за ручки? Как будто им и без этого не хватало в жизни проблем… Ладно, Дон, уж он-то, конечно, разберется с очередной загадкой генетической станции - благо, еще способен жужжать своими высоко научными шестеренками. Ну а как насчет остальных, что родились с мозгами попроще? Сидеть и тупо кивать на все теории, тем самым выражая крайнюю степень своей натужной заинтересованности?

Ох… Так много мыслей и предположений, от которых голова Рафаэля начала постепенно пухнуть, окутываемая пеленой информационной мигрени. Вот недаром говорят, что “утро вечера мудренее”, а уж тем более для парней, слишком измученных ~~нарзаном~~ полетом на самодельном дирижопле. Пожалуй, им действительно стоило бы уже разойтись по палаткам. Скептически хмыкнув на предложенный ему тент (ну а как иначе, спрашивается?), саеносец покорно затопал к нему, нарочито шумно пыхтя на каждом шаге. Ну Майк, так Майк… в конце-концов, если младшенький вздумает допекать Рафа своим бесконечным троллингом, его всегда можно закопать в ближайшем сугробе, верно? Скинув с лысины свою потрепанную кепку, задиристый черепашка повалился на свою раскладную лежанку, сложив на пластроне лапы и утомленно смежив веки. Разговаривать не хотелось, хотя весельчак был непривычно угрюм и задумчив. Да и сам Рафаэль до сих пор не мог даже приблизительно объяснить увиденное и переварить его в собственном мозгу. Все смешалось… люди, кони, черепашки, Шреддер… и где-то на фоне этого хаоса, развернутого аж до самого Фаербэнкса, маячит его возлюбленная, коллекционируя свои загадки на полосатом хвосте. Не слишком ли всего для одной черепашки-подростка, мм?

- Давай, - неожиданно согласился саеносец, точным взмахом ладони перехватив спасованную в него пачку чесночных сухариков. Отправив горсть себе в рот, он какое-то время звучно хрустел, уставившись невидящим глядом в утепленный пласт брезента, служившего подросткам крышей. Правда, шутник то и дело пытался вызвать старшего на разговор, дабы прогнать эту давящую, подобно увесистому кряжу тишину в палатке. - Типа того, - лишь невесело хмыкнул в ответ Рафаэль, вновь закинув несколько хрустиков в свою широкую пасть. Как-то не клеилась у них беседа по душам, где один бро делится с другим о проблемах с преступниками и бабами, а затем они оба весело гогочут и подкалывают, запивая свои мужские откровения ананасовым соком. - Чего не заслужили? - не сразу понял черепашка, пристально посмотрев на Майка. Их карманного балагура потянуло на весьма печальную философию, однако у Рафа не возникло ни малейшего желания заткнуть его, отделавшись очередным едким комментарием. В столь тонкий момент Микеланджело, тот самый конопатый засранец и патологический тролль, с которым проще было застрелиться, казался саеносцу куда ближе и ранимей обычного. И никаких “а-я-говорил-тебе-не-подбирать-всяких-футовских-бомжих!”, никакого “вытри-сопли-ты-уже-большой-мальчик!”... нет, ничего подобного даже близко в мыслях не возникло. Просто маленький, запутавшийся братишка… обнять, плакать и не выпускать в суровый, жестокий мир, на растерзание всяким сомнительным лисицам.

Свесив с топчана ноги, Рафаэль сел на своей импровизированной постели и, скомкав опустевшую упаковку в мячик из фольги, вновь посмотрел на голубоглазого весельчака. Он ждал ответа, но что можно было сказать в поддержку?

- Я не знаю, Майки, - в конце-концов, произнес саеносец. - Мир вообще слишком дерьмовая штука, где каждый друг может стать врагом. Но если мы с тобой потеряем в него веру, - здесь мутант опустил свою тяжелую ладонь на сгорбившееся плечо младшенького, в знак такой нужной поддержки, - зачем нам тогда вообще жить? Что нам останется? - он опять лег, заложив обе ладони за затылок. - Да, мы не заслужили такого обращения, но как говорил отец “Путь великого воина непременно идет через трудности”... или через тернии… Как-то так, в общем. Мы сильные ребята, мы всех перемочим, к едреной прабабке сатаны. Ясно тебе, братишка?

Наверное, они долго разговаривали. Или может быть, дело дальше двух-трех предложений не дошло… во всяком случае, Рафаэль как-то упустил момент, когда его просто-напросто срубило, и он утробно засопел на весь шатер, привалившись панцирем к одной из несущей подпорок и свесив отяжелевшую голову себе на грудь. Возможно, саеносец так бы и проспал в положении контуженного фламинго до самого утра, однако когда его тело рухнуло на постель, подобно срубленному дубу, черепашка неожиданно проснулся. С ошеломлением хлопнув глазами, он сначала даже не сразу понял, где находится и что вообще только что произошло. - "А, мы ж на Аляске... точно, - здесь стоило бы улечься поудобнее, да вновь уйти в сладкий, хотя и немного промозглый сон, завернувшишь коконом в казенные три одеяла, но вместо этого парень сел на кровати. - Твою мать!" - в сердцах выругался Рафаэль, ни к кому конкретно не обращаясь. Кажется, он только что осознал, что спать с мозгом, который основательно утрамбован всякими левыми и правыми мыслями, стало невозможно. Требовался перекур, свежий воздух... пусть и весьма морозный. Обмотавшись по самый нос своим темно-красным (какая неожиданность!) шарфом и надев кепку, мутант осторожно, стараясь не разбудить храпящего на весь лес Майка, выбрался из палатки. Пламя, разумеется, уже давным-давно погасло, но Рафаэль как-то и не ожидал увидеть на его месте веселые языки пляшущего костра, заботливо растопленного добрым дедушкой Карлом. Усевшись на обледеневшее бревно, саеносец зябко поежился, всеми своими пупырками ощутив этот собачий холод по ночам. Оставалось надеяться, что его хватит на одну затяжку хотя бы...

- Дон? - несколько удивленно вскинул свои охлажденные брови Рафаэль, услышав зовущего в ночи техника. Выпустив в черное звездное небо столп сигаретного дыма, он машинально подвинулся на импровизированной скамейке, словно бы приглашая брата посидеть. Ну раз уж все равно вылез, чего мяться-то теперь? Конечно же, старина-Донни не удержался от заботливого пропесочивания старшего на тему "совсем собрался себе яйца отморозить, упрямец ты этакий?!", однако саеносец только кисло отмахнулся. - Не грузи, мужик, мне почти не холодно, - очень убедительно стукнул он зубами, едва не откусив фильтр с пермаментного оледенения. - Ты мне лучше скажи, Донни... Что в Арбид... Алопекс не так? Я смотрю на нее и не могу понять, с какого она хрена вообще к нам липнет, а уж тем более, к Майку? Не считаешь ли ты, что это все - очень хитрая многоходовочка Шреддера? Помнишь, какая она была раньше, когда мы ее встретили впервые?

Поделиться132020-07-06 23:08:30

Автор: Alopex
Толстый полярный лис.
ДОСЬЕ: ДОСЬЕ
Плеер:
https://youtu.be/RCWnVznnWcs
Сообщений: 84
Уважение: [+169/-0]
Раса: мутант (человек|песец)
Принадлежность:
Клан Фут
Возраст: 16 лет
Последний визит:
2020-09-24 00:41:43

Дону не спалось.

Не сказать, что в их с Моной палатке было НАСТОЛЬКО холодно, чтобы это сильно мешало здоровому и крепкому сну; на самом деле, гений уже давно страдал от серьезной такой бессонницы, и уж черт его знает, чем конкретно она была вызвана. Может, банальным переутомлением (шутка ли — тащиться в такую даль по воздуху, денно и нощно контролируя показания приборов на борту его самодельного мини-дирижабля!), а может, не проходящими тревогой и нервотрепкой, напрямую связанными с изменившимся поведением обоих его братьев. И если бедная, притомившаяся с долгого пути ящерка все-таки задремала, перед этим немного поворочавшись под толстым электро-одеялом, то ее приятель в конечном итоге не выдержал и, тихонько поднявшись, на цыпочках выскользнул наружу — раз уж у него никак не получается уснуть, то, может, он хоть займет себя... чем-нибудь... Впрочем, Донателло так и не успел решить, чем конкретно: едва выглянув за пределы их "шатра", не забыв плотно застегнуть за собой молнию, дабы сохранить драгоценные крохи тепла, черепашка практически сразу наткнулся взглядом на хмуро чадящего сигаретой Рафаэля. Выглядел мутант, как и всегда, до невозможности мрачным и погруженным в себя... но тотчас повернул голову к младшему брату, среагировав на его короткий, приглушенный оклик — само собой, Донни не хотелось бы случайно кого-нибудь разбудить, а потому он сознательно не повышал голоса и вообще старался поменьше хрустеть свеженьким январским снежком... простите, июльским.

Любопытно, здесь всегда было так холодно и темно? Даже летом? Ну, очевидно...

— Ты бы оделся потеплее, простудишься, — тихонько пожурил саеносца Дон, присаживаясь рядом с ним на жесткое, стылое бревно, невольно поежившись от этого соприкосновения, кхм, задницей. Дубак-то какой, все-таки. Может, заново костер разжечь? — "Почти"? — он эдак скептично оглядел сгорбленный силуэт Рафа, явно ни на йоту не поверив сказанному. Не мерзнет он, как же! Вот проснется завтра утром весь в слезах и соплях, простывший аж до самого мозга костей, так будет знать... Уф, как же с ними двумя было тяжело в последнее время. С ним и Микеланджело. Но Дону, ей-богу, уже давно опостылело с ними сражаться. Не хотят его слушаться и воспринимать как лидера — пусть! Он и сам чертовски устал от этой роли. Будет как раньше, доброй всепрощающей наседкой, эдакой неунывающей энциклопедией на куриных ножках, с грехом пополам поддерживающей хоть какое-то подобие мира и спокойствие в их семье. Кто-то же должен был это делать, правильно? Так что, Донни вполне охотно замял тему, не став и дальше рассыпаться в безостановочном бухтеже, а просто молча-спокойно уселся сбоку от Рафаэля, подперев того краешком овального, плотно обтянутого пуховиком карапакса, как обычно играя роль внимательного и понимающего слушателя.

Таким он тебе нравится гораздо больше, не правда ли?

— Тебе не кажется, что даже для Шреддера это уже немного перебор? — с неприкрытой иронией отозвался умник на какой-то остервенелый, даже капельку отчаявшийся монолог Рафаэля, в свою очередь, зябко потирая ладони друг о друга. Аж улыбнулся самым уголком рта, как в былые времена, эдак покровительственно косясь на своего не шибко умного собрата. Нет, ну разумеется, он не считал Рафа тупым, просто... ну... на его взгляд, это предположение уже отдавало натуральной паранойей. Ороку Саки, конечно, был тем еще зацикленным г*внюком, но чтобы раз за разом использовать одного и того же несчастного, вконец задолбавшегося от его жестяной персоны мутанта? Какой в этом толк? — Помню, — он согласно кивнул брату в ответ, чуть склонив голову в смешной растрепанной ушанке, невольно воскрешая в памяти события минувших дней, когда Алопекс еще только-только появилась у них в логове. — Общение с Майком здорово ее изменило. Настолько, что сейчас и не скажешь даже, что когда-то давно она всерьез хотела его прикончить. Всех нас, — на этих словах, Дон окончательно прекратил улыбаться и в глубокой задумчивости уставился куда-то вдаль, во тьму бурелома. — Может, в этом вся причина... Может, она понимает, что Майк — единственный, кому когда-нибудь было до нее хоть какое-то дело. Он ее спас, приютил, обогрел. Возился с ней едва ли не круглыми сутками напролет, искал ей новое убежище. Ты помнишь, каким он был оживленным все это время? Я его уже давно таким не видел — пожалуй, с тех самых пор, как ушел Лео. Им явно нравилась компания друг друга. Кроме того, у Алопекс также появился свой дом, а не та облупленная конура на заброшке, куча новых потенциальных друзей, возможность начать новую жизнь без бесконечных нападений, драк и заказных убийств... А теперь она торчит здесь, где-то на самом краю земли, посреди глухого таежного леса, вдали от людей и даже от других мутантов. Не знаю, как тебе, а лично мне было бы чертовски одиноко на ее месте. И эта сыворотка, что ей вкололи, — Дон прикусил обтянутый перчаткой палец, неосознанно хмурясь. Как видно, затронул далеко не самую приятную для себя тему. Ну и мерзкая же это дрянь! Сыворотка, разумеется, а не Алопекс. — ...Мона до сих пор страдает от мигреней и ночных кошмаров, а ведь уже сколько времени прошло! К тому же, тот наркотик, очевидно, был гораздо слабее. Он не превращал ее в тупого озлобленного зверя, слепо бросающегося на лучших друзей с целью растерзать их на сотню маленьких лоскутков. Подозреваю, что Рене успел основательно поработать над составом этой гадости... Сложно даже представить, какие побочные эффекты она может давать на организм подопытной жертвы и как долго они продлятся. Поэтому я так переживаю, видя Алопекс рядом с Майком. Допускаю, что она все еще может причинить ему вред, сама того не желая. Просто потому, что эта дрянь в ее крови еще не успела выветриться до конца. Но нет, Раф, я не думаю, что она осознанно желает ему зла. Наоборот... Мне кажется, она хочет к нему вернуться. Вернуться в наш клан, — он вдруг снова посмотрел на недоверчиво сморщившегося ему в ответ Рафаэля, заглянув в его полыхающие сдержанным протестом охристые глаза. — Честно говоря, я даже не знаю, насколько это удачная мысль. Даже если они с Майком помирятся... А ты бы согласился принять ее обратно?

*****

Эх, знала бы Алопекс об этой ночной беседе! Она бы, вне всяких сомнений, жутко обрадовалась, что хоть кто-нибудь из учеников Сплинтера всерьез задумывается над ее возвращением в Нью-Йорк... и вообще печется о ее бедовой лисьей персоне, хотя бы самую малость. Это моментально согрело бы ее больную, истерзанную душу. Но увы, прямо сейчас мутантка пребывала в святом неведении относительно чужих мыслей и разговоров. И вообще задумывалась о совершенно других вещах. Она, пожалуй, и не рискнула бы так открыто напрашиваться обратно. Упрашивать кого-то из черепашек принять ее в клан Хамато... да даже просто вскользь намекнуть им о своем сокровенном желании... Нет, это было бы слишком нагло с ее стороны. Она сама всё испортила, сама отрезала себе все пути назад. Пожалуй, единственное, чего она хотела сейчас — это просто извиниться перед Майком, каким-то образом заслужить его прощение и хотя бы отчасти вернуть их былую дружбу.

И, кажется, у нее все еще была надежда!

По-крайней мере, сейчас Майк вел себя гораздо более, мм... мирно, что ли. Не бухтел, не отворачивался, не отвечал этим жутким ледяным тоном, от которого все внутри сжималось в одну болезненную, полную эмоционального напряжения точку. Не колошматил ни в чем не повинные деревья в пылу злости, в конце-то концов! Вон, даже пошутил ненароком, и вполне себе живо откликнулся на предложение лисицы состряпать что-нибудь вкусное из мяса принесенного ею рябчика. Ягоды, правда, так и не съел, отложил в сторонку, предварительно как следует в них вымазавшись. Вон, даже маску себе запачкал. И как только умудрился? Такой смешной, такой неловкий. Милаха... Алопекс вновь, не удержавшись, очень тепло и радостно улыбнулась ему в ответ, в глубине души страшно довольная такой позитивной реакцией. Прогрессище, ух!

И все-таки, что-то было не так... Это можно было понять по взгляду юноши, по тому, как он чуть ли не добрую минуту смотрел ей в лицо, так невообразимо странно... потерянно, что ли. Не нужно было быть пяти прядей во лбу, чтобы догадаться: он только пытался казаться дружелюбным, из-за всех сил маскирую от девушки свои подлинные эмоции. Между прочим, неплохо получалось, Ло и не заподозрила бы ничего плохого, кабы не это странное, до невозможности тоскливое выражение, кажется, навеки поселившее в глубине его прозрачных бледно-голубых глаз. Ну как такое проигнорируешь? Еще и эти шрамы... За повязкой их было практически невидно, но Алопекс все равно невольно сосредоточилась на этих жутких, багровеющих полосах, нет-нет да выглядывающих из-под выцветших, чутка размахрившихся краев чужой маски. И чем дольше она на них глядела, тем больше выпадала из их с Майком разговора, да и вообще из окружающей ее реальности, волей-неволей возвращаясь мыслями к той страшной сцене в подземелье. В последнее время она старалась вспоминать ее как можно реже. Ну, понятно, по какой причине... Но и просто проигнорировать чужие увечья она тоже не могла. Коли уж на то пошло, Ло с самых первых мгновений их с ребятами встречи хотела взглянуть на них поближе, убедиться, что они нормально заживают, да и вообще...

— Как твои раны? — не выдержав, резко вклинилась Алопекс в поток чужой болтовни (весьма натужной, к слову), вдруг ни с того, ни с сего делая широкий шаг навстречу Микеланджело. Прежде, чем черепашка успел хоть что-нибудь понять, как она уже встала практически вплотную к его пластрону, смешно приподнявшись на цыпочки и обеими ладонями потянувшись к чужой физиономии. Бедный Майк, кажется, едва пяткой в кострище не встал, на чистом автомате пытаясь уклониться от этих настырных прикосновений... Ой, да кто тебя спрашивал вообще! А ну показывай! — Дай посмотрю, — она проворно ухватилась за краешек чужой банданы, плавным и быстрым движением сдернув ту с побелевшего лица юноши, таким образом, полностью его открыв... да так и застыла с потрясенным выражением острой, треугольной мордашки, распахнув глаза во всю допустимую ширь и невольно затаив дыхание, фактически прекратив дышать на целую минуту или даже две. Господи... — О, боже, — только и сумела ошарашенно выдохнуть Ло, едва шевельнув губами, чувствуя, как кровь стремительно отхлынула от ее собственных щек. Она не ожидала такого... Не ожидала, что эти шрамы окажутся ТАКИМИ серьезными! Впрочем, что тут удивительного? Она ведь дралась в полную силу, фактически, вспоров круглую переносицу Микеланджело буквально до самой кости!

Чего еще ты, спрашивается, ждала?!

— Майк, я... — она аж резко отдернула ладони от чужого лица, кажется, не на шутку испугавшись увиденного. — Я не... малыш, я не... — мутантка вдруг столь же резко умолкла, странно дернув косматым ухом куда-то в направлении палаток... и спешно отпрыгнула аж на несколько шагов назад, впрочем, на этот раз основательно припоздав с реакцией: наверное, почти что синхронно выглянувшие из палатки на звуки чужих голосов братья успели-таки рассмотреть эту до крайности трогательную (в лучших традициях мексиканских, блин, сериалов) сцену... И скорее всего даже слегка испугаться либо обозлиться увиденному. Еще бы, кому было четким языком сказано: держись от шутника подальше, твою-то мать, Арбидолка! Уже заранее предчувствуя очередной скандал, Ло молчаливо замерла на почтительном расстоянии от Майка, отвернув голову и эдак застенчиво скрестив когтистые лапки за спиной, мол, а чо я, я ничего вообще... не трогала я его, вам всё привиделось! На самом деле, хорошо даже, что они все вдруг одновременно проснулись и решили выползти на свежий воздух. За этот краткий промежуток времени, Алопекс успела-таки взять себя в руки и прекратить бормотать всякие глупости себе под нос, по-детски выклянчивая прощения у бедного, вконец растерявшегося Микеланджело.

Ну и дура, ей-богу... Ну вот что ты опять здесь устроила?

Но, как это ни странно, все обошлось.

— Эм... доброе утро, — с легким опозданием поприветствовал ребят Донателло, на краткий миг задержавшись на пороге шатра, с огромным удивлением переводя взгляд с одной смущенной персоны на другую. Вы тут что? Помириться пытались? Ну упс. Мы же не знали... — Так... У вас тут все в порядке? Как прошла твоя ночь, Алопекс?

— Все хорошо, — смирно откликнулась Ло, неплохо так замаскировав легкую дрожь в голосе, то и дело украдкой косясь в сторону мрачно супящего брови Рафаэля. Сдержался все-таки, ишь ты! Удивительно даже. А она-то уже приготовилась к очередному грубому рявку в свой адрес. — Мы просто разговаривали. Я тут принесла вам кое-что на завтрак... Не уверена, правда, что вы захотите это есть, — песец еще разок выразительно покосилась на брошенных на бревне кроликов. — Но это очень вкусно, правда. Если хотите, могу помочь с приготовлением завтрака... А потом мы все вместе отправимся к бункеру. Что скажете? — дождавшись общего согласия, Ло уже куда более расслабленно обошла стороной неловко замершего на ее пути Майка, бросив на него еще один короткий, исполненный сдержанной вины взгляд... и вдруг снова украдкой ему улыбнулась самым краешком рта, как бы предлагая выкинуть случившееся из головы. Хотя бы на краткое время. — Давай-ка ее сюда... дай, говорю, — она нарочито шутливым движением выхватила несчастного рябчика из лапы мутанта, тут же плюхнувшись задницей на свободное местечко у погашенного накануне костра и принявшись умело ощипывать мясистую птичью тушку. Получалось на удивление легко и быстро — уже натренировалась, видать.

— У вас есть вода? Неплохо бы его хорошенько сполоснуть...

*****

Стоило признать, предложенное Алопекс мясо и впрямь оказалось очень вкусным. Сочное, жирнючее, немного странноватое, правда — все-таки лесная дичь, как ни крути, — но зато какое сытное! Да уж, не сравнить с консервами и дешевой китайской лапшой... От такой пищи настроение моментально поднялось аж на несколько отметок вверх, а тела — хорошенько так согрелись, так что в путь ребята выдвинулись уже в относительно добром расположении духа. Алопекс тоже казалась вполне себе бодрой, спокойной такой, в привычной ей невозмутимой манере откликаясь на реплики Донателло и Моны Лизы; по ее виду и не скажешь даже, что всего час тому назад она в глубоком потрясении разглядывала жуткие борозды на физиономии Майка, а после виновато мялась возле него, ожидая справедливого гнева старших мутантов. Что касается Майка с Рафом... Ну, что с них взять, эти двое выглядели все такими же угрюмыми, настороженными молчунами, совсем не проявляющими желания включаться в это степенный, подчеркнуто мирный разговор на какие-то отстраненные темы, в стиле "ого, как много снега выпало!" и "гляди, как красиво! какие тут высокие горы/сосны!". Следовательно, никто и не дергал братьев лишний раз, силком пытаясь развести их на беседу — хотите угрюмо пялиться себе под ноги, плетясь где-то в самом хвосте группы да сдержанно хрустя снегом под своими пудовыми, усилиями Дона обутыми в теплые зимние ботинки эдак 70-го размера ножищами, да бога ради! Молчите на здоровье. Не раз и не два Алопекс буквально затылком ощущала на себе чьи-то тяжелые, не шибко-то дружелюбные взгляды со спины. Наверное, Рафа и Микеланджело — хотя, вполне возможно, это было просто ее больное воображение. Она правда старалась не обращать на это внимания... и неплохо держала лицо, точнее, морду. А что еще ей было делать, показательно рвать на себе мех? Ронять скупые слезы с кончика заостренного носа-пуговки? Прятаться от них за деревьями, украдкой перебегая от сугроба к сугробу? Да к чему весь этот спектакль?

Она просто хотела, чтобы они чувствовали себя спокойно и расслабленно в ее присутствии... Показать им, что она больше не опасна и полностью себя контролирует. Не этого ли они так сильно боялись? Что она снова бросится на них, потеряв разум...

Нетушки, братцы, не бывать этому. Никогда больше!

И все-таки, их сдержанные переговоры, в конечном итоге, как-то незаметно смолкли, уступив место глубокому, изумленному молчанию — а все потому, что в какой-то момент густой хвойный лес вдруг резко раздвинулся в стороны, и ребята один за другим вышли на относительно открытую местность. "Относительно" — потому что это место ни в коем случае нельзя было назвать равниной или даже простым заснеженным лужком. Это все еще была плотная лесная чащоба... вот только выжженная дотла, с жутковатыми, дочерна обугленными стволами, пьяно клонящимися к земле, слепо протягивая к черепашкам и сопровождавшим их девчонкам свои обломанные, безжизненные ветви, весьма сильно напоминающие скрюченные когтистые лапищи. Ну прям как в старом мультике про Белоснежку и семь гномов, когда бедная, до смерти напуганная героиня в панике металась по такому вот черному, враждебному лесу! Разве что злобных нахмуренных глаз не хватало, скопом пялящих на ребят из темноты. Очевидно, совсем недавно здесь прошелся мощный пожар... Настолько сильный, что дотла сжег всю местность, не оставив после себя ни единого живого участка. Здесь было невообразимо тихо — ни тебе мягкого шороха еловых ветвей, ни отдаленного стрекотания птиц... Вообще ничего. Только лишь мерный, скрипучий хруст снега под подошвами невольно замедливших свой ход мутантов.

Полная, абсолютная, могильная тишина.

— Ого... — не удержавшись, тихо пробормотал Донни себе под нос, то и дело изумленно крутя головой по сторонам. — Ничего себе. Странно... Даже не представляю, как сильно должна была разбушеваться стихия, чтобы так здесь все выжечь... тем более сейчас, в такие морозы. Какой температуры должно было быть пламя, а главное — с чего оно вообще так разгорелось. Что-то не очень это похоже на обычный лесной пожар. Ты не в курсе, что здесь произошло, Алопекс? — на пробу отломив один насквозь прогоревший сук (получилось на удивление легко, и эта ветка моментально рассыпалась в труху), Дон вопросительно поглядел в сторону странно примолкнувшей наемницы, вынудив ее коротко вздрогнуть, с легким опозданием реагируя на вопрос умника.

— Да... знаю, — выдержав небольшую паузу, с явной неохотой ответила ему Алопекс. Взгляд лисицы был направлен куда-то далеко вперед, минуя все эти почерневшие, закостеневшие еловые остовы, словно бы и не видя их вовсе. Отказываясь их видеть. — Это сделал Шреддер, — да уж, стоило видеть, с каким большим удивлением (а то и откровенным недоумением и скепсисом) воззрились на нее Донни и остальные. Правильно, с чего бы Шредду езжать в такую даль и сжигать дотла ни в чем не повинный лес? Как-то, ну... неправдоподобно это все звучало.

— Но зачем?

— Это должно было стать моим финальным испытанием на пути становления джонином, — Алопекс аж сама подивилась той жесткости, с которой звучал сейчас ее голос. Мутантка непроизвольно нахмурилась, попросту не желая лишний раз вспоминать тот кошмарный день, перевернувший с ног на голову всю ее дальнейшую жизнь. Опять. Тем не менее, она продолжила: — Я должна была отринуть все былые связи... все то, что некогда делало меня обычным, диким лесным зверем. Своеобразный обряд инициации. Он приказал своим солдатам поджечь деревья из огнеметов. Огонь распространялся очень быстро, я ничего не могла с этим сделать. Все живое бежало прочь, но я не уверена, всем ли удалось спастись. Удалось ли спастись хоть кому-нибудь, — поправилась Ло, чувствуя, как ее голос начинает предательски хрипеть от переизбытка эмоций. — Все вокруг трещало, гудело... падало и сгорало прямо у меня на глазах, а он просто стоял и смотрел на мою реакцию. Ждал, что я тоже порадуюсь этому зрелищу. Тогда-то я и поняла, как сильно я в нем ошиблась. Какой он был на самом деле. Все это время я подчинялась монстру, — не выдержав направленных на нее со всех сторон молчаливых, потрясенных взоров, Ло как-то странно сморщилась... и вдруг решительным жестом набросила капюшон на голову, продолжив идти вперед. — Это был мой дом.

Ладно... хватит уже печальных откровений. Они ведь пришли сюда не за тем, чтобы выслушивать очередную слезливую историю, верно? Что было, то прошло — теперь ей следовало позаботиться о других, куда более важных вещах. Например, о спасении маленькой инуитской деревушки в нескольких милях отсюда... а заодно помочь ребятам разобраться, как происходящее может быть связано с их собственной историей.

К слову, о птичках.

— Мы должны быть уже на месте, — заявила Алопекс спустя 10-15 минут ходьбы по этому жуткому, безжизненному пепелищу, вдруг резко притормозив и обернувшись обратно к ребятам. — Дон, можно еще раз взглянуть на карту? Ага, спасибо, — ребята тесно сгрудились полукругом, все вместе заглядывая в осторожно раскрытый умником дневник, эдак придирчиво рассматривая потускневшие от времени обозначения местного ландшафта. — Мне кажется, нужно пройти еще немного дальше... Что скажешь, Ди?

— Хм... возможно, — не шибко уверенным тоном откликнулся гений, зубами сдергивая варежку с лапы и аккуратно вытягивая наружу старую черно-белую фотографию с изображением металлических ворот бункера. — Давайте попробуем осмотреться и сравнить местность... Кто-нибудь замечает что-нибудь похожее на этот снимок?

Поделиться142020-09-27 01:50:58

Автор: Michelangelo
Take it easy
ДОСЬЕ: ДОСЬЕ
Плеер:
https://youtu.be/DbD1WCevRBQ
Сообщений: 188
Уважение: [+299/-0]
Раса: Черепашка мутант
Принадлежность:
Черепашье братство
Возраст: 15
Последний визит:
2021-12-11 19:23:27

- Что?

Микеланджело растерянно примолк, когда лисица резко вклинилась в его тихий, не очень внятный монолог, незаметно "просочившись" вперед, почти впритык к его бледной мине - парню аж пришлось отклониться назад, чуть не навернувшись панцирем вперед... всмысле назад. Не надо! Куда, э!

Да поздно уж метаться-крутиться - загребущие ручки Ло, вопреки его собственному рьяному протесту, уже деловым движением сдернули с его конопатой физиономии старую, потрепанную бандану, которая из некогда яркой, апельсиновой тряпицы, со временем превратилась в пыльно серо-бежевый кусок ветхой ткани. Обнажила всю красоту у него на морде... этот крестообразный узор, словно Майкстер является собой листком пиратской карты, с помеченным местом глубоко зарытых сокровищ. Довольно брутальный шрам, стоит сказать, уже подзаживший, затянувшийся розовато-зеленой корочкой, со следами не так уж давно снятых швов... но все же прямо-таки ужасающе страшный для мутантки. Еще бы...

Ведь это ее рук дело.

Наверное можно было бы вредно пробухтеть в мордашку перепуганной Алопекс мол... ну что... довольна? Но Майк так устал... так устал и совершенно не хотел никого и ни в чем упрекать, в конце концов это будет неправильно. Не хотел он и вникать. В то, что она сейчас чувствовала, глядя на его резко побледневшую мину. Он и так знал, что она сожалела о своем поступке, что она этого не хотела.

Детка, это далеко не те шрамы, о которых тебе стоило бы побеспокоиться, видела бы ты те, что у него были на сердце. И знала бы как сильно они кровоточат... до сих пор...

Он молча смотрел на опешившую, почти сжавшуюся в косматый белый комок лисицу бесконечно усталым и тусклым взглядом, даже не пытаясь теперь уже ее остановить, или спешно вернуть маску на место. Но ему пришлось это сделать, когда из палаток неподалеку высунулись аж две зеленые лысины, с любопытством воззрившись на парочку из-под грубого края брезентового полотна. Майк не стар слишком акцентировать на этом внимания, в отличии от занервничавшей девушки, которая точно пристыженный, улученный в мелком воровстве конфет из буфета ребенок, отскочила в сторону спрятав когтистые ручонки за спиной, а просто молчаливо натянул бандану обратно. Малость неаккуратно, пришлось поправлять в последствии... но не кидаться же к братьям с воплями "она меня тронула, тронула!".

- Здорово, - не глядя махнул остальным лапой парень, вновь возвращая свое внимание к потенциальному завтраку. И ягоды еще остались... может их как приправу использовать? Ну а что... неплохая идея.

На пару мгновений черепашка аж отрешенно подвис, уставившись куда-то в окружающие их белоснежные пустоши утыканные соснами. Забавно. Он начал размышлять в своем привычном "кулинарном" ключе. Что взять, с чем приготовить. Что куда впихнуть, чтобы вкусно было. Он уже давно о таком не думал, а последняя попытка что-то приготовить дома увенчалась полным провалом. Это фиаско, братан! Фиаско, потому что ты едва не спалил кухню, а ведь раньше с тобой, великий шеф-повал Микеланджело, такого казуса не наблюдалось. Донни спалить яичницу? Запросто. Раф решил разогреть роллы "яки ика" на сковороде, и случайно поджег скатерку? Да как делать нефиг... Он же обращался обычно с плитой и духовкой как боженька.

То происшествие очень сильно расстроило весельчака, и с тех пор он за половник не брался.

Наверное это все потому что сама Алопекс ему предложила. Принесла этих рябчиков, дала наводку. Давай приготовь, ты же, мол, Майки. Ты же умеешь, не то что эти увальни. А он согласился. Вновь почувствовал ее доверие, все как раньше. Открытый взгляд пронзительных, причудливо-двухцветных глаз, доверчивый и внимательный, ждущий от него каких-то решительных действий и отклика. Заискивающая, шкодливая улыбка. Эти ее прыжки бешеной белки, которые так его всегда забавляли. Он вспоминал, какой несчастной она была, когда они с братьями спасли ее впервые, во время бегства от безжалостных Футов. Какой она была, пока он оберегал ее. Был рядом.

И перед глазами мелькнул тот последний раз, когда они встретились на старой стройке, где Алопекс безжалостно отказалась от него.

И ушла.

В тень.

Кажется он настолько выпал из реальности, поглощенный своими спутанными мыслями, что вновь засуетившейся Алопекс пришлось обходить его неуклюжую, плечистую тушу, занимающую собой добрую половину пространства вокруг костра. Хорошо, что она взяла инициативу в свои руки, выхватив из онемевших пальцев мутанта роняющую перья дичь. Майку только и оставалось, что глазами клипнуть напоследок, проводив ее удивленным взглядом.

После этого он просто плавно опустился рядом, пока Ло рвала пух, пуская его во все стороны, невольно имитируя снежные хлопья. Белое смешивалось с белым, притоптываясь ногой. Черепашка молча поставил локти на колени, сцепив большие ладони в кулак и уткнулся в него губами, выпустив облачко теплого пара, кажется даже не замечая сидящую у него под боком Алопекс, бодро лишающую куропатку ее мягкого наряда. Кажется завтраком сегодня придется опять заниматься не ему. Судя по тусклому взгляду в кострище. Даже на улыбку девушки не откликнулся своей обычной задорной ухмылкой.

Бедный Микеланджело.

***

- Знаешь, забавно, у нас там лето во всю, а тут вечная зима... - Мона уверенно куталась в куртку, поправляя шарф. Ящерка чувствовала себя на редкость мерзлявой - самой мерзлявой здесь. Еще бы, у нее была очень тонкая и чувствительная, между прочим, чешуя, которая в принципе нуждалась в тропической погоде, а не это вот все. И поэтому глядя на Майка, который на отрез отказывался нормально одеваться, рискуя заработать себе банальное переохлаждение панциря, и ящерка, как самая боевитая (самая-самая блин, Раф подвинься), безжалостно отлупила упрямца шапкой, ничуть не впечатлившись его грустной зеленой физией.

Инвалид тоже мне!

Несчастный!

А то вот все бегают вокруг него, сопли подтирают, чуть ли не с ложечки кормят! Взял и надавал по шее, делов-то!

Так что, пожалуй, исключительно благодаря упрямству саламандры, а так же ее безжалостному, лишенному всякого сострадания к побитым жизнью черепашкам характеру, упрямец весельчак теперь был полностью одет, обут, а так же насильно накормлен, так что упакованному в пуховик и валенки Майку, гуськом плетущемуся за грузно переваливающимся Рафаэлем, только и оставалось что вредно бухтеть в пушистый воротник.

Женщины.

Пока команда "красных оттенков" угрюмо скрипела в самом хвосте, команда "умники и лиса во главе" с любопытством озиралась по сторонам. Ящерка то и дело с любопытным видом тыкала пальцем то в одну сторону, то в другую, при этом стащив с бледной перепончатой ладошки варежку и восторженно сияя клыкастой улыбкой. Она наизусть знала всех северных птиц, в страстном желании перефоткать все зримое и незримое. И пофиг, что черепахофон в принципе для другого нужен и потом корячиться заряжать его в их походном лагере, НО! Вон сонная сова взлетела, стряхнув ребятам на голову снежную шапку, украшающую еловую лапу. Мелкнуло что-то серое... вроде белки. Как такое да и не сфотографировать? Вдалеке послышался низкий волчий вой - при этих звуках не то что бы трусоватая Мона, но все же потеснее прижалась к боку своего возлюбленного под сдавленный фырк Микеланджело.

Голубки...

- Здесь так красиво. Тут ведь бывает северное сияние? Да, Ло? Оно наверное восхитительное... Посмотреть бы. Верно, Ди?

Майкстер за ее спиной демонстративно закатил глаза к небу, а затем деловито ткнул топающего рядом Рафа локтем в бок, а затем сложил руки вместе, сделав самое невинное и восторженное лицо, по-девичьи кокетливо похлопав своими несуществующими ресничками. Видимо в ироничной попытке спародировать восхищенную местными красотами Лизу.

Его кажется совсем не интересовал этот переливающийся на солце бесподобный ледяной пейзаж. А ведь в былое время он бы с истеричным воплем "япи" нырнул бы бомбочкой в ближайший сугроб, и хрен вытащишь этого эскимоса из его грубой имитации иглу.

Он смотрел на эти восхитительные деревья, которым, вероятно, не один десяток лет, что даже Раф не мог бы целиком обхватить их могучие стволы, смотрел на эту снежную пустоту, блестящую сладким сахаром, такую-же хрустящую и пышную, и чувствовал что-то, что ему не нравилось. Какую-то непонятную скрытую угрозу, таящуюся за этой девственной первозданной красотой. Но наверное всему виной те жуткие истории для рассказов в темноте, что вчера поведала им Алопекс.

Здесь, среди этого великолепия пряталось кровожадное чудище, которое держало всех, в особенности Микеланджело в жутком напряжении. Он был готов поклясться, что чувствует чей-то чужой недружелюбный взгляд на себе с этих припорошенных пышными снежными шапками вершин. Тварь пожирающая детей. Так жестоко убивающая их. И Ло долгое время была здесь одна, разбиралась со всем этим дерьмом в гордом одиночестве.

Хорошо, что она образумилась и решилась таки позвать их на помощь. Теперь он это хорошо понимал.

Он смотрел вверх, в пространство между колючими макушками, с подозрением высматривая там какую-нибудь потенциальную угрозу... и когда ему показалось что он что-то увидел, на самом деле оказалось самим лесом.

Внезапно угольно-черным, мертвым лесом, верхушки которого уже утеряли былой игольчатый наряд и смотрели вверх острыми смертоносными пиками... а кто-то из некогда величественных сосен сломался, склонился вниз, уронив большую часть себя и закопав ее в снег. Эти разломы древесным мясом, с острыми щепами, торчали над припорошенной белым землей на подобие чьих-то лохматых голов, как из белых могил. А эти ветки. Крючковатые, тонкие, словно руки старых ведьм, тянущиеся к путникам со всех сторон.

Даже Мона прекратила восторженно улыбаться, с удивлением и, чего уж, опаской, притиснувшись еще ближе к теплому боку Донателло, убирая че-фон обратно в карман куртки. Как-то пропала охота фоткать природу и птичек.

Словно Хеллоуин наступил прямо посреди Рождества.

- Шреддер? - тихо переспросила мутантка, удивленно глядя в ушастый затылок их соратницы и главного провожатого. Не было сомнений не верить песцу. Но все равно звучало довольно странно. Хотя... Майка, например, едва ли смущал тот факт, что ведроголовый решил бы вдруг ни с того ни с сего сжечь половину Аляски только из своей злодейской прихоти. Ороку Саки тот еще выскочка, который может, хочет, умеет, демонстрировать свою власть и могущество, используя самые отвязные методы для этого. Злодей же. А с чего злодеям не понтоваться перед всем миром? Вы его башню с отпечатком ботинка видели вообще?

И в принципе... он не ошибся.

С мрачным выражением морды выслушав честный ответ пушистой мутантки, Майкстер вновь глухо скрипнул обмоткой на ладони, сжав ту в чуть подрагивающий кулак в кармане куртки. Даже сквозь плотную ткань варежек был слышен этот характерный скрип кожаных лоскутов и ткани. Вот ублюдок! Бл*дский ублюдок!

В последнее время Микеланджело Хамато начинал задумываться о вещах, на которые совсем не был способен. Вещах, которые так старательно отгонял их отец, сенсэй, мастер Сплинтер. Он не желал видеть своих детей испорченными и очерненными, каким стал сам его старый клан, он не хотел чтобы его дети обагрили руки теплой кровью и уподобились безжалостным ниндзя Фут, но видит бог... даже сколь бы это не казалось Майку противно, он с удовольствием снес бы Шреддеру башку его же шипастой перчаткой. - Ненавижу его... ненавижу... - хрипло просипел в складки шарфа бывший шутник, все еще находясь где-то позади Ло и изобретателя с его подружкой. Его сдавленный, исполненный смеси горичи и ненависти, кажется даже глотаемых, никому не видимых слез, мог слышать разве что только Рафаэль, стоящий рядом. Если бы тот повернул голову, чтобы посмотреть на скрипящего зубами младшего братишку, он бы наверное заметил этот нехороший, влажный блеск его бледных, водянисто-голубых уставших глаз.

- Ох... Ло, нам всем так жаль, - совершенно искренне печально выдохнула саламандра, аж протянув руку к плечу лисицы, но просто не успела возложить ее в утешительном жесте - Алопекс решительно двинулась вперед, натянув капюшон на уши и ладошка ящерицы просто "упала" в пустом воздухе.

Сложно себе даже представить, что испытывала лисица, лишившись если не своего дома, то части своей привязанности. Даже с учетом того, что мутация ее сильно изменила, то что оставалось в душе едва ли это меняло. Наверняка у нее здесь была старая семья, из которой ее насильно вырвали, чтобы превратить в антропоморфное прямоходящее существо-убийцу. Шред просто взял и уничтожил кусочек ее сердца.

И как после такого она захотела вернуться сюда?

Меж двух зол выбрала меньшее?

Спустя непродолжительное время, вся экспедиция резко дала по тормозам, следуя команде их хвостатого экскурсовода. Они что? Только не говорите, что они заблудились...

- А можно мне посмотреть? - попросилась Лиза, смешно пртягивая руки долговязому приятелю и тщетно пытаясь заглянуть за локоть изобретателя. Но... х-ха! Загребущая зеленая лапа в крапинку равнодушно выдернула фото прямо у возмущенно пискнувшей Моны из-под носа и с невозмутимым видом поднесла изображение к лицу весельчака. Бегло оглядев рисунок, Майк, опять же под возмущенное "эйамне!" саламандры, передал карточку Рафу. На братишк, бери след. - Похоже на гараж для шеллрайзера, - пожал плечами Майк... и, развернувшись, деловито почапал куда-то прочь с тропинки, понятное дело моментально погрузившись в сугробы по пояс, точно в зыбучие пески.

- Э! Ты куда?!

- На горы кудыкины! - ворчливо откликнулся черепашка, на пару секунд развернувшись к остальным "передом к лесу задом" продолжая смешно пятиться куда-то в еловую поросль. - Вы хотите найти эти ворота, или нет? Ну очевидно же что надо разделиться и поискать... ё... - изобразив кривую улыбку и сделав жест оттопырив два пальца, как позируя для красивой фоточки, Микеланджело мистическим образом скрылся из виду.

Не на долго правда.

Уже спустя минуту-другую, пока остальные решали что делать - оставить дуралея и правда разделиться, или всей толпой попереть следом, - со стороны куда убрел Майк раздался низкий гул... а затем шорох осыпающегося снега.

- Йо! Чуваки! - раздался его зычный голос следом. - Я сыщик по ходу, нашел. Двигайте спичками сюда, я эту хрень сам не открою. По ходу у меня щас вьетнамские флэшбеки начнутся, как бы нас внутри очередной бороведь не встретил. У нас с собой ни варенья, ни рыбки соленой. Только Раф.

Страница: « 1 2

TMNT: ShellShock

Меню навигации

Пользовательские ссылки

Объявление

Информация о пользователе