Знаю я, ты знаешь тоже,
Эта ночь не бесконечна,
И ни что не будет вечным.
В мире, где мы пьем и курим,
А друзья торгуют дурью – по ночам…
-Увидимся, Дон. - Он устало жмурится. От графиков, скачущих на компьютере уже болят и слезятся глаза. Он поправляет белый халат и переводит взгляд на друга. Донателло поправляет фиолетовый халат и зовет его с собой. Манкс отвечает, что сейчас. Он кое что доделает и тоже пойдет домой. Он не подозревал, что это был их последний разговор, как друзей...
Манкс резко открывает глаз и пару минут созерцает трещины на потолке своего чердака и прислушивается к испуганному писку мышей, которые боятся внезапно поселившегося здесь кота. Ему часто снятся кошмары. Ему часто снится собственная жизнь, вырывая из мыслей клочки болезненных воспоминаний. И в большинстве случаев на него смотрят с укоризной большие глаза цвета ореха, заставляя снова проходить, через один и тот же круг ада и ощущать себя предателем. Но ведь он и есть предатель. Рафаэль не ошибся. Он предал друзей ради собственных интересов. Ему не нужны друзья, чтобы достичь цели. Или он все же ошибается?
Он намеренно избегал встреч с бывшими друзьями и бывшими союзниками. Это был не его город. Но как это не странно он стал промышлять мелким воровством и угрозами. Заряженный бластер в его руке не раз срабатывал стопроцентно и рем не менее Манкс начал понимать, как он устал. Почему его все-таки не убили? Лучше б убили… То, что нас не убивает, делает нас сильнее. Лучше б убило. Он сбежал. не мог позволить себе мысли о том, что столкнется с Доном или кем-то из черепах. Тогда, стоя у края смертного одра, он не боялся смотреть в глаза Рафаэлю, и все же здесь другие времена. Ханнекат, еще не начал свою войну, но все это время, пока Верм провел на улицах Нью-Йорка, он увидел иную жизнь, и поневоле снова начал задумываться о рае, который можно создать на Земле. эти мысли чуть не довели его до могилы. Он сколько угодно мог выставлять главными в этих идеях Армаггона или Крайниака, но ведь все еще помнил какого это держать в руках живые мозги, и поверьте, в восторге от происходящего он не был. Почему он не мог умереть там? почему его отправили сюда? Почему он должен осознать всю свою жизнь заново?
А может это на самом деле второй шанс, который дарит ему его любимая страна? Как там было то? «Америка – страна второго шанса». Ага, сейчас он раздобудет сигаретку вон у того паренька в подворотне, и начнет хотя бы мыслить цензурно. Дуло холодного пистолета заставляет испуганных людишек отдавать ему все свои вещи. Что ж, иначе бы он сдох в одной из подворотен от голода и холода. А в Нью-Йорке этого времени дико прохладные ночи. Верм отпустил парнишку и, засунув смятые деньги в карман, поднял воротник плаща. Кот прижал ухо. Он итак вызывает слишком много вопросов на улицах верхнего Ист-Сайда. Однако к нему не суются, считают его странным. Что ж, он всегда был отшельником, особенно когда заменил половину мозгов проводами. Это был его выбор. он и сам не заметил, как начал меняться и в глазах бывшего друга, вместо привычной улыбки он увидел настоящий ужас. Наверное именно тогда он и решил принять противоположную сторону, где его хотя бы психом не считали.
Чертовы сигареты! Что за дрянь курит этот парнишка? Неважно на первое время ему хватит и все-таки Верм безумно скучал по временам, когда у него в распоряжении была коробка сигар и бутылка коньяка в лаборатории. Выносить постоянные перебранки Шреддера и Армаггона он был не в силах. Да он еще не скоро увидит этих остолопок. Верм сунул руки в карманы и хмыкнул. Неожиданно его внимание привлек шум. Кот поднял уши и повернул голову. Как и любая кошка, Манкс отлично видел в темноте. Он увидел громадную ящерицу, которая врезалась в рекламный щит. Манкс осоловело, мотнул головой. Мутанты? В Нью-Йорке. Он голову на отсечение мог дать, что где-то поблизости обязаны быть черепашки или эта ящерица должна их знать. Манкс сделал шаг вперед, и заметил знакомый силуэт. Так далеко он не мог различить цвета повязки. Но ему показалось, что он вспомнил что-то забытое. Это были черепашки. По крайней мере, один из них. Верм щелкнул предохранителем бластера и бросился на помощь старым друзьям, по сути, не задумываясь о том, насколько правильно он поступает.
Ящерицу он помнил только одну. Этого чокнутого Мондо – одного из мутанималов. Он спокойно наблюдал смерть бывших когда-то друзей. И не испытывал при этом угрызений совести. Он ничего никому не должен. И все же – черепашки могли вывести его на Дона, а тот наверняка помог бы ему построить временной генератор, который доставит его обратно. У самого Верма нет пока нужной техники, однако вернуться к привычному образу жизни хотелось до безумия. Он убеждает себя в том, что он другой. И все же он мчится на помощь другу. Кого же, в конечном счете, он считает друзьями? Верминатор отчетливо помнил лицо Рафаэля, когда тот направил на него бластер. Он помнит испуганные глаза Майка, когда наносил ему смертельные удары. Он никогда не испытывал жалости. Но здесь, вдали от дома, зная что где то гибнут те, кого он когда то называл друзьями. Он просто не мог не броситься им на выручку. Просто не мог...
Он не сразу сможет себе это простить. Ведь если сейчас предоставить черепашек своей судьбе, мир может измениться. Однако он может измениться, даже если Манкс подойдет к другу. Плащ зашуршал, когда он вышел на дорогу. Он уже не видел ящера, хотя тот, наверное, просто скрылся. Верм был готов голову на отсечение дать, что тот просто так не отпустит черепах. Вдалеке он таки заметил, что девушка (или кто-то на нее похожий) заводит мутанта в одну из подворотен. Коту показалось, что сейчас решается его судьба. В голове снова пронеслись слова про второй шанс. Он его не достоин, но все же его получил. Он получил жизнь, которую можно переписать, осознавая груз сделанных ошибок и выбранных решений. Он может все переписать, но так ли ему это нужно? Он изменил мир, когда переместился сюда. Сейчас все зависело от его выбора. И Манкс прекрасно осознавал всю ответственность, которую он берет на себя. Ответственность за все происходящее, начиная с этого момента. Верминатор вдохнул и выдохнул, прежде чем заглянуть в подворотню.
Дон? Это все таки был Донателло. Верм выдохнул, судьба над ним явно издевалась, подсказывая сколько ошибок он совершил, и перед кем он виноват прежде всего. Он выглядит почти мальчишкой, интересно, сколько сейчас ему? На вид лет пятнадцать. И, тем не менее, беднягу изрядно вымотало. Кровавые подтеки, и глубокие царапины ярко алели на зеленой коже черепашки. Верм поправил полы плаща и сел рядом с другом. В голове просто был ад из разбросанных мыслей и образов. Кот нервно сглотнул и тихо позвал черепаху по имени:
-Дон?
Он явно нуждался в первой помощи, и Манкс не мог смотреть на друга, который был в таком состоянии. Да в будущем они будут стоять друг напротив друга, но сейчас он обязан его спасти. Кто же в таком случае поможет ему построить временной генератор? Почему то он чувствовал угрызения совести, наверное впервые в жизни. В этом мире, что воздух такой особенный. Он достал сигарету, и глубоко затянувшись, закашлялся, от дыма начали слезиться глаза. Но стоило как то привести расстроенные нервы в чувство.
Верминатор повернулся к девушке. Ящерица, такой же мутант, как и они. Она выглядит так же потрепанно, как и ее спутник, что даже Верм, проживший несколько дней на улице, в сравнении с ними выглядит просто красавчиком. Он не помнил, эту девицу. интересно что потом с ней станет? Обычно это только Раф повсюду таскал своих барышень, и каждая из них жаждала проломить Верму его металлическую черепушку.
-Вы меня еще не знаете, но я знаю вас. Меня зовут Манкс. Когда-то давно мы с Донателло, были друзьями. – Голос и без того охрипший от холода и сигарет прозвучал надтреснуто. Он нахмурился и снова перевел взгляд на Дона, который явно собрался помирать на улице. – По дороге сюда, я видел еще одну ящерицу, кто он? – Они по сравнению с ним еще дети, а значит, он должен их защитить. Второй шанс дается не каждому. И второй шанс дается не только судьбой, но и окружающими людьми. В глубине души, Манкс всегда знал, что Дон простил его…
