Несмотря на то, что прошло уже достаточно времени для того, чтобы примириться с мыслью о том, что от их прежней жизни остались лишь жалкие клочки, самый младший в необычном семействе мутантов, все еще искал глазами все то старое-доброе, что годами окружало его и дарило чувство уюта. Так много всего произошло, что Майку иногда казалось, будто это просто какой-то аттракцион, фокус с переменой декораций, и совсем скоро ведущий взмахнет черным бархатным плащом, щелкнет пальцами, и они все очнутся в своих постелях чтобы через пару минут, потягиваясь спросонья, потянуться к ванной и, чуть позже, в додзе. Но это были всего лишь  вечерние мысли, возникающие на границе сна и яви, когда Микеланджело начинал засыпать и невольно вспоминал частички прошлого. Теперь ничего из «старой» жизни не вернуть. Как часто он дергался, роняя руку и просыпаясь от этого, посреди теплого сна о  простых бытовых моментах их жизни  До-Поверхности? Вот он мажет на чуть заплесневевший тост абрикосовый джем и, вот он уже пялится в стену, замазанную непривычной краской. Вернувшись из Норхемптона черепашки почти все время копошились в канализации, занимаясь мелким ремонтом и облагораживанием «родового гнезда», словно возвращение Убежищу приличного вида могло помочь им вернуться в свое счастливую жизнь до всех событий. Конечно, определённые работы были уже сделаны до бегства из Нью-Йорка, но сейчас, когда они вернулись после долгого отсутствия,  к тому же в неполном составе, им всем требовалось чем-то занять свои руки, если уж путь на поверхность пока закрыт. Да и само Убежище по приезду неприятно царапало взгляд чрезмерно уж заброшенным и поломанным видом. Ничего похожего на прежний милый дом их детства. Уют старых дней безвозвратно потерян, слишком много новых вещей, меняющих внешний вид комнат, поэтому, почему бы не сделать все совсем иначе? Тем они и развлекались, не рискуя вылезать на поверхность даже ночью. Кто знает, чем занимаются многочисленные ниндзя клана Фут, тем более, что, если кого-то из них увидит Лео и донесет Шреддеру? Даже не выдай он им расположение Убежища, их опять начнут активно разыскивать. Дом опять придется покидать, и это в лучшем случае. В худшем, их опять будут ловить по всей канализации, вытравливая, словно крыс. С Лео, знающим все их места и нычки, у семейства Хамато шансов было мало. Такова была общая политика черепах и их пожилого сенсея. Учитывая, что старший покинул их при сомнительных обстоятельствах, они, пусть и предпочитали думать о лучшем, действовали по самому плохому сценарию. Ведь, если Лео все-таки окончательно предал их, допускать ошибок нельзя. Микеланджело тоже это понимал и разделял, в общем-то, чужие тревоги, выполняя все требования конспирации. Вот только верил по-прежнему в то, что у брата была причина уйти. И что дело не в том, что он попросту решил сменить сторону, найдя какую-то привлекательность в жизни отступника-ниндзя на службе чужому клану, пытавшегося уничтожить его семью. Это было так не по-лидерски. Так не похоже на Леонардо, что Микеланджело просто не мог помыслить, что брат в действительности совершил то, что ему принято приписывать. Да, им всем были очевидны происходящие с лидером изменения в поведении, его угнетенное настроение. Да, они все видели его растущую отчужденность, но у них было столько других проблем. Да, они догадывались, что временами Лео уходил гулять не просто так. Да, он покинул их в одну из самых ответственных битв в их жизни. Да, было доподлинно выяснено, что именно с его подачи на квартиру Эйприл пришел целый отряд ниндзя-Фут по их панцири. Да, конечно, он ушел, и с тех пор никак не пытался наладить связь. Все эти «улики», все говорило о том, что Лео от них отказался, предал их, едва не уничтожил своими действиями. Но все-таки. Все-таки Лео был их опорой, их совестью, их несгибаемым стержнем все эти годы. Жил с ними, учился, дрался. Он боготворил Сплинтера, повторял его изречения до тех пор, пока не выучивал наизусть, даже медитировал (какая скука!), чтобы во всем подражать мудрому отцу, толкал свои порой излишне наивные речи о чести, о кодексе. И Майк никак не мог соединить в своей голове этих двух Леонардо – заботливого послушного брата и Лео, отринувшего свою семью и даже прежде высокоценимое учение о Пути воина. После всех ссор и бурных выяснений поступков Лео Майки стал держать свое убеждение в невиновность брата при себе. Рафаэль довольно жестко реагировал на любое слово в защиту Лео, и Майку на самом деле не было в удовольствие получать затрещину за свою веру в хорошее. К счастью, он был не один такой «наивный дурачок». Донателло тоже подвергал сомнению вердикт «виновен» в отношении Леонардо, и это сближало его с Микеланджело еще сильнее. Частенько по ночам они собирались вместе и строили догадки о том, что же все-таки произошло на самом деле с их несменным лидером. И все больше склонялись к тому, что следует попробовать самим найти Лео и спросить все у него. Ведь кто, как не сам Лео, мог им ответить? Невозможно вечно перебирать одни и те же теории, без всяких попыток выяснить, наконец, истину. Одной болтовни неизменно когда-нибудь, да становится мало, и вот ребята все же созрели для более активных действий. Справедливое желание переговорить с «предателем» и выяснить все, перевесило осторожность и строгий наказ не высовываться, и черепахи придумали план, согласно которому им предстоит найти и пробраться на базу клана Фут и поговорить с Лео. Дело не на один день, начиная уже с такого квеста, как «найди базу, на которой тусуется твой брат-перебежчик».  Но, так как торопиться было особо некуда и вообще, их планы требовали деликатного исполнения, дабы не вызвать лишних подозрений о своей деятельности, постепенно все было подготовлено. Наступил день основного действа, мальчишки подготовились, как следует, и одной темной ночью собрались на выход.

Майк тщательно подготовил свою амуницию, одел новую форму, заказанную ранее по интернету и доставленную с помощью Эйприл, и тихо вышел в гостиную. От волнения и азарта сна не было ни в одном глазу, и черепашка был полон энтузиазма поскорее отправиться на поверхность к выбранной цели. Дон тоже был на месте, в полной боевой готовности и занудстве:

— Хорошо помнишь наш план? — Майки закатил глаза и фыркнул, он план знал так хорошо, что казалось, он из него скоро полезет через нос. Пока гений боязливо озирался, нервно кидая взгляды по сторонам, младшенький развязно закинул руку на плечо брата:
— Ясное дело! Что за мандраж еще на пороге, бро? Боишься, что нас поймают? Мы пока не делаем ничего предосудительного, - тихим шепотом укорил Дона Майк, — Просто идём по неким своим делам, обвешанные экипировкой, как рождественские елки в канун! Перестань переживать, что тебя вот-вот схватит Мона за хвост, и выпусти маленького внутреннего ниндзя наружу, - на сей ноте он отлип от брата и шустро зашагал вперед. Настроение его, образно говоря, упиралось в потолок, так как наконец-то предпринятое приключение обещало расставить все по своим местам. А сожалеть, быть может, будет и не о чем. Ничто и никто сейчас бы не смог заставить его сойти с намеченного маршрута, но, казалось, его брат не разделал такого пылкого энтузиазма. Дон продолжал нервничать и наверняка перебирал в голове все пункты плана.  На выходе на поверхность он вдруг вспомнил о кагинава. Микеланджело хихикнул, хватаясь за руку Дона и вылезая с его помощью из канализации:
— Боже, Дон! Ты похлеще Лео сейчас! Все здесь, - он показательно похлопал себя по поясу. Сзади была прикреплена небольшая кожаная сумка, в которой помимо дополнительных сюрикенов, был кунай, короткий моток тонкой пеньковой веревки (весьма старой, на случай, если Лео не захочет уходить с ними по своей воле), парочка дымных шашек и леска. Кошка же, она же кагинава, была закреплена с левой стороны на карапаксе, чтобы ничем не цепляться, когда юный ниндзя протискивается куда-то. Хотя, вообще-то они обычно использовали сюко, ну да мало ли что. Раз Дон решил выходить при полном параде, кто он такой, чтобы спорить? Столь насыщенный набор амуниции вызван из соображений их неполного состава. Если уж братьев с ними нет, придется пользоваться всеми доступными ниндзя-штучками.
—Давай-ка ускоримся, бро, летом ночи короткие, - Микеланджело замер в тени многоэтажки, ожидая, когда Дон сориентируется и определит дальнейший маршрут. Времени на все про все у них было мало – добраться до базы, найти Лео, вернуться домой. Все это желательно до пробуждения учителя и начала тренировки, когда их отсутствие станет всем известным фактом. Они и так едва-едва дождались, когда все уснут, времени мешкать нет. Донателло нужно было совсем немного времени, просто сориентироваться, и вот черепахи уже тихо поднимаются по пожарной лестнице на крышу здания и начинают свой путь.

— Вот мы и на месте? – с некоторой вопросительной интонацией произнес Майк, когда они устроились на крыше прямо напротив башни Фут. Где-то там должен быть их брат и Майки действительно начинает испытывать определенные опасения от предстоящей встречи. Заглушаемые прежде страхи вновь шевельнулись в нем. Что, если Лео там нет? Или он откажется возвращаться с ними? Откровенно говоря, братья самую большую ставку делали на то, что его там держат силой, и если это не так, это разочарование будет наиболее болезненным. В этот раз они не могли позволить себе просто вломиться внутрь, перебудоражив всю охрану этого внушительного здания. На сей раз им придется использовать более тонкий подход, чтобы не поднять всех на уши и самое главное, не засветить себя. Врагам нельзя давать знать, что черепахи в городе, поэтому от Донателло требовалось хакнуть систему видео-наблюдения и пустить по всем экранам обманки. Пока Майк ждал, когда гений сделает свое дело, оказывая посильную помощь в организации сего, вокруг все сохраняло покой. Время от времени поворачивались видеокамеры, шныряли внизу по улице одинокие и не очень прохожие. Проезжали такси. Обычная ночная жизнь обычного мегаполиса, и никому не были заметны две массивные фигуры черепах, кропотливо готовящих проникновение в гнездо своего кровного врага. Интересно, а сам виновник всего этого ожидал, что когда-нибудь к нему придут его же братья? Микеланджело очень хотелось верить, что Лео только и ждет, как бы его пришли и освободили. Потому что, кроме плена, у него оставалось очень мало оправданий.

Отредактировано Michelangelo (2014-07-28 00:33:49)

— Прояви терпение, - с нотками начинающейся нотации, забубнил Дон, и лицо Майка сразу приняло откровенно скептическое выражение, - это не так-то просто, – на этих словах младший понял, что сейчас вынужденную паузу гениальный братец собрался заполнить либо своими оправданиями, либо, что вероятнее, нужными объяснениями, почему все работает так медленно. А это автоматически включает аудио-фильтр в голове Майка, превращая развернутую речь Донателло в обрывки отдельный слов, по которым черепашка и ориентируется, делая вывод, кончилась ли лекция, или еще в самом разгаре:
— Мне понадобилось |бла-бла| …день |бла-бла|.. вирус, способный |бла-бла|..спасибо сказать, — по последней, несколько обиженной ноте, Микеланджело осознал, что Док закончил трепаться о своей работе и можно снова внимать, не опасаясь засорить мозг ненужной информацией. Минутка торжества, и вспыхнувшая было башня погружается во мрак.

— Просто блеск, Дон, - не без ехидства прокомментировал произошедшее Микеланджело, мельком оглянувшись на гения, сразу же ответившего ему нервным смешком. Со следующими словами он не спорил, потому что, в какой-то степени, эта ситуация его забавляла и он воодушевленно ухмылялся, глядя вниз, на дорогу, ожидая, начнут ли оттуда выбегать толпы ниндзя или все спишут на аварию и тихо-мирно вызовут электриков? Хорошо бы, последнее. Впрочем, при даже самом безобидном развитии тревоги на базе Фут, у них на пути обязательно встанут препятствия, которые бы вряд ли возникли, сработай план с камерами. Коридоры начнут патрулироваться, просто на всякий случай, даже если подумают, что дело в проводе. Что, кстати говоря, становилось все более нереальным, чем дольше Майк думал об этом. Все-таки там Лео, и большие боссы Футов вполне может допускают мысль о том, что черепахи, если выжили, могут предпринять попытку навестить братца. Будь на их месте, он бы в такой ситуации наверняка подумал бы о чем-то подобном, пусть это хоть трижды фантастично. И вообще, главное, не наткнутся на патрулирующего Лео, или, постойте-ка, это как раз им и нужно? Майк потер переносицу, осознавая, что вконец запутался в том, чего же он сам там ждет. Чем ближе их цель, тем сильнее в нем начинает шевелиться тревога и самые плохие опасения. Этого только сейчас и не хватало, Майки. Двинувшись вслед за позвавшим его братом, Майк пронаблюдал успешный полет Дона и его приземление на едва виднеющейся вдали крыше, усилием воли оттеснив сомнения и примериваясь к собственному прыжку. Дон, хоть и волновался больше него, сейчас вновь взял ведущую роль, а отставать от него Микеланджело никак не собирался. К тому же, было что-то неприятное в том, чтобы оставаться вот так вот одному, обдуваемым ветром, с уходящим в черноту ночи канатом. Не задерживаясь более, неуютно поежившись, Майк тихо заскользил в темноте, повторяя путь Дона и так же, как тот минутой ранее, мягко приземлился, с глухим тихим шелестом.

Уже внутри здания, стоя на лестничном пролете, Майк терпеливо ждал, пока Дон торопливо шевелит извилинами, придумывая им новый план действий. Пока все шло довольно мирно, но Майки хорошо знал, что именно с такого вот начала миссии все и пойдет кувырком, просто обязано случится что-то еще. Ну, например, они наткнутся на самого Шреддера, в пижаме и в ночном колпаке  чинно следующего в сторону туалетной комнаты, в сопровождении каких-нибудь ультра-супер элитных телохранителей… Послышались шаги и оба мутанта вжались в тень, скрывая свое присутствие. Показались солдаты, деловито приступившие к патрулю и, знаете, это просто замечательно,  а то он уже начал ожидать всякого разного... В одно движение, вместе с братом, Майк уволакивает в темноту первого противника, быстрым движением вырубая резким ударом под основание черепа и тихонько опуская на пол. Те, другие, теперь предупреждены, но на самом деле, это нисколько им не помогает. Футы не успевают ни послать тревожный сигнал своим, ни оказать достойное сопротивление, черепашки, все еще пользуясь преимуществом своего теневого укрытия, быстренько выводят из строя этих ребят, а после деловито оттаскивают их в небольшую комнату, набивая кладовку бессознательными телами. Что ж, пока все просто зашибись идет, несмотря на несколько незапланированный старт их миссии. Правда, Майку это скорее нравилось. Чистая импровизация, но вот Дон все еще был напряжен и озабочен, вновь уткнувшись в свой гаджет и старательно напрягая мозги.

— Ты так не шути, бро, ваще не смешно - встревоженно, но с ухмылкой, одернул брата Майк, со всей предосторожностью выглядывая за поворот, из-за которого, собственно, недавно и появилась компания футовцев, сейчас увлеченно подпирающая собой швабры. Вроде бы больше никто за ними не идет, а значит, можно более-менее спокойно углубиться в эти коридоры. Если верить Дону, это..казармы? Майк  с трудом представлял, как могут выглядеть жилые помещения клана Фут. Отдельные комнаты на несколько человек? Одна большая зала с кучей футонов? Пока был один сплошной коридор с развешанными по стенам полотнами с символикой клана. Тоска зеленая. Он осторожно шел, неслышно переступая босыми подошвами, прислушиваясь к возможным шорохам, но если в этой части казарм кто-то и бодрствовал, то он сохранял безукоризненную тишину. Постепенно, шаг за шагом, против воли Майки расслаблялся, хоть и старался не допустить утраты концентрации, но это никогда не было его сильной стороной. Начали появляться двери в комнаты, открытые, полностью пустые, лишь разобранные постели говорили о том, что здесь недавно отдыхали люди, сейчас поднятые по тревоге. Казармы казались вымершими. Как понять, где здесь мог быть их брат? Было бы неплохо, оставь они одного из футовцев в сознании и выпытав у него местоположение мутанта, но об этом было слишком уж поздно думать. А больше никого они пока и не встретили. Неужели они подняли совершенно всех? А, нет, вот пошли и запертые двери, одна, вторая, третья. Аккуратно прислушиваясь к звукам внутри, мутанты продвигались дальше, справедливо решил, что вероятность нахождения Лео в обычной комнате слишком мала. Вряд ли он смог бы ночевать вместе  с людьми, так бодро храпевшими, да и люди бы не смогли вот так бесстрашно дрыхнуть, соседствуя с большой антропоморфной черепахой. В этом была логика, а? Майк и не заметил, как пошел мимо, казалось бы, совсем непримечательной двери, с такой же, как и у прочих, электронной системой, которая не работала по понятным причинам, не заметил, как расширилась дверная щель уже за его спиной, а Дон, поглощенный изучением чего-то на своем черепахофоне, и вовсе был ослеплен светом и уж точно не мог видеть, как в темноте позади него двигается массивная фигура. Микеланджело ток и успевает, что услышать задушенный выдох брата за своей спиной и на одних рефлексах развернуться, мигом вооружившись, глядя в пустое пространство перед собой. Донателло даже свой гаджет не оставил, но Майк слышит возню в комнате, мимо которой недавно так беспечно продефилировал и не теряя времени, ломится следом, кипя праведным негодованием. Как же так, кто-то посмел украсть его брата прямо у него под носом! Они сами недавно сделали совершенно так же для тех футов, но такое, по отношении к ним самим! Безобразие, в общем. Вломившись, он еще сделал шаг по инерции вперед, но в остальном замер истуканом, узнав в подсвечиваемых черепахофоном силуэты брата и его пленителя. Тоже черепахи. Нунчаки переводятся в "не боевой режим", на лице проступает улыбка облегчения, и он выпрямляется из стойки, чуть застенчиво хмыкнув.

— А, это ты, Лео! Как же я рад тебя видеть, чувак! – не обращая внимания на то, что тот по-прежнему держит Дона в захвате, игнорируя собственные, вопящие об опасности инстинкты, Майки рванул вперед, раскинув руки.

Отредактировано Michelangelo (2014-07-28 03:17:14)

Прошло не более пяти минут, как за Ханом закрылись массивные двустворчатые двери приемного зала клана Фут, а сам он успел пройти недолгий путь до лифтов, как повсюду  в вечно неспящем здании воцарился мрак, а в душе мужчины, созвучно тревоге шевельнулся и пока слабый огонек бешенства. Вот будто ему только этого не хватало после длительного и крайне неприятного для самолюбия совещания с господином. Хан нутром чуял, что это все неспроста, несмотря на успокаивающие голоса парочки ниндзя-сопровождающих, внимательно вслушивающихся в отчеты по своим рациям. Пурпурные, пусть и достаточно дисциплинированные, подняли неуверенный гул, вертя головами в темноте и попеременно обращаясь к нему за ценными указаниями. Что ж, он их понимает более чем полностью, всем сейчас хотелось как можно быстрее покинуть территорию клана и уже закончить суматошный день долгожданным отдыхом, а тут какие-то глобальные, судя по всему, проблемки назревают, в  которых им, хочешь, не хочешь, а придется поучаствовать. Тревога, быть может и пустая, но охватила здание, Хан же стоял в напряжении, хмурясь и размышляя, пару раз отвесив слабенькую оплеуху парочке болваном, начавших греметь оружием. Бедняги, совсем уже перетрудились.

− Стойте смирно, дурни! Это не наша проблема. Верно, Фут?  - словив за шиворот одного из ниндзя. Хан основательно потряс беднягу в воздухе, требуя объяснений, но добился разве что озвучки и без него, дуралея, очевидных фактов. А то он не видит, что здание обесточено, его костоломы уже разве что джигу не станцевали перед кнопкой вызова лифта, и даже огни тревожной сигнализации под потолком тонули в черноте, бессмысленные и ненадежные. Разве не должен автоматически включится личный генератор клана и включить тревогу? Нет, здесь определенно что-то было нечисто. Мысль его сразу, без напряжения и сомнений, перескочила на личность, в которой он сомневался с самого начала его нелепого принятия, и воцарилась главенствующей идеей. О да, Хан давно ожидал чего-то в этом роде, и возможность убедиться в правильности своих выводов наполнила его глубочайшим воодушевлением. Выпустив футовца из своей лапищи на пол, он с пренебрежением отправил своих ребят в путь по лестнице. Пусть проваливают, это не их дело. А вот он сам, лично, можно сказать, кое-что проверит, и как же будет восхитительно оказаться правым.

− Ты, пойдешь со мной. Веди к казармам, - с дрожью нетерпения Хан сжимал и разжимал свои кулаки, пока шел следом за футом, ориентировавшимся в этом муравейнике куда лучше пусть и частого, но все же гостя. Шреддер, конечно, доверяет этой отвратительной твари (насколько на это способен), но Хан ни на секунду не мог забыться и признать в мутанте их нынешнего союзника. Да, черепаха вел себя вполне по-скотски, так, как может вести себя предатель, он казался искренним в своей ненависти, но Хану этого было мало. Чтобы он поверил Леонардо, тот должен совершить что-то более впечатляющее, нежели назвать один-два адреса, да потаскаться с Караи с оружием наголо, выполняя роль покорного телохранителя. Будто этой стерве он нужен, хехе. Жалкий цирк. И это еще проверить надо, так ли уж откинулись его братья, как принято считать. Очень может быть, что это сейчас из-за них все здание Фут погружено во мрак и  заспанные рядовые шныряют по коридорам, обвешавшись приборами ночного зрения. К слову о них…Поймав еще одного целеустремленного и взбудораженного общей тревогой ниндзя, попытавшегося змеей протиснуться мимо него, Хан с легкостью, как конфетку у младенца, отобрал у оного сей полезный приборчик и с аккуратностью, неожиданной для его мощных крупных пальцев, закрепил его у себя на голове. Вот так то лучше. Теперь он шел куда быстрее и проводник ему, по сути, перестал быть нужным, так что Хан отпустил парня. Не то, чтобы он мог вот так вот раскидывать приказы направо и налево, но его статус личного ученика Ороку Саки и правой руки и не нуждались в каких-то особых указаниях со стороны мастера. Отпущенный ниндзя лишь с облегчением вздохнул и двинулся выполнять приказ, переданный ему руководителей его группы еще несколько минут назад. В этой суете его отсутствие, может, и не заметили.

Когда ему это было нужно, Хан мог ступать совершенно бесшумно. Поэтому, ему не составило особого труда подобраться к приоткрытой двери в «камеру» Леонардо и замереть без движения, ловя звуки чужой речи. И не только своими ушами, он еще предусмотрительно включил запись. Не просто же так прийти и сообщить мастеру пренеприятнейшее известие, хехехе. Тут нужны доказательства. Ему не пришлось долго справляться с удивлением по поводу существования черепах в живых, все-таки их гибель не была совсем уж гарантированной, как бы сам Ороку Саки в это свято ни верил. Пока что все было именно так, как Хан и ожидал:

-  Вы с ума, что ли, сошли, пробраться в наполненное Футами здание? Хоть понимаете, как это опасно? – тихий голос его  нового «собрата» был хорошо знаком Хану, даже в таком, искаженном шепотом звучании. А сколько в нем этих непривычных, заботливых и опасливых ноток. Что ж, пока все похоже на то, что этот сученыш действительно тот, кем его полагал Хан. Засланный. Агент под прикрытием. Герой-болван, по какому-то хитрому плану решивший прикинуться перелетной птичкой и послушать, о чем в клане Фут нынче щебечут. Наивный болван, слишком мало времени прошло, чтобы принимать таких «гостей».   
- Вы же могли погибнуть, черт подери, - Хан, стоящий за стеной, зло ощерился, мысленно иронизируя над очередным «мамочкиным лопотанием». Могут, еще как могут, причем, вместе с тобой, ублюдок, и в самое ближайшее время. Но, как бы не хотелось Хану всецело верить тому, что он слышал, ему отчего чудилась фальшь. Он не мог прежде слышать, как Леонардо общался со своей родней, но почему-то ему казалось, что вот ТАК это тоже не делалось. Невольно закралась и иная мысль, что, может, его ненависть к семье все же была..настоящей? Хану самому было бы трудно в это поверить, но что-то в его далекой от порядочности натуре приветствовало чужое грехопадение. Ведь если, ну, вдруг, этот черепаха все-таки по доброй воли и без планов перешел на сторону Мастера, все сразу станет действительно интересным. Он решил послушать дальше. Понять, что именно движет этим уродцем. Ему действительно хотелось драмы.

Конечно же, Лео сразу отпустил Дона, стоило ему лишь  услышать родной голос одного из своих дорогих братьев. Майки чуть не прослезился – таким потерянным, опечаленным и разбитым выглядел его старший брат, что просто обнять и плакать. Обнять и плакать! Именно этим он и занялся в первую очередь, заключая несчастного в свои ласковые, понимающие объятия, растроганно сопя куда-то в воротник панциря. Так сказать, чтобы хоть как-то с ходу компенсировать хотя бы часть тех ужасных и невыносимых страданий, что тот был вынужден претерпевать в одиночку, вдали от любящей семьи. Вон какой худенький, низенький, черненький и потасканный… Совсем его эти Футы заездили, проклятый Шреддер! Глубоко пораженный неприглядным видом Лео, мигом позабыв о том, что оный только что едва ли не свернул Донателло шею, Майки растроганно посылал обнимаемому брату флюиды добра и любви, едва ли не на ментальном уровне стремясь оказать поддержку несчастному. Лео же тем временем лихорадочно бормотал о том, как он счастлив видеть их (еще бы!), задевая в Микеланджело те струны души, что еще не звенели на минорной ноте от лицезрения  столь плачевного вида родного брата, и от его собственной тоски. В  общем, Майк был более чем положительно настроен и игнорировал все, что более внимательные и хладнокровные, свободные от излишней сентиментальности личности, могли заметить при более тщательном анализе ситуации. Ну да это не страшно, ведь Майки был не один, и он мог со спокойной душой идти на поводу у собственных чувств, привычно скинул ответственность на чужие плечи и голову. А думать вполне может и Донателло, в конце концов, под аналитику именно его мозги были заточены. Кроме того, если какие-то подозрения и могли бы зародиться в опустевшей от эмоций голове Майки, то они были мгновенно задавлены одним этим проникновенным взглядом Лео. Разве может предатель так тепло и мягко смотреть, с искренней озабоченностью за их судьбы? А разве может так искренне, с таким видимым переживанием задавать им эти нелепые вопросы!

− ... Хоть понимаете, как это опасно? Вы же могли погибнуть, черт подери. - Майки сентиментально вздохнул, утер выступившие слезинки, и тихонько шмыгнул носом, выслушав укоряющие бормотания старшего, глядя в его глаза чисто и невинно, словно и не было тех дней, когда он местами так зло и ядовито высмеивал неудачливого лидера. Все было забыто, это ведь были невинные братские подколки, Майки не думал, что Лео мог быть на него обижен..верно? Лео не держал на него зла, верно?  Нет, все-таки думал.
− О чем ты, братишка! Какая еще опасность!  – он опять порывисто притянул более низкорослую черепаху к себе, а потом отстранил на расстояние вытянутых рук, ну просто чтобы сияющими от возбуждения  глазами уставиться в его бледное, измученное лицо:
− Разве мы могли ждать тебя дольше? Ты совсем пропал, никаких весточек не шлешь, мы не знаем, что и думать! Разве могли мы не проверить эти..слухи,  – он неожиданно замялся, сбиваясь с ровной, гладкой и довольно громкой речи, подбирая слова. Все-таки непросто объяснить брату, что творилось в доме после того, как он так неожиданно и странно пропал. Наверняка ведь все очень и очень непросто и, по правде говоря, младший горел не меньшим желанием узнать правду, чем остальные члены его семьи. Первоначальная эйфория от встречи начинала постепенно рассеиваться, включая голову Микеланджело, и он затараторил свои вопросы, продолжая цепко держать вялого Леонардо за плечи:

− Скажи, ты ведь не мог нас предать, так? Раф в этом уверен, и мастер Сплинтер, он сказал, что ты… - он опять неловко замолчал, оббегая взглядом брата еще раз, снова с печалью и легким осуждением отмечая черные ленты на его теле и черную маску. В этом облачении Лео был до странного чужд, но все-таки для Майки этого было недостаточно. – Скажи, ты ведь не предавал нас? Скажи, это был не ты? – постепенно в возбужденный суфлерский шепот голос Майка начали вплетаться нотки отчаянной надежды. Он едва ли не тряс брата за плечи, пока позади него Дон приходил в себя и проверял свой ненаглядный гаджет. – Почему ты не вернешься к нам? Мы все тебя ждем, - на этих словах его голос предательски дрогнул. Потому что не все члены семьи ждали Лео так, как ждали, например, они с Доном. Он почти верил, что брат невиновен, но это почти здорово отравляло его мысли и чувства. И особенно погаными были те, которые нашептывали ему, напоминали, что очень может быть, именно он виноват в том, что Лео покинул их, предпочтя клан Фут. Но это же просто невозможно. Лео никогда не был мелочным.
− Скажи..это ведь не из-за меня? – напряженно спросил он на выдохе, когда Донателло завозился, зашевелился, вмешиваясь в их, так сказать, милую беседу и поторапливая на выход. Майки отпустил Лео и сделал шаг в сторону, все так же глядя на потерянного брата выжидающим, внимательным взглядом, не желая остаться без ответа. Это было важно, это было чертовски важно. Меньше всего ему хотелось оказаться в ситуации, когда его опасения окажутся истиной и это на его совести будет то, что он не пришел вовремя поддержать брата, вместо этого азартно высмеивая его провалы. Подростки могут быть очень жестокими, и Майк уже давно раскаялся, понял, как был неправ, идя на поводу у собственного раздражения и разочарования. Но вот он, его родной брат, опора, казалось бы, всей семьи и гордость отца, и на нем  знаки вражеского клана, клана, который является кровным врагом их дорогого отца. Нет, Лео не может быть предателем. Это какая-то уловка. Он улыбнулся, и подмигнул брату, мол, ничего страшного.
− Донни прав, бро, нам стоит поторопиться, - мягко согласился он с доводами нервничающего гения. В отличие от Донни Майки казался не таким напряжённым,  – Успеешь еще все рассказать, хех. Честно говоря, это мы налажали со светом, - и с этими словами он, нервно хохотнув, и направился на выход. Зачем время терять, если они и правда должны как можно скорее вывести Лео наружу, пока этот взбудораженный муравейник еще не прошерстил все закоулки, выискивая возможного врага. И будет прав, если сунется в камеру своего «новобранца». Даже Майки это понимал, и уже начал открывать дверь, чтобы осторожно выглянуть наружу и проверить, как там обстановка, можно ли выходить, но тут его придержали.

− Ммм? - обернувшись в недоумении, Майки временно отступил от двери, разворачиваясь так, чтобы выслушать пояснения лицом к лицу, хотя в их почти полной темноте это и сложно. Свет от черепахофона был интенсивным и резким, но довольно узконаправленным. В его беспощадном свете на черепах ложились мрачные жуткие тени, придавая лишнюю, ненастоящую суровость и угловатость. По крайней мере, так казалось Майку, когда он смотрел на своих братьев, а Дон чеканил вопросы, почти такие же, что он сам горячечно задавал Лео несколько минут назад. Неужели, не зная ответы, им теперь не выйти из этой комнаты? Сложно сказать, но Майк решил, что он со своими (оставшимися) вполне может и подождать. И ему хотелось, чтобы они улыбались, а не поджимали губы, ведь они так давно не виделись.
– Да ладно вам, ребят, чего так напрягаться-то! Я думаю, Донни, Лео нам обязательно все расскажет, но позже, так ведь? – он с легким напряжением  в голосе развернулся к той тени, что была на одну четверть его старшим братом. С этой черной маской и черными лентами на конечностях он еще сильнее сливался с темнотой вокруг. Отчего-то именно в  этот момент Майку стало жутко. – Лео, ты уверен, что сюда никому не придет в голову заглянуть? Мне как-то здесь не по себе, - он немного смазано, нервно улыбнулся, отворачивая морду в тень, глянув на секунду встревоженно на Дона. Должно быть, его нервировала дверь прямо позади его спины. Ему не нравилось никогда, когда эта сплошная слепая зона была в таком уязвимом положении.

Отредактировано Michelangelo (2014-08-25 17:14:16)