Uh Uh Uh Uh Uh
Uh Uh Uh Uh Uh
Uh Uh Uh
RIGHT NOW
Гнев никогда не был основной чертой его характера. Напротив, Донателло всегда казался самым тихим и спокойным черепашкой в команде, за исключением ну разве что сдержанного и уравновешенного Леонардо — который, впрочем, зачастую терял терпение и вступал в шумные пререкания с буйным Рафаэлем. Про Майки же и говорить не приходилось: тот всегда выделялся своим ярким, солнечным нравом и тем самым привлекал к себе основное внимание. А вот Дон... Дон — совсем другое дело. Он редко терял контроль над собственными эмоциями, за исключением тех случаев, когда кто-то из братьев умудрялся по-настоящему его разозлить. Но и тогда Донни испытывал что угодно: недовольство, возмущение, обиду, раздраженность, злость — но никак не ледяную, жгущую изнутри ярость. Это чувство было ему в новинку, и он бы с радостью предпочел не знать его вовсе, но, к сожалению, обстоятельства складывались таким образом, что ничего иного Дон ощущать уже не мог. Да, именно гнев вел его сейчас сквозь дождь и смог, даруя сверхъестественную силу и выносливость уставшему, изможденному телу. Холодные капли дождя, больно бьющие по грязной зеленой коже, увы, не могли остудить того яростного огня, что бушевал под толстыми костяными пластинами на груди несущегося по крышам мутанта. Донателло едва касался стопами скользкой бетонной поверхности, напряженно вытянув руки вдоль тела и слегка наклонившись вперед; мокрое древко посоха все это время было зажато в его ладони, и костяшки пальцев белели от чересчур крепкой хватки. Потемневшие не то от усталости, не то от злобы красновато-карие глаза были прикованы к крохотному серовато-белому силуэту маузера несколькими этажами ниже: чудом отремонтированный робот монотонно перебирал механическими конечностями, довольно-таки шустро шлепая по глубоким лужам подворотен и издавая при этом весьма характерный скрип пружин. Признаться, Донателло до сих пор не верилось в то, что ему удалось починить этого проклятого мышелова. Если бы не Кожеголовый и его мудрые подсказки, Дон, наверно, еще добрый месяц бился над непокорным устройством, силясь восстановить испорченную микросхему. Это была очень хрупкая, можно сказать ювелирная работа, и не было ничего удивительного в том, что подростку пришлось так долго провозиться над ней в своей лаборатории. Братья, должно быть, просто сочли его чересчур тупым, раз ему пришлось потратить так много времени на какого-то жалкого робота, и в любой другой ситуации Донни непременно бы заставил их в этом разувериться... Но сейчас ему было все равно, что могли подумать окружающие о его выдающихся умственных способностях. Да пускай хоть целый мир разочаруется в его изобретательском таланте — какое это имело значение сейчас, когда на кону стояли жизнь и сохранность Моны Лизы? Напряженно хмурясь, Дон продолжал пристально следить за перемещениями маузера, кажется, напрочь позабыв о присутствии остальных: все это время братья неотрывно следовали за шестоносцем, время от времени перебрасываясь какими-то взволнованными, обрадованными, а может, и скептическими репликами. Наконец-то в руках мутантов оказалась та самая ниточка, что могла привести их прямиком к саламандре — а ведь они так долго и упорно разыскивали ее по всему городу! Сколько ночей было убито, сколько сил потрачено впустую, сколько нервов изведено в непрекращающихся спорах и препирательствах... Яркая вспышка молнии в очередной раз с треском прочертила темное свинцовое небо, на мгновение осветив четыре массивных, крепких силуэта и одну изящную хвостатую тень. Ниньяра тоже приняла участие в слежке, без лишних слов присоединившись к черепашьей команде, но Донателло некогда было поблагодарить лисицу за проявленный ею энтузиазм. Честно говоря, сейчас он вообще не мог бы выдавить из себя ни единого адекватного слова.
Right now I'm sick down from the bones to the other side
We're not where insects hide
King rat on the streets in another life
They laugh, we don't think it's funny
Действия маузера зачастую было сложно предугадать. Этот маленький железный ублюдок то бежал прямо по середине подворотни, то резко сворачивал почти на 90 градусов и нырял в мало различимую дыру под каким-нибудь неприглядным забором — а зачастую и вовсе проделывал такую дыру сам, используя свои мощные челюсти. Пару раз черепашки даже умудрялись потерять его из виду, что неизменно сопровождалось паникой: где? куда? как? когда этот мелкий сукин сын успел оторваться от погони? Хорошо, что Донателло догадался прицепить жучок к гладкой стальной поверхности прежде, чем перепрограммированный робот повел команду прямиком к убежищу своего создателя. Так что, его перемещения можно было контролировать на экране черепахофона, который также был крепко зажат в свободной руке Дона. Очередной внезапный поворот — кажется, Дон повторял эти виражи уже на чистом автомате, не снижая скорости и не пытаясь заранее предупредить остальных. Хорошо, что маузер сразу направился куда-то к северным окраинам города, а иначе увлекшийся погоней Донателло непременно попался на глаза кому-нибудь из местных: до того лихо он перемахивал с крыши на крышу, мощно отталкиваясь от вентиляционных труб и ржавых водостоков. Попробуй-ка, угонись за этим психованным камикадзе! Наверно, ребятам было жутко непривычно видеть перед собой не небесно-голубую повязку лидера и лежащие крест-накрест ножны катан, а растрепавшиеся концы пурпурной ленты и широкий кожаный ремень, косо перетягивающий массивный панцирь умника. Что ж, все когда-то бывает в первый раз — на сей раз Лео так или иначе пришлось уступить свое место брату, чтобы тот смог указать путь команде. Не обращая ни малейшего внимания на отрывистые восклицания за спиной, призывающие Дона хоть немного снизить взятый им бешеный темп, юноша с разбегу махнул вниз с высоты пятого этажа — дальше жилые здания попросту заканчивались, и теперь ребятам так или иначе приходилось спуститься на твердую землю. Сделав кувырок в воздухе, Дон со сдержанным грохотом приземлился на старую пожарную лестницу и уже оттуда в несколько прыжков достиг тротуара, почти сразу же скрывшись за ближайшим мусорным баком. Хорошо, что дождь практически полностью очистил улицы, за исключением отдельных, вооруженных зонтами прохожих, а редкие автомобилисты, проезжающие мимо, уделяли больше внимания дороге, нежели разглядыванием странных силуэтов у входа в подворотню. Единственное, что могло внушить подозрение — так это скрипящий и лязгающий пастью маузер, но и тот как-то "лип" боком к грязной кирпичной стене, практически не привлекая к себе чужого внимания. Воровато оглядевшись и убедившись, что его никто не видит, Дон крадучись, чуть ли не на цыпочках вышел из укрытия, тенью следуя за мышеловом. Это было рискованно, само собой, но разве у него был иной выбор? Чуть ли не в открытую преодолев достаточно крупный участок улицы и, к счастью, не встретив на своем пути никаких людей, Донателло вновь свернул в темный переулок — и там уже снова перешел на бег, да так, что только брызги из-под ног летели.
If just what you are is just what you own,
What have you become when they take from you
ALMOST EVERYTHING?!
"Куда же он нас ведет?" — этот вопрос вот уже добрых полчаса не давал ему покоя. Дону был знаком данный район — они с братьями прочесывали его уже не один десяток раз. Неужели они все-таки упустили из виду какую-то важную деталь? Вполне возможно, что Мону могли держать в одном из этих грязных гаражей, или где-то в одноэтажных квадратных пристройках, отведенных под склады — но разве черепашки могли обыскать их все? Тем более, что большая часть этих построек была либо наглухо заперта, либо практически непригодна для долговременного содержания пленницы, пускай даже это была до крайности неприхотливая ящерица-мутант... Маузер вновь вильнул куда-то в сторону, теперь уже направляясь к какому-то неприметному серому зданию, внешно мало отличающемуся от соседних ему строений. Дон нахмурился, вновь ныряя в укрытие: теперь, когда они, по всей видимости, оказались в паре шагов от логова врага, черепашкам следовало проявлять куда большую осторожность. Не исключено, что Рене и его приспешники рассовали камеры слежения на каждом углу, дабы предупредить возможное незаконное вторжение на их территорию. Проводив взглядом маузера, скрывшегося из виду в тени склада, Дон молча перевел взгляд на экран своего черепахофона: мигающая красная точка уверенно вгрызалась в стену помеченной на карте постройки. Безо всяких сомнений, это было оно, место, где, по логике, располагался завод по изготовлению роботов-мышеловов... А вот была ли внутри него Мона — большой вопрос. Тем не менее, уже то, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки, не могло не радовать.
— Это здесь, — зачем-то бросил Дон, хотя все и так было очевидно. Спрятав черепахофон обратно в карман на ремне, он хмуро посмотрел на присевшего рядом с ним мечника. — Нам нужно как-то попасть внутрь, Лео, — да, теперь приходил черед Леонардо брать ситуацию под свой контроль. И как бы Донателло не хотелось отказаться от идеи лезть внутрь всей толпой, подвергая угрозе жизни братьев, он понимал, что на сей раз ему ни за что не справиться в одиночку.
Вновь осторожно выглянув из-за угла, Дон быстро оглядел высокое сетчатое ограждение, отыскивая взглядом видеокамеры. Таковых обнаружилось сразу несколько — как он, собственно, и ожидал увидеть. Не сговариваясь, ребята молча вытащили из-за поясов свои сюрикены. Не прошло и пары мгновений, как крохотные металлические "звездочки" с тихим свистом блеснули в прохладном воздухе и глубоко вошли прямиком в объективы камер, полностью выводя их из строя. Теперь следовало действовать максимально быстро, пока здешняя охрана не заподозрила неладного и не отправилась исследовать "выпавший" из обзора участок территории. Один за другим подбежав к металлическому забору, ребята ласточками взлетели наверх, используя в качестве опоры панцири друг друга, после чего все также неслышно скользнули прямиком к серому зданию, оказавшись у одной из его невзрачных, отсыревших стен, местами лишившихся слоя облицовки. Теперь следовало подумать над тем, как попасть внутрь... При ближайшем рассмотрении выяснилось, что у постройки не было достаточно крупных окон, через которые могла бы протиснуться рослая черепаха-мутант, так что ребятам приходилось задуматься об иных альтернативах. Впрочем, старина Донни был готов к чему-то подобному. Предоставив братьям стоять "на шухере", юноша опустился на одно колено перед крепкой металлической дверью, по всей видимости служащей черным ходом, и занялся самым элементарным взломом. Ну, то есть как — "элементарным"... Уже одного поверхностного взгляда хватило, чтобы понять — взломать этот замок будет немного сложнее, чем, к примеру, обычный электромагнит.
Немного.
You don't believe in God
I don't believe in luck
They don't believe in us
But I believe we're the enemy
— Работаю как могу, — сдержанно процедил Дон в ответ на нетерпеливый шепоток у себя над ухом. Он знал, что братья нервничают, стоя без дела у самой двери чужой лаборатории и рискуя в любой момент попасться на глаза ее хозяевам. Прошло, кажется, пять или шесть минут, прежде чем замок под его руками негромко пискнул и мигнул зеленой лампочкой, позволяя ребятам скользнуть внутрь склада. Осторожно прикрыв дверь за собой, Донателло обернулся и со смешанным чувством оглядел помещение. То оказалось по-настоящему огромным, но самое главное — все его пространство занимали ряды уже знакомых черепашкам роботов-маузеров... к счастью, выключенных. Страшно подумать, что бы эта армия могла бы сделать с пятью жалкими подростками, посмевшими ступить на территорию их создателя... Нервная дрожь пробежала по коже, и Дон до скрипа стиснул челюсти, отгоняя от себя непрошеные картины с раздробленными конечностями и выпотрошенными телами братьев. Все-таки, зря он не пришел сюда один.
Пока ребята с отвисшими челюстями разглядывали сотни механических ботов, время от времени перебрасываясь нервными шуточками, изобретатель молчаливо повернулся в противоположную сторону, пытаясь сообразить, куда им идти дальше. У него не было внутреннего плана данного склада, так что теперь даже жучок, установленный на голове приведшего их сюда маузера не смог бы подсказать, с чего лучше начинать обыск. Взгляд Донателло задумчиво скользнул вглубь погруженного в сумрак зала... и остановился на огромном трехголовом силуэте, отдаленно напоминающего механическую фигуру Цербера. Страшный робот возвышался точно посреди помещения, на своеобразном постаменте, подобно какой-то чудовищной статуе — только вот Дон сомневался, что он был здесь исключительно красоты ради. Нервно сглотнув, подросток все так же молча обошел стальную громаду и неожиданно замер, весь подобравшись, совсем как охотничий пес, учуявший дичь.
— Сюда, — негромко позвал он братьев, указав на крохотную дверцу в противоположном конце помещения. Но не успели ребята подойти к ней на достаточное расстояние, как изнутри каморки (или коридора?) раздались чьи-то гулкие голоса. Дон и остальные немедленно застыли на своих местах, готовые в любой момент срочно искать укрытия среди многочисленных полок, ящиков и конвейеров с роботами... Но, похоже, никто не собирался выходить наружу. Переглянувшись, ребята встали поближе к двери и надолго притихли, из-за всех сил напрягая слух — к сожалению, им не удалось разобрать слов, но один из звучащих внутри голосов по определению принадлежал мужчине средних лет. Говорил он сдержанно, но раздраженно, как будто призывая на помощь все свое терпение... похоже, он пытался кому-то что-то объяснить, но терпел сокрушительное фиаско. Оно было понятно: попробуй-ка, скажи слово поперек тому, от чьего злобного рычания, кажется, вибрировала вся металлическая конструкция здания? Сомнений не оставалось: это был Рене... Дон почувствовал, как у него стремительно пересыхает в горле от волнения. Однако не успел юноша задуматься на тем, как бы им с братьям незаметно попасть внутрь комнаты, таким образом, чтобы их при этом не порвали на сотню маленьких черепашат и не отдали на съедение маузерам, еще один голосок, на удивление тихий и серьезный, неожиданно вмешался в чужой спор, по всей видимости, призывая оппонентов к спокойствию. И это, пожалуй, стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Дона. Если до сего момента юноша сохранял относительное хладнокровие и был готов сдерживать собственные эмоциональные порывы, чтобы не подставить всю их миссию под угрозу срыва, то сейчас ему будто ушат ледяной воды на голову вылили. Попробуй-ка, останься равнодушным, когда ты слышишь голос той, кого ты уже не чаял увидеть живой и невредимой? Донателло буквально побелел лицом, отчего его кожа приняла какой-то странный нежно-салатовый оттенок.
Мона... Мона была здесь! Прямо там, за этой чертовой дверью!...
— Вы... слышали? — голос гения аж сел от волнения. По правде говоря, он даже не соображал толком, что именно он говорит или спрашивает. Ему было важно получить подтверждение, что это не галлюцинация и не сон — Мона Лиза вправду была в той комнате, да еще и вместе с доктором Рене, своим смертельным врагом, который, помнится, мечтал разорвать ее на мелкие кусочки. Как, скажите на милость, Дон мог оставаться спокойным в такой ситуации?!
— Лео... нам нужно попасть внутрь, — взгляд потемневших от страха и волнения глаз метнулся к застывшему неподалеку лидеру, чуть ли не с мольбой остановившись на его лице. Он неосознанно, почти точь-в-точь повторяет старую реплику, но теперь она звучит совсем иначе. — Сейчас же!... — нет, они просто не могли стоять здесь и ждать, пока мечнику придет в голову хоть какая-то светлая идея или блестящий план! Донни был готов действовать уже сейчас, весьма некстати отбросив прочь все предосторожности и разумные опасения. Даже памятный инстинкт самосохранения — и тот сдулся напрочь, лишь стоило Дону услышать голос подруги по ту сторону двери. Но, быть может, он смог бы удержаться от откровенно самоубийственных действий и внять голосу здравого рассудка, заранее продумав свои действия... кабы не оглушительный рык доктора Рене, от которого, кажется, едва не повылетали стекла из крохотный окон под самым потолком. Создавалось впечатление, что огромный ящер собирается атаковать кого-то из своих оппонентов, и тут уж Донателло стало окончательно наплевать на команды Лео. Хотя, наверно, уже и сам мечник осознал, что мешкать не стоит — Мона явно была в страшной опасности, и любое дальнейшее промедление могло стоить ей жизни.
— КАВАБАНГА!!... — голоса братьев слились в один боевой клич, и, практически не сговариваясь, черепашки вихрем влетели в помещение, снеся дверь с такой легкостью, будто это была какая-то жалкая деревяшка. Приземлившись в нескольких метрах от мирно работавшего над операционным столом Бакстера, братья немедленно выставили оружие вперед себя — так, как если бы были готовы драться с Рене до самой смерти.
В принципе, так оно и было.
Against the sun, we're the enemy!
Destroya, destroya we're all waiting for ya
Destroya, destroya, destroya, DESTROYA!
