[AVA]http://savepic.ru/11270599.jpg[/AVA]

Вообще Леонардо любил праздники, хоть и не демонстрировал положенное оживление и вездесущую суету, как, скажем, Микеланджело. Но и кислой, сморщенной физиономии, с которой вечно ходил Рафаэль, под любыми предлогами пытавшийся отлынуть от праздничных приготовлений или хотя бы растянуть время (ровно до тех пор, пока мускулистый зад не словит чувствительный поджопник от Ниньяры или того же старшего брата), на мягком лице мечника навряд ли можно было хоть раз заметить во время подготовки к торжеству. В кои-то веки Лео с удовольствием сбрасывал свои лидерские замашки на веснушачатые плечи младшего братишки, предоставляя полное право рулить процессом приготовления как тому вздумается, и всцело полагаясь на таланты Майка по организации вечеринок различного рода. Ведь младшенький уже давно и довольно обоснованно считался среди всех обитателей тайного убежища "черепашкой-праздником", неоднократно демонстрируя потрясающие способности ярко разнообразить мрачную жизнь под толщей асфальта, соседствуя с тиной и крысами (не в обиду сенсею). Сам Леонардо добросовестно старался помочь с приготовлениями, внимая ненавязчивым указаниям мастера нунчак, который отдавал распоряжения братьям и друзьям со скоростью пулеметной очереди.

Канун Дня Всех Святых для Лео имел особое значение. Отчасти это было связано с давней историей предательства, которую лидер отчаянно старался стереть из памяти, но она нет-нет, да и всплывала в подсознании тошнотворным воспоминанием, заставляя мутанта вновь переживать самые тяжелые минуты в своей жизни и чувствовать на сердце очередные уколы смятения и соблазна вседозволенности.
И только в этот осенний праздник черепашка мог без всяких проблем и последствий предстать перед публикой в образе злого монстра, а не сдержанного душки-предводителя, с хриплым ревом размахивая картонным мечом, вымазанном в кетчупе. К слову, после таких вот "выбросов негатива" Леонардо чувствовал себя значительно лучше и снова контролировал свои мятежные раздумья, без ложных искушений.

Основное же значение праздника для мечника состояло в том, что некоторое время назад, именно в Канун Хэллоуина Леонардо помирился с Караи, после продолжительных сомнений дав их непростым отношениям второй шанс. Он долго отказывался верить в искренность намерений принцессы клана Фут, но в конце-концов чистая случайность помогла мечнику вновь обрести эту задиристую девушку, скрывающую под столь хамской маской довольно чуткую натуру и явную слабость к лидеру черепашек. Как говорится, от судьбы не убежишь.

Кстати о судьбе.

"Ну ты где? Уже все собрались, тебя только ждем," - выстучал парень по сенсорному экрану черепахофона сообщение девушке. Немного подумав, Лео дописал краткое, но столь емкое и трепетное: - "Я соскучился", обозначив едва сдерживаемое нетерпение от ожидания встречи Нажав кнопку "Отправить", лидер пристроил телефон на лабораторный стол, за которым они с Донателло уже битый час вырезали в тыквах зловещие рожи, и снова взял в руки длинный нож. Нельзя сказать, что столь кропотливое занятие (если вы, конечно, желаете в итоге получить аккуратный светильник Джека, а не обкромсанный со всех сторон овощ) дико нравилось обоим парням, но они просто не обращали внимания на эту досадную мелочь, как привыкшие часами держать свои эмоции под контролем, сосредоточившись на главном.
- Смотри-ка, Донни, похоже на Шреддера? - усмехнулся Лео, развернув рожу своей тыквы к технику, сидевшему напротив. - Или скорее Рене напоминает? Хотя нет, для Рене больше подошел бы кабачок - такой же продолговатый. Пожалуй, это все-таки будет Шреддер, - отложив "Шреддера" в ряд к его вырезанным братьям и сестрам, Леонардо свободной ладонью подкатил к себе новую овощную жертву. Прищурив глаз и скептически оглядев небольшую, довольно квадратную тыкву, он хмыкнул: - А это будет у нас, пожалуй...невыспавшийся Раф, у которого съели последнюю заначку сгущенки...- не успел Лео договорить всю свою мысль и даже начать потрошить сердцевину для художественной заготовки светильника, как внезапно в кругляш тыквы прямо из воздуха врезалось лезвие сай, пронзившее овощ насквозь. - ...и доели суши, - невозмутимо закончил парень, не дрогнув ни единым мускулом и лишь вполоборота скосив взгляд в проем дверей мастерской, откуда и прилетело оружие. Ну разумеется, там уже нарисовалась крепкая фигура саеносца, с двумя большими ведрами в связке через плечо, на манер коромысла, гневно сверкающая огнями Святого Эльма в лимонных глазах. Правда, на Леонардо это не произвело должного впечатления.
- Ну-ка повтори, ты, выкидыш праха Да Винчи! - недовольно рыкнул Раф с порога, звучно стукнув широким плечом о деревянное ведро. - Ты что, бессмертный сегодня?

К слову, Лео был одним из немногих членов их тесной общины, кто не страшился реальных угроз импульсивного, задиристого брата, с присущим ему хладнокровием реагируя на любые выкрики и выпады саеносца. Недолго думая, мечник многозначительно обменялся взглядами с Донателло, а затем, поддев широким лезвием ножа одну из готовых тыкв, одним резким замахом  швырнул овощ через собственное плечо, прямо в беснующегося Рафаэля. Тыква, которая зловеще ухмылялась вырезанным оскалом, аккуратно нахлобучилась на скуластую голову саеносца, превратив того в одно из страшных знаменований грядущего Хэллоуина. От внезапности столь смелого маневра Рафаэль издал лишь короткое "э" и невольно покачнулся,  боднув косяк двери своим обновленным лицом с оранжевыми оттенками.
- На чем мы остановились, Донни? - Леонардо невозмутимо придвинул к себе ту тыкву, которая была безжалостно проткнута саем, и задумчиво почесал подбородок, прикидывая варианты будущих рожиц для данного светильника. - Может, летучую мышь на вертеле? Или графа Дракулу с пробитой головой? Что скажешь?

***
О собственном костюме Леонардо даже не задумывался до поры до времени, всцело поглощенный предпраздничными хлопотами. Особую проблему черепашкам доставил широкий стол из мастерской Ди, который весельчак напористо арендовал под яства и угощения. Задача стояла неслабая: нужно было выпереть мебель в гостиную и поставить перед диваном, чтобы по-человечески рассадить всех гостей, а не устраивать коммунальную толкучку на кухне за одним жалким куском пирога. Однако стол демонстрировал полное нежелание покидать уютный кабинет своего мозговитого хозяина, упираясь и застревая всеми четырьмя ножками в двери лаборатории. Но благодаря коллективной настойчивости братьев-черепашек он все же сдался под четырехкратным напором и занял свое временное место в гостиной, которая уже представляла собой жутковатое обиталище лесных ведьм, украшенное всевозможной нечистью из подручных материалов. Дело оставалось за малым - набить стол разнокалиберной едой, да и самому подготовиться к Кануну.

***

Хлопнув своей дверью, на которой заботливо была приклеена табличка "Джек-Потрошитель", выведенная корявым почерком Микеланджело, Лео задумчиво оглядел свою идеально прибранную и украшенную черными кошками комнату, прикидывая, что могло бы послужить костюмом. Опускаться до банальностей колдунов и всадников без головы юноше не очень хотелось - этак любой дурак вырядиться способен, даже не напрягаясь. Широкополая шляпа любой девицы или затянутое на макушке одеяло, имитирующее плащ безголового хранителя Сонной Лощины -  все, костюм готов! Ни оригинальности, ни сюжета.
Нет, однозначно.
Еще можно было измазать себя кетчупом с ног до головы и изобразить свихнувшегося самурая, с торчащим из брюха мечом после харакири, а потом ходить с бледной, потусторонней рожей, пугая домашних скрипучим голосом. А? Ничего идейка?  Да и амплуа довольно подходящее - призрак мертвого самурая - что еще для счастья нужно тому, кто буквально помешан на истории феодальной Японии?
Или на комиксах DC...
Пока мысль о проткнутом собственным мечом воине плавно окучивала мозг Леонардо, трансформируясь в образное подобие костюма, голубые глаза, продолжавшие высматривать элементы предстоящего наряда, успели зацепиться за свежий выпуск довольно мрачного комикса DC, до которого черепашка еще не успел добраться. Журнал смирно лежал на прикроватном столике, рядом с часами под лампой, обложкой вверх, и отсвечивал миру изображение Флойда Лоутона или, проще говоря, Дэдшота, наемного убийцу-снайпера. Уставившись на комикс долгим, пронзительным взглядом, словно его увидел впервые, мечник внезапно понял, чью именно роль он бы хотел сыграть на этой вечеринке, настолько не соответствующую его характеру и которую явно не ждут от него.
"Решено!"
Ведьмы, колдуны и вампиры - это в прошлом! Пора приобщаться к современным героям зла!

Как ни странно, но костюм для Дэдшота нашелся довольно быстро и легко, стоило Лео бросить взгляд в ящик дальнего угла комнаты, на котором ныне росло миниатюрное деревце бонсай. Когда-то давно, предварительно сорвав алые нашивки-эмблемы, мечник сложил туда обмундирование Фут в котором вернулся домой. Черный костюм из огнеупорного и морозоустойчивого материала, сшитый по непростым габаритам черепашки, был крайне функционален в бою, и Леонардо периодически продолжал им пользоваться, особенно в сложных спасательных операциях. Тут же аккуратно стояли широкие ботильоны с выдвигающимися шипами-"кошками" на подошвах, в тон костюму. Остальное пространство ящика было заполнено тяжелым крюком для лазанья по отвесным стенам, многочисленными сюрикенами и кунаи с эмблемой Хамато и даже небольшой коробочкой, внутри которой лежали отмычки. Словом, сущий клад для преступного ворья.

Надев черный костюм с ботинками, Лео придирчиво осмотрел себя в небольшой прямоугольник зеркала, висевший рядом с полкой на стене. Ну для начала неплохо, хоть мечник так и не смог до конца избавиться от несколько презрительного созерцания довольно облагороженной формы своего бывшего клана.
Красный прицел-окуляр, главный атрибут Дэдшота, нашелся довольно быстро, среди валявшихся по всему полу (ввиду отсутствия стола) лаборатории запчастей изобретений Донателло, а вот с пистолетами и снайперской винтовкой пришлось попотеть. Ведь в логове черепашек, обучающихся ниндзюцу, огнестрельного оружия по определению быть не могло, и даже в игрушечном варианте Сплинтер никогда не приучал детей-черепашат к пистолетикам.
Словом, костюм Дэдшота сильно рисковал остаться незавершенным.
К счастью, темное прошлое, порой способно играть белому на руку.
Находясь в Клане Фут, Леонардо постоянно приходилось связываться с огнестрельным оружием и различными снарядами, выполняя задания по сопровождению/добыче/уничтожению подобных вещей. Конечно, пистолеты, еще способные выстрелить, даже не рассматривались в качестве элементов дизайна костюма, но на базе Клана существовало этакое хранилище специально выведенных из строя пушек для дальнейшего пересбора в более мощные военные машины на перепродажу властям.

"Мива, ты еще не вышла? Не могла бы ты прихватить пару пистолетов и винтовку, которые уже не стреляют? Буду признателен."
"Ты спятил????"
"Для костюма нужно, не пугайся..."
"Это ты пугайся с такими приколами! Ок, захвачу. Встретишь меня через полчаса?"
"Как раз за Майком зайдем, хорошо?*сердце*"

Короче говоря, Леонардо был уже практически готов. Красный глаз недобро поблескивал снайперским прицелом, на безмятежную физиономию натянуто нужное настроение и желание убивать одним выстрелом, а необходимое для Дэдшота снаряжение обещало вскоре прибыть вместе с задорной и довольно привлекательной девицей. Поэтому смело можно было покинуть родное убежище, чтобы выйти прямо на улицу, навстречу многообещающему Празднику.

Отредактировано Leonardo (2016-08-22 02:11:00)

[AVA]http://s9.uploads.ru/3dP1H.png[/AVA]
They say I was born on the coldest day ever.
They say I was born with a frozen heart.
Sound like I've even been carried at belly's length
on top of the hill overlooking the city...
And its steeples!

...Хэллоуин никогда не входил в число любимых праздников Донателло. Коли уж на то пошло, у него вообще не было списка любимых праздников, как, к примеру, у старины Микеланджело, который, кажется, только и жил, что планированием очередного мероприятия, будь то еженедельный киномарафон в компании друзей или вечеринка по поводу чьего-нибудь дня рождения. Нет-нет, Донни очень нравились такие уютные домашние посиделки, и он совсем не возражал против того, чтобы раз в две-три недельки выползти из своей обожаемой мастерской и предаться какому-нибудь развеселому времяпрепровождению — в конце концов, это неплохо отвлекало его от рутинной работы над  очередным сложным изобретением или опытов с различными взрывоопасными химическими веществами... Да и в целом он вовсе не был таким уж закоренелым затворником, огрызающимся на любые попытки близких выманить его на солнечный свет. Да, порой Дона и грузовиком было не оттащить от компьютера, однако это вовсе не означало, что он был бы счастлив навсегда присохнуть к поверхности лабораторного стола и пустить корни в любимое рабочее кресло. Отнюдь! К тому же, кто еще, как не Донателло, мог помочь своим родным с наведением порядка в логове? И юноша вполне охотно брался за любую работу, будь то украшение потолка разноцветными гирляндами или уборка гостиной от скопившегося там мусора в виде пустых коробок из-под пиццы и смятых банок от содовой. Единственным местом во всем убежище, куда он предпочитал не соваться в такие периоды, оставалась кухня — но вовсе не потому, что Донателло как огня боялся готовки или мытья посуды, а просто это целиком и полностью была территория его младшего братишки. Кажется, Майки чуть ли не ночевал под обеденным столом, когда речь заходила о подготовке к очередному шумному празднеству. Мутант и вправду чуть ли не из панциря вон лез, лишь бы обеспечить вкусностями всю их большую и дружную семью, которая, между прочим, значительно разрослась за последние месяцы. Но, кажется, такое огромное количество приглашаемого ими народа ничуть не пугала шутника, а даже наоборот, внушало ему особенный, если не сказать, что больной энтузиазм: в такие дни в тело Майка будто бы вселялся какой-то потусторонний дух и превращал его в ходячую машину для бесперебойного приготовления шоколадных пудингов. Однажды зайдя на кухню без предупреждения (дело, к слову, близилось к четырем часам утра, и это был канун Рождества), Дон едва не отдал богу душу при виде совершенно инфернальной физиономии брата, которая медленно и со скрипом обернулась в его сторону, точно голова одержимого демоном ребенка, в то время как руки Микеланджело продолжали усердно месить воображаемое тесто в пустой миске. Осторожно подхватив кружку с кофе, Донателло тогда бочком, аккуратненько выдвинулся обратно за дверь, провожаемый полубезумным взглядом явно перетрудившегося весельчака, и с тех пор не рисковал соваться на кухню без приглашения, когда твердо знал, что Майки опять готовится устроить пир на весь мир.

Up there in a weird house was living
A midwife said to be crazy by all the inhabitants,
When really she was just fixing
Lost and broken people, documented or not, all the time.

Так вот, возвращаясь к рассуждениям по поводу надвигающегося Хэллоуина, или, как его еще зачастую называли, Дня Всех Святых — Донателло, по правде, не очень нравился этот праздник. Во-первых, как истинный зануда и ботаник, он находил его довольно-таки... нет, не глупым, скорее, просто... аляповатым, что ли. Чересчур ярким, вычурным, напускным. То же самое Рождество казалось Дону куда более приятной датой. Вроде бы повсюду та же яркая мишура и картонные декорации с приевшимися персонажами — ан-нет, все же, было в нем что-то такое, от чего заметно теплело на душе и в голову сами собой напрашивались разные приятные мысли на тему семьи и друзей. С Хэллоуином такого не было. Во-вторых, Дон в принципе не очень любил всю эту тематику ужасов. Воображаемые монстры, скелеты, черти и привидения... Вампиры и ведьмы, оборотни и монстры Франкенштейна — ну скажите на милость, стоило ли тратить на это свое свободное время? Будь на то воля Донателло, он бы ни капли не озаботился подготовкой к такого рода "празднеству", предпочтя заняться другими, куда более важными вещами. Например, починкой домашнего электрогенератора, который грозил вот-вот выйти из строя и обесточить все их логово. Или очередным усовершенствованием ШеллРайзера. Или заказом на тот дешевый сайт для интернет-магазина, который он откладывал чуть ли не с прошлой недели — а откуда, как вы думали, брались деньги на все эти украшения и свежие продукты для готовки! Словом, подходящих занятий находилось предостаточно, только вот существовала одна маленькая, но безумно важная деталь, которую он просто не мог не принимать в расчет.

Майки просто обожал этот дурацкий праздник.

А Донни очень не любил расстраивать своего братишку. К тому же, тот все равно бы не оставил его в покое, даже если бы изобретатель заперся в мастерской до самого Нового года.

Судя по всему, старшие братья рассуждали примерно в том же самом ключе, так как, подобно умнику, с видом молчаливой покорности взялись за украшение их скромного подземного жилища, как и за год, и за два года, и за целое десятилетие до этого. Честное слово, когда ты празднуешь нечто одно и то же на протяжении стольких лет, поневоле набивается оскомина и веет скучной рутиной; пожалуй, единственным по-настоящему приятным фактом на сей раз являлось то, что в этом году черепашки должны были отмечать Хэллоуин не одни, а в шумной компании друзей и любимых девушек. Было отчего взбодриться, не правда ли? При этой мысли, откуда-то сразу веяло освежающей струей новизны, и в глазах зажигались непривычные, полузабытые огоньки интереса к тому, чем они все сейчас занимались. Тот факт, что их юные пассии ни разу в своей жизни не принимали активного участие в праздновании такого обычного, вроде бы, праздника, внушал мутантам скрытое желание продемонстрировать своим возлюбленным, каким, на самом деле, интересным и запоминающимся мог стать этот день, если бы они только подошли к делу с умом и фантазией. Честно говоря, Донни был порядочно удивлен реакцией своей хвостатой подруги. Ладно, Алопекс или Караи — их жизнь до момента вступления в Клан Хамато была посвящена кардинально иным вещам, да и Ниньяра едва ли интересовалась такими глупостями, будучи в рядах воровок и "черных" наемников. Но Мона Лиза? Серьезно? Узрев неподдельную растерянность в ее широко распахнутых глазах цвета лугового меда, Дон и сам порядком озадачился, не зная, что и сказать в ответ: ему всегда чудилось, что Мона лучше всех других была знакома с такими, вроде бы, совершенно естественными вещами. Нет, ну правда! У Донателло с трудом укладывалось в голове, что живущий на поверхности человек мог ни разу не принимать участия в различных вечеринках и карнавалах, посвященных данному мрачному, но развеселому празднеству. А тут выяснялось, что это сами черепашки имели обыкновение шумно справлять чуть ли не каждую красную пометку в настенном календаре, будь это Пасха или Международный день отца. Чудно... и странно, как ни крути.

Выходит, ему наконец-то выдался шанс продемонстрировать Моне нечто такое, с чем она еще ни разу толком не имела дела... То, что было бы для нее совершенно в новинку. Ну разве это не здорово? Ведь обычно это именно саламандра рассказывала четверке братьев о том, что из себя представляла жизнь обычного человека, а не наоборот. Само собой, Донателло просто не мог упустить такую возможность. И отчасти именно поэтому без лишних слов и возражений брался за любую работу, что поручал ему трудяга (смешно, смешно... если бы только это слово было применимо к нему во все остальные не-праздничные дни в году!) Микеланджело, будто то вырезание на пару с Леонардо страшных лиц на выпуклых стенках тыкв, что в изобилии натаскали друзьям Эйприл с Кейси, или необходимость развесить всюду в убежище черно-белых картонных привидений, летучих мышей и фонарики разных зловещих оттенков, чей свет превращал всегда такое уютное и приятное логово в Нью-Йоркский филиал Ада на Земле. Дон даже пожертвовал Майку свой тяжелый лабораторный стол, предварительно избавив тот от годами копившегося на нем хлама и чертежей, а также не особо возмущался тому факту, что ребята периодически совершали набеги на его мастерскую, целыми утаскивая какие-то железяки и запчасти, видно, для своих будущих костюмов. Неудивительно, что всей этой предпразничной канители, Донателло и думать забыл о том, чтобы самому сообразить для себя какой-нибудь необычный тематический наряд. Эта мысль явилась гению со значительным опозданием, уже в самый канун Хэллоуина, в тот самый момент, когда Донни заметил краем глаза рассевшегося посреди комнаты Микеланджело, с пыхтением орудовавшего огромными портняжными ножницами над внушительным куском невесть откуда добытой материи, и устроившуюся у него под боком Алопекс, с высунутым от усердия кончиком языка раскрашивавшую круглую мордаху своего приятеля в яркие рыжеватые оттенки, да так старательно, что сама отчасти заляпалась сочными брызгами краски. Пронаблюдав за ними с пару-тройку минут, умник в глубокой задумчивости вернулся к себе в лабораторию, уже по привычке перешагнув через кучи разбросанного тут и там металлолома и башни научных книг, чтобы со скрипом опуститься в любимое кресло и еще какое-то время предаваться отрешенным размышлениям на тему "и как же я мог об этом забыть". Впрочем, долго ломать голову не пришлось: кинув взгляд на висевший рядышком белый докторский халат, Ди, не мудрствуя лукаво, решил воспользоваться прошлогодним образом безумного ученого — благо, красного красителя у него все еще было в достатке, равно как и всяческих модных примочек вроде защитных очков и резиновых перчаток, а также внушительной коллекции хирургических скальпелей. Хо-хо-хо.

Oh Madeleine who was so fond of,
Oh Madeleine who just loved,
Oh Madeleine who was so fond of...
Fixing people!
Oh Madeleine who was so fond of,
Oh Madeleine who just loved,
Oh Madeleine who was so fond of...
Fixing people!

Словом, к тому моменту, когда на пороге мастерской объявилась его драгоценная Мона Лиза, сам техник уже и думать забыл о своем костюме, отвлекшись на куда более насущную проблему в виде мотоциклетного шлема Рафаэля. Неосмотрительно взяв себе образ Призрачного Гонщика, старший братец все никак не мог придумать, как заставить этот чертов шлем гореть сизым пламенем, да так, чтобы при этом огонь не перекинулся на одежду и (что важно) гладкую лысину саеносца... А то и на окружавшие его предметы домашней обстановки. Само собой, в итоге данная задача целиком перешла на плечи Донателло — у которого, в общем-то, и без того было дел навалом, но кого это когда-нибудь волновало! Помозговав какое-то время над злосчастным шлемом, Дон, в конце концов, предпочел отказаться от опасных экспериментов с легковоспламеняющимися химическими составами, и просто-напросто щедро обернул его гирляндой, не забыв также приделать внутри скрытую оранжевую подсветку, реагирующую на нажатие потайной кнопки сбоку. Что ж... не персонаж Николаса Кейджа, но зато голова на месте, верно? Заслышав тихий стук по дверному косяку, Донни тут же отложил отвертку и с сияющей улыбкой обернулся навстречу Моне Лизе, а затем и вовсе поднялся из кресла ей навстречу, намереваясь привычным жестом подхватить туго натянутый ремень сумки с плеча девушки — поди, устала тащить на себе такую тяжесть!

— Привет... а? — шагнув навстречу гостье, Ди поневоле замер с протянутой в пустоту рукой, вопросительно уставившись вслед увернувшейся ящерке. Хей, ну ты чего? Он же просто хотел помочь! Удивленно моргнув, гений опустил ладонь и молча пронаблюдал за тем, как Мона устраивает свой баул на свободном стуле. — Да ничего страшного, все равно еще никого нет, — рассеянно отозвался Ди, переведя взгляд обратно на озорно усмехавшуюся мордашку Лизы. Он уже понял, что та припасла для него какой-то сюрприз, и теперь просто не мог сдержать охватившего его любопытства: вытянув и без того длинную шею, слегка наклонившись корпусом вперед, Дон с заинтересованно распахнутыми глазами попытался заглянуть за плечи бывшей студентки, а та будто нарочно заерзала на сидении, нетерпеливо покачивая змеиным хвостом в воздухе и подпихивая сумку глубже за спину, явно ни на секунду не теряя бдительности. Ее похвала подействовала на гения как неплохой отвлекающий маневр, но едва ли Донателло на это купился. Тем не менее, он послушно уселся обратно в кресло, невольно улыбнувшись в ответ и слегка пожав мускулистыми плечами: мол, да ладно, это ж не моя заслуга. — Спасибо. Хотя вообще это Майки постарался... Я только вешал украшения туда, куда он мне командовал, — говоря это, гений все-таки предпринял еще одну попытку ненароком подсмотреть за спину девушки. — Что это там у тебя? — не удержавшись, задал он прямой вопрос, впрочем, без нотки требовательности или строгости. Ему просто было интересно, что же она там от него прятала, только и всего! Тем не менее, когда Мона уточнила про его костюм, техник все же отвлекся и небрежно махнул рукой на свой старый халат: — А... Я решил предоставить ребятам шанс побороться за приз в номинации "Лучший костюм на Хэллоуин". Не каждый же год мне их обыгрывать, — шутливо произнес Ди, пряча легкую досаду за собственную забывчивость под нотками миролюбивой иронии. Хотя, вообще-то, он и вправду не планировал тратить время на шитье в этом году, предпочтя сосредоточиться на других, более важных вещах. Потому, когда Мона решительно отвергла его вариант праздничного костюма, гений на пару мгновений впал в легкий ступор: и что ты прикажешь ему делать? Идти на вечеринку голышом? Другого-то наряда у него не было! Теперь уже по-настоящему изумившись словам девушки, Дон недоуменно проследил взглядом за ее дальнейшими действиями... чтобы в следующую секунду окончательно опешить от всего происходящего. И по мере того, как его рабочем столе оказывались все новые и новые элементы более чем необычного гардероба, лицо умника все более вытягивалось от удивления. Нет, ну правда же, тут было от чего растеряться. В прошлом уже пару раз случалось, чтобы Мона вырезала и шила ему новую повязку взамен уничтоженной или потерянной, но чтобы целый костюм?... В темно-серых глазах невольно блеснула догадка, чей именно образ вдохновил ящерку на создание этого наряда, а подтвердили это умозаключение небольших размеров часы-кукушка, явно самодельные и оттого безумно милые. Донни сам не заметил, как шок на его лицо сменился широченной, донельзя теплой и радостной улыбкой. Он так часто мастерил что-то в подарок другим, и так редко кто-то старался смастерить что-то особенное для него самого... Разумеется, изобретатель сполна оценил этот сюрприз и, не удержавшись, протянул обе руки за миниатюрным "домиком" с покатой деревянной крышей, точно ребенок за подарком от Деда Мороза (или, вернее сказать, от Снегурочки). Скворечник приятной тяжестью лег ему в ладони, и Дон все с той же тронутой улыбкой провел пальцем по рельефу циферблата, сполна оценив всю красоту проделанной работы. Подняв взгляд на улыбающееся лицо Моны, игриво сжавшей тонкий и шипастый стебелек розы промеж заостренных клычков, Дон неожиданно осознал, как сильно он хочет ее поцеловать. Спонтанное желание было тут же исполнено: встав с кресла, гений наклонился и горячо прижался к губам Моны своими собственными, даже не став отнимать у девушки ее цветок, отчего крохотные шипы слегка укололи его в щеку.

— Спасибо тебе, родная, — с искренней благодарностью выдохнул механик, отстраняясь от зардевшейся в удовольствии мордашки саламандры. — Мне очень нравится... Поможешь мне это надеть? И... я тоже хочу увидеть тебя в твоем костюме, — шепнул он уже чуть тише и многозначительнее, на что Мона удовлетворенно хмыкнула в ответ и немедленно приступила к делу, принявшись вытаскивать из сумки весь оставшийся у нее реквизит.

Интересно, догадывалась ли она, что после вечеринки гению захочется увидеть ее и без костюма тоже?

When she put me on the kitchen table
I thought for minute she wanted to eat me alive.
Does she think I'm some kind of roasted chicken
Somebody forgot to kill?
She was carving into my chest skin.
With her big notched scissors stuck between my bones,
She shoved a clock into my frozen broken pieces
Instead of my frost-bitten heart.

В течение следующего получаса, сладкая парочка была занята тем, что облачала долговязого изобретателя в его новенький костюм, который, как выяснилось, на удивление ровно на нем сидел — теперь-то Ди стало понятно, к чему были те ненавязчивые измерения с рулеткой наперевес: значит, эта идея пришла к Моне еще пару недель тому назад... А он-то, дуралей, и не догадывался ни о чем! Жаль, что ему самому не хватило ума подготовить ей такой же сюрприз... В то время, как Мона старательно выводила ему кисточкой характерные вертикальные линии на выбеленной скуластой физиономии, щекоча впалые щеки и окончательно превращая Донателло в персонажа их любимого мультфильма, взгляд последнего слегка растерянно блуждал по мастерской. Гений тщетно пытался сообразить, что бы ему подарить девушке в ответ, ведь та, безусловно, этого заслуживала. Как назло, в голове было совершенно пусто, и в итоге Донни решил отложить эту проблему на потом. Все же, у них впереди еще была целая ночь... Пара часиков — и он обязательно что-нибудь придумает, это уж как пить дать! Подставив тщательно припудренную макушку под внушительных размеров цилиндр, Дон снова выпрямился и с изрядным любопытством оглядел себя в отражении стеклянной дверцы шкафа. Да... Что ни говори, а этот костюм был гораздо, гораздо лучше его старого замызганного краской халата! Сумасшедший ученый? Ха, этот образ уже давным-давно устарел и не вызывал в нем прежних эмоций. Другое дело — мрачный и таинственный Джек Механическое Сердце! А как хорошо легли на пластрон самодельные часы с кукушкой? Дон, не удержавшись, ослепительно просиял щербиной собственному отражению, точно на его месте вдруг оказался модник-Микеланджело.

— Здорово! — воскликнул он восторженно, впрочем, тут же сменив улыбку на встревоженное выражение. — Устала? — да, видок у Моны был на редкость утомленным... Оно и не удивительно, ведь она вложила в этот костюм столько сил  и трудов! А ведь ей еще предстояло нарядиться самой. Разумеется, Донни не мог упустить этот шанс и с готовностью приблизился обратно к саламандре, готовый хоть целиком и полностью взять на себя все хлопоты по переодеванию и нанесению грима. — Конечно, давай я тебе помогу, — с искренней охотой откликнулся техник, встав за спиной возлюбленной и бросив быстрый, оценивающий взгляд на ее растрепавшуюся копну густых рыжевато-каштановых волос. Да уж... Будет ох как непросто собрать их в высокую прическу, ведь кто как не Донни не понаслышке знал, до чего непокорной может быть эта кучерявая грива! Донателло не был экспертом в женских прическах, но подозревал, что помочь тут сможет только целый мешок заколок и невидимок, а также, возможно, продетые сквозь пряди цветы... Гений, не удержавшись, мягко провел ладонью по шелковистым, пружинящим волнам, как обычно, наслаждаясь этим прикосновением, а заодно убирая часть прядей набок, так, чтобы слегка приоткрыть шею подруги, что всегда привлекала его своими изящными, тонкими контурами. Наклонившись, Донни украдкой коснулся невесомым поцелуем едва заметно выступающего позвонка ящерки, на мгновение согрев дыханием гладкую изумрудную чешую. — Красавица, — мурлыкнул он едва слышно, вновь отпуская непокорные вьющиеся локоны, так, чтобы они водопадом упали на полуобнаженную спину девушки. И как тут дождаться окончания праздника? Нехотя отстранившись, Донателло отыскал взглядом расческу и, взяв ее в руки, принялся осторожно водить ею по чужим волосам, стараясь не дернуть лишнего волоска и не причинить боли чересчур резким движением. Мона тем временем уже окончательно облочилась в свое платье, и затем, позаимствовав у техника гребень, принялась наводить "порядок" на собственной голове, старательно укладывая волосы в нужную ей прическу, не забывая подсказывать гению, куда и как прикреплять предварительно врученные ему розы. Пришлось как следует попотеть, чтобы все цветы и перья оказались на своих местах, и при этом ни одна прядка не выбилась наружу — но зато окончательный результат превосходил самые даже смелые ожидания. Отступив на шаг назад, Донателло с затаенным дыханием оглядел собранные в пучок волосы саламандры, отметив про себя, что ей безумно идет эта сложная и необычная укладка.

— Ты выглядишь потрясающе, — чуть охрипшим от восхищения голосом признал мутант, с явным трудом оторвав взгляд от непривычно бледного лица подруги — все же, было в этом гриме что-то... непривычное, и в то же время очень привлекательное. Он еще какое-то время пристально наблюдал за ней, в то время как сама девушка небрежно складывала все баночки и косметику в одно место; а заметив, что Мона с удовлетворенным видом направилась в сторону дверей, Донни неожиданно перехватил ее запястье и плавно развернул лицом к себе. Подол кроваво-алого платья тихо прошелестел в воздухе, вскользь коснувшись ног черепашки. Создавалось впечатление, будто Донателло желал еще одного поцелуя... Однако гений все же сумел сдержаться, хоть и наградил свою возлюбленную долгим, алчущим взглядом, прежде, чем взял в руки одну из оставленных на столе кисточек. — Погоди немного... сейчас, — сам не вполне сознавая, зачем он это делает, Донни аккуратно коснулся кончиком правой щеки Моны и нарисовал крохотную блестящую звездочку на ее снежно-белой чешуе, таким образом, внеся финальный штрих в запомнившийся ему образ Акации.

И точно в насмешку над изобретателем и его подругой, закрепленные на груди техника часы издали короткое, мелодичное "ку-ку".

She told me "son, there are three things
You must never ever forget.
First, don't touch your clock hands,
Second, you shall control your anger.
And above all, don't you never forget, no matter what,
Don't ever let yourself fall in love.
For then, and forever, in your heart's clock
The hour hand shall pierce through your skin,
The clock shall explode, your bones shall implde,
And your heart's clockwork
Shall be broken again.

You hear the door slam and realize there's nowhere left to run
You feel the cold hand and wonder
If you'll ever see the sun
You close your eyes and hope that this is just imagination
But all the while you hear the creature creepin' up behind
You're out of time!

- Даже не пытайся вытащить меня отсюда! Я сказал, что не собираюсь участвовать в вашем идиотском балагане, ясно? - Рафаэль показательно отвернулся, продемонстрировав стоявшей посереди комнаты Ниньяре округлый, сколотый панцирь, перетянутый кожаным ремнем. - Ищите себе старика-вампира на соседней бирже труда и нанимайте его за кровь из пальца и кусок подушки! - взмахнув лапой в знак протеста, черепашка вперил сердитый взгляд в большой постер мотоцикла, который занимал собой по крайней мере половину кирпичной стенки у подвесного гамака. - Я пас, пас и снова пас!
Он не лгал, когда говорил, что собирается просидеть весь праздник в своей комнате, словно клоп под ковром. Куда полезнее потягать гантели или отработать парочку силовых приемов на потрепанной груше в тренажерном зале, чем рядиться в страхолюдинские прикиды и орать хриплым, потусторонним голосом “Сладость или пакость!” Даже обещанные пирожные в виде человеческих органов, политых клубничной кровью, едва ли могли сломить знаменитое упрямство саеносца.

Не то чтобы он не любил веселиться - о нет, Рафаэль был довольно падок на различные удовольствия, просто предпочитал развлекаться там, куда заявлена дорога только любителям пощекотать собственный адреналин. Скажем, стритрейсинг на безумной скорости по ночным улицам или же прыжки в океан с высокой, отвесной скалы с последующим дайвингом среди охотившихся на котиков акул. Вот это да, мужские развлечения, когда сердце замирает с каждым преодоленным метром опасности и ты ощущаешь головокружительное опьянение от одной мысли, что в этот момент твоя судьба сталкивается с неподконтрольной, природной силой, и только от твоих собственных навыков и умений зависит успех брошенного вызова целому миру.

А это что? Сборище мальчиков-зайчиков в цирковых нарядах, облитый кетчупом и вишневым сиропом, выторговывающие мармеладки? Больно-то надо!

Пренебрежительно фыркнув подобной мысли, Рафаэль скрестил на пластроне лапы, твердо решив не поддаваться уговорам и угрозам своей рыжехвостой бестии. - Нечего стрелять глазками, женщина, не купишь! - заявил он, правда, уже не так уверено, стоило лишь только взглянуть через плечо в льдистые, раскосые глаза Ниньяры, которая с ласковым прищуром гипнотизировала парня, томно взмахивая длинными ресницами. О, черт!
И угораздило его влюбиться в девчонку-лису, донельзя хитрющую и коварную, чью бессовестную натуру воспели даже в народных сказках.
- Ну котенок, - пела она, сладострастным голосом, подступаясь все ближе к темпераментному мутанту, сексуально покачивая бедрами. - Ты же не хочешь оставить свою ведьмочку одинокой, верно?
Разумеется, при такой бархатной атаке даже самые упертые бастионы вряд ли способны долго продержаться. А уж когда тонкие лисьи губы многозначительно зашепчут о скрытых возможностях клубничной крови и откровенных образов злых колдуний... Кто в здравом уме откажется от такой заманчивой перспективы?
- Твоя взяла, рыжая, - с досадой буркнул Рафаэль, все-таки разворачиваясь к торжествующей Ниньяре и протянув мускулистые лапы к желанному девичьему телу. - Только чур условие: в Франкенштейнов и оборотней с мегафонным воем под лунные софиты напяливайтесь сами.
- До-го-во-рились, - со сладкой улыбкой протянула лиса.

***

Конечно это вовсе не означало, что стоило Ниньяре только поманить пальчиком угрюмого парня, и Рафаэль немедленно бросился с головой в омут предпраздничных приготовлений, подобно Лео пихая свои разнорабочие услуги всем, кому не лень. Нет, саеносец с успехом продолжил морщить нос и изображать неподъемную немощь, безустанно ворча и иронично комментируя Хэллоуинский энтузиазм, которым были охвачены все обитатели и гости их столицы. Набухтевшись всласть, он все же впрягался в столь раннюю подготовку к торжеству, и впрягался нехило, выступая в качестве хорошей ломовой лошади-тяжеловоза: таская многочисленные корзины с тыквами, двигая мебель во все части жилища по ведьминскому фен-шую и разгребая захламленные участки гаража, где выросла целая помойка “запасного” металлолома их карманного гения.

С каждым днем приближения Дня Икс, саеносец становился все скучнее и молчаливее. На нем словно сработал некий парадокс: чем суетливей вели себя братья, пытаясь с размахом украсить их скромную, канализационную обитель, тем больше тормозил в своих стремлениях Раф. У него было лишь одно желание: свалить куда-нибудь в тайгу/горы/пустыню и переждать время, пока этот «Хреноуин» не закончится. Уж больно надоело ему прыгать по слащавой указке лисы, которая слишком хорошо знала, на какие слабые места черепашки ей нужно надавить для эффекта повиновения. К тому же еще и старший брат Леонардо не стеснялся глядеть  на окружающих Зевсом, потрясая увесистыми аргументами и лидерским духом прямо из грибного, японского пенька, который не укатаешь никаким бульдозером.

Надоели все. Хватит с него!

***

Он чуть было не заснул под тихое, размеренное тиканье часов, пока саламандра и лиса колдовали вокруг черепашки с нитками, ремнями и изолентой, пытаясь приладить домик кукушки к широкому пластрону мутанта. Лениво хлопая отяжелевшими веками, Рафаэль из последних сил удерживал лапы на весу, уже несколько припустив их к бокам, тем самым значительно осложнив работу девушкам по укреплению часового механизма на его теле. Юноша даже не огрызался на скромные просьбы поднять руки повыше и не шевелиться - он вообще перестал реагировать на внешние раздражители, твердо решив про себя, что как только от него, наконец, отвянут, саеносец рухнет кирпичом в гамак, и горе тому, кто вновь осмелится вытащить его из комнаты.

Кроме Ниньяры, разумеется.

Едва только хитрая лисица просекла, что к чему, как тут же взяла паузу в их с Моной занятии и, многозначительно взглянув на сонную физиономию Рафаэля, быстрым шагом подошла к старенькому шкафу с облупленной краской. Широко распахнув дверцы, она вытащила из недр Нарнии любимую куртку саеносца, которую еще с раннего утра самолично усовершенствовала к Хеллоуину, превратив облезлую, ничем не примечательную вещь мотоциклиста в нечто завораживающее. Покачивая бедрами и хвостом, рыжая куноичи плавно обошла штырем торчащего посереди комнаты подростка и поднесла куртку прямо к слипающимся глазам Рафа.
- Все еще желаешь отказаться от праздника?- бархатным голосом поинтересовалась Умеко, подмигнув саламандре. - Или уже передумал?
Рафаэль, который на самом деле дико хотел спать, тут же заинтересованно расширил глаза, созерцая обновленную шмотку. Надо ли говорить, что сон как рукой сняло, стоило только узреть мастерство новоявленной швеи с Острова Туманов. Черная косуха выглядела просто изумительно: от поясного ремня до грудных карманов агрессивно протянулись расписные красно-желтые языки пламени из прочной бордовой кожи；старые заклепки были заменены на блестящие, остроконечные шипы；а с левого плеча свисала толстая цепь, которую можно было снять при необходимости.
- Ничего так! – аж присвистнул от восторга черепашка и протянул мускулистые лапы к вожделенной куртке, не переставая разглядывать сочные детали. – Смотрится просто отпад, рыжая!- ради такого костюма он был готов всю ночь изображать хоть Бабу-Ягу, хоть чердачный сундук на потеху барышням.
- Моему сахарному мальчику нравится? - немедленно прильнула к нему грозная куноичи, вжавшись в твердый пластрон всеми прелестями и нежно ткнув мочкой прохладного носа парню в скуластую, невесь где расцарапанную щеку. - Ты же постоишь еще полчасика?
- Только давай без этих тошнотворных телячих нежностей, пупсик, - поморщился Рафаэль, иронично покосившись на Мону, которая хихикнула в кулак от развернувшейся перед ее желтыми глазами сцены. - Все коментарии держи при своем декольте, кудряшка. Ясно тебе?

Cause this is thriller, thriller night!
There ain't no second chance against the thing with forty eyes
You know it's thriller, thriller night!
You're fighting to survive inside a killer, thriller tonight

В Канун Дня Всех Святых Рафаэль сидел один, в полумраке гаража, отчаянно надеясь, что о нем все-таки позабудут. Ну хотя бы до прихода лисы, которая должна притащить ему куртку Джонни Блейза или Призрачного Гонщика – хэллоуинского костюма, который лично выбрала для него щепетильная Умеко. Донателло обещал поколдовать с мотоциклетным шлемом, чтоб все выглядело как имитация горящего черепа для завершения выбранного образа. Как Дон собирается сломать себе мозг на эту тему – саеносца не волновало, он все равно ни черта не разбирался во всех этих заумных механизмах. А идея облить себе голову бензином и поджечь, его, понятное дело, не очень прельщала. Красиво, конечно, горел бы, но недолго.
Стряхнув с сигареты пепел прямо на грязный пол гаража, Рафаэль в очередной раз прошелся тряпкой по заднему крылу мотоцикла, любовно натирая его до скрипящего блеска. Он был готов послать всех за магнитиками и посвятить полировке байка весь оставшийся вечер, однако обещание, данное Умеко в самом начале затянувшейся вакханалии, еще худо-бедно сдерживало раздражение мутанта, которое было готово разлиться полноводной рекой на бедовую голову первого неудачника, что осмелится сунуть свой длинный нос в гараж.

Ooh, baby don't you know I suffer?
Oh, baby can you hear me moan?
You caught me under false pretenses
How long before you let me go?

Поразительный факт: как только ты становишься главой самого крупного и могущественного клана якудза на Востоке и Западе, в твоей жизни вдруг резко появляется целая уйма чертовски важных дел, каждое из которых требует безотлагательного решения — и тогда даже краткая минутка отдыха кажется чем-то из разряда научной фантастики или божественного чуда. Смешно сказать, но когда-то дочь ныне покойного Шреддера еще умудрялась жаловаться на якобы острую нехватку свободного времени... Ха, три раза! Да что она вообще могла знать о подлинной занятости!

— Госпожа Караи...

Полоска нестерпимо яркого электрического света безжалостно ударила по лицу задремавшей девушки, точно остро наточенное лезвие катаны, и лишь титаническое усилие воли спасло бедного слугу-футовца от справедливого возмездия в виде прицельного удара ботинком по лицу. С грохотом выронив вышеназванный элемент обуви, доселе сонно зажатый в кулаке его отрубившейся владелицы, Караи со стоном перевернулась на другой бок и свернулась в тугой каланчик, всей своей спиной демонстрируя полнейшее нежелание выбираться из теплой постельки — которую она, к слову, даже не удосужилась расправить, прежде, чем рухнула на нее прямиком в верхней одежде. Всего каких-то жалких два часа назад, так, между прочим! Выждав для верности полминуты, боец предпринял еще одну робкую попытку дозваться до сладко посапывающей хозяйки:

— Госпожа Караи! Вы просили разбудить вас, как только настанет время... — низкий, предупреждающий рык, раздавшийся из глубин комнаты, заставил его ненадолго притихнуть, но затем голос фута зазвучал с новой силой и уверенностью: — Госпожа Караи, вы сказали, это важно!

— Да проваливай ты к дьяволу! — хрипло рявкнула Ороку в ответ, рывком приподнимаясь над подушкой и слепым, шарящим в темноте движением стягивая с ноги второй сапог. — Сhikushou!... Проваливай, я сказала! — крутанув головой так, что ее длиннющий черно-красный хвост спутанной змеей переметнулся с одного плеча на другое, девушка таки зашвырнула свой снаряд в рожу ни в чем не повинного бойца. Тот, в свою очередь, тут же сделал шаг назад и ловко прикрылся дверью, тем самым продемонстрировав, что подобная ситуация была для него отнюдь не в новинку. — Нет, стой... который час? — худо-бедно проснувшись, Караи тут же потянулась рукой за будильником. Взгляд светло-карих глаз свирепо переметнулся обратно на опасливо заглянувшего в комнату футовца. — Когда я сказала тебе меня разбудить, Макото?

— В половине восьмого вечера, госпожа...

— А сейчас, по-твоему, сколько времени?! — продемонстрировав слуге светящийся экран часов, на котором крупными зелеными цифрами значилось "19:27", Караи прицельно швырнула их вслед за улетевшим ботинком. — Вот и shinjimae отсюда, temee! Kusotare! — воин послушно убрался восвояси, а его госпожа с рычащим бормотанием перекатилась на спину, накрыв заспанное лицо ладонями. Как бы она не жаждала поваляться в кровати пару-тройку часов, а она обещала провести этот вечер в компании отца и сводных братьев... Да, точно, теперь она вспомнила об этом. Эти дуралеи собирались праздновать Хэллоуин одной большой и дружной семьей — и, разумеется, присутствие Караи, как чудом обретенной дочери Сплинтера, в данном случае считалось обязательным. Не то, чтобы она возражала... Но как же ей хотелось спать, черт возьми!

— Да чтоб вас всех, клоуны недоделанные... — беззлобно проворчала Караи, с кряхтением спуская теперь уже босые ступни на пол и заодно в шутку грозя кулаком потолку. — Будь ты проклят, Хамато Йоши! — низко и хрипло передразнила она Шреддера, вполне убедительно сымитировав его тяжелое сопение в наглухо закрытое металлическое забрало. Ладно... Раз уж они так сильно хотели, чтобы она пришла... Так и быть, она сделает им одолжение и явится на сие тыквенное чаепитие, пожертвовав ради этого своим первым и единственным выходным за два минувших месяца. Пока девушка сонно раскачивалась на краю кровати и безуспешно давила зевок ладонью, телефон рядом с ней громко завибрировал, сообщая о новом входящем сообщении. Ох, как неожиданно! Интере-еесно, кто бы это мог быть? Все еще отчасти недовольная, Караи иронично зыркнула на горящий впотьмах экранчик мобильника и тут же невольно ухмыльнулась себе под нос.

Ишь ты. Соскучился, значит...

— Романтик хренов, — с небывалой нежностью в голосе проворковала Мива, небрежно отбросив телефон на подушки. Что ж, ладно...  Коли на то пошло, она и сама жутко по всем соскучилась, разве нет? Особенно по этому наивному голубоглазому дуралею, что так сильно был к ней привязан. Настолько сильно и крепко, что сама Караи теперь уже с огромным трудом представляла, как это она умудрилась прожить целую жизнь вне его компании.

Нет, ну правда — как?

— Твоя взяла, Лео, — с хрустом потянувшись, девушка наконец-то встала и решительно двинулась в направлении уборной, на ходу стягивая мятую одежду и бросая ее прямо себе под ноги. — Но хрена с два я стану наряжаться для тебя в костюм готической лолиты!

I thought I was a fool for no one
But ooh, baby I'm a fool for you
You're the queen of the superficial
And how long before you tell the truth?

Как давно она, однако, не выходила в город без сопровождения.

Нет, ну правда: всякий раз, когда молодой Ороку нужно было покинуть штаб-квартиру Клана Фут, ее сопровождал небольшой отряд воинов либо пара-тройка личных телохранителей и по совместительству деловых помощников, в присутствии которых она предпочитала вести важные переговоры и крупные финансовые сделки. Учитывая, как много проблем обрушилось на ее плечи с той поры, как был убит Шреддер, девушка уже практически забыла о том, как же это здорово, свободной стрекозой скакать по крышам ночного мегаполиса в компании с молчаливым и серьезным Лео либо озорной игруньей-Шинигами, ни капли не заботясь о том, что будет, если об этом случайно узнает ее приемный отец. А уж о том, чтобы в одиночку прогуливаться по вечернему бульвару, любуясь праздничными украшениями в виде гирлянд из летучих мышей и пылающих тыкв, или же лихо разъезжать по гудящим, запруженным автомобилями дорогам верхом на любимом кроваво-черном байке, с упоением прижимаясь грудью к рулю и отражая шлемом яркие городские огни, в последнее время и речи не шло! Как же ей, оказывается, сильно этого не доставало...

Если бы только не эта гр*банная малышня!

— КОНФЕТЫ ИЛИ ЖИЗНЬ, — хором поприветствовала ее целая кучка разодетых человеческих детенышей, тесным кольцом обступив мотоцикл и грозно потрясая необъятным мешком из-под сладостей. Кисло оглядев окружившую ее толпу, Караи выпрямилась в сидении и неторопливо стащила шлем с головы, продемонстрировав притихшей ребятне свой смелый (если не сказать что вызывающий) вампирский грим. Пока те настороженно следили за ее действиями, Ороку все также неспешно вытащила из рюкзака большую фирменную упаковку с шоколадными батончиками и под всеобщие пристальные взгляды торжественно опустила ее в подставленный мешок... На несколько мгновений, в воздухе повисла изумленная тишина — а затем вроде бы такое спокойное лицо Мивы вдруг исказилось в агрессивном оскале, на мгновение покрывшись вполне себе реальной чешуей и на глазах отрастив длиннющие ядовитые клыки. Взвизгнув от ужаса, маленькие чертята, привидения и личинки Дракулы дружно рванули наутек, сопровождаемые сперва оглушительным змеиным шипением, а затем и раскатистым, звонким гоготком.

Так уж ли ей был нужен этот ретро-мутаген, ей-богу...

Прицепив шлем сбоку от руля, вновь вернув своему лицу нормальный человеческий вид, Караи вытащила из кармана свой смартфон и легко пробежалась наманикюренными пальцами по сенсорному экрану — ладно, повеселилась и хватит... Слегка поправив винтовку, неприятно давившую на ее плечо всю поездку, Ороку прижала динамик к собственному уху, готовясь корить Лео за досадное опоздание. Нет, ну зачем она, спрашивается, так торопилась на встречу, если в итоге ей же самой и приходилось ждать свою ненаглядную черепашку в какой-то вонючей темной подворотне!

— Алло, малыш, я на месте, — привычным для нее деловым и капельку раздраженным тоном уведомила Караи мутанта, лишь только дождавшись, пока он возьмет трубку, — где тебя носит? У меня скоро плечо отвалится от этой идиотской пушки... Видел бы ты, с какими рожами на меня вылупился дорожный патруль, когда я проезжала мимо по 25-ой авеню! Врубили свои мигалки и айда навязывать мне свою обдолбанную компанию, пока я не свернула от них на... Что значит "обернись"? — машинально подчинившись команде возлюбленного, Караи недоуменно развернулась назад... да так и замерла с прижатым к уху телефоном, заметив знакомую коренастую фигуру в каком-то жалком десятке метров от себя. — Ах ты ж хитрая жопа, — мурлыкнула она ласково, сбрасывая вызов и пряча смартфон обратно в карман черной ветровки. Не дожидаясь, пока Лео выйдет из тени, Мива небрежно перекинула свою длиннющую ногу через сидение байка и поднялась навстречу юноше с рюкзаком и винтовкой за спиной. — Как обычно, не можешь без эффектного появления... позер, — еще не успев толком договорить, всегда такая уверенная и насмешливая куноичи во все глаза уставилась на более чем необычный костюм своего приятеля, даже не сразу поняв, что ее так смутило. Да-да, именно что смутило, а если точнее — попросту лишило дара речи на несколько долгих секунд, пока девушка молчаливо рассматривала мрачные кожаные одеяния Лео, столь плотно облегавшие его панцирь и рельефные, натренированные мускулы. "Так вот зачем ему понадобилась эта тупая винтовка," — запоздало осознала Караи, по-прежнему внимательно разглядывая темный, статный силуэт мутанта, выгодно очерченный со спины тусклым светом уличного фонаря. Определенно, ей нравилось то, что она сейчас видела перед собой — нравилось настолько, что она вмиг забыла про все свое напускное недовольство, вызванное его запоздалым появлением. Стерев ехидную улыбку с лица, Караи стремительным шагом приблизилась к растерявшемуся пареньку, явно напугав его столь резкой и непредсказуемой реакцией.

Спрашивается, какого хрена этот балбес не наряжался так во времена службы в Клане?!

Нависнув над изумленным черепашкой, Караи молча обхватила рукой его зеленый затылок и, закрыв глаза, беззастенчиво прижалась губами к приоткрывшемуся в немом восклицании рту, наградив того долгим и необычно чувственным поцелуем, от которого их обоих шатко качнуло к грязной, исписанной граффити стене. Если бы он только знал, до чего ему шел такой образ! Увы, Караи была не сильна на словесные приятности и изящные комплименты, а потому предпочитала выражать свои эмоции куда более, кхм, доступным и наглядным способом. Не без труда отстранившись, но все еще не торопясь выскользнуть из столь нужных, да что уж там, необходимых ей объятий, Караи снова улыбнулась, на удивление тепло заглядывая в пронзительно-голубые глаза своего возлюбленного.

— Я тоже соскучилась, ты, дуралей.

Ooh, you set my soul alight
Ooh, you set my soul alight
Glaciers melting in the dead of night
And the superstars sucked into the supermassive
Supermassive black hole
Supermassive black hole
Supermassive black hole
Supermassive black hole