[AVA]http://savepic.ru/11270599.jpg[/AVA]

У Леонардо было не так много времени в запасе, чтобы вальяжной походкой дефилировать по праздничным мостовым, улыбаясь встречной «нечисти» различных фольклоров и ликовать про себя, что именно сегодня никто из особо впечатлительных не бухнется в обморочный космос, едва завидев прямоходящую рептилию. Лидер достаточно сдержанно относился ко дню Х или «Почувствуй себя человеком», вовсе не считая свой необычный облик проклятием и совершенно не тяготясь вынужденным затворничеством в стенах канализации. Ведь он прежде всего – ниндзя, воин тени, который постоянно должен проявлять чудеса маскировки и уметь сливаться хоть со стенами, лишь бы не быть обнаруженным.

А еще он искренне полагал, что опаздывать на встречу без какой-нибудь очень весомой причины, да еще и к девушке – проявление дурного тона, даже если твоя девушка чихать хотела на всякие джентльменские формальности в виде трепетных букетиков и коробки конфет точно в срок. Поэтому парень предпочел воспользоваться самым коротким и излюбленным маршрутом – по крышам. Всего каких-то жалких пара кварталов сквозь малогабаритные здания-коробки, затем обогнуть высотную телебашню, спуститься к крайнему ресторанчику Чайна-тауна и завернуть за угол – вуаля, он на месте!

Выбранная точка сбора - какая-то мрачная замызганная подворотня - доверия не внушала, особенно пожилым пенсионеркам, гуляющим по ночам с маленькими ридикюльчиками  наперевес. Но для встречи троих мутантов лучшего места и не придумаешь, поскольку разграффиченные стены с успехом могли скрыть ребят от излишнего любопытства, которое могло оказаться совсем неуместным даже в этот ряженый праздник Всех Святых.
По скромным подсчетам Леонардо, а также по довольно красноречивому циферблату городской ратуши неподалеку, лидер явился раньше всех. Быстро оглядевшись по сторонам  и не узрев ничего подозрительного, черепашка мог позволить себе чуть расслабиться. Он не спеша прошелся вдоль трансформаторной будки, разминая гудевшие ноги, затем скользнул равнодушным взглядом по окрестным стенам, которые сплошь были разрисованы вычурными граффити, и тут его чуткий слух уловил рокот мотора.

«Мива!»

Тем не менее, Леонардо ни на секунду не забывал о предосторожности, поэтому черепашка скользнул в тень будки, предварительно переведя телефон в бесшумный режим. Впрочем уже через несколько минут под поясом мутанта черепаший смартфон забился в вибрации, взывая хозяина к ответу. Взглянув на мигающий экран, лидер просветлел и растянулся в широкой улыбке: быстро же его принцесса примчалась, отбросив все свои дела. В самом деле, мечник уже давно грозился девушке, что больше не желает слушать сказку про белого бычка о вечной занятости в качестве главы Клана, а просто однажды схватит Караи в охапку, да и унесет ее в горы, где он нашел небольшой охотничий домик, в котором никто не жил. Он лелеял мечту устроить ей каникулы по полному разряду, с клетчатым пледом и кружкой зеленого чая под трескающий в камине огонь. Даже если потом Караи будет долго-долго стучать ему по башке и покрывать матом всю еловую округу за столь непростительную самоволку – у черепашки уже выработался надежный иммунитет на взрывной темперамент девушки, а задуманная авантюра стоила целого паровоза бранного лексикона вместе с отбитой печенью.

- Я здесь, прямо за твоей спиной. Обернись. – Леонардо тут же показался из своего укрытия, с нескрываемым удовольствием наблюдая за грациозностью, с которой Караи встает с сидения мотоцикла и ступает к нему навстречу, нагруженная винтовками, о которых он просил. Смелая, дерзкая, нахальная и непокорная, постоянно высмеивающая его больной перфекционизм, вечно завывающий раненой белугой при малейшем подступе Апокалипсиса к их порогу… словом, идеальная ему пара. Еще бы почаще встречаться, а то он уже начал изнывать от тоски по ее бранным шуточкам… Но тут куноичи вдруг остановилась и с задумчивым видом уставилась на черепашью фигуру, тщательно осмотрев ее с ног до головы, чем заставила мечника слегка обеспокоиться:  - Что-то не так? У меня панцирь наизнанку или… 

Порой за один только поцелуй, наполненный тем самым сладострастным ядом, который способен уничтожить твое бьющееся в груди сердце, можно продать душу самому дьяволу и ни капли не жалеть о потере. Именно в этом момент все вокруг теряет смысл, и тебе все равно, даже если бы астероид обрушился на планету и уничтожил все живое.

Испытывая легкое головокружение и не отрываясь от таких вкусных губ Караи, Леонардо притянул девичью фигурку к своему пластрону и так крепко стиснул ее в своих мускулистых объятиях, словно хотел срастись с ней в одно целое. «Очень жаль, что сегодня не совсем наш вечер, душа моя», - огорченно подумал он, с новой страстью отдаваясь мимолетному наслаждению.
Полностью поглощенная друг другом, парочка даже не сразу обратила внимания на показательный грохот, заботливо разбавленный громким шуршанием бумажных пакетов.  – Майки! – ошеломленно воскликнул Лео, напрочь позабывший о времени и пространстве, а также о своем младшем брате, который тоже должен был сюда явиться. Черт, не мог чуть опоздать, а… - Ну,  дела шли неплохо, до этого момента, - не очень обрадовано буркнул лидер, прежде чем с явным сожалением выпустить из своих загребущих лап куноичи, с разочарованным видом проводив ее взглядом. – Иногда ты непростительно тороплив, Микеланджело…

---

Впрочем, обратный путь по крышам в компании шутника, который жертвенным скулежом выторговал себе право на совместный забег, ибо место позади Караи ему по определению было не положено, развеял кислый настрой лидера, и в родной люк он спускался в довольно веселом расположении духа. Их уже явно заждались, особенно  Алопекс, судя по быстроте, с которой она атаковала своего приятеля в оранжевой бандане.  Леонардо всегда казалось, что у Майка в подружках не песец, а реактивный самолет со скоростью света и безотказной функцией уничтожения всего съестного в пределах видимости.
- Сказано: дождись ужина! - сурово нахмурив брови, сказал мечник Алопекс, буквально вырвав заветную карамельку из бездонной глотки песца. - Аппетит испортишь,– Парень хотел было положить конфету обратно в коробку, однако Ло так просто уступать не собиралась. – Я сказал: не сейчас! – уже с нажимом в голосе ответил куноичи лидер, прежде чем перебросил сладость прямо в лапу ничего не подозревающего Рафаэля, подальше от прожорливой девушки. – Трехочковый!
- Эт че? - удивленно уставился на старшего брата саеносец, с недоверчивостью покрутив блестящий леденец между пальцами. – Я же не ем ириски, и… КАКОГО ЛАЗЕРНОГО ХРЕНОМАХЕРА?! – едва поняв, что на него стремительно несется белая торпеда, Раф неловко покачнулся на одной ноге и чуть не упал. Конфета выскользнула из его ладони и красивой дугой приземлилась прямо в руки Ниньяры, стоящей рядом с саеносцем. Затем, кажется, сладкая карамелька перекочевала в лапы Донни…

Это будет сумасшедшая, незабываемая вечеринка... впрочем, как и всегда.

Махнув рукой на начавшийся в гостиной хаос, Леонардо поспешил на встречу Караи, которая, наконец-то, добралась до убежища и даже успела сбросить прямо у порога эту раздражающую гору пакетов, мол, разбирайтесь тут сами, она вам не лошадь какая! – Пойдем, душа моя, - шепнул взвинченной девушке мечник, приобняв ее за талию. – Шоу Бенни Хилла уже началось…

---

Леонардо вдруг показалось, что где-то в глубине черепашьего логова  он слышит монотонный бой часов. Такой… старинный что ли, словно где-то рядом стояла древняя часовая башня.
«Очень странно», - подумал парень, покосившись на электронные часы, которые мирно мерцали своим сенсорным экраном, оповещая собравшихся ребят, что уже ровно полночь. Может, он в последнее время сделался слишком мнительным? Вот и чудится всякая чертовщина… К тому же праздник довольно подходящий, мало ли кто закачал в электронный будильник звук старинных часов ради Хэллоуина.  Да, скорее всего так оно и есть…
Тогда что, скажите на милость, Лео делать с внезапно охватившим его тело ознобом? Черепашку затрясло так, будто его окунули с головой в ледяную прорубь, да и продержали там несколько минут, пока мышцы окончательно не одеревенели. – Ребята… берегитесь… -  не своим голосом захрипел Лео, поздно поняв, что с ним что-то происходит. Он стремительно утрачивал контроль над своим телом, слабея прямо на глазах у ошарашенных братьев и друзей, а затем грузно опрокинулся на панцирь, закатив глаза.
"Пришло время! Наконец-то!"

Отредактировано Leonardo (2017-03-23 21:59:44)

[AVA]http://s4.uploads.ru/N1sxA.png[/AVA]

Временами Донни казалось, что его возлюбленная умела читать чужие мысли. А может, это просто взгляд черепашки с легкостью выдавал все его потайные желания... Так или иначе, но Мона решительно притянула гения поближе к себе, цепко ухватившись ладошкой за основание тщательно заправленного под пиджак галстука и вынудив Дона сложиться едва ли не в три погибели, так, чтобы его лицо оказалось примерно на одном уровне с ее собственным. Техник с готовностью повиновался этому требовательному движению, не забыв с упоением зажмуриться — а в следующий миг его в очередной раз накрыло волной душного экстаза, что безжалостно затопила собой всегда такой ясный и холодный рассудок юноши, вынудив того мгновенно позабыть обо всем на свете... Включая то, что ему, вообще-то, нужно хотя бы изредка дышать! Лишь стоило Моне отстраниться, прервав их донельзя головокружительный поцелуй, длившийся от силы минуту, а по внутренним ощущениям — целую вечность, как Донателло тотчас хрипло втянул воздух в истосковавшиеся по кислороду легкие и нехотя приоткрыл затуманенные глаза, отчасти даже вопросительно поглядев вслед ящерке. Ну, куда же...? Только собственная перемазанная ярко-красной губной помадой мина в сияющем зеркальном отражении вынудила его отчасти сбросить это любовное оцепенение и на пару с саламандрой охотно рассмеяться увиденному.

Хорошо, что поблизости не было кого-нибудь из братьев, а не то бы гению до конца дней своих приходилось выслушивать их дружеские насмешки!

"А сами-то, сами," — Дон в стремительно возрастающем смущении прислушался к характерным девичьим постанываниям, неожиданно раздавшимся из гаража по соседству с мастерской умника. Звук был совсем тихим и, вдобавок, приглушенным лившейся оттуда же музыкой, так что Мона, к счастью, ничего не слышала... в отличие от своего приятеля, с его-то тонким, с детства натренированным слухом! Невольно засуетившись, Донателло тотчас накрыл лапой изящное плечико возлюбленной, ненавязчиво подталкивая ту к выходу из лаборатории — ну все, идем уже, ребята, поди, заждались... Сам гений, впрочем, не смог удержаться от того, чтобы еще разок со скрытой завистью оглянуться назад: ну, Рафи, ну, старый пройдоха! Не терял же времени зря!

— Интересно, сколько сейчас времени, — произнес он уже вслух, нарочито небрежным и жизнерадостным тоном, отчаянно пытаясь удержать внимание Лизы на своей беззаботно улыбающейся персоне. — Пора бы ребятам уже верну... Лагранжева механика! — сдавленно выругался Донни себе под нос, едва только мимо пары с характерным звуком мультяшного Дорожного Бегуна пронесся смутно знакомый им полосатый, фиолетово-зеленый силуэт; резкий порыв ветра сорвал цилиндр с размалеванной макушки техника, но его безупречная, годами отточенная реакция позволила Дону своевременно ухватиться лапой за краешек головного убора, не дав тому грохнуться на пол. "Ну что за торопыга," — подумал черепашка с досадой, не без труда признав в хулигане раскрашенную под дьявольскую хохлому Алопекс. Покуда лисица увлеченно атаковала только-только зашедшего в помещение Майкстера, недовольно накуксившаяся Мона украдкой привстала на цыпочки, дабы поправить лихо сдвинутую набок шляпу приятеля. Не дышите на шедевр!

— А я уж, дурак такой, испугался, что обойдется без привычного дурдома на выезде, — шутливо прокомментировал механик напряженную драку за леденец. — Приятно видеть, что наши традиции остаются прежними... Опс, — каким-то неопределенным образом, но заветная конфетка вдруг перекочевала в его собственные ладони, предварительно пройдя долгий путь через всю гостиную и лишь каким-то чудом миновав оскаленную пасть Чеширского песца. Который, к слову, уже явно примеривался для очередного лихого прыжка... Донателло молча сделал широкий шаг в сторонку, и Ло, негодующе взрыкнув, вхолостую бухнулась на стоявшее за его спиной кресло, моментально утонув в груде мятых пуховых подушек — только ее и видели. Еще несколько мгновений, Ди задумчиво созерцал ее торчащий наружу, зло распушившийся хвост, а затем посмотрел на сердито прихлопнувшего лапами Микеланджело. Повинуясь требовательному взгляду ярко-голубых глаз шутника, толсто подведенных черной гуашевой краской, умник послушно бросил конфету обратно в сладкую "сокровищницу", а затем с польщенной улыбкой коснулся пальцами своего самодельного цилиндра.

— Спасибо, Майки. Мона постаралась на славу... эй! — мгновение, и вот уже его роскошная шляпа уплывает куда-то далеко за горизонт... а точнее, за спинку ближайшего к нему дивана. — Майки... — начал было он с хорошо читаемой укоризной в голосе, но затем его снова перебили — на этот раз, уже сама Мона Лиза, с шипением разъяренной фурии подорвавшаяся вслед обнаглевшему черепашке и чуть ли не ударом сбившая цилиндр с чужой макушки. Ауч... Донателло неловко пронаблюдал за тем, как ящерица с торжественным и одновременно донельзя грозным лицом водружает убор обратно на его законное место, а проще говоря, на голову смущенно притихшего изобретателя.

— Эээмм... спасибо? — то, с каким любовным видом саламандра разглаживала микроскопические складки на одеянии техника, просто не могло не настораживать. Она что, собиралась до самого утра ходить у Дона по пятам и взглядом обращать в каменную статую любого, кто осмелился бы посягнуть на его праздничный наряд?... Не то, чтобы юноша был против ее неотлучной компании, совсем наоборот! Просто его немного сбивала с толку подобная, ээ, забота? Или, скорее уж, маниакальное стремление оградить механика от любых случайностей и эксцессов, способных хоть как-то повредить его костюму... "Эдак она и меня слопает без кетчупа, если я вдруг посажу пятно на манжету," — вновь опасливо покосившись на свою возлюбленную, Донни украдочкой отодвинулся от нее на противоположный конец сидения, пользуясь тем, что Мона деловито поправляет розы на платье. В этот самый момент, к умнику вновь незаметно подплыл Майк с подарками наперевес, чем заставил бедолагу испуганно подскочить на месте и порывисто прижать ладонь к часам на собственной груди, что тотчас истерично кукарекнули на всю гостиную. Эй, ну потише!...

— Да, да, спасибо тебе огромное, — торопливо пробормотал мутант, то и дело опасливо озираясь на Мону через плечо. — У меня для тебя тоже есть небольшой сюрприз, вот только схожу за ним в мастерскую... Ты только прикрой меня, ладно? — и гений буквально на цыпочках выскользнул из помещения, на пару-тройку минут отрезав себя от оживленного гомона и царящей в гостиной веселой праздничной кутерьмы. Выдохнув с облегчением, Ди сосредоточился на поисках отложенных им подарков, буквально на ощупь перемещаясь по темному и мрачному помещению, лишь отчасти освещенному призрачным мерцанием компьютерных мониторов. Кое-как взгромоздив тяжелый мотоциклетный шлем поверх целой кипы свертков и пакетов, заблаговременно припрятанных им на полке рабочего стеллажа, Дон все также осторожно двинулся назад, попутно размышляя, все ли он забрал...

А затем вдруг недоуменно замер, буквально затылком ощутив на себе чей-то пристальный и холодный взгляд.

Чувство слежки оказалось настолько сильно, что гений невольно оглянулся себе за спину, будто заранее ожидая увидеть там кого-то... или что-то. И не ошибся в своих подозрениях, почти моментально узрев чей-то высокий темный силуэт в самом дальнем конце помещения. Эдакую безмолвную призрачную тень, одним своим видом заставившую его пережить нечто сродни легкому сердечному приступу... Едва не уронив подарки себе под ноги, гений порывисто дернулся рукой к выключателю; яркий электрический свет моментально залил собой лабораторию, в том числе осветив и загадочную тень в углу. Подслеповато прищурившись, Дон еще несколько секунд присматривался к собственному растерянному отражению в зеркальной дверце лабораторного шкафа, очевидно, и принятому им за кого-то чужого, а затем, пожав плечами, уже окончательно покинул мастерскую, не забыв выключить лампы.

Вот ведь... померещится же.

К тому моменту, как изобретатель, наконец-то, вернулся в гостиную, ребята уже более-менее спокойно расселись по многочисленным софам и креслам, "вооружившись" сладостями и терпеливо дожидаясь полуночи... В отличие, само собой, от проныры Микеланджело, патологически не способного усидеть на одном месте дольше десяти секунд. Заметив шутника в опасной близости от себя, гений проворно вильнул в сторонку, спасая шляпу от очередного злодейского похищения — нетушки, дважды он на одну и ту же уловку не попадется!

— Ну, угомонись ты уже, — миролюбиво проворчал юноша, видя, как его братец-дурашка уже вовсю дергает за розы в сложной прическе Моны Лизы. Все-таки, он не по наслышке знал, до чего сложно было их там пристроить! Мог бы и отдать дань уважения чужому труду, ей-богу... Бухнув принесенные им "сувениры" на середину журнального столика, механик еще разок критически оглядел получившуюся кучу-малу, а затем с досадой поскреб пальцами в затылке, отчего его высоченный цилиндр многозначительно сполз на лоб своему владельцу. — Кажется, я все-таки кое-что забыл. Одну минутку, — обогнув чинно рассевшихся на диване мутанток, Донни аккуратно сместился за их спины, держа курс обратно в лабораторию. — Только не начинайте без меня! Я сейчас вернусь.

Ага, как же.

Вернется он...

Подросток едва ли успел совершить и двух шагов в направлении выхода, как его внимание привлек сдавленный, какой-то даже подозрительный хрип, изданный доселе мирно стоявшим неподалеку Леонардо. Моргнув, Ди с растущим удивлением повернулся к рухнувшему на ковер брату, даже не сразу поняв, что с ним не так. "Лео!..." — всполошившись зрелищем чужого падения, Донни стремительно обернулся назад, готовый одним впечатляющим прыжком очутиться рядом с потерявшим сознание лидером — но только и успел сделать, что машинально схватиться лапой за потрепанную диванную спинку, да приоткрыть рот в немом восклицании. Мощный, буквально выбивающий из тела удар заставил его содрогнуться с головы до пят и столь же резко попятиться на несколько шагов назад, в тщетных попытках удержать потерянное равновесие; лишь каким-то чудом сохранив баланс, Донателло во все глаза уставился на собственного, невесть откуда взявшегося перед ним двойника, столь же резко отпрянувшего куда-то к стенке и неловко сползшего по ней карапаксом.

Это было последнее, что он успел увидеть.

Все вокруг вдруг исчезло, испарилось, буквально расплывшись в жутком белесом тумане — мебель, стены, потолок, даже твердый пол под ногами. Мутанта несколько раз живописно перевернуло в создавшемся вакууме, отчего последний издал короткий беспомощный крик, но и тот бесследно растаял в жутком сером небытие, чем еще больше напугал и без того страшно паникующего изобретателя. Растерянный и сбитый с толку, Донателло, тем не менее, довольно быстро прекратил свое хаотичное вращение, теперь уже более-менее спокойно "плывя" куда-то в бесконечной пустоте, точно осколок метеорита в открытом космосе... С той огромной разницей, что вокруг не было ни звезд, ни планет, ни вообще какой-либо материи. "Что... происходит?" — прежде, чем Ди успел как следует задуматься над своим более чем странным положением (или, вернее сказать, до крайности необычным состоянием?), его вдруг снова потянуло куда-то вниз. Охнув от неожиданности, юноша довольно резко бухнулся коленями на какую-то не видимую глазу поверхность, абсолютно ровную и в то же время совершенно неосязаемую, как, впрочем, и все его родное тело.

Что-то новенькое...

Упершись обеими ладонями в несуществующую плоскость, Донни с донельзя тревожным лицом огляделся по сторонам, тщетно силясь понять, куда это его забросило. Практически сразу, из-под его лап начало чернилами расползаться что-то холодное и темное, в доли секунды образуя подобие голой бетонной плиты. Вскинув голову, умник с выпученными глазами уставился на растущие кругом него стены родного логова, а затем — на появляющиеся один за другим, хорошо знакомые ему предметы интерьера, включая диван, кресла и большой телевизор.

— Ребята?... — изумленно пробормотал Донни, как только рядом с ним, словно привидения, возникли и его друзья, вполне живые и, что главное, абсолютно целые и невредимые. Ну... или почти. Лео по-прежнему неподвижно лежал посреди гостиной, обморочно закатив глаза; прямо над ним склонилась донельзя взволнованная Караи, а чуть поодаль от них Рафаэль и Майк тщетно пытались растормошить своих отрубившихся подруг... Донателло непонимающе обвел взглядом помещение, мысленно удивляясь, почему все вокруг него казалось таким мрачным и... далеким, что ли? Все краски оказались приглушены до однообразных серых полутонов, а голоса мутантов звучали совсем тихо и неразборчиво, так, что гений с трудом понимал, о чем они друг с другом разговаривали. Более того, силуэт каждого из находившихся в гостиной существ окружала странная белая аура, источавшая ровное и теплое свечение, к которому поневоле хотелось приблизиться, даже несмотря на то, что сам Дон совсем не чувствовал себя озябшим. Он вообще не чувствовал температур... Равно как не слышал собственного дыхания и биения сердца.

Как такое было возможно?...

— Что... происходит?... — ох, кажется, он потихоньку начинал догадываться. Оглушенный собственной ужасной догадкой, гений молча обернулся назад... да так и замер, до глубин души пораженный открывшимся ему зрелищем. — О, господи, — простонал он беззвучно, сломя голову бросаясь к оставленному "без присмотра" телу. До смерти напуганная саламандра уже деловито трясла его за плечи, тщетно силясь оживить своего возлюбленного... — Тише, тише! Все хорошо, я здесь, я рядом, только без паники, — Донни бестолково заметался туда-сюда за ее спиной, гадая, как бы ему обойти девушку стороной и "нырнуть" обратно в родную шкуру. Отчего-то это было самое первое, что смогло прийти ему в голову... — Ну же, подвинься, я сейчас... эй! — ну, а бить-то его зачем!... Вмиг построжев, Донателло недовольно воззрился на свою подругу, как если бы она могла ощутить на себе его призрачный взгляд, полный разумного упрека. Однако прежде, чем гений успел хоть что-нибудь сказать, да и вообще сделать, его совершенно безжизненное на вид тело вдруг резко содрогнулось и с жутким присвистом втянуло в себя воздух, приоткрыв мутные серые глаза. Не ожидавший ничего подобного изобретатель тут же с донельзя испуганным воплем отскочил прочь, на автомате закрывшись обеими руками — это еще что за шуточки?!!

Он... то есть, оно не должно было двигаться само!... Он же еще не успел в него вернуться!! Так какого же, простите, Менделеева...?!

— Что за... — медленно опустив лихорадочно скрещенные перед собой конечности, Дон в растущем потрясении пронаблюдал за "оживлением" своей якобы пустующей физической оболочки, напрочь забыв о том, что он вообще собирался сейчас делать и какие события в данный момент разворачивались у него за панцирем. Юноше казалось, что он буквально сходит с ума... В то время как его тело, моргнув, неторопливо огляделось по сторонам, далеко не сразу обратив внимание на испуганно бормотавшую над ним ящерку. Приподняв трехпалую ладонь на уровень глаз, не-Дон с растущим любопытством оглядел свою необычную конечность, так, будто в первый раз ее увидел, а затем плавно уселся, проведя руками по обтянутому тканью костяному пластрону, зачем-то еще и легонько постучав по нему сжатым кулаком. Покуда настоящий, призрачный Донателло все больше и больше охреневал происходящему, сидя на коленях сбоку от ничего не подозревающей Моны, его двойник все также задумчиво посмотрел в лицо склонившейся над ним девушки, потратив несколько долгих мгновений на его подробное изучение. В конце концов, когда недоумение и тревога, и без того намертво приклеившиеся к побледневшей мордашке Лизы, увеличились едва ли не в сто крат, не-Дон вдруг улыбнулся ей, вроде бы нежно и успокаивающе, но, в то же время, так... по-другому. Совершенно иначе, не так, как это делал изобретатель. Голос его, впрочем, звучал совершенно неотличимо от мягкого и чуточку хрипловатого баритона техника, отчего у бедолаги окончательно свесилась и отпала челюсть.

— Все в порядке. Я чувствую себя великолепно, — спокойно произнес двойник, еще немного поводив ладонями по собственному костяному торсу, после чего вновь устремил взгляд на озадаченно притихшую саламандру. Одна его рука едва ощутимо прикоснулась к ее бледной щеке, ласково огладив нежную салатовую чешую, после чего все также неторопливо спустилась пальцами к чужим губам, обведя их четкий изогнутый контур. — Ты такая красивая... — самозванец снова улыбнулся, пронаблюдав за чужим смущением... а затем вдруг резко накрыл рукой чужой затылок, притянув девушку вплотную к своему хищно ухмыляющемуся лицу и наградив ту необычно глубоким, каким-то даже бесстыдным поцелуем.

Этот бессовестный жест окончательно вывел гения из себя.

— Ээй!... МИНУТОЧКУ!! — вне себя от гнева, Ди резко протянул руку к собственному плечу, готовый одним сильным рывком оттолкнуть бесстыдника подальше от своей возлюбленной... Да так и замер, осознав, что не может до него дотронуться.

То есть... буквально.

— ...да что же это... — беспомощно пролепетал техник, чувствуя, как земля в очередной раз стремительно уходит у него из-под ног. На самом деле, он все еще стоял на коленях перед страстно целующейся парочкой, невидимый, неслышимый и лишенный дара речи, а, вдобавок, как это буквально только что выяснилось, совершенно бесплотный... Но по его внутренним ощущениям, Донателло сейчас стремительно падал куда-то сквозь пространство и время, будучи не в состоянии выдержать обрушившееся на него страшное эмоциональное потрясение.

Почему... как... как такое вообще было возможно?...

— Донни!! — чей-то громкий вопль заставил его нервно дернуться всем телом, чуть было не грохнувшись набок от испуга. Будь у него сейчас настоящее, живое сердце — точно бы ей выдержало! — Донни, ты видишь меня? Пожалуйста, скажи, что видишь!... — невесть откуда взявшаяся Алопекс так резко потрясла техника за плечи, что у того аж цилиндр с головы слетел. К слову, тоже совершенно призрачный и невесомый. Моргнув, черепашка непонимающе накрыл ладонями широкие запястья Ло, поразившись тому, что вообще может к ним прикоснуться. — Слава богу... Я уж думала, что осталась совсем одна!... — всхлипнув, наемница тотчас бросилась в объятия вконец растерявшегося умника. Чуть придя в себя, Дон успокаивающе прижал лисицу к своему пластрону, желая поскорее ее утешить. — Что произошло? Наши тела... я совсем ничего не понимаю! — едва переведя дух, жалобно продолжила Алопекс. Отстранившись, девушка в немом отчаянии оглянулась на Микеланджело, и Дон невольно устремил взор в том же направлении. Увиденное заставило его в очередной раз похолодеть: значит, и Ло тоже...

— Если бы я только знал, — выдохнул изобретатель, как его приятельница, с откровенно потерянным видом наблюдая за тем, как доселе неподвижное тело белошкурой мутантки вдруг начинает двигаться и разговаривать без посторонней помощи. — Такое ощущение, что нас просто выкинули за ненадобностью... Выходит, мы не одни такие, — с этими словами, подросток беспокойно завертел головой по сторонам, высматривая оставшихся злоключенцев... если таковые вообще здесь были. Он совершенно точно помнил, что его старший брат тоже потерял сознание... А значит, он все еще должен был оставаться где-то поблизости.

По-крайней мере, умнику очень хотелось в это верить.

— Лео? Ты здесь, братишка?! Ответь мне!...

...а между делом, двойник Дона явно не собирался прерывать сей бесстыдный и до предела затянувшийся поцелуй, в ходе которого вконец растерявшаяся Мона чуть было не потеряла добрую половину роз из своей прически. В конечном итоге, ей пришлось самой упереться ладонями в плечи приятеля, дабы худо-бедно отстраниться от чужих губ и сделать спасительный глоток воздуха, прежде чем снова изумленно уставиться на сидевшего перед ней черепашку. Последний голодно облизнул размазанную по уголкам рта помаду, не сводя с девушки своего пугающе-пристального, выжидательного взгляда... а затем как ни в чем не бывало поднялся на ноги, слегка пошатнувшись под весом собственного карапакса, но быстро вернув себе утраченное равновесие. Покуда Мона была занята тем, что в смущении поправляла сбившиеся локоны, не-Дон со сдержанным любопытством покосился себе за спину, а затем внимательно оглядел гостиную, словно бы первый раз ее увидел... Равно как и находившихся здесь мутантов. Взгляд потемневших серых глаз на мгновение выдал охватившее самозванца удивление, но тот довольно-таки быстро взял себя в руки и снова обернулся к саламандре, смерив ее очередным долгим, откровенно раздевающим взглядом. Кажется, ему нравилось то, что он перед собой видел... даже очень.

— Какая славная, дивная ночь, — негромко произнес он, не без видимого усилия переключив свое внимание на висевший рядом настенный календарь. — Как давно я ее ждал, — добавил самозванец уже совсем тихо, после чего плавно обернулся на чужой зов, раздавшийся откуда-то из глубин комнаты. Лицо его выразило вежливое удивление, как если бы он не сразу понял, что обращались именно к нему. — Ах, да, — воскликнул он, послушно шагнув вперед, к вроде бы уже очнувшемуся, но все еще лежавшему на полу Лео. Опустившись на колени рядом с Караи, он спокойно подвинул девушку своим широким плечом и плавно взялся за мускулистое запястье мечника, делая вид, что прощупывает частоту пульса. Его глаза с мрачным торжеством блеснули из-под широких пол цилиндра, но видеть это мог один лишь Леонардо... а точнее, его двойник.

— Как твое самочувствие, дорогой братец?

Стоило отдать должное Ниньяре — заметив на себе пристальный взгляд обжоры-Алопекс, очевидно нацелившейся на лакомую конфетку в руках своей подруги, лисица не растерялась и не рассердилась, а лишь негромко, отчасти даже снисходительно фыркнула... А затем легко, с одной только ей присущей грациозной небрежностью, перебросила драже в лапы стоявшего неподалеку изобретателя. Ло тут же стремительно развернулась на своем округлом (и дико матерящемся под ней) насесте, едва не пропоров когтями новенькую кожаную куртку саеносца, столь заботливо перешитую рукам его возлюбленной, и снова гарпией рванула вперед, вознамерившись теперь уже точно отвоевать у Дона свою законную добычу. Да только вот бедная наемница не учла, что эту черепашку не зря прозвали гением в их общих кругах, да и реакция у него оказалась получше, чем у братьев. По-крайней мере, он единственный догадался отойти в сторонку, и в итоге Алопекс с сердитым "эй!" пролетела мимо него, с размаху бухнувшись в кучу диванных подушек. Падение, к счастью, вышло очень мягким, но от того не менее обидным; сползя вниз головой по потертой спинке сидения, смешно дрыгнув задними лапами в воздухе, Ло с донельзя кислой миной проследила за дальнейшим возвращением конфеты в бездонный мешок сладостей... а затем проворно кувыркнулась с дивана на ковер, руками приглаживая свою дико взъерошенную, зелено-фиолетовую шерсть. Ладно... ладно! Экие тут все жадины — леденчика им, видите ли, для нее жалко! Девушка вполголоса проворчала что-то себе под нос, не то передразнивая занудные высказывания Лео, не то просто обиженно бурча на всех вокруг, а затем все с тем же показательно-надутым видом плюхнулась своей необъятной задницей на все ту же гору разноцветных подушек, что так и остались в беспорядке громоздиться на диване у нее за спиной. Усевшись по-турецки и скрестив руки на груди, свесив к полу свой короткий, но угрожающе пышный хвост, Ло на какое-то время замерла в такой позе, исподлобья наблюдая за суетой окружающих. Ее обида, впрочем, не продлилась слишком долго — не прошло и минуты, как рядом с ее нахмуренной мордашкой замаячила тарелка с большим, сладко пахнущим куском свежеиспеченного пирога. Майк всегда точно знал, как угодить своей подружке; скосив изжелта-черный глаз на невесть откуда взявшееся в его руках угощение, Ло еще пару мгновений хранила на своей физиономии деланно-равнодушное выражение, то и дело злопамятно отводя взгляд в противоположную сторону от пирога, пока черепашка, наконец, не схитрил и не начал отворачиваться от нее сам, делая вид, что собирается унести выпечку обратно.

— Ну ладно, раз ты не хочешь, пойду Рафу предложу...

— А ну дай сюда!! — вихрем развернувшись вслед уходящему приятелю, Алопекс стремительно выхватила тарелку из его лап и тут же принялась жадно запихивать пирог за обе пушистые щеки — хренушки тебе, а не "пойду Рафу предложу"! Майк лишь коротко хихикнул и с умилением потрепал ее за ухом, после чего вручил громко чавкающей наемнице еще один презент. На сей раз это оказалось внушительных размеров сахарное яблоко, такое огромное и вкусное на вид, что всю хмурость Алопекс точно ветром сдуло. Вмиг преобразившись лицом, девушка проглотила оставшуюся в пасти часть пирога и немедленно уцепилась за протянутую ей вкусняшку, с этого момента уже даже и не вспоминая про былые обиды.

О каких обидах могла идти речь, когда вокруг было еще столько других конфет и угощений!

Смачно хрустя своим яблочком на все черепашье логово, Ло с живым любопытством наблюдала за тем, как Микеланджело торжественно раздает друзьям свои нехитрые, но очень забавные презенты. Она видела, как юноша готовил и выбирал часть из них сильно заранее, когда до Хэллоуина оставалось еще несколько дней минимум, а потому не сильно им удивлялась, но ребята принимали их с такими лицами, что мутантка против воли тряслась со смеху, фыркая и похрюкивая сквозь туго набитый сладостями рот. Особенно сильно ее насмешила реакция Караи: нынешняя глава Клана Фут так красноречиво дернула веком при виде леденцовой ноги на палочке, что Ло, не удержавшись, громко захохотала, обхватив себя за полосатые ребра и едва ли не скатившись колобком обратно на пол, густо усыпанный серпантином и рваными клочьями цветастой оберточной бумаги. Караи в отместку запустила леденцом ей в голову, но Алопекс резко пригнулась, и сахарная ступня пролетела в считанном сантиметре от ее макушки... да так и провалилась в неприлично глубокое декольте Ниньяры, отчего заржали в голос уже обе ее приятельницы. От справедливого гнева бывшей убийцы конкретно Ло спасло то, что подкравшийся к ней сзади Майк вдруг неожиданно нацепил что-то на шею своей возлюбленной. Алопекс тут же прекратила смеяться, с удивлением покосившись на яркий золотой бубенчик, вдруг легший поверх ее собственной, прикрытой короткой цветастой маечкой груди. Ух ты.

— Ого! — обрадованно воскликнула она, подхватив украшение ладонью; то немедленно зазвенело на манер крохотного колокольчика, и Ло невольно расплылась в широченной улыбке. Ее всегда очень радовали вот такие вот, небольшие, но очень милые подарки, а в особенности сделанные для нее самим Микеланджело. Обернувшись, Алопекс звонко чмокнула шутника в его разрисованный, но все еще густо усыпанный задорными крапинками веснушек нос. — Спасибо, пухлик, — поблагодарила он, довольно жмурясь... а затем с заговорщицким видом приблизила мордочку к его виску, снизив голос так, чтобы их не услышали остальные: — Поможешь мне потом его снять? А я тогда покажу тебе мой подарок, — чуть порозовев в ответ на сей простой, но далеко не скромный вопрос, шутник с привычной ухмылкой подмигнул ей в ответ, после чего вдруг наклонился и со смехом подхватил на руки басовито мяукнувшего Кланка. Как и всегда, лишь стоило этим двоим ненадолго отвлечься друг на друга, как огненно-рыжий кот Микеланджело немедленно оказывался рядом и нагло привлекал к себе внимание хозяина... Ло, впрочем, уже давно к этому привыкла. И ничуть не возражала против того, чтобы старина Кланк с громким мурчанием стукнул лапой по звенящему шарику на ее груди. Подростки дружно расхихикались, склонив головы друг к другу и принявшись умиленно трепать кота за его пухлые усатые щеки...

В этот самый момент, их праздник вдруг резко подошел к своему концу.

Едва заслышав громкий, словно бы простуженный шепот Леонардо, Алопекс тотчас распрямилась и испуганно воззрилась на вдруг резко побледневшего лидера команды, далеко не сразу поняв, что за беда с ним происходит. А уж когда бедняга с обморочным видом повалился на ковер... Словом, никто не остался безучастным. Вмиг позабыв обо всем, Ло с неподдельной тревогой вскочила с дивана, даже и не зная толком, что нужно сделать — все вокруг и так очень бурно отреагировали на падение мечника, особенно, конечно же, его младшие братья. Что касается Алопекс, то она решила не путаться под ногами остальных, а стрелой метнулась в направлении кухни, на ходу воскликнув что-то вроде:

— Я принесу воды...! — но едва ли успела достигнуть порога комнаты. И дело было даже не столько в том, что она сама вдруг резко почувствовала недомогание... Просто на пути засуетившейся наемницы вдруг невесть откуда вырос чей-то темный, необычайно высокий силуэт. Ло тут же остановилась как вкопанная, успев осознать, что каким-то образом может рассмотреть сквозь него смутные очертания предметов... А затем в испуге дернула головой вверх, бросая взгляд туда, где, по ее предположениям, должно было находиться лицо странного, полупрозрачного незнакомца. Или незнакомки... Увы, Алопекс так и не довелось узнать, что это было за существо. Что-то вдруг очень сильно (и при том весьма болезненно) ударило ее в грудь, и девушка невольно сделала большой шаг назад, чувствуя, как все внутри нее стремительно холодеет. Тихо звякнул подскочивший на ленточке бубенчик... А затем лисица упала, все-таки не удержав равновесия.

Забавно... но на сей раз она не услышала звона колокольчика.

— Эй!... — запоздало вскрикнула она, неловко плюхнувшись задом на пол. Больно уже не было, скорее, просто очень холодно... и страшно. Да, именно что страшно — в первую очередь от того, что ее сердце вдруг резко замерло в грудной клетке, будто остановившись. Ло порывисто прижала одну руку к груди, ожидая, что оно вот-вот забьется снова, дико и хаотично, как это всегда бывало в таких случаях. Как это должно было быть... — "Что происходит?!" — испугавшись теперь уже не на шутку, Алопекс в нарастающей панике накрыла место удара второй ладонью, но так ничего толком и не дождалась. Она... умерла? Да нет же, глупости, ничего подобного! Пока лисица в ужасе лапала себя за грудь, в поле ее зрения мелькнула знакомая ярко-соломенная шляпка. — Майки, я... — что именно "я", она договорить так и не успела. Широко раскрыв рот, Ло теперь уже в откровенном шоке уставилась на до смерти перепуганного мутанта, что на ее глазах подхватил на руки... ее саму! — ...что? — в конце концов, только и смогла вымолвить Алопекс, от изумления позабыв даже о собственном небьющемся сердце. Несколько последующий минут, лисица в глубочайшем ступоре наблюдала за всем происходящим, с донельзя глупым видом восседая на заднице посреди шумной, наполненной встревоженными голосами комнаты. Она абсолютно не понимала того, что за чертовщина здесь творилась, да и не желала этого понимать. Может, ей все это снилось? Да, скорее всего, именно так оно и было! Ей просто снился дурной сон. Простое и логичное объяснение, а как быстро успокаивает! Ло зачем-то глупо потрясла ушами, словно это как-то могло помочь ей вынырнуть из данного кошмара, а затем вдруг лихорадочно защипала саму себя за кожу на запястье. Дико, остервенело, прикладывая к этому все возможные силы, но нкакой боли по-прежнему не ощущалось — и как же ей теперь проснуться?!

"А вдруг это все-таки не сон?" — вскочив с пола, мутантка диким взором оглядела всю гостиную, поочередно останавливая взгляд то на одном, то на другом мутанте. Не только она одна потеряла сознание: еще как минимум несколько ребят, включая Лео, валялись в глубокой отключке, окруженные на редкость перебудораженными друзьями и возлюбленными. Ниньяра, Донни... стоп. Почему здесь было целых два Донателло?! Повторно вылупив глаза по пять рублей, Алопекс с отвисшей челюстью уставилась на бедного изобретателя, что в ужасе метался рядом со своей драгоценной саламандрой... и собственным бездыханным телом, пока то вдруг не шевельнулось, обретая жизнь без участия своего истинного владельца. Ло невольно вскрикнула, как и сам изобретатель, не на шутку перепугавшись этому зрелищу. Понимание творящегося кругом них звездеца окончательно скрылось где-то за горизонтом; не выдержав, лисица стремглав подлетела к одному из двух находящихся перед ней умников, надеясь, что хотя бы этот сможет ее увидеть или услышать.

— Донни!! — взвыла она чуть ли не над самым ухом вздрогнувшего от испуга гения. — Донни, ты видишь меня? Пожалуйста, скажи, что видишь!... — Ло так сильно затрясла приятеля за плечо, что у того аж шляпа слетела. Кажется, сработало. — Слава богу... Я уж думала, что осталась совсем одна!... — убедившись, что черепашка может прикасаться к ней в ответ, и даже более того, растерянно смотрит прямо ей в глаза, Ло тут же в истерике нырнула в объятия механика. Она довольно редко позволяла страху взять вверх над холодным рассудком, но нынешняя ситуация полностью выбила ее из колеи. — Что произошло? Наши тела... я совсем ничего не понимаю! — Донни успокаивающе обнял девушку в ответ, явно разделяя ее страхи. Это отчасти успокоило наемницу, заставив ту отнять лицо от чужого пластрона и в отчаянии оглянуться на ее собственное неподвижное тело, стараниями шутника перекочевавшее за это время с пола на диван.

Уж лучше бы она туда не смотрела...

"Господи!" — увиденное едва не стоило ей второй остановки сердца. На глазах у обомлевших подростков, теперь уже сама Алопекс — а точнее, ее физическое тело — вдруг резко дернулось и распахнуло глаза, молча уставясь в лицо склонившегося над ней Микеланджело. Несколько мгновений, вроде бы очнувшаяся лисица тупо рассматривала бледную физиономию мутанта, игнорируя его облегченные и в то же время беспокойные восклицания, а затем неожиданно уселась, не отводя от Майка своего жуткого, немигающего взгляда. И покуда черепашка в искреннем волнении уговаривал ее улечься обратно, а затем кричал пришедшему в себя "Дону", чтобы тот принес свои чудотворные таблетки из лаборатории, лже-Алопекс (уж простите, но у настоящей, в данный момент невидимой и призрачной Алопекс язык не поворачивался назвать это существо своим именем) довольно-таки бесстыдно ухватилась лапами за его скулы, принявшись ощупывать и гладить яркую веснушчатую кожу мутанта, как если бы впервые его увидела.

— С-ссладкий, — прошелестела она грудным, сиплым и кажется вовсе не принадлежащим ей голосом, и не думая выпускать голову Майка из своей цепкой когтистой хватки. — С-ссладкий, чудный мальчик, — добившись того, что Микеланджело, на миг позабыв о лекарствах, в искреннем недоумении вернет взгляд на ее лицо, лже-Алопекс неожиданно сильным движением подтянула юношу ближе к себе и нагло, с нажимом провела языком по его неминуемо вспыхнувшей от смущения щеке, слизывая сладкие крошки от пирога. У настоящей Ло при виде этого аж голос обратно прорезался.

— ЭЙ!!! — рявкнула она, вмиг позабыв о страхе и растерянности, и даже хотела было вскочить с пола, спеша прекратить сию безобразную "дегустацию" Микеланджело, но Донни удержал ее от этого спонтанного рывка. — Да она же... она же не настоящая!!! — прорычала Ло в ответ, все еще пытаясь встать. А ее обнаглевшая копия, между делом, уже довольно заурчала, по достоинству оценив вкус чужой кожи.

— Ты нам нравиш-шься, — объявила она вконец обалдевшему весельчаку, наконец-то, выпуская его лицо из рук... а затем с видом столетиями голодавшего узника (кем она по сути и являлась на самом деле) принялась обнюхивать заляпанную, давно пропахшую едой диванную обивку, чуть ли не вгрызаясь в нее клыками. Заметив настороженно выглядывавшего из-за подлокотника кота, она немедленно протянула к нему свои хищно скрюченные, подрагивающие от нетерпения пальцы. — С-сславная кис-сса... кис-кис-кис, — зашипев, да нет же, зарычав на лисицу в ответ, Кланк буквально пулей вылетел из гостиной, благоразумно унося лапы от прожорливой хищницы. Та, впрочем, ни капельки не смутилась.

— Мы голодны, — прохныкало неизвестное создание в теле Алопекс, вновь принявшись цепляться за рваную обмотку на запястьях Майка, неумолимо царапая когтями его кожу сквозь расходящиеся на части бинты. — Мы так голодны, покорми нас-сс.

Отредактировано Alopex (2017-09-09 04:08:23)

Ну естественно, она перепугалась не меньше всех остальных.

Уже завидев, как ее парень с обморочным видом закатывает ясны очи к потолку и стремительно оседает на ковер, при этом еще и трясясь, точно злостный эпилептик с пятнадцатилетним стажем, Караи тотчас прекратила горлопанисто ржать над какой-то очередной, донельзя пошлой шутеечкой авторства Ниньяры и аж ласточкой взвилась со своего места, в мгновение ока очутившись на коленях рядом с бедолагой-мечником. Тот, наверное, и астральным глазом моргнуть не успел, как под его гладкой зеленой лысиной уже бережно протолкнулась маленькая, но очень сильная женская ладошка, без особого труда приподняв слабо дергающуюся голову мутанта над ковром, не давая ему удариться затылком — еще чего, бл*ть, не хватало! Бледное (всмысле, еще бледнее обычного) лицо куноичи при этом выражало такой искренний и неподдельный страх, что будь у окружающих возможностей присмотреться к ней повнимательнее, то они непременно удивились бы, что самоуверенную, даже откровенно безбашенную наследницу Клана оказалось так легко напугать. Да что уж там, Караи едва не родила прямиком на том же месте, где сидела, чувствуя, с какой силой колотится ее сердце при виде резко посеревшей физиономии Лео. За свою жизнь, девушке не раз приходилось наблюдать за тем, как ее соратники и враги за считанные секунды умирали от ядов и резких, непредсказуемых ударов; в таких случаях, все происходило настолько быстро, что несчастная жертва, как правило, не успевала даже осознать, что погибает. Неудивительно, что Караи ошибочно восприняла случившееся как некую... предательскую атаку, что ли, этакий роковой удар исподтишка, нанесенный кем-то из самых близких и доверенных людей... или мутантов, неважно!

— Лео! Нет! — только и смогла, что коротко процедить она сквозь напряженно стиснутые зубы, широко распахнутыми от ужаса глазами взирая на своего приятеля сверху вниз. Секунда... другая... третья... и Лео вдруг спокойно обмякает на ее руках, прекратив сопротивляться... чему бы то ни было. Нет, он не умер (к счастью!), но, кажется, пребывал в глубоком обмороке, полностью обессилев и живописно раскидав хладные ручонки по бокам от своего увесистого пластрона. Затаив дыхание, Караи медленно поднесла свободную ладонь к взмокшей шее мутанта, с замиранием сердца нащупывая пульс... и только ощутив довольно четкие удары в области сонной артерии — успокоенно выдохнула, от облегчения аж уронив подбородок на грудь.

"Слава богу..."

Убедившись, что ее возлюбленному не угрожает ничего серьезного (по крайней мере, так казалось со стороны), Караи усилием воли взяла эмоции под контроль и еще раз быстро оглядела все его крепкое, расслабленное тело, выискивая на нем возможные повреждения. Любые, даже самые незначительные, будь то едва различимая ссадина или прокол на коже. Ведь отчего-то же он должен был потерять сознание! Да еще так резко... Однако, на первый взгляд, Леонардо казался совершенно невредимым. Так ничего и не найдя, окончательно сбитая с толку, Караи, наконец, соизволила обратить внимание на происходящее вокруг... и надолго замерла в одной позе, со странным, неопределенным выражением лица наблюдая за тем, как добрая половина их компании с неменьшим испугом кудахчет над их столь же внезапно отрубившимися друзьями и возлюбленными. Заботливо придерживая голову Лео на своих туго обтянутых юбкой коленях, японка еще какое-то время немо следила сперва за разнузданным поцелуем Донателло, коим он щедро одарил свою изумленно притихшую ящерку, затем — за безобразным скулежом Алопекс и уже после — за игривым прихорашиванием ведьмочки-Ниньяры; при этом, Караи хранила столь долгое и подозрительное молчание, что становилось аж реально не по себе... Она будто даже не заметила, как подошедший к ним с Лео изобретатель как ни в чем не бывало отодвинул воительницу своими крепким плечом, с непринужденной улыбкой протягивая очнувшемуся брату широкую трехпалую ладонь — только коротко, неприязненно поморщилась, как от резко попавшей на язык горечи, в свою очередь, понявшись с ковра вслед за обоими мутантами... чтобы затем вдруг с невесть откуда взявшейся в ней злобной пнуть ногой по ни в чем не повинному журнальному столику, одним ударом перевернув его на бок вместе с кучей нагроможденных на него тарелок из-под многочисленных хэллоуинских сладостей и разноцветных банок с шипучкой. Все это богатство, разумеется, с характерными грохотом, звоном и плеском разлетелось по полу, тем самым, моментально оборвав разговоры присутствующих.

— Из всех идиотских праздничных розыгрышей, что я видела... — глубоко, с присвистом вздохнув в себя холодный воздух подземелья, эдак гневно затрепетав крыльями носа, Караи с подчеркнутой аккуратностью поправила слегка сбившийся на ее бедрах и груди наряд, старательно не глядя при этом на своих друзей. — ...этот — самый тупой и бессмысленный. Я думала, ты взрослее, Лео... Можете гордиться собой — пранк удался на славу, — она, наконец, подняла голову, наградив товарищей коротким, презрительным и очень, очень взъерепенным взглядом. — Счастливо отпраздновать... <придурки>, — не дожидаясь, пока кто-нибудь отреагирует, девица вихрем развернулась на месте и решительным шагом двинулась прочь, направляясь прямиком к выходу из черепашьего логова. Ей-богу, лучше бы ребятам и не знать даже, до чего сильно она сейчас была на них зла! Так сильно всех напугать... да еще и ради какой-то глупой, откровенно дебильной шутки... А Лео-то, бл*ть, как хорош! Так бы и врезала ему по бледной квадратной носопырке, чтобы вместо одного тонированного визора на глазу ему еще неделю минимум пришлось таскать все два! Придурок, балбесище, идиот, КОЗЛИНА!! Едва ли не рыча от гнева, обиды и разочарования (она ведь правда решила, что он вот-вот окочурится у нее на руках, сволочь такая!), Караи нарочито шумно загромыхала дверным засовом, сперва мысленно, а затем уже и вслух проклиная хитроумное устройство люка, построенного Доном. Кто бы мог подумать, что и этот умница-ботаник решит им подыграть! А вроде казался самым умным и адекватным после Лео... — Не суйся ко мне, — вполголоса прорычала куноичи, буквально затылком ощущая немое присутствие Леонардо у себя за спиной. Ну конечно же, мечник тотчас ринулся вдогонку своей расстроенной возлюбленной, спеша извиниться перед ней за столь глупый и жестокий розыгрыш... наверное... по крайней мере, Караи внутренне ждала от него целого океана извинений! Но только не прямо сейчас, когда она была так сильно на него зла, что легко могла бы продырявить этого дурака катаной — а еще лучше как следует изрешетить его наглый панцирь из винтовки! К слову, куда она подевалась?! — ДА ПОШЕЛ ТЫ, ЛЕО!!! — в конце концов, в полный голос рыкнула она, от души врезав кулаком по этой дурацкой металлической двери, так, что та аж низко загудела на все подземелье, красуясь более чем внушительной вмятиной от хрупкого девичьего кулачка. Нет, это не была истерика, но довольно бурная злоба, как обычно, щедро рвущаяся наружу под влиянием распалившихся эмоций мутантки. Она аж зашипела по-змеиному, едва ли не щелкая заметно удлинившимися клыками в приступе справедливого негодования. — Даже не лезь ко мне сейчас со своим виноватым мяфканьем, я тебе не какая-то глупая школьница, которой по душе, когда ее разыгрывают на Хэллоуин! Думаешь это смешно?! Да я чуть не обосралась там со страху!! И нахрена я вообще сюда приперлась в свой выходной, чтобы смотреть на то, как ты бьешься на полу в притворных конвульсиях?! Очень смешно, мать твою, я аж уссыкаюсь со смеху, $@#%!!