Даже странно, как такая неудобная поза в кресле, полускрючившись, помогла подростку так хорошо выспаться.

Возможно этому поспособствовала косматая, пушистая грелка в лице Алопекс. Не зря же говорят, что шерсть там собак имеет лечебные свойства - обернулся поясом и ни тебе ни радикулита, ни головной боли и вечное хорошее настроение. По крайней мере именно так расписывали чудесные свойства всяких новомодных примочек во всплывающих окнах простора интернета. Как бы то не было, Майк уже давно так хорошо и крепко не спал. С этим необычным соседом у себя под боком черепашка чувствовал себя как это... защищенным? Хотя если так подумать, он же вроде как дома, под толстенным пластом асфальта, во много километров под землю, в крепости-андерграунде, в которую любой зубастой хрени вход строжайше воспрещен, куда уж безопаснее то! И тем не менее...
Кажется и Алопекс нравилась компания шутника, и ей совершенно не доставляла дискомфорта его бронированная туша вольготно развалившаяся на пол-кресла, оставив для наемницы крохотный пятачок между подушкой, прикрывающей острые края карапакса и высоким подлокотником. Ло спала сном младенца, по-беличьи свернувшись рядом с залихвастки храпящим на всю комнату шутником, изредка разбавляя его увлеченное громогласное тарахтение своим тихим, посвистывающим, чисто лисьим "фыр-фыр" сквозь растрепанные пряди хвоста-облака. И, наверное, эта пара продрыхла бы так вплоть до самого обеда(а что, уже позавтракали, нормально, спим дальше!), если бы их покой не потревожил местный добрый доктор Айболит, внушительной жердеобразной фигурой возникнув на пороге со своей ожидаемо хмурой, строгой миной.
Вообще уж не он ли распинался, как важен крепкий здоровый сон, особенно ты разбит морально и физически, для восстановления убитого организма? Мог бы приличия ради и пожалеть отбитого боксерской грушей братишку и его не менее потасканную во время последней драки подругу, и выпроводить свой настырный панцирь в коридор. Микеланджело конечно до безумия уважал и любил Дона, принимал его настойчивую заботу и понимал, что гений ему всю жизнь только лучшего и желает, но вот меньше всего на свете весельчаку хотелось сейчас просыпаться, терпеть осмотр, выслушивать тонны упреков и вяло смотреть на то, как его старший нянь в лиловой бандане поучительно потрясает указательным пальцем в воздухе - безответственный Майки, Майки балбес и неосторожный разгильдяй, подвергший опасности не только себя, но и Алопекс. Да что уж, всю семью своим желанием развеселить свою новую знакомую сим экстравагантным, и в то же время простым методом, вроде потанцулек за ручки.
Впрочем ничего нового, верно?
Микеланджело и так это понимал. Что по крупному обложался. Но Ди же должен ему еще раз, а то как-же!

Как бы не старался Майк притвориться спящим, искусно лежа неподвижно откинув затылок на спину кресла, с неприлично открытым ртом, храпеть он перестал, и это его мгновенно выдавало. Затекло тело... как-то даже внезапно, это при том, что он всю ночь проспал в таком виде и все было нормально, а сейчас страшно ломало мышцы, и все синяки мгновенно напомнили о себе. А уж что говорить о плечевых суставах, которые он себе чуть не сломал к чертям собачьим, когда Рене вежливо поставил на него свою гигантскую лапу!
Прислушавшись и все еще старательно делая вид что спит, черепашка осторожно повернулся чуть на бок, сбив окончательно плед на пол, приоткрыл один глаз, скосив его в сторону и бдительно просканировав утопающую во мраке комнату - заметив мрачный неподвижный силуэт с поблескивающими в темноте холодным огнем серыми угольками плывущими в темноте, гордо восседающий у него на скомканной постели, подросток мгновенно зажмурился и отвернулся, уткнувшись конопатой миной в потрепанную обивку.

Мэх...

Прекрасно понимая, что раз уж Ди пришел, то без ответов он точно отсюда не уйдет, юноша с тяжелым стоном покорно отклеился карапаксом от продавленного кресла и сел прямо, словно некая упавшая марионетка, которую ловкий кукловод плавно потянул за ниточки, вынуждая принять сидячее положение и худо-бедно держа ее вечно безжизненно свешивающуюся на грудь голову прямо. А так же Майки послушно распахнул прозрачно-голубые очи, с тоской вперившись в смурную физию брата, с видом строгого хозяина взирающего на сонного весельчака чуть сверху. Этот взгляд тяжелых, цвета грозовых туч глаз, реально заставлял ощутить легкую дрожь пробежавшуюся под панцирем. Не то чтобы Донателло вообще внушал своим видом настолько, что мурашки по коже бегали от страха и восхищения, но когда он ТАК смотрел, Микеланджело страстно хотелось заныкаться в глубины своего переносного черепашьего домика и вывесить наружу вежливую табличку "Никого нет дома". От Рафа можно убежать. У Лео попросить прощения, а Дон, став к тому же теперь негласным лидером их поредевшей компании, не отвяжется просто так от провинившегося шутника. Даже лучше не пробовать отвертеться, или вежливо сделать вид, что моя здесь не причем, и по английски моя не шпрехать. Теперь в его всегда стеснительном и скромном брате все чаще просыпался маньяк.

- Эм... доброе утро? - осторожно растянул в заискивающей ухмылке губы подросток, быстро оглядевшись по сторонам в поисках Алопекс - песца нигде не было видно. Хм... ушла ли она до того, как на его территорию вторгся Ди, или все-же умник застал своего братишку спящего в обнимку с пушистым черноглазым комком? Во всяком случае сидящий напротив него точно зеленый сыч мутант об этом ничего не сказал, предпочитая сосредоточится на других вещах - например включить в комнате ночник и обратить внимание на перепачканный бинт, который сейчас должен был украшать безмозглую башку Майка. - Я не нарочно, - хрипло откликнулся конопатый паренек, усердно растирая большим пальцем отлеженный и слегка ноющий висок, от которого к некогда гладкой макушке змейкой уходила витиеватая царапина, - Снялось как-то случайно, когда я спать ложил... ай ай ай, - пришлось послушно наклонить голову, повинуясь требовательному захвату больших шершавых ладоней изобретателя. - Поаккуратнее, ок? - пригладив побитый затылок лапой, Майки отчасти недовольно скосил глаза на размахивающую у него перед носом руку техника, поражаясь насколько порой суетливым бывает Донни, и коротко фыркнул, иронично выгнув исцарапанную "бровь" - ты за кого его принимаешь, чувак?
- Ну ладно, три, - ворчливо буркнул он, и тут-же оказался завален вопросами по самое не балуйся...

- Воу, воу, воу, изи, изи мен! - примирительно взмахнул лапами подросток, как бы призывая гения к спокойствию - серьезно, к чему столько суеты? Видишь, парень, он жив, почти здоров, и вообще прекрасно сидел себе и спал, за каким хреном ты меня разбудил, мужик? - Ди, притормози кудахтать. Я еще жив! - размашисто шлепнул себя ладонью по пластрону юноша, чуть шире успокаивающе улыбнувшись разнервничавшемуся брату. Что, впрочем, так себе подействовало.
- Я все прекрасно помню до момента, пока меня не вырубило. Память у меня дай боже и нет, меня не тошнит, в туалет я не хочу, я кушал, меня не знобит, я выспался и прекрасно себя чувствую! - все так-же шутливо постарался остудить пыл напирающего механика Микеланджело, надеясь, что это немного скрасит ситуацию, - Серьезно, чувак, все не так страшно, как ты думаешь. Я эм... Хватит на меня так смотреть, Дон, это жутко. Там это... - он ткнул на дверь пальцем, - Завтрак вам готов. Ты это... Я это... Ну хватит, - потихонечку спрятал под панцирь голову Майк, не выдерживая молчаливого и чересчур пристального взгляда брата, который стал еще ужаснее при слове "завтрак" - ты дурачина еще и на кухне шарился? Шутишь что ли?!
- Это не я, это Ло приготовила, - донеслось откуда-то из-под пластрона как из древней пещеры, с подобающими эффектами раскатистого эха.
- Я не планировал, чтобы меня избивали прошлым вечером, между прочим! Я просто шел гулять!

Давно же Мона так крепко не спала.
И дело даже не в том, что ночка выдалась насыщенной по всем параметрам и было отчего конкретно так устать, Мона просто была... спокойна. Да, она наконец успокоилась, у нее больше не было темных углов, которые она так старательно скрывала от вежливого, не домогающегося до тайн подруги техника, и она чувствовала себя не смотря на все последние ужасы... счастливой, и уверенной в себе. Слава богу что ее Донни такой понятливый и добрый, узнав всю подноготную своей возлюбленной он не стал осуждать ее, не стал сторониться.
Он ее понял.
За это она его и любила.

Сны в объятиях умника казались просто бесподобными, и ей отчаянно не хотелось из них выныривать. Впрочем не хотелось, чтобы и изобретатель покидал свою спящую подругу, спеша по своим собственным делам, требующим его неотложного внимания. Но тут была веская причина, чтобы не утащить юношу обратно в постель, бескомпромиссно повиснув на шее с требовательным нытьем - ну побудь со мной еще чуточку, ну не уходи! Микеланджело все еще требовалась его помощь, и Мона бы ни в коем случае не стала бы отвлекать Дона от брата. В конце-концов намиловаться друг с другом они всегда успеют... Так что саламандре не стала открывать глаз и просить возлюбленного вернуться обратно в теплую кроватку, как бы ей того не хотелось - она лишь тихо, утомленно вздохнула в мятые подушки, сонно "впитав" очередное нежное признание подростка и едва заметно кивнула в полудреме: я тоже тебя люблю, родной.
И продолжила себе спокойно посапывать, уткнувшись лбом в стенку, на широченной, как и полагается гигантской черепахе, просторной кровати. Пару раз она зябко передернула плечами, затем с ворчанием натянула край одеяла на всклокоченную кудрявую макушку, а затем повернулась на спину, вяло приоткрыв глаза и разглядывая кирпичный потолок комнаты изобретателя из-под кустистой щеточки загнутых ресниц. Она еще недолго поразглядывала схематичные обозначения, едва виднеющиеся высоко над головой, с потухшими лампочками. Зевнула, потянувшись во весь рост, деловито выбросив кулаки и сбив одеяло в кучу хвостом и ногами.
Мда...
Лежать на таком полигоне в одиночку оказалось не так уж уютно.
Медленно сев и подавив еще один неприлично громкий зевок, ящерица с секунду-другую глупо хлопала желтыми глазищами, убирая с лица взбитую в воронье гнездо пышную прическу, и лишь после этого решительно спустила босые ноги на холодный пол, вяло оглядываясь по сторонам в поисках одежды. Где-то под кроватью оказалась ее "ночнушка", смятая и брошенная за, кхм, ненадобностью, а джинсы и футболка лежали аккуратно сложенными там, где Мона их оставила вчера вечером - на сиденье стула за письменным столом изобретателя. Задумчиво повесив на спинку этого же стула безобразно смятую в приступе страсти рубашку, приметив, что потом неплохо бы пройтись по ней утюгом, Мона кое-как влезла в джинсы и напялила на себя майку, не заботясь о том, чтобы выглядеть аккуратно и застегнуть ширинку и пуговицы на штанах - ее целью была первым делом ванная, но ходить по убежищу в неглиже на радость мужской половине холостяцкой хаты, мутантка категорически отказывалась.

Бодро шлепая по коридору, на ходу распутывая нечесаные локоны и спросонья едва не запинаясь о свой же длиннющий хвост, безвольно волочащийся по полу за своей хозяйкой, саламандра не забыла сунуть свою взлохмаченную голову в двери спальни Микеланджело - ей тоже хотелось убедиться, что с младшим дурашкой Микеланджело все более-менее в порядке. Да, так и есть. Увиденная картина заставила ящерку успокоенно вздохнуть - ну слава богу. Все как всегда.  Дон возмущенным учителем младших классов "окучивает" спрятавшего голову в недра карапакса от ужаса братца. А есл Майк так себя ведет - беспокоиться не о чем. - "Надо позвонить Ниньяре, спросить как у них с та сРафом дела," - на заметку мысленно записала себе Лиза, бесшумно проскользнув мимо спальни весельчака и неторопливо спускаясь по каменным ступеням вниз. Хотелось верить, что лисице удалось успешно успокоить саеносца, иначе, наверное, полгорода уже бы полыхало алым пламенем после набегов рассерженного Рафаэля. Кстати о рассерженных черепахах...
Застыв посреди лестницы, саламандра хмуро постучала когтями по перилам, вспоминая вчерашний эпичный разгром лаборатории, которую, разумеется, так никто пока и не убрал.
Пожалуй, пока Ди озабочен здоровьем брата и вытягивает из него подробности встречи с Лизардом, ей стоит заняться уборкой в мастерской и лазарете. Не дай бог кто не знает туда зайдет и наступит в ту же разлитую лужу кислоты. Или щедро рассыпанные по полу осколки склянок. Мутантка красочно сморщила салатовую мордочку, в деталях воскрешая образ разгневанного фактически до безумия Донателло, искренне надеясь, что больше такого она не увидит никогда.
- "Мечтать не вредно," - сумрачно хмыкнула девушка, продолжив свой неторопливый спуск.

Рене еще солидно потреплет им нервы, и в частности достанется бедному Дону. Черт бы побрал этого Ящера, с его местью, с его планами... вообще со всем! Она только почувствовала себя счастливой, только получила то, что так давно искала, чего ждала!

Ящерка аж зло шарахнула кулаком по стене породив глухой, мягкий стук - никто из них не собирается просто так сдаваться под эти провокационные нападки! Хватит уже дурацких игр в кошки-мышки, в самом деле, почему этот ползучий гад никак не наиграет?

Мона бы продолжила мысленно капать ядом на подлую натуру бывшего наставника, с агрессией защищающей свое гнездо орлицы, если бы не заметила некое шевеление со стороны длинного дивана перед телевизором. Прищурившись, ящерка почти сразу заметила белый пышный плюмаж мелькнувший за спинкой дивана... и только сейчас вспомнила про ночевавшую сегодня здесь же, в убежище, Алопекс.
Чтож.
Надо отдать ей должное - наемница оказалась куда честнее, чем думала о ней саламандра и, кажется, ее привязанность к шутнику была более чем искренней. Иначе бы зачем ей было так рисковать жизнью ради обладателя оранжевой банданы, когда она могла спокойно удрать, спасти свою шкуру. Лизард явно не был заинтересован в убийстве, или избиении песца, его интересовал только Микеланджело, и охота за беглянкой не входила в его планы. Личная месть, свои интересы для Алонсо Рене превыше всего, стали бы этого гиганта посылать ловить мутанта-беглеца. Так что это тогда было, если не самозащита?
Зачатки доверия?...

Мона аккуратно подошла ближе, с интересом наблюдая за тем, что делала пушистая гостья. Это у нее в руках что? Жилетка Майка?
Придирчиво осмотрев пропитанные кровью тряпки, которые годились только в помойное ведро, Мона плавно перевела взгляд на задумавшуюся куноичи. Та выглядела серьезно озадаченной видом испорченной одежды, - Привет, - поставила ладонь на край дивана саламандра, нависнув над простративно настроенной мутанткой... и, нет, она не стала отпрыгивать в сторону и тоже по-боевому размахивать хвостом, реагируя на панический скачок испуганной Алопекс. Ящерица лишь чуть сильнее сжала пальцами диванную обивку, не скрывая легкого, ожидаемого напряжения - спокойно, подруга, мы вроде с тобой разобрались, что ты никого убивать тайком не собираешься. - "Мне незачем на тебя нападать," - барышни молча поиграли в недолгие гляделки, словно бы оценивая друг друга в качестве потенциального противника, а затем Мона тактично отвела взгляд в сторону, вновь вернув свое внимание к перепачканному жилету весельчака.
- Знаю, ноооо... тебе лучше туда не ходить. - Тактично отозвалась ящерка, подойдя к Алопекс ближе, и подняв упавшую на пол тряпицу. Растянув ее перед собой за рукава, Мона красноречиво критично покривила губы, - Ее постирать сначала надо. Как же ты штопать то ее будешь, такую? - девушка покачала засохшую, и, понятное дело, одревеневшую "куртенку" так, словно та была куском ломкого картона. Она запнулась, посмотрев на скромно опустившую косматые, круглые уши воительницу, очевидно принявшую справедливый совет "бывалой подруги вояки", и деловито поставила кулак в покатое бедро, едва заметно покачав головой, раскидав упругие пружины локонов по груди, - Тут не только жилетке стирка требуется. Пойдем ка примем душ, постираем жилетку, и, заодно, я посмотрю как там твое плечо поживает. Надо сменить повязку. Не сильно болит?

Донателло и в самом деле был не то что бы Лео, да и на Мастера Сплинтера совсем не похож, как бы не пытался позировать "хмурым благодетелем" перед своим младшим братом. Майк осторожно, еще минутку посидел в глубинах собственной брони, не решаясь высунуть на поверхность свой конопатый нос, после чего все же потихонечку явил бледному свету комнатной лампы свою гладкую, исписанную под хохлому свежими синяками макушку, убедившись, что старший не собирается заниматься рукоприкладством. Мало ли, с них станется залепить смачную затрещину его многостродальной головешке!

Хмуро выслушав весь длинный, пронизанный обличающими факторами беспросветной глупости горе-танцора монолог техника, весельчак молча смахнул с накаченных плеч невидимые глазу пылинки, стараясь не смотреть в глаза умника и вообще... в ту сторону, где кучной горбатой горой занимал постель Микеланджело шестоносец. Черепашка очень не любил, когда с ним разговаривали как уж с совсем несмышленым малышом, а судя по упрекающему с долей снисхождения тону, Дон видел в его побитой физиономии именно что опухшую морду маленького ребенка, который сунулся туда, куда ему было заходить строго настрого запрещено!
Майк поднял совсем сползший на пол плед и молча, вредно поджав исцарапанные губы, принялся мять его в лапах, складывая в несколько слоев и показательно аккуратно разглаживая его на своих коленях. Подверг опасности Алопекс, говоришь? Майки это, Майки то, говоришь? Юноша быстро поднял голову, раздраженно заглянув в строгие серые глаза изобретателя, и тут же вновь внимательно уставился в складки клетчатого одеяла ровным квадратом разложенного у него на бедре... Давай... Скажи сразу, какой он безалаберный тупица. А ведь все это произошло случайно, понимаешь? Слу-чай-но! Но ему ж нельзя открыть рот, ну конечно! Между прочим, он заботился о Ло... Его волновало то, где она живет, как проводит время бедная девушка, в то время, как твоя Мона, братишка, живет в роскошных хоромах, со всеми удобствами, уж ты то активно поэкспулатировал их в качестве грузчиков и помощников! И никто тебя не упрекал в твоем безумном стремлении сделать мутантке жизнь чуточку лучше! - "Если бы ты мне нормально помог, а не спешил так поскорее смыться домой, к любимым побрякушкам, или своей драгоценной ящерице, не померла бы без тебя посидеть немного - ничего бы этого не случилось," - парень хотел зло огрызнуться на все это. Но не стал... Зачем ссориться и выяснять кто прав, кто виноват в этой ситуации?
Оставив в покое несчастное покрывало, подросток задумчиво коснулся пальцами ушибленного виска, красноречиво поморщившись и тихо, тяжело вздохнув.
Во всяком случае, за свои ошибки он уже получил по панцирю, и сполна. Но серьезно, он просто хотел отвлечь куноичи от прозябания в своем донельзя неуютном, сыром убежище, где постоянный сквозняк и риск свалиться с огромной высоты, если ты во сне не так пятую точку устроишь. Да, он чувствовал себя ответственным за нее! Почему? Потому что благодаря его вмешательству Клан не растерзал бедную девушку на кусочки, и это он сподвиг братьев прикрыть ее своей природной броней. Он сам! И, неужели Донни думает, что если бы он знал, что на горизонте появится их старый противник, который их не единожды чуть маслицем по асфальту не размазал, Микеланджело действительно бы вывел песца потусоваться под чистым ночным небом на заведомо безлюдной улице?
Он правда его считает настолько глупым?

Вместо того, чтобы разразиться гневной тирадой обличающе тыча пальцем в чужую ноздрю, юноша неожиданно растянул уголки рта в добродушной, широкой ухмылке - хотя в глубине его пронзительно-голубых, стеклянных глаз все еще горел тот неприятный, злой, бунтарский огонек, - Конечно Ди, как скажешь, - подавив в себе раздражение и жажду кровавой грызни, которая, понятное дело не приведет ни к чему хорошему кроме вспышки головной боли у обоих, черепашка снова вальяжно откинулся на кресле, уложив пресловутый плед на подлокотник и пытливо уставившись в задумчивую физиономию старшего, хитро прищурив раскосые глазищи. Микеланджело был не таким глупым, каким его считали все вокруг. И прекрасно знал, когда ему светит заведомо проигрышная битва - на кулаках ли, или же на слове. Дон задавит его такими аргументами, прочитает ему такую лекцию, что парнишка с нунчаками будет посрамлен, растоптан и раздавлен до конца своих тленных дней. Майк предвидел это, и не лез на рожон... лишний раз.
Хочешь чтобы он рассказал тебе что там случилось на этих чертовых крышах?
Микеланджело вольготно закинул ногу на ногу, словно устраиваясь и морально подготавливая себя к донельзя приятной беседе... в которой ничего приятного ровным счетом и не было. Он тебе расскажет все что ты хочешь, чувак, даже не потребовав присутствия адвоката. - Ну... - Майк лениво закинул руку за спинку кресла, громко стукнувшись о ее мягкий, поролоновый горбыль своим затылком, запрокинув крапчатую морду вверх и с интересом разглядывая потолок, - Знаешь, Рене сильно изменился за лето, - парень красноречиво дернул бровными дугами, издав тихое, сдавленное хихиканье.
Да уж, следовало позволить Алопекс атаковать эту худосочную французскую сельдь, пока у них была такая возможность. И почему он ей не позволил это сделать, остановив в самый последний момент, буквально оттащив девушку от вкалывающего себе мутаген ученого?
Черепашка ненадолго примолк, воскрешая в памяти эти мгновения, когда у него стоял конкретный и однозначный выбор - позволить ли Рене умереть от рук его пушистой подруги, или нет. Жизнь... жизнь хрупкая вещь, и старик Йоши воспитал в своих сыновьях определенные принципы, которых бойкая четверка придерживалась изо всех сил. Как справлялся Леонардо теперь со своей задачей, как поддерживал кодекс Бусидо, весельчак и понятия не имел, но он сам строго придерживался определенному списку коротеньких и простых правил, в которых четко сказано, что отнимать чью-либо жизнь... Особенно когда враг безоружен...
Да, да, Майк понимал, что этот плюгавый одноглазый мужик спустя секунду станет опаснейшим существом на всей Земле, но...
Он не мог позволить Ло его убить.
Это было бы неправильно.

Шутник не стал это обсуждать с шестоносцем. И это тоже та часть, которую Майк предпочел оставить при себе и переварить ее самостоятельно без посторонней помощи.
Может быть... как-нибудь... потом.

- Спокойно чувак, не кипишуй, - Дон и не паниковал, но это его состояние глубокой задумчивости  обычно и подразумевалось собой своеобразную "тихую панику", в которую имел свойство впадать механик, включая на полную мощность свои гениальные мозги. - В любом случае это займет какое-то время, вряд ли у него этой дряни как у Стокмана маузеров, целые цистерны. - Майк со скрипом наклонился вперед и воодушевляюще пошлепал умника по напряженным мускулам, мол все ок, не парься, и тут же с легким шипением потряс своей помятой и ушибленной кистью - ауч. - Где наша не пропадала, да? Пошли на кухню... ты, кажется, пока я был в отключке успел похудеть и скинуть пару килограммчиков! Скулы уплыли и ты стал еще больше похож на Кермита из Улицы Сезам. Так что пошли, приведем тебя в порядок. Ло прилично постаралась, она молодец. Кхххххххххх... господи, мне кажется я свою задницу в кресле оставил. Проверь, ничего не отвалилось? Нет? Ладно. Ай... Ух... Ммммм... спинааааа... - кряхтя, сопя и ругаясь как пенсионер времен динозавров, микеланджело, то и дело показательно хватаясь то за бок, то за локоть, то за окорябанную коленку, пополз на выход, со страдальческим видом отстукивая пятками крутые ступеньки лестницы на второй этаж.
По пути он обернулся к плывущему умом далеко отсюда технику, умоляюще заглянув в его отсутствующую зеленую физию, - А ты не возьмешь меня на ручки? Нет? - поняв, что в его сторону даже не смотрят, Майк грустно выпятил нижнюю губу, и, отвернувшись, продолжил свой неторопливый спуск, - Ну и не больно то и хотелось... - проворчал юноша, с тихим сопением преодолевая долгие метры до долгожданного забетонированного пола первого этажа убежища, после чего замер в самом конце, тяжело навалившись бочком на перила, - Спасибо, приятель, что донес! - едва слышно "пропел" весельчак, взглядом провожая темный долговязый силуэт проплывшего мимо шестоносца, который нацеленно топал в сторону уже поджидающих их девушек.

- Хэхэй, детка... то есть, эй, детки! - взмахнул лапой подросток, и опасно покачнулся, выпустив свою единственную опору. Шустро опять вцепившись в перекладину поручня, тот аж мелко затрясся от такой хватки, мутант молча повернулся к радостно бросившейся к нему навстречу пушистой воительнице, тревожно махнувшей своим непомерно пышным, снежно-белым хвостищем, - Ну как твое плечо пожи... ух ты! - парень с расширившимися от удивления глазами уставился на счастливо протянутую ему починенную вещь - его любимая растянутая гигантским панцирем с тыла жилетка! Как новенькая! Чистая, красивая, с едва заметными заплатками на потертой, чуть выцветшей ткани, с почти не заметным рисунком кланового герба - черного пятилистного цветка сакуры заточенного в окружности.
- УХ ТЫ! - повторил он, резво выхватив свою ненаглядную вещицу из чужих рук, и покружившись с нею на одном месте... чуть не задавив суетящуюся рядышком лисицу, опасно пизанской башней покачнувшись в ее сторону. Наверное не стоило ТАК бурно радоваться! - Спасибо! Ты ее заштопала! Я думал она все... безвозвратно... Где-то на крыше той фабрике меня и раздели, - бодро хохотнул весельчак, широким жестом потрепав ушастую голову своей подружки и довольно улыбаясь во весь рот, - Смотри, бро! А у тебя целый шкаф как у супермодели плащами забит! Да я даже в бою между про... - начал было хвастаться Микеланджело, но почти сразу примолк, увидев, что брату сейчас как-то не до него - Лиза что-то увлеченно шептала послушно склонившему голову на бок изобретателю такое, отчего на гладких щеках у последнего расцветали маками багровые пятна краски смущения. Показательно закатив глаза к небесам, - и сколько ему теперь терпеть эти сюси-лапуси? - парень скатал чуть влажную одежу в рулон, зажав его подмышкой, а другой рукой деловито подхватил Алопекс под локоть, - У меня ноги вообще ватные, - негромко признался он своей "провожатой", даруя ей возможность послужить этому калеке своеобразным поводырем до кухни, - Ты как? - он усмехнулся, - Я тебя.. не слишком к креслу зажал?

It's a wide wide world out there
And life can be a love affair
Or a cage of sheer despair
You're a choice millionaire

Мона вдумчиво, серьезно смотрела в остроносую мордочку наемницы, и не думая отводить взгляд, или успокаивающе улыбнуться гостье черепашьего убежища.
Доверие...  Лиза никогда не отличалась слепой верой в добрые намерения малознакомых ей личностей. В свое время ее наивность уже привела студентку к до крайности печальным событиям, последствия которых едва не привели к гибели дорогих ей людей. Да и ее самой - тоже.  Она доверилась человеку, казавшегося таким правильным, даже великим, спокойно глядя сквозь пальцы на его бесчестные, порой даже недопустимые по отношению к другим поступки. Стыдно признавать это, но Рене тогда сильно повлиял на студентку, убедил Мону, что маленькие жертвы это все... ничего... это все допустимо. Нет ничего страшного в том, чтобы чуть-чуть, почти незаметно, пакостить другим, чтобы выставить себя в более выгодном свете. Ты же знаешь, что ты лучший, тебе стыдиться нечего, и поступки твои вроде бы оправданы. Все так делают. Бизнес и все такое...
Совестливость, честность?
Это все стало далеко потом, когда дело запахло жаренным. Когда мир скромной умницы-студентки резко перевернулся с ног на голову.
Ее оплошности, маленькие погрешности которые ей не должны были мешать, которых она даже не замечала, так сильно повлияли на ее окружение, что Мона просто испугалась последствий. Ушла, сбежала, спряталась.

Это было хорошим уроком и научило ящерку прежде чем довериться кому-то, следует досконально изучить его мотивы. Понять из какого теста слеплен тот, кто просит ее довериться ему. Обычно темное прошлое не отпускает, даже наоборот, с годами лишь больше усугубляется - у нее перед глазами черт возьми живой пример, мстительный и злобный, и жертва его жестоких забав лежит сейчас замотанная тоннами бинтов и с кучей пластырей на истерзанном панцире.
Могло ли все это быть уловкой?
Может Алопекс специально встретилась с Рене и они вместе разыграли этот... спектакль?

Что она вообще знала об Алопекс? Да почти ничего.
Мутировавшая лиса из далеких северных глубинок, которая была одной из любимых ручных зверушек в распоряжении Шреддера, и Саки, судя по всему, возлагал на песца большие надежды. Он ее и правда очень берег, Мона прекрасно помнила еще в те времена, когда ее разум был затуманен наркотиком, как обращались в клане с этой гордой, пушистой особой. Ее слушались. Алопекс уважали. И тогда она была совершенно не похожа на то замученное грязное существо, что жалось сейчас в мятые диванные подушки перед Лизой, прижимая к груди потрепанную жилетку старины Микеланджело и вызывало лишь острые приступы жалости, нежели уважение или страх перед опасным мутантом.
Ящерка склонила кудрявую голову на бок, прижав к подбородку перепончатую ладонь, и словно бы о чем-то крепко задумавшись, продолжая буравить смурным взглядом этот перепачканный, свалявшийся комок меха.
Ничего общего.
Совсем.

Где та холодная уверенность в голосе?
Почему нет ни намека на тот твердый и чуточку надменный, тихий, но такой твердый тон, с которым она обращалась к своим подопечным?
И куда подевался уничтожающий взгляд ее жутких, черно-белых глаз, напоминающих взгляд подкроватного монстра темной ночью?
Можно ли вообще притворяться НАСТОЛЬКО искусно? Не знай саламандра ту, старую куноичи прыткую воительницу, она бы ни за что не поверила, что песец опасна и когда-то жаждала истребить черепашек по велению своего хозяина. Казалось, эта хвостатая полярная лиса и впрямь сильно привязалась к весельчаку, переживала за него всем сердцем, и готова была, как и сама Лиза когда-то, грудью на амбразуру кинуться ради спасения того, кто ей важен и дорог - она смотрела на бессознательного Майка, когда ребята только перенесли беднягу в убежище, знакомым отчаявшимся, бесконечно тревожным взглядом.

Мона все-еще напряженным сканером пыталась выявить среди движений куноичи хоть намек на неискренность и обман. Может она плохо разбиралась в лю... в мутантах? Хах, иронично, что друзья оказывались врагами, а враги внезапно, друзьями. Может правда стоит довериться... да хоть тому же Микеланджело? Даже Донни убеждал ее в том, что Алопекс стоит дать шанс.
- "Хуже уже не будет, это точно," - сумрачно подытожила свои метания между протягиванием руки мира и настороженному отношению к гостье Мона, взбив туго закрученные каштановые кудри, запустив пальцы в пышную копну волос. После чего молча забрала у песца пресловутый жилет, смяв его в ладони.

И все же она не очень уютно себя чувствовала, когда Алопекс была у нее за спиной.

Песец же вела себя весьма уверенно, словно уже точно знала, куда идти и что нужно хватать - она безо всякого стеснения вразвалочку протопала в душевую кабинку, вся похожая на спутанный, испачканный клубок шерсти для бабушкиного шерстяного свитера, оставляя после себя очаровательную дорожку из спутанных, слипшихся колтунов.
Видимо Рене и его новый крылатый приятель хорошенько так "почесали" мутантку, что та теперь аж обильно сбрасывала по углам свою свалявшуюся плотную шубейку. Мона присела перед кучкой спутанной, длинной, некогда белой шерсти, деловито собрав ее в кулак и отправив сваленный в шарик комок в мусор, следом за рваной обмоткой песца, - "Словно кота завела," - добродушно хмыкнула себе под нос ящерица, пронаблюдав за тем, как ее подопечная послушно, колобком укатывается в укромный уголок прикрывшись хрустящей занавеской разрисованной улыбчивыми солнышками в солнечных очках... Она нарочно выбрала отсек с кислотно-оранжевым полотенцем Микеланджело? - "Хотя почему бы и нет," - пожала плечами мутантка, деловито затесавшись в соседнюю кабинку, захватив с собой завсегда припрятанные в пацанской душевой кремовый мягкий гель и женский, такой ванильный и нежный, приторно "сахарный" шампунь - что поделать, слабость у нее к конфетам и шоколаду.
Не в душевой же Рафа песцу устраивать себе банные процедуры.
Ох, не забыть потом позвонить Ниньяре, выяснить, как у них дела обстоят. В который раз сделав себе такую мысленную пометку в графе "обязательно", Лиза принялась напряженно растирать по влажной чешуе легкую пенку, стискивая в перепончатой ладони пористую губку, то и дело поглядывая за угол, замечая как за пределами соседней душевой мелькает мокрый, тонкий хвост песца.
Прежде, помниться, они здесь такой суровой женской "толпой" занимали банный отсек вместе с Ниньярой. С тем лишь отличием, что рыжая мылась где хотела, не обращая внимания на то, кому принадлежал, так сказать, душевой отсек, и, судя по ее вальяжным движениям от угла до угла кафельной мозаики пола, раскидывая то тут, то там тюбики, бигуди, салфетки, баночки с кремами, разную другую косметику и прочие чисто женские штучки, считала все это место чуть ли не своей вотчиной.  Потом уже, стоя перед зеркалом с феном, и колючей расческой на краю раковины, придерживаемой длинным хвостом, Мона во всю ударилась в воспоминания об ушедших деньках, связанных так или иначе с событиями ее беспамятства и вынужденного заключения под стражей. Покосившись на теперь уже пустующий крючок рядом с дверью, припоминая вычурное кимоно воительницы, которое та однажды просто гордо повесила в ванной, достав его не известно откуда, и запретила мальчишкам даже прикасаться своими "вечно грязными лапами" к дорогой, шелковой ткани, Мона едва слышно хмыкнула, поджав полные губы. Кажется Ниньяра тоже изменилась после своего внезапного исчезновения. Она однажды ушла в неизвестность, канула, просто оставив растерянному Рафаэлю всего-то жалких три слова... И что произошло там, где она была все это время, пока не вернулась? Мона так и не успела пока повидаться с рыжей подругой, но по телефонным разговорам и редкой переписке, Умеко показалась ей теперь какой-то... совсем другой.

- Ой! - Ящерка даже не успела как-следует испугаться неожиданного прикосновения к оголенной спине, но отреагировала тем не менее незамедлительно, резко обернувшись к потенциальной угрозе в лице чересчур любопытной лисицы и смерив ее гневным и возмущенным взглядом, заведя одну руку назад и прикрыв рукой уродливые отметины - неужели сюда ТАК нужна табличка "руками не трогать"?
Впрочем, поспешное покаяние пришедшее вслед за наглым касанием, немного усмирило поднимающийся из недр груди саламандры клокочущий ураган, и загоревшиеся в глубине зрачков агрессивные, острые угольки довольно быстро потухли, сменившись эдакой снисходительностью, хотя лицо мутантки все еще выражало крайнюю настороженность, а рука все так же плашмя покоилась на изуродованном хребте ящерки, едва прикрывая косые застарелые шрамы.Передернув плечами, Мона еще немного постояла в столь неудобной, кривой позе, и лишь потом устало облокотилась о раковину позади себя, не отводя взгляда от виноватой белой, теперь уже девственной, белоснежно-чистой лисьей мордашки с бабочкой застывшей на ней ярко-лиловой кляксой.
Да, подруга, тут к гадалке не ходи, чтобы понять, кто автор сих безобразных "татуировок".

- Он самый, - тихо, мрачно отозвалась саламандра, неловко сгорбившись и потирая собственные обнаженные плечи, словно в банном отсеке неожиданно стало ужасно холодно.
Не самая приятная история, чтобы ее с охотой рассказать малознакомой особе. Эти шрамы всю жизнь будут напоминать ящерке о совершенной ею глупости. Но...
Только сейчас Мона поняла, что ни с кем еще не обсуждала эту тему... ни разу. Даже с Донателло они старательно избегали ее. Они могли частенько вспоминать о той роковой ночи, да что там, они помнили о ней постоянно, но никак не решались напомнить о тех событиях друг другу вслух. Да Донни даже до последней ночи старательно делал вид, что шрамов на спине его подруги просто не существовало.
Зато теперь она прочувствовала его внимание к своей несчастной, истерзанной чужими когтями спине сполна.

- Когда память вернулась ко мне, я совершила большую глупость, попытавшись подорвать нижнюю лабораторию Рене. Надеялась, что если его под обломками в конуре не схоронит, так труды его подпортит. Думаю ты была в курсе произошедшего, когда случилась эм... та самая псевдо-смерть ящера, - мрачным тоном поведала бывшему бойцу Фут Лиза, засунув вспотевшие ладони себе подмышки. И почему так холодно? - Донни пошел за мной, попытался остановить меня, но нас поймал Рене. Лизард стал топить его... как котенка в луже топил, в ледяных канализационных водах. Ди еле выжил, благодаря вовремя подоспевшему... другу, и Майку с Рафом, - Мона со вздохом опустила слегка побледневшее лицо себе на грудь, глядя куда-то под ноги. До чего тяжело давались слова. Такое чувство словно ее их из нее силой, тисками вытягивали наружу. Они постоянно путались, казались угловатыми и глупыми... неровными. Ей было жутко стыдно, а она даже не могла толком объяснить почему, - Но даже при том, что нас было больше, Рене умудрился едва не убить Донателло. Я его... я его оттолкнула и попала под удар. На мне тоже все заживает как на собаке, как видишь, - неожиданно неловко посмеялась мутантка, чувствуя необходимость в... некоей шутке что ли. Вчера и без того выдался денек не из веселых, зачем омрачать еще больше?
Но она просто не могла теперь перестать думать... что если бы она не сделала этого?

Если бы она не рискнула тогда своей шкурой и не оттолкнула изобретателя?

- "Всего того, что теперь есть у меня, могло бы и не быть. Он был тогда так слаб, что не выжил бы с такими ранами. Не смог."

- ... вы удивительные.

Что, прости?

Моргнув, Мона озадаченно уставилась на заговорившую девушку, совершенно растерявшись от столь... странного комментария на свой донельзя сухой, но содержательный рассказ о возникновении замысловатого рисунка со спины.
Она просила у саламандры прощения.
Вот это было внезапно.
Настолько внезапно, что весь тот напряг, связанный с тяжелыми воспоминаниями и бесконечной тревогой за друзей за прошедшую ночь, мигом сошел на нет, уступив место бесконечной растерянности. Выслушав лисицу до конца, Лиза глубоко и крепко задумалась.

А если так подумать, какое зло причинила ей конкретно сама Алопекс? Это ведь не она сама колола Мону наркотиком. Не она сама была инициатором похищения саламандры.
Она исполняла чужой приказ, возможно из страха... смерти? Скорее всего. Шреддер могущественен и опасен, непокорных он карает жестоко и беспощадно. Не вина мутантки, что ей не повезло уродиться той полярной лисицей, которая попадет в лапы его ученых. Сейчас ее выхаживают, о ней заботяться и защищают. Логично предположить, что Алопекс в самом деле захочет сменить убежище. Здесь ее точно никто не будет обижать и угрожать ее жизни... кроме разве что бешеной девчонки-ящерицы, которая готова была ей выбить зубы за любой возможный проступок. Конечно поведению саламандры было свое оправдание, можно было придумать что угодно, но...
Возможно Моне хотелось верить в эту искренность, с которой говорила Алопекс.
Она не родилась убийцей.
Ее такой сделали.

- Хорошо, - наконец произнесла Лиза, хорошенько все взвесив и обдумав. Миролюбиво чуть растянув уголки губ в слабой полуулыбке, девушка коротко кивнула, принимая извинения песца, - И ты прости меня за то, что была такой... агрессивной игрубой, - ящерица поморщилась. Это выглядело ужасно некрасиво, стоит признать, - Пожалуй, нам и впрямь стоит начать сначала. Мы обе много ошибались. И мы обе заслужили свой второй шанс... Мы можем выбрать и сами, что правильно, а что нет. - уже тише добавила девушка, рассеянно проведя щетинистой щеткой вдоль макаронно закрученных локонов, выслушивая ответное "ничего страшного" со стороны наемницы. Усмехнувшись, и в тайне глубоко, с облегчением вздохнув, бывшая студентка решительно отвернулась от куноичи, приподнявшись на цыпочках, выуживая из нижнего шкафчика пластиковый контейнер с аптечкой, - Давай ка тебя еще раз перебинтуем, окей? - вынув из недр короба связку свежих бинтов и антисептик, Мона вопросительно посмотрела на свою "пациентку", дожидаясь, пока Алопекс послушно подставит свое раненное плечо под осмотр местной медсестры.
- Ого, и впрямь как хорошо затянулось, - довольно прицокнула языком мутантка, приподняв конечность задорно ухмыльнувшегося песца за локоть и принявшись деловито обматывать вытертый участок с розоватыми пятнами затянувшихся ран. - Вот так... И еще кое-что, - окинув пушистую фигурку лисицы придирчивым взглядом, саламандра звучно щелкнула маникюрными ножницами, которыми секундами раннее обрезала марлевую ткань свежей перевязи, - Ты... Ты посиди пока здесь, я пойду схожу принесу тебе одежду. - Поймав ее удивленный взгляд, Лиза развела руками, - Я конечно все понимаю, но тебе нельзя расхаживать без всего. Ты же не зря обматываешься как мумия в это старое тряпье, верно? - девушка кивнула в сторону мусорного ведра, - Не будем же мы отстирывать эту гадость! Или ты ее любишь столь же страстно, как Майки свою жилетку?

***

А ведь футболка саламандры пришлась лисице почти впору. В груди правда чуть-чуть великовата, и от того висела на худеньких плечах Алопекс несколько мешковато, но в целом Моне нравилось, как ее простая одежа сидела на мутантке. Хорошо, что она оставила как-то несколько своих ненужных маек "на всякий случай".
Откуда ж Моне было знать, что Алопекс и разгуливала по черепашьему логову в этой самой футболке еще до того, как Лиза ей официально ее подарила?
Залатали жилетку Майка быстро, у Моны рука уже в этом деле натренированная, сколько плащей Донателло было испорченно и сколько ею же перешито в свое время. А еще ящерка умудрилась починить кожанку Рафаэля разок, когда парень задел своим необъятным плечом корпус шеллрайзера и разорвав кожзам по шву. Тогда Мона спасла и без того шаткое братство от эпичнейшего скандала в духе "твой дурацкий драндулет испортил мою курточку, козлина!". Пришлось два раза сходить в разгромленную лабораторию. Первый раз за орудиями для шитья, второй раз в поисках ткани для больших заплат на рваной темной ткани жилета. Когти Лизарда разорвали его чуть ли не надвое, и со стороны панциря пришлось изрядно попотеть, чтобы залатать все дыры. Рисунок цветка сакуры неминуемо потерялся за чуть другими по цвету вставками, но в общем и целом этого было даже почти не заметно.

Надо же как Микеланджело обрадовался своему неизменному наряду.

- "Все же он еще такой ребенок," - коротко улыбнулась Мона, поднявшись навстречу спустившимся ребятам, наблюдая за до безумия счастливой физиономией весельчака - вот еще секунда и его веснушки засветятся на щеках аки рождественская гирлянда. Ло тоже выглядела донельзя довольной и счастливой. Простая и знакомая закономерность - счастлив ее драгоценный дружок, хорошее настроение и у нее самой. Жмурилась и тянулась к нему примерно с тем же видом, как и Кланк, когда выклянчивает у шебутного хозяина порцию заслуженной ласки. Какие они смешные.

А вот у ее приятеля все было далеко не так... безмятежно.

С деревянной миной приблизившись к Моне, добрая улыбка которой постепенно растаяла сменившись чуточку растерянным выражением, гений наклонился к саламандре ближе, поинтересовавшись ее состоянием и сообщив о ждущем их на кухне завтраке. Хотя Дон и обращался к своей возлюбленной, мысли его витали где то далеко - сложно это не заметить. И она понимала его. Понимала как никто другой. Была бы у него возможность, похоже Ди уже во всю зарылся бы с головой в решение проблемы что подкралась незаметно. Большой, злобной и чешуйчатой. Забыл бы и про завтрак, и про  брата, который казался вполне себе здоровым, и про Алопекс, и про Мону.
- "Опять ты за свое," - ворчливо мысленно покачала головой саламандра, не отводя взгляда от пронзительных стальных глаз механика, смотрящих мимо нее. Хотелось его встряхнуть...

- Так себе, - смешно сморщила переносицу ящерка, изобразив самое что ни на есть кислое и недовольное выражение. Это не замедлило выявить на лице ее приятеля искреннюю озабоченность. Уже лучше. Хотя бы выглядит внимательнее. Потянувшись до хруста в позвоночнике, Мона добавила, уже тише, - К счастью хороший душ с утра помогает проснутся и быть бодрячком, - она немного привстала, поманив виноватого юношу пальцем, таким образом попросив того склониться чуть ниже, - А то ведь кое-кто мне всю ночь добросовестно спать не давал, верно? - горячо, не скрывая проказливой ухмылки шепнула послушно преклонившему ухо технику Мона, не без удовольствия наблюдая за тем, как по оливковой морде возлюбленного мгновенно неконтролируемо расплывается огромное багровое пятно.
Зато сразу стал больше похож на старого-доброго, любимого ею Донни.

Коротко хихикнув, девушка скромно чмокнула зардевшегося умника в щеку, и решительно перехватила его огромную лапищу в свою ладонь... в ладони, потянув его следом за удалившейся парочкой, - Пошли уже завтракать, я голодная... Кстати, кто успел его приготовить?!