Конечно.

Он ведь не ждал, что Караи, доведенная едва ли не до самой крайней точки кипения, тотчас же преспокойно усядется рядом с черепашкой и с вниманием семейного психолога выслушает его исповедь, правда? Было бы слишком наивно рассчитывать на подобный исход, и в какой-то миг Леонардо вновь посетили сомнения. Зря он сюда приперся, ну серьёзно. Лучше бы закрылся у себя в комнате, да лишний раз все обдумал и, наконец, что-то уже решил. Окончательно и бесповоротно, минуя все оставшиеся "но" и прочие мутные аргументы, которые, в большинстве своем, вообще выглядели совой, натянутой на глобус.

Мда… Кто бы мог предположить, что мастер Сплинтер так ошибется в своем старшем сыне? Храбрый и ответственный, лидер безрассудства и… влюбленности? Фамильная честь, с легкой девичьей руки превратившаяся в разменную монету за капельку подростковой свободы и самопознания, которые в итоге не только не помогли в поисках ответов, а, наоборот - лишь усугубили проблему выбора.

"Ну, по-крайней мере, по сумасшедшим поступкам я догнал Донни," - хмыкнул про себя мечник, ничуть не удивившись столь привычному ворчанию Караи. Интересно, она хоть раз пыталась сразу выслушивать или хотя бы делать вид вместо того, чтобы рубить с разворота за допущенные косяки? Навскидку и не припомнишь, если, конечно, не считать те моменты, когда Леонардо заранее готовился по-джентльменски мягко отводить от себя возможную бурю. Скажем, притащить с собой диск со старым фильмом, а заодно и стыренные с кухни десерты, чтобы у куноичи не оставалось ни единого шанса сурово отчитать своего провинившегося (по мнению организации, разумеется) кохая. И ему это правда нравилось, даже каким-то моральным мазохизмом отдавало.

Только сейчас с десертами как-то не заладилось, ибо черепашка совсем не ожидал, что его дорогая командирша решит ужраться вдрободан в такой прекрасный, во многом ключевой вечер. И ничего более разумного, кроме как пресечь доступ к вожделенной бутылке сакэ, в голову парня не приходило. Все, до чего он сумел самостоятельно додуматься - это терпеливо замереть в ожидании, пока с Караи хотя бы частично спадет градусная пелена и она начнет более-менее здраво мыслить.
Нет, ну а что с ней ещё прикажете делать?

- <Не верну>, - негромко, стараясь придать  своему голосу непоколебимую уверенность, ответил Лео, также машинально перейдя на японский. Затем он с легкостью отвел в сторону бутылку от нетрезвого выпада куноичи. - <Мне тоже есть, что тебе сказать, и ты обязательно меня выслушаешь. Только придётся подождать немного, даже если на это потребуется вся…> - ну разумеется, голубые глаза парнишки не могли не зацепиться за случайно обнажившееся плечо Караи, когда она попыталась вновь завладеть своим стеклянным сокровищем. Вспыхнув аж до самых кончиков бледно-зеленых чешуек, мутант запнулся на полуслове, вовремя сообразив, как двусмысленно могло бы прозвучать окончание его последней фразы. Святые панцири, ну почему это должно было произойти именно сейчас?! Почему чертово кимоно не смогло остаться на своём целомудренном месте, пока Лео тут пыжится, отчаянно колдуя над остатками собственного самоконтроля? Хотя, по сути, ничего особенного-то не случилось, однако экс-лидер с трудом удержался от внезапного порыва срочно дотронуться до белой, покрытой едва заметными рубцами кожи девушки. - <В общем, долго… > - кое-как, по частям собирая обратно структуру предстоящего монолога и с явной неохотой отбрасывая все непрошенные мысли, Леонардо  вновь сосредоточился на цели своего визита. - <Ни в какой суп я не собираюсь. Просто есть очень важная причина, по которой я все еще стою здесь>,- на мгновение прикрыв глаза, он принялся перебирать в уме заученные слова и выражения, дабы ни в коем случае не допустить смысловой ошибки из-за некоторого языкового барьера. В конце-концов, так и не сумев определить толком, почему они вообще сейчас должны изъясняться на японском, мечник плюнул на все эти восточные диалекты и вернулся к своей родной речи. - Я все объясню, - его движение рукой опять лишило девицу шанса всенепременно добраться до пойла. Но то ли черепашка слишком широко размахнулся на этот раз, то ли Караи взяла неудачную траекторию по нетрезвости  - ее выпад с треском провалился. Причём, во всех буквальных смыслах.

- Упс… Прости, я не хотел, - несколько растерянно хлопнув зенками и с каким-то яростным отчаянием стараясь не таращиться на плюхнувшуюся прямо к нему под ноги фигуру, парень тотчас же наклонился и протянул ладонь. - Сильно ушиблась? Давай помогу…

Шмяк! Честно говоря, Леонардо даже не сразу сообразил, что, зачем и почему его опрокинуло на землю. В один миг утратив равновесие и связь с реальностью, мечник совершил тихое, но довольно ощутимое падение на собственный панцирь. И крайне унизительное - о чем вам любая черепаха скажет. Чудо, что вообще удержал в своей лапе эту чертову бутыль, а то еще и стеклянный дождь красиво бы зарядил в каждый глаз. Конечно же Караи не преминула воспользоваться создавшейся заминкой, тотчас же изъяв сакэ из ослабшей хватки своего приятеля.

- Уверена, что это было так необходимо? - с ноткой досады хмыкнул Лео, потерев клюкнувшийся о мощеную дорожку затылок. - Как по мне, то гораздо проще сказать "пожалуйста", - он слегка качнулся на своем панцире, после чего привстал на локте и, помогая себе опорной кистью, уселся напротив японки.  - Оно и правда помогает? - без особого энтузиазма поинтересовался мутант, скосив голубые глаза на смачно хлестнувшую водку подругу. Экс-лидер действительно не понимал и не разделял столь распространенный метод глушилки всех мирских проблем, он даже капли пива в рот никогда не брал. Но раз Караи очень хочется… чего уж там, пускай надирается. В конце-концов, поздно пить Боржоми, гораздо важнее просто оставаться рядом и внимательно следить за подругой, чтобы потом своевременно подхватить и отвести в покои, бережно уложить ее в… Да бл*ть!

“Что за черт творится?!” - от распоясавшихся размышлений (и не только!) Леонардо вдруг охватило жгучее желание сиюминутно провалиться куда-нибудь под землю. Почему мысли вообще перестали контролироваться?! Поспешно опустив взгляд, дабы перестать, наконец, позориться перед растрепанной и морально ослабевшей воительницей, юноша конечно же вытаращился на ее, так не вовремя обнажившиеся колени… и дальше вдоль разреза, насколько ему позволила любоваться скинутая с девичьи ног тонкая ткань кимоно. Пощадите… Срыв где-то рядом.

Неужели Караи совсем-совсем ничего не замечает? Вроде бы еще не слишком пьяна, насколько Лео вообще были известны повадки всяких там подвыпивших личностей. Но пунцовая, скрываемая только своей черепашьей окраской рожа; одичавший, даже какой-то пугающе шальной взгляд, который теперь с прискорбным усердием таращился на фигурные штыри охранной стены резиденции; периодическое покручивание щитка левого запястья… накаченная выдержка парня откровенно сдавала по всевозможным фронтам. Лишь какое-то неведомое восьмое чувство пока еще удерживало Леонардо на грани благоразумия, однако и оно уже превращалось в хлипкую, качающуюся на тонких опорках субстанцию, готовую в любой момент с громким швахом рассыпаться к такой-то матери.

- Наверное, было бы неплохо… -  с неестественной заинтересованностью уткнувшись в блестящую этикетку предложенной бутылки, Леонардо всковырнул ногтем бумажный уголок. - …но нет. Не буду.

И он сдался.

Послав свое призрачное будущее в зияющую черную бездну, куда даже солнце обычно не заглядывает (дело-то привычное), Леонардо сделал глубокий вдох. Секунду-другую посвятил себя экспресс мантре по восстановлению хотя бы толики утраченного дыхания, а затем, тихо отстранив бутылку с зеленым змием от себя подальше, решительно посмотрел на Караи. Раз, два, раунд!

- Я не хочу, чтобы ты пострадала, Караи. Знаю, что если меня здесь завтра не обнаружат, ты утратишь доверие Шреддера и авторитет среди своих ниндзя. Пожалуй, мне слишком хорошо известно, что значит - разочаровать своего отца, - черепашка криво усмехнулся, - я не могу позволить и тебе пройти через все это. К тому же, моя жизнь ничего не стоит… - как-то незаметно понизив голос до взволнованной хрипотцы, юноша склонился к младшей Ороку. - … без тебя.

Ее долгожданная открытость и естественность, когда Караи не пыталась изображать из себя супер-тетку, скрываясь за чередой матерных фраз, опьяняла почище злополучного сакэ. Окончательно осмелев… или одурнев от столь вопиющей близости, Леонардо осторожно взял в ладони лицо подруги и одним порывистым движением притянул ее к своим губам. Наверное, только сейчас он начал осознавать, как сильно ему хотелось вновь вкусить тот сладострастный плен, который еще в прошлый раз вскружил молодому мутанту его горячую голову. Но на этот раз все происходило по-настоящему - никаких фокусов с пиалами и фикусами, лишь одно большое чувство, которое полностью затопило сердце мутанта.

От любви никогда не жалко умереть, верно?...

По крупицам собирая счастье первой любви, Леонардо старался не упустить ни единого момента, когда куноичи давала волю девичьей мягкости, затыкая свою привычную дерзость. В те редкие часы их настоящего сближения экс-лидер чувствовал нежность и трепет, которые он слегка неуклюже выражал в манерах настоящей джентльчерепахи. Ну там нечаянно подержать за ладошку, гневно сжимающую рукоять вакидзаси, или, скажем, тихо укрыть шелковым покрывалом вновь заснувшую над документами семпай. Ничего такого, что могло бы оскорбить ее честь, верно?

И тем не менее, мечник был убежден, что такие бесперспективные, даже опасные отношения между канализационным существом и человеком, занимающим второй главенствующий ранг в крупнейшей организации тайных убийц, еще не достигли той черты, за которой томится самое честное признание “Я тебя люблю”.  Караи очень нравилась мутанту, в ней удивительным образом сочеталась мальчишеская грубость и грация ночной хищницы, целеустремленность и бережное отношение к своему личному составу. Она могла ругаться матом, хладнокровно удерживая за рукав раненного бедолагу над пропастью, и продолжать направлять остальных воинов, не сходя с позиции. При всех качествах настоящего руководителя, она тщательно скрывала свои уязвимости и страхи за толстой стеной бетона, никого к себе не подпуская. Кроме Лео, его наивных идеалов и глупых убеждений. Этот парень в розовых очках получал несравнимое удовольствие, когда ему удавалось заглянуть в душу куноичи, минуя ее иглы и рвы самозащиты; проявлять простую, человеческую заботу, о которых он только читал в романтических мангах. Что-то ему подсказывало, что все шло правильно, и возведенная стена Караи постепенно расползалась на трещины, готовилась в любой день обрушить свои ершистые обломки прямо на голову странного панцирного парня.

Он был слишком терпелив…

Целуя сперва осторожно, Леонардо пытался сдерживаться, чтобы чересчур не увлечься своей голодной лаской и вовремя пригнуть голову, когда куноичи вдруг очнется от замешательства. Однако сопротивления все еще не было, и черепашка постепенно распалялся, с неожиданной смелостью врезаясь в приоткрывшиеся губы Караи. Его первый, по-настоящему осознанный поцелуй больше смахивал на отчаянный рывок перед публичной казнью, чем на безоговорочное признание своих чувств.

Конечно же, парень потерял голову. Можно сколь угодно грешить на сильный привкус недавнего сакэ, который успела пригубить Караи, однако Лео смутно догадывался, что пьяный дурман - это далеко не все, что придало ему сейчас наглости. И неизвестно, чем бы обернулось для мечника его надломленное самообладание, если бы возле уха не раздалось громкое, даже оглушительное “дзинь!” с последующей россыпью блестящих искр. Молодого мутанта сразу же неприятно отрезвило, выпнув его из сладострастных грез обратно в реальность. Широко распахнув свои затуманенные глаза, Лео обнаружил, что младшая Ороку успела отскочить от него как ошпаренная, а с его плеча уныло стекают остатки сакэ. Ну вот… теперь Караи стала узнаваемой. Та, что снесет башку подручными средствами за любое, даже слабенькое проявление знака внимания. Та, которая отмахивается от них тонной язвительных шуточек или глубокомысленным игнором. Все теперь на своих местах, а Лео снова в унизительном положении влюбленного идиота.

Святые панцири… может быть, уже пора остановиться? Почему экс-лидер до сих пор продолжает упрямо лупить себя по носу одними и теми же граблями, безуспешно пытаясь ухаживать за принцессой Фут? Проще назначить свидание дереву в старом саду возле башни…

- <Поранишься же,> - заботливо произнес Леонардо, намеренно пропустив мимо ушей все грозные реплики японки. Он прекрасно видел, как та расстроена, хотя и встала в боевую стойку, готовясь нападать первой. Не то, чтобы это выглядело опасно, просто… ниндзя-то, явно заточенный под самого мутанта, был слишком неуклюжим оружием в руках подвыпившей девушки. - <Мне бы не хотелось,> - и прежде, чем выхватить оставшийся меч, чтобы отразить первый выпад своего оппонента, юноша отчеканил твердым, ни на йоту не дрогнувшим голосом: - Я сказал: я буду с тобой. И убийство меня не изменит мое мнение, как бы ты ни старалась. Можешь проверить.

Перед мастером меча стояла задача: быстро обезоружить Караи, чтобы лишить ее преимущества и предотвратить возможное ранение. Там, где толстый чешуйчатый слой черепашки с легкостью стерпит любые царапины, нежная девичья кожа может серьезно пострадать. Несмотря на свой профессионализм и искусство владения холодным клинком, куноичи грубо ошибалась, раз за разом совершая рваные, слегка заторможенные взмахи чужим ниндзя-то. Леонардо был в защитной позиции, терпеливо сдерживая все удары, практически без ответных атак. Младшая Ороку не следила за дыханием, была непростительно предсказуемой, хотя и вымещала на упрямстве черепашки всю накопленную ярость. Лезвия дребезжали, бестолково высекая искры, однако сдавать позиции экс-лидер не собирался.

- Достаточно, - заметив, что Караи почти выдохлась, мечник в какой-то момент вдруг замер, а затем резко нырнул под очередной замах соперницы и исполнил крепкую такую подсечку. Явно не ожидавшая подобной подставы, девушка приготовилась брякнуться позвоночником о землю, однако и здесь Леонардо успел ее опередить. Выпустив рукоять своего ниндзя-то, он подставил ладони навстречу падающему телу, чтобы Караи могла мягко и безболезненно рухнуть прямиком в его объятия. Интуитивно сжимая тонкую фигуру своей главнокомандующей, черепашка застыл как истукан, пытаясь загасить остатки ее злости. Пусть только успокоится, придет в себя… разве ему так много надо? Он просто хочет держать ее в своих грубых зеленых лапищах, нежно приглаживать длинные, растрепанные волосы и слушать разнобойный ритм их одинаковых сердец. - Все хорошо, хорошо… мы сможем вместе…