Не так Майк представлял их будущее, когда мечтательно думал о том дне, когда они, наконец, выйдут на поверхность и окунутся в мир людей. Нет, не так. И хотя были положительные моменты их нынешней жизни, постоянные проверки на прочность показывали, что молодые черепашки-мутанты не так уж круты, как принято считать. Не могут спасти подругу, не могут даже толком себя-то защитить, не могут помочь друг другу. Чего стоят все их хваленные навыки ниндзя, если толку от них на деле – пшик? О, Майки никогда особо не усердствовал на тренировках, полагаясь на свои непревзойденные рефлексы и интуицию, на свою природную ловкость, и в спаррингах с братьями этого было вполне достаточно. Но помогло ли это так уж, как можно было рассчитывать? А гений Донателло? Так ли уж он силен и гениален их брат? Потому что от всех его мозгов толку тоже было ничтожно мало. Как и от мускулов Рафа или блистательномого руководства Леонардо. Последний так вообще оказался самым неожиданным разочарованием младшего черепашки. Леонардо всегда был у них за главного, и казалось, он действительно этого заслуживал, и Майки почти никогда не выделывался, получая то или иное задание или приказ. Лео был всегда собран и знал, что делать, умел направить их так, чтобы необходимое достигалось самим оптимальным путем. Но стоило им выйти в большой мир за пределами канализации и от огромного КПД их бессменного лидера не осталось и десятой единицы. Сложно оставаться полезным и собранным, когда тебя бьет в лихорадке, не так ли? Глупо, конечно, дуться на Лео за то, что он заболел и просто не мог вести группу, но это лишь один из многих поводов испытывать недовольство им. Появлялось и много других, и Майки, сколь не был притязательным по этой части, тем не менее, не мог их игнорировать, а с ростом его недовольства в самом себе, даже начал их бережно собирать, словно коллекцию под наименованием «1000 и один повод поглумиться над братом». Обидно сознавать, что ты и твои братья, денно и нощно тренировавшиеся все эти долгие пятнадцать лет (ну ладно, десять точно), оказались настолько убогими на поверхности, что вечно проигрывают, едва ли не становясь калеками при каждом новом столкновении. Обидно сознавать, что вся их «командная работа» ни на что не годный блеф, не оправдавший себя в жестких реалиях этого наземного мира. Обидно сознавать, что их старший брат, несущий функцию лидера, оказался из них самым слабаком неудачливым. Боже, да Майк, может, на него и правда равнялся, как мастер Сплинтер призывал, а он так его разочаровал. Волей-неволей, а все больше появлялось сомнений в его компетенции, в том, что стоит ли вообще доверять ему свою жизнь и выполнять приказы? Никто не любит проигрывать, и Майки был не исключением, и его серьезно раздражало, какими болванами оказались его братья. В самом деле, не только Лео. Донни вообще стал пропащим – если раньше, общаясь с ним, он чувствовал какую-то заинтересованность, они всегда могли общую тему и просто хорошо провести время, брат был хорошим другом, то теперь от него исходило лишь пренебрежение и даже досада, что его отвлекают от важных всяких дел и Моны. Рафаэль стал слишком занят своими претензиями к старшим братьям, некогда ему, видите ли, поиграть и даже ответить толково на дружеский подкол. Подшучивать над ним стало действительно скучно, главным образом, потому что старший братец подкрутил себе тормоза и перестал понимать шутки (или попросту стал их игнорировать), и к тому же, его персональным раздражителем стала Ниньяра, и с ней он не слишком-то церемонился, после еще и получая нагоняи от отца, так что с Майком он был примерным паинькой, если можно так это назвать. Уныл и скучен, в общем, по мнению младшего, потерявшего все резоны его доставать. То ли дело новая цель – Лео, ставший как раз достаточно уязвимым для его острых шуточек. А уж свеженький повод высмеять себя лидер стабильно выдавал чуть ли не каждый новый день. Можно сказать, он сам напрашивался. Неудачи допекали их всех, истончая уверенность в себе, собственные раны бесили одним своим существованием, а очередные позорные провалы, глупые ошибки и фатальные стечения обстоятельств, сводили на нет то хорошее настроение, что Микеланджело мог наскрести в себе по утрам. Выходя  ко всем, он вновь погружался в эту давящую атмосферу вечных неудачников и не мог не превращаться в свою очередь в язвительного насмешника. Вот только Дону было, большей части, абсолютно фиолетово до его подколок, злить Рафа становилось бесперспективно, а трогать амнезийную Мону попросту неинтересно и даже вредно для дела его брата. К тому же, Майк ей банально сочувствовал и даже испытывал недовольство от того, что Дон продолжает издеваться над ней своими попытками вернуть ей воспоминания. Да, Майк дошел до такой точки, что думал, что лучше не трогать, вдруг само рассосется. Пару раз сунувшись, он, в общем-то, понял всю бессмысленность этого занятия и со спокойной душой отвалил, позлорадствовав над больной увлеченностью Дона. Его вообще очень много заставляло скорее злорадствовать, чем искренне сочувствовать, главным образом, потому что все их деяния казались ему бессмысленными, ведь они все равно неудачники и ничего не получится так, как надо.

Из полудремы его вырвали тихие шаги позади. Яркий мелькающий свет от телевизоров словно протаранил его глаза, и он торопливо зажмурился, прислушиваясь к тем едва уловимым звукам, что вырвали его из приятных грез. Неужели это снова происходит? Он затаился, не двигаясь, на диване и, выждав приличное время (чтобы не спугнуть), торопливо поднялся и двинулся следом. Нарушитель режима всегда был один и тот же, и то он был настолько некомпетентен, что его даже спящий младший брат заметил. Очередная неудача в очередной раз понизила рейтинг Леонардо в глазах его придирчивого нынче брата.
Лео, ты просто сама бездарность, - сама собой по его лицу зазмеилась кривая улыбка, пока он деловито крался за куда-то намылившимся лидером, ступая по всем законам ниндзютцу, скрываясь в тенях. Когда же Лео остановился, уже уложив свою ладонь на перекладину, он громко хмыкнул, выходя  ближе.
− Боже, Лео, твоя поступь так тиха, что даже глухая Мона, должно быть, услышала. Ты еще не забыл, что мы ниндзя? – он с развязной ухмылкой приблизился, чтобы во всей красе разглядеть, как перекосится морда Лео, когда он переварит его издевку. Что ни говори, а как пример для подражания Лео уже не годился, а значит, его следовало либо опустить на самое дно, либо вынудить взять себя в руки. Майки не мог точно себе ответить, чего добивался он сам. Скорее, он просто выпускал так свой пар. Его все же изрядно раздражала эта лидерская немощность и просто хотелось уже понять, в чем его проблема?
− И откуда у тебя это богатство, чувак? Похоже, тебе не везло последние дни, а? Впрочем, я не удивлен,  – он быстрым нагловатым движением поддел пальцем подбородок закаменевшего Леонардо, надавив на заметный синяк под челюстью. Нарывался ли он? Да несомненно.
− Должно быть, та цыпочка, к которой ты таскаешься, не так уж рада тебя видеть, а?

Отредактировано Michelangelo (2014-08-26 04:28:56)

Майк лишь шире ухмыльнулся, когда его драгоценный братец угрюмо послал его, кхм, спать. Немощь. Совсем разучился держать удар, унылый лидер? Пошире расставив ноги на случай более серьезного развития сей увлекательной для Майка беседы, он издевательски хохотнул, когда Лео развернулся и двинулся на выход, в своей наивности, очевидно, полагая, что поставил младшего брата на место своим детским пассажем. Если уж Майк нашел себе жертву, он от нее не отцепится, пока не получит свою долю веселья. Что поделать, если Лео такой хлюпик и, ну, просто сам напрашивается?
− Но Лео, разве мастер Сплинтер не запрещал нам выходить в город в одиночку? Я не могу просто уйти спать, зная, что мой дорогой Бесстрашный брат уходит в самоволку, рискуя собой! Я просто не могу отпустить тебя одного, – нотки глумливой явственно ощущались в его деланно-заботливом тоне, а покровительственный вид с донельзя самоуверенной рожей мог вывести из себя за секунду кого угодно.
− Вдруг с тобой что-то произойдет? Согласись, в последнее время мало какое дело получается довести до конца, - он с удрученной улыбкой пожал плечами и отвел глаза, словно бы и не намекал на то, что все, главным образом, не получалось именно у Леонардо. Ну а тот постарался перевести тему, на, как ни странно, цыпочек, а может, и не хотел, но разве это волнует Майка, с  радостью уцепившегося за слова?

- Оуууу, - он с удовольствием потянул ноту своего восклицания, якобы иллюстрирующего силу слов братского посыла, уже выходя следом за братом из дома и аккуратно прикрывая за собой дверь. – Сколько уверенности в твоем голосе, ууууу. Я почти поверил, что в цыпочках ты разбираешься, - он зашаркал следом за Лео, глумливо кривя губы, пусть даже тот этого и не видел, в темноте, да за своей спиной. Возможно, примени Леонардо какой-то более авторитетный подход к назревающей стычке, Майк бы унялся и в действительности отвалил спать, но, увы. Ответ лидера был настолько смехотворен, что младший, словно пес, почуял легкую добычу. Если уж не Раф, то пусть и в самом деле козлом отпущения побудет Лео, а? Все-таки, за свои промахи и ошибки приходится расплачиваться, и уважением в первую очередь. Не можешь держать в узде подчиненных, лови смешки и пинки от них. Майки сейчас просто развлекался, но развлекался далеко не невинно, и в его понимании, если Лео не был в состоянии достойно ответить, то это значит, что можно продолжать. Но в одном Лео точно не ошибался – Майки шел за ним, как привязанный, на ходу комментируя его походку, положение мечей и вообще все, что только можно. И по несколько раз. И почему-то его безумно раздражало то, как брат на все это реагировал. То есть, почти никак. Леонардо просто шел себе дальше, максимум, что Майку удалось заметить, это сжимающиеся кулаки да напряженные мышцы шеи и плеч. А не получая нужной реакции, Микеланджело ощущал себя не слишком-то приятно. Будто бы и глотку драл напрасно, и шутки шутил зазря, и брат каким был унылой немощью, таким и остается. Никакой искорки тебе, никакого веселья. Он лишь сжимал зубы и старательно пропускал мимо ушей большинство колких слов младшего брата, как делал это и прежде, лишь с той разницей, что на сей раз все шпильки и подколы таки достигали в большинстве своем цели. И стратегия игнорирования себя бы оправдала, если бы в эту ночь Майк твердо не вознамерился довести лидера до точки кипения и посмотреть, что там, в этой «кастрюльке», такое варится. Все шло спонтанно, начиная от пробуждения на диване от «тихих» шагов лидера, и заканчивая этим глупым преследованием. Судя по всему, бывшего лидера не сильно смущал невольный попутчик, и он продолжал идти куда-то по своим таинственным делам. До которых, к слову, Майки тоже было дело. Дойдя за братом вплоть до нужного канализационого люка и проигнорировав тяжелый неприязненный взгляд старшего, Майки так же поднялся следом, со смешком попросив не кидать ему на голову злополучную крышку. Мол, я тебе еще пригожусь, криворукая ты бездарность.

− Интересно, а твоя цыпа, она будет рада мне? – ловя носом запахи ночного города и несколько даже поускокоившись, начал Майк «светскую» беседу, - Сам посуди, я же куда красивее тебя, да и поудачливее буду, - он вновь похихикал самым обидным образом, тщательно следя за тем, чтобы оказаться от Лео на достаточном расстоянии в случае его, ну, скажем, рывка. Как показывает практика, шутки по поводу дам в их коллективе находят мало понимающих откликов. Не то, чтобы он правда думал, что у Лео появилась подружка где-то в городе, но чем черт не шутит, а? Есть две мутантки, почему не взяться еще одной? Или даже человеку. К тому же, он заметил что-то такое подозрительное в реакции Лео на его первоначальную шутку, а своей интуиции и эмпатии Майк привык верить. Пусть даже используя ее в таком некрасивом занятии, как издевательства над братом. Шутить над Доном в этом ключе было не интересно, он лишь сжимался, как побитая собака (что тоже в свое время раздражало всех), а вот с Лео пока было неясно. И Майк ощущал растущий азарт по этому поводу. Немного настораживал полный комплект оружия, что Лео нацепил на себя, но почему нет, если он таскается наружу в одиночестве?

Леонардо огрызался, что было просто удивительно и вместе с тем восхитительно. Унылый неудачливый рохля, что заменил собой их несменного лидера, наконец-то стал подавать признаки жизни, да еще так агрессивно. Не похоже на себя, но Микеланджело это не смущало, напротив, он ощутил прилив сил и вдохновения за все то короткое время, пока тащился вслед за старшим братом и слушал, как тот ехидничает ему в ответ. Будь Майк чуть нее возбужден перепалкой, он бы нашел минутку подивиться нестандартному поведению Лео, быть может, даже попытался бы проанализировать, но нет. Настроение Майка было вполне определенным, так же как и намерения – потыкать Лео по всем больным точкам и посмотреть, что из этого будет. Лео всегда был куда спокойнее и рассудительнее Рафаэля и поэтому сейчас, когда Майк действительно нащупал нечто слабое, он от этого ни за что не отступится. Как бы брат не хмурился, как не отвечал на грани спокойствия, как бы не сверкал яростно глазами, Микеланджело это только подначивало. Где-то рядом, он чуял, была разгадка странного поведения, его слабость. Просто глупо оставлять Лео на полпути, несмотря на явное недовольство последнего неотступным преследованием младшего. Это ведь даже не стандартный «хвост», который есть шанс сбросить. Нет, это стопроцентная липучка к чужому панцирю и Лео знает, прекрасно знает, что сегодня свои планы ему никак не реализовать так, как он изначально планировал. Иначе бы отвечал он ему в его же духе? На лице Майка застыла шальная, издевательская ухмылка, такая, что сразу видно – его понесло. По всем ухабам и кочкам. Какое-то злое, адреналиновое веселье начинает наполнять его вены и на очередную ответную шуточку Лео он отвечает полным пренебрежения смешком. Ей-богу, Раф и то свои глупые оскорбления выпаливает с большим авторитетом и знанием правил игры. Майка эти вот  не пронимают ни на грамм. Он отмахнулся, словно и не было яда в последних словах брата, а так, какое-то вялое бормотание. Пожалуй, дело в том, что его было слишком мало. Гораздо больше его пронимал этот грозный вид братика. Ни дать ни взять – Раф, что вот-вот даст ему в морду. В смысле, попытается, потому как Раф такой неуклюжий увалень, что всегда промахивается. В этом и заключается половина веселья, хехе. Вот только, способен ли Лео настолько взбеситься с невинных подколов, чтобы рвануть с места и попытаться достать младшего? Что-то такое Микеланджело и захотел выяснить. Черт его знает, для чего. Просто так. Потому что настроение такое было, ну,  или Луна в Овне.

− Ну-ну! – он издевательски покачал пальцем,  - Не надо так жестоко пытаться подрезать мне крылья, Лео! Просто моя красота настолько превосходит вашу, что деткам просто становится неудобно заявлять о ней во всеуслышание! – и он довольно рассмеялся, не забывая, впрочем, следить за Лео. Быть начеку – один из постоянно активных навыков Майки по выживанию в словесном поединке. Потому как очень часто словесность оного резко преображается в физичность, а схлопотать по прекрасному лицу ему очень не хочется. – Чтобы не ранить ваших чувств! С твоей стороны это так некрасиво, Лео! Вот так прямо заявить мне такое! Все равно, что сказать художнику, что он бездарность! Очень, очень жестоко. Не по-лидерски как-то. Как старший брат, разве не должен ты заботиться о нас, о нашем благе, а? Или ты уже даже этого не можешь? – Майки сощурился, вглядываясь в лицо Лео. На удачу ли, но лицо черепахи в голубом тонуло в темноте и очень сложно было понять, что же все-таки он чувствует. Задело ли его хоть что-то в этом потоке слов? Майк зябко потер предплечья – ночной ветер оставался холодным, несмотря на наступление весны.

−Что-то ты совсем сник. Я тебя не обидел, братик? – на лице Микеланджело снова появилась ухмылка, белизной свернувшая в темноте. Он не собирался униматься в ближайшее время, это уж точно. Младший был слишком взволнован и очень хотел выбить Лео из колеи, расшатать остатки его выдержки. Забавы ради. – Я вот что думаю…твоя цыпочка не заскучает там одна? Может, мы уже двинемся к ней на свидание, а? Обещаю не строить ей глазки! Ну, может, совсем немного. Или ты здесь для чего-то иного? Столько железа нацепил на себя, точно ищешь проблем на свой хвост, – снова дурацкий с издевкой смех, маскирующий легкую озабоченность озвученным вопросом.  Более того, Майк в пару резких шагов сократил дистанцию и с присвистом оглядел амуницию Лео. – Ты что, грабишь корованы ночами, со всем  этим? – он фамильярно щелкнул по висящему на поясе Леонардо оружию. – Это просто до смешного доходит, тебе не кажется? Использовать все эти отсталые штуковины из запасов сенсея. А ведь Рождество давно прошло.

Несмотря на полную самодовольства морду, в голове у Микеланджело все было проще и спокойнее. Он анализировал. Анализировал, на что его старший брат реагировал сильнее, а что не производило на него  впечатления. Одна из таких тем – внешность, так что мутант легкомысленно оставил последние слова Леонардо на эту тему без должного внимания. В конце концов, в своей неотразимости он был уверен, как ни в чем другом, а спорить с тем, кто все равно не оценит, не было смысла. Если еще Рафа можно было пронять намеками на его страхолюдский внешний вид, то Леонардо явно был из тех, кто со всем смирился. Ну, Майки думал так, поэтому легко оставил замечание про «модный» оттенок своей кожи без внимания – к чему опускаться до таких мелочей? Конечно, у него она самая красивая! Глубоко темная, синевато-зеленая, она, несомненно, выгодно выделяла его из ряда своих по-простецки зеленых братиков, конечно, Лео бесится… Майки только похихикал себе под нос от этих мыслей и снова уставился на лидера, который постепенно теряет свой важный и спокойный вид, дергается и язвит ему в ответ. Ну, просто прекрасное зрелище, ему действительно удается его задеть за живое! Какой поток экспрессии на тему лидерства! И даже ведь не сказать что в ответе брата не было ничего, что не задело самого Майка, а значит, все принимает еще более интересный оборот.

− В самом деле? Да Мона Лиза прекрасно перемешалась с поля боя на моем плече, пока кое-кто не допустил того, что Рене накинулся на меня. Разве не ты взял его на себя, а? Лео? Хорош лидер, ничего не скажешь, наш воин намба-один, лучший ученик! Махал там своими ниндзя-то без явного толка! Это из-за тебя моя рука разодрана, и я вынужден управляться одной! – последняя реплика, может и вовсе бесчестный прием, к тому же наглая раздутая ложь, но Микеланджело не мог не продемонстрировать брату свежую перевязь на своей руке и не обвинить в том, в чем очень может быть брат и так винил себя. Хотя, в том, что рука младшего глубоко располосана когтями Ящера, виноватым себя так же считал и Донателло, но, если вспомнить старую привычку Лео во всем винить себя… В общем, Майк легко пошел на эту вольность и попытался воззвать в мечнике к его старым рефлексам. Он ведь всегда брал на себя слишком много и потом травил себя упоенно, виня буквально в каждом неверном чихе. Самодовольный эгоист, который с треском провалил очередной экзамен на лидера. В глазах Микеланджело так точно. Обрехивается теперь, как малый ребенок. В детских мультах и то отвечали авторитетнее.

− Это очень хорошо, что не обиделся, Лео, я ведь хочу лишь помочь, - наглая ухмылка Майки буквально источает насмешку – никто из этих двоих мутантов не верит этим словам, да и как можно поверить, когда столько льстивого яда явственно растворено в этом голосе? Майк ждет реакции, Майк хочет реакции, Майк хочет действия, хочет увидеть, как вылетят «пробки» из предохранителя в голове Лео и тот поведет себя как несдержанный, не обязанный быть хорошим Рафаэль. Где-то там внутри этого стойкого, якобы спокойного и лучшего ученика Хамато Йоши должен теплиться обыкновенный подросток, равный им всем. И все неудачи Лео кроятся как раз в нем, в том, что он существует и это просто балаган, пытаться скрыть его под видом «лидера».
Ты самый обычный, Леонардо, так что хватит врать нам, иначе ты принесешь нам куда больше неудачи. Или соберись и верни себе свой прежний престиж и статус, чтобы никто не боялся, что ты опять облажаешься и всех утащишь ко дну.
− О, это очень просто, - с видимым удовольствием отвечает он на вопрос о «цыпе», − она ведь не видела меня, так что ты вполне мог произвести а нее впечатление, так сказать, сгодился для затравки, пока на сцену не выйдет главная звезда, - с веселыми искорками в глазах ответил он, с нависая над более низкорослым братом. Еще один способ подействовать брату на нервы, не говоря вслух ничего про его рост. Это ведь совершенно не важно, но, тем не менее, Лео придется приподнимать голову, чтобы посмотреть брату в лицо. Мелочь, а приятно.

И он еще поправляет его. Караваны! Майка сложно сбить с пути, ведь ему, по сути, все равно, куда вести эту беседу. В обсуждение девушек или всего этого старомодного японского снаряжение, что Леонардо нацепил на себя, будто действительно собрался на какое-то важное дело. Его глаза возбужденно блестели, ожидая момент триумфа - вот-вот у Лео сорвет «чеку» и он взорвется, Майк его ясно видел по напряженным чертам лица, по зло сужеными глазам, по пылкой речи. Давай же, братишка, будь мужчиной! Это твое самообладание сейчас определенно не делает тебе чести, показывает, напротив, безответной тряпкой ты стал, готовый терпеть все насмешки и обвинения, поджимая хвост. Даже Дон в конце концов показал, что не мямля. Майк всегда терпеть не мог таких персонажей, что позволяли себя унижать и пинать, которые вели себя как жертвы и сами же провоцировали своей безропотностью все эти действия в свою сторону. Лео сам напросился на этот шквал насмешек. И сам же должен реабилитировать себя, иначе навсегда скатится на самое дно. Майки, словно жадный пес, ждал, когда же рванет. Он чуял, что уже скоро, и, кажется, надо еще немного надавить, потому что Лео продолжал стоять, смирный и терпящий весь тот бред, что Майк наболтал, не скрывая злых намерений исключительно навредить. Вечно так. Гордая Лео птица, не пнешь, не полетит.

− В самом деле? – Майк качнулся на мыски, становясь еще на пару миллиметров выше. – Раз я тебя так достал, то давай. Покажи, что это барахло чего-то стоит, может, ты даже попадешь по мне раз, - он засмеялся, концы его маски мазнули Лео по щеке, - если совсем еще не потерял нюх!