И впрямь — денек выдался на редкость мерзопакостный.

И даже не потому, что черепашки рискнули приютить в своем убежище одну из самых опасных воительниц ненавистного им Клана Фут... точнее, не только поэтому. Ди, разумеется, испытывал определенного рода сомнения по поводу пребывания Алопекс в их тайном логове. Даже несмотря на то, что он сам же накануне выступил в поддержку избитому до полусмерти песцу, уговорив Сплинтера дать ей немного времени на восстановление, Донателло, как и его старший брат, чувствовал себя как минимум неуютно, сознавая, что эта лисица может оказаться подосланной шпионкой, а то и вовсе, убийцей, жаждущей незаметно перерезать им глотки во мраке ночи... Впрочем, первая ее ночь в подземелье прошла на удивление спокойно — белохвостая куноичи благополучно продрыхла ее, усыпленная незаметно подмешанным в ее лекарства снотворным, — да и утро выдалось вполне себе мирным: досыта накормив целый армейский полк в лице одной наглой (и жутко оголодавшей) лисьей морды, Майк довольно-таки шустро утащил Алопекс куда-то в направлении доджо. Видимо, решил устроить ей экскурсию. Дон предпочел оставить эту парочку в покое, ограничившись косым взглядом из глубин любимого кресла: как, однако, быстро они "сдружились"... Почти так же быстро, как он с Моной когда-то. Только вот Алопекс — не скромная и безобидная студентка, случайно мутировавшая по вине своего ополоумевшего наставника, а личная зверюшка Шреддера. Дикая, опасная, кровожадная, и некогда способная без раздумий убить любого, кто посмел бы встать на пути у ее любимого хозяина. Да, гений прекрасно слышал вдохновенный монолог на тему того, как сильно ей опротивел ее Мастер, и что она якобы больше не желает ему прислуживать, но... В это было не так-то легко поверить. И если внешне изобретатель вроде как смирился, и в чем-то даже открыто посочувствовал сбежавшей наемнице, внутри у него продолжал самозабвенно ковыряться червяк сомнения. Здоровенный такой, упитанный... Мешающий вот так вот с ходу плюнуть и довериться бывшему врагу, как это, по всей видимости, уже сделал Микеланджело.

"Не стоит тебе оставаться наедине с этой лисицей," — мысленно пожурил братишку Донателло, вновь переводя взгляд на громко бормочущий телевизор, на котором уже полным ходом шла очередная мыльная опера — любимое шоу их сэнсэя. Вообще-то, изначально техник планировал вернуться к себе в лабораторию, но в последний момент передумал, решив в кои-то веки составить молчаливую компанию Сплинтеру. Не потому, что ему было интересен этот глупый мексиканский сериал, отнюдь. Начиная с раннего утра, с того самого момента, как он проснулся, Дон пытался "достучаться" до своей возлюбленной путем отправки ей коротких сообщений на черепахофон и в скайп, желая выяснить, как она себя чувствует после вчерашнего приступа мигрени, ну и просто — после вчерашнего. Но Мона упорно отмалчивалась, не то все еще валяясь в кровати, не то намеренно игнорируя заботливые расспросы гения. И эта неопределенность буквально сводила его с ума: мало того, что он все еще сильно переживал из-за громкой ссоры по поводу Алопекс и ее присутствия в убежище черепашек, так теперь еще к этому примешивалась реальная тревога о здоровье ящерки. Где-то с добрый час Ди ни на чем не мог сосредоточиться, то и дело возвращаясь мыслями к разгневанной саламандре и ее больной голове, с периодичностью раз-два в минуту проверяя иконку чата и собственный черепахофон... а затем с досадой плюнул на бессмысленное ожидание и все-таки решил позавтракать. Но ни вкуснейшие оладьи авторства непревзойденного шеф-повара Микеланджело, ни преувеличенные мексиканские страсти на экране телевизора, ни даже ободряющая реплика Рафа не смогли поднять ему настроения — так и не сумев отвлечь техника от его донельзя смурных мыслей, саеносец молча удалился в тренировочный зал, предоставив брату и дальше морщить лоб аккордеоном... Зато Сплинтер в кои-то веки отвлекся от просмотра и бросил донельзя удивленный взгляд на черепашку в фиолетовой повязке, похоже, только сейчас обратив внимание на его присутствие рядом. В глубине его мягких светло-карих глаз вспыхнул огонек сочувствия.

— Сын мой, — произнес он спокойно, вынуждая гения отвлечься от мрачного смакования уже чуть подостывших оладушек, — знаешь, что я делал, когда моя возлюбленная Тян Шень была не в духе?

— Не знаю, Мастер, — с тихим вздохом откликнулся гений, на мгновений сомкнув веки в смиренном ожидании мудрого родительского совета. — Что?

— Давал ей время побыть одной, — весомо изрек пожилой крыс, по привычке коснувшись своей седой бородки. Его морщинистое лицо на мгновение выразило глубочайшую задумчивость в сочетании с легкой, едва проскальзывающей неуверенностью в сказанном. — Это помогало... отчасти... временами. Увы, не всегда, — Донни едва слышно хмыкнул себе под нос. Ох уж эти женщины.

— Наверное, вы правы, сэнсэй. Но вы же сами видели, как сильно она разозлилась, — он слегка втянул голову в плечи, в красках припоминая события минувшей ночи. — И как только голос не сорвала... Боюсь, она еще нескоро успокоится.

— Порой злость — это всего лишь отражение наших внутренних страхов и переживаний, — успокаивающе произнес Сплинтер, аккуратно подцепив когтями очередной румяный кругляшок выпечки. — Мона Лиза смелая и отважная девушка... Рано или поздно, она сумеет побороть своих внутренних демонов. Допускаю, что не без твоей помощи, Донателло, — он умолк на пару секунд, пережевывая вкусное угощение и давая сыну время осмыслить сказанное. — ...хотя лично я больше склоняюсь к мысли, что все придет в норму само собой — сразу же, как только Алопекс покинет наше убежище.

— То есть, бесполезно даже пытаться ее трогать, пока эта лисица торчит у нас в логове? — уныло спросил Донни, чувствуя, как над головой у него стремительно сгущаются мрачные грозовые тучи.

— Этого я не говорил, — безмятежно откликнулся Мастер, бросая еще один пристальный взгляд на заметно погрустневшего умника. — Но на мой взгляд, будет лучше, если ты на один день оставишь свою возлюбленную в покое и дашь ей возможность как следует все обдумать. А чтобы тебе самому не было тоскливо — попробуй отвлечься на что-нибудь... Как ты смотришь на то, чтобы полюбоваться вместе со мной на повтор вчерашней серии?

— Э-эм... нет, спасибо, сэнсэй, — Дон торопливо вскочил с кресла, не забыв, впрочем, подхватить кофейную чашку и на половину опустевшую тарелку с оладьями, — я лучше, э-ээ... поработаю там... у себя. А вы наслаждайтесь любимым сериалом! — и, оставив Сплинтера загадочно ухмыляться себе в усы, гений поспешил удалиться обратно в лабораторию. Может, это и правильно... Что толку киснуть весь день напролет, дожидаясь ответа упрямой саламандры! Он просто напишет ей еще разок ближе к вечеру, и, если Мона не будет возражать, нагрянет к ней в гости... Да, так будет лучше всего. Уж точно лучше того, чтобы тратить свое время на просмотр глупых сериалов! Донни, конечно, любил находиться в компании Сплинтера, но только не в те моменты, когда последний утыкался носом в телевизор. Склонившись к одному из мониторов, гений одним щелчком убрал окошко скайпа — захочет, напишет ему на черепахофон. Если захочет... А захочет ли вообще?

— Куда ж ты денешься, — по-доброму проворчал изобретатель, отправляя в рот очередной жирный оладушек и отворачиваясь к брошенным на столе чертежам. Делу время, потехе час... Если подумать, ему и без Моны было чем заняться. Например, вот этой, так и не доведенной до ума схемой переносного летательного аппарата, прототип которого он уже как-то испытывал в компании своей ненаглядной. Ох и ору тогда было... Всего-то уронил дельтаплан в реку — с кем не случалось! Уж в следующий-то раз он обязательно учтет былые огрехи и сделает раму надежнее, чтобы не гнулась на ветру и могла выдержать вес парочки юных мутантов. Дон невольно улыбнулся, вспомнив, как громко и заливисто хохотала тогда подхваченная им Мона... а затем столь же громко и заливисто кричала, ругаясь на недотепу-изобретателя, едва не погибшего от столкновения с железной опорой навесного моста. Донателло, не удержавшись, со вздохом накрыл лицо ладонью, чувствуя, что просто не в силах вот так просто отвлечься от мыслей о своей подруге. Что бы он ни делал... как бы не пытался ее утешить или развеселить, все его начинания неизменно терпели крах. И еще этот дурацкий песец... Ну почему, почему все так неудачно складывалось?

И почему они просто не могли жить без... всего этого?

---

— Ты весь день так и сидел, несчастный?

Рафаэль подкрался до того незаметно, что медузкой расползшийся по дивану Донателло едва не свалился на пол от испуга и неожиданности. Неловко дернувшись, гений с размаху впечатался пальцем в уголок журнального столика, да так и замер в согнутом положении, с шипением потирая ушибленный... мизинец? Как это можно было назвать, крайний палец слева на огромной и трехпалой черепашьей лапище? Да какая в панцирь разница, боль-то была совершенно одинаковая!

— Нет, — буркнул он с досадой, еще не видя, но уже заранее чувствуя, с какой жалостью взирает на него обычно не шибко сострадательный саеносец. Неужто проникся печальной братской миной? — Я только что вышел из лаборатории, — ну да, конечно, так он ему и поверил! Оставив несчастный палец в покое, Дон вновь с душераздирающим вздохом откинулся на спинку дивана, уложив оба локтя назад и безо всякого настроения уставясь куда-то в темный потолок гостиной. У него совершенно не было настроения спорить, да и вообще с кем-либо разговаривать... Вообще-то, он действительно прилежно трудился весь день у себя в мастерской, облачившись в грязные серые штаны на подтяжках, лишь изредка отвлекаясь на то, чтобы отлучиться на кухню и сделать себе очередную порцию горячего кофе, время от времени с подозрительной миной косясь на пробегающих мимо него Майка с Алопекс — ох уж эта парочка, вы только взгляните на них! Да Микеланджело едва ли не за ручку таскал за собой переодевшуюся лису, причем последняя даже и не думала сопротивляться его бурному напору, предоставляя голубоглазому подростку дергать ее в любом спонтанном направлении, и все это не взирая на треснувшие ребра... Как, однако, было странно видеть Микеланджело в столь приподнятом настроении: юноша буквально лучился весельем и непритворным энтузиазмом — и это в компании бывшей наемницы Клана Фут! В последнее время, его брат, хоть и старался вести себя как обычно, но от бдительного взгляда техника не могли ускользнуть странные, даже пугающие перемены в его прежде совершенно безмятежном и жизнерадостном характере. Сам Донателло списывал это на предательство Лео и тот эффект, который оно оказало на бедного шутника; и оттого было вдвойне непривычно наблюдать за тем, как он нянчился с этой тихой, молчаливой девушкой, так, словно бы нашел в ее лице самого верного и незаменимого партнера по шалостям. Интересно, чем это ему не угодили Мондо с Кейси? Неужто Алопекс была чем-то лучше этой сумасбродной парочки? Дон то и дело неодобрительно хмурился, наблюдая за чужим весельем. Ему вроде бы и хотелось порадоваться тому, что у Майка, наконец-то, появилось хоть какое-то интересное занятие, но... Чему вообще он мог обрадоваться, после того, как узрел на этой пушистой куноичи одну из заказанных Моной футболок?!

"Ладно, шут с вами," — думал он, вновь углубляясь в конструирование крыла дельтоплана, и так весь день напролет, пока взгляд умника совершенно случайно не уперся в циферблат настенных часов. Однако, время пролетело до ужаса незаметно... Недолго думая, Донни тут же схватился за черепахофон, опасаясь, что мог пропустить сообщение или входящий вызов. К вящему разочарованию техника, таковых не оказалось; тогда Ди бросился обратно к компьютеру, желая проверить чат. Сердце его радостно затрепетало при виде маленькой оранжевой единички рядом с иконкой Скайпа... и практически сразу же тоскливо сжалось, лишь стоило подростку ознакомиться с присланным ему текстом. Он, конечно, ожидал чего-то подобного, но все равно ему был неприятен этот сухой, какой-то даже равнодушный тон, с которым Лиза откликнулась на десяток присланных ей сообщений и SMS-ок. Несколько мгновений, изобретатель раздраженно сверлил взглядом окно чата, а затем стоя начал бить ответ. Он правда хотел, очень хотел ее навестить... почти с той же силой, с какой самой Моне не хотелось сегодня его видеть. 

[21:23:53] duz_machines: можно я загляну к тебе сегодня вечером?
[21:24:06] davinchi97: лиса все еще у вас?
[21:24:09] duz_machines: Да, Сплинтер разрешил ей остаться на несколько дней, пока не заживут ребра. Так я могу прийти?
[21:24:26] davinchi97: нет
[21:24:40] duz_machines: (

Обидно? Да, обидно, черт возьми! И после этого Раф еще спрашивал, чего это он такой нервный! Каким еще он мог быть после такого несправедливого отказа? Это короткое и безапелляционное "нет" подействовало на техника крайне... удручающе. Естественно, возобновлять прерванную работу уже не хотелось. Ему вообще ничего больше не хотелось, кроме как аморфной зеленой массой развалиться на продавленном диване в гостиной, сменив на посту мастера Сплинтера и выключив скучный до тошноты телевизор. Вполне возможно, Донателло так и продолжил бы валяться на сидении, с выражением вселенской скорби на понурившейся физиономии рассматривая старую рваную паутину промеж двух потолочных труб, если бы только застукавшему его в таком виде Рафаэлю не пришло в голову позвать техника с собой на поверхность. Дон нехотя повернул голову набок, смерив брата откровенно скептическим взглядом — ох, вот оно как? Не оставляешь мне выбора, значит? И как же, позволь узнать, ты намереваешься сдвинуть с места эту неподъемную костлявую задницу, хм?

— Куда это ты собрался? — не удержавшись, все-таки спросил Донателло, обратив, наконец, внимание на более чем странный прикид саеносца. — Только не говори, что мне тоже придется вырядиться в такое же тряпье... стоп, — гений резко выпрямился на скрипучем диванном сидении, запоздало осознавая сказанное. — Что-что ты сказал? "К людям"? — вмиг позабыв о собственных душевных терзаниях, Ди во все глаза уставился на стоявшего неподалеку брата, все еще не спеша верить услышанному. Все это куда больше походило на какой-то не шибко удачный розыгрыш... а может, он просто что-то не так понял. — Ты, наверное, хотел сказать, что поедешь к Эйприл? — осторожно уточнил он, не сводя напряженного взгляда с многообещающей ухмылки на морде Рафаэля. Едва осознав, что тот не шутит, умник с донельзя страдальческим выражением провел ладонью по собственному лицу, щедро захватив складки бледно-оливковой кожи: "ну пожалуйста, скажи, что мы поедем к Эйприл!" — Ты это не серьезно, — Дон произнес это, из последних сил хватаясь за безнадежно ускользающую из его рук соломинку здравого смысла. И как прикажете все это понимать? Что еще за людей Раф нашел там, на поверхности, о которых ничего не знал ни сам изобретатель, ни их младший брат-укротитель диких полярных лис, ни тем более Мастер Сплинтер? Заметив, что саеносец широким шагом направляется прочь, Донни торопливо вскочил с места и бросился ему вдогонку, на бегу хватая с вешалки любимый плащ вместе с длинным фиолетовым шарфом, который он изредка цеплял на себя в холодные летние ночи. Куда бы ни намылился этот здоровяк, гений просто не мог оставить его одного. Нетушки, только не сейчас, прознав, что Раф собирается контактировать с людьми! Да и что это за люди-то такие, в конце концов?!

— Раф! Подожди меня! — крикнул он в затылок брату, слегка даже запыхавшись от охватившего его вполне естественного волнения. — Куда мы на самом деле едем? — спросил он, уже нагоняя Рафаэля на пороге гаража, на ходу заматываясь в шарф и протискивая мускулистые лапищи в широкие рукава своего латаного-перелатаного безразмерного балахона.

They say we are what we are
But we don't have to be
I'm bad behaviour but I do it in the best way
I'll be the watcher of the eternal flame
I'll be the guard dog of all your fever dreams

"Все-таки не к Кейси," — в полной мере осознав эту донельзя простую и, в то же время, удручающую истину, Донни еще больше напрягся и с недоуменным видом вздернул одну из своих толстых бровных дуг: не то, чтобы пребывание в шумной компании задиры-Джонса доставляло ему огромное наслаждение (коли уж на то пошло, он вообще не планировал куда-либо выходить из убежища сегодня ночью), но так он, хотя бы, твердо знал, что их ожидает. А сейчас... Рафи явно что-то задумал, и гений был уверен на все 100% — это "что-то" ему совершенно не понравится. Иначе с чего еще саеносцу корчить такую загадочную мину? Словив ободряющий хлопок по плечу, от которого у изобретателя едва не отвалился пластрон, Донателло не без скепсиса уставился в затылок старшему брату. Вот, значит, как... В молчанку решил сыграть. Пойдем со мной туда, ты не знаешь куда, чтобы найти то, лучше тебе не знать что... Исполненный самых мрачных подозрений, Ди едва не прожег взглядом дыру в чужом панцире, но все-таки послушно двинулся за Рафом в мастерскую, на ходу застегивая и поправляя плащ. Он и так-то был донельзя раздражен всей этой напускной таинственностью, а уж когда ушей изобретателя нежно коснулся треск ни в чем не повинной детали, имевшей несчастье угодить под слоновью лапищу мутанта в алой повязке, лицо Дона на мгновение сымитировало ожившую картину "Крик" — да что ж ты, мать твою, творишь, Людмила! Еще несколько секунд умник с потрясенной и разгневанной физиономией взирал на останки милой сердцу железяки, после чего перевел ставший откровенно убийственным взгляд обратно на квадратную носопырку Рафаэля. "Тебе совсем не стыдно, да?"

— Ничего страшного, — пускай Донни сказал это с совершенно спокойным и вроде как даже равнодушным видом, в его голосе отчетливо засквозили леденящие арктические ветра, — это была всего-навсего новая крутая запчасть к твоему мотоциклу, — и техник, не удержавшись, все-таки мстительно подпихнул Рафаэля ладонями в костяной тыл, вынуждая вконец обнаглевшего саеносца поскорее выбраться из захламленной мастерской, пока тот еще что-нибудь не растоптал. Убедившись, что его чересчур рослый товарищ благополучно преодолел оставшийся путь до гаража, Дон с облегченным вздохом шагнул следом за ним, минуя узкий дверной проем — к слову, давно пора было расширить этот проход, он и сам-то уже едва сквозь него протискивался... Да и в самом гараже царила ужасная теснота: огромный бронированный грузовик, служивший основным транспортным средством для четверки (ох, пардон, теперь уже троицы) габаритных мутантов, занимал собой большую часть помещения, а оставшийся крохотный пятачок свободного пространства был отведен уже для новенького мотоцикла Рафа. И то, приходилось ставить его таким образом, чтобы можно было с горем пополам пройти к стеллажу с инструментами... мда.

— Может быть, ты все-таки скажешь, куда мы направляемся? — пока Рафаэль, пыхтя, буквально кое-какером просачивался сквозь узкое пространство между стеной гаража и до блеска отполированным кузовом ШеллРайзера, сам Донни предпочел задержаться у порога, отвлекшись на то, чтобы как следует натянуть шарф на голову. Черт, и шляпу забыл... Хотя, понадобится ли она ему вообще? Последовавший уклончивый ответ ничуть не убавил подозрений механика, напротив, разжег их с еще большей силой, вынудив в очередной раз серьезно нахмуриться поверх вязанной полосатой ткани — что, к сожалению, выглядело не очень-то внушительно на взгляд стороннего наблюдателя, то бишь, Рафа. Миновав свою горячо любимую игрушку на восьми огроменных рифленых колесах, Дон все с тем же неодобрительным выражением застыл рядом со старшим мутантом, многозначительно скрестив лапы на груди и хмуро уставясь пламенеющую раскраску чужого мотоцикла. Не потому, что ему не нравилось подобное творчество, просто он все еще дулся на Рафаэля за поломанную деталь... и на то, что брат упорно отказывался говорить, куда они на самом деле собрались ехать. При всем при этом, он еще имел наглость жаловаться на беспорядок в его (Дона!) святилище, его драгоценном алтаре из ржавого хлама и дряхлого металлолома, что, на взгляд возмущенного до глубин души изобретателя, уже граничило с самым натуральным хамством. Впрочем, при взгляде на самолично собранный и, вдобавок, значительно усовершенствованный байк, Донни все-таки немного, да смягчился. А уж когда Рафи завел свою исполненную жгучей благодарности трель... Ну, словом, похвала пришлась как нельзя кстати, так что техник оттаял и на время прекратил строить из себя буку.

Буквально секунд на пять.

— И этот тип еще жалуется на то, что боится разбить голову у меня в гараже, — проворчал Ди беззлобно, с кислой миной усаживаясь на мотоцикл позади Рафаэля. Наученный горьким опытом, он предпочел сразу же нацепить протянутый ему шлем, не забыв при этом спустить защитные очки на нос, и покрепче обхватил брата за его крепкий необъятный панцирь: Раф очень любил резкие и внезапные старты. "Только не забудь поднять дверь гаража, прежде чем газовать," — мысленно подытожил юноша, с очередным тихим вздохом прижавшись щекой к рельефной поверхности чужого карапакса, на сей раз скрывающегося не под тертой кожей любимой косухи, а под грубой тканью невесть откуда вытащенной толстовки с капюшоном. Ну, ладно... может, не так уж это и важно — знать, куда они сегодня направляются. В конце концов, Рафи прав: ему требовалось на что-то отвлечься, пускай сам Донни пока что даже не догадывался, на что конкретно.

Что угодно... лишь бы не проводить этот вечер в тоскливом одиночестве, все глубже ныряя в омут собственных горьких и невеселых мыслей.

I am the sand, bottom half of the hourglass
I’ll try to picture me without you but I can’t

"Да уж, так себе поездочка," — рассеянно подумал Донателло примерно сорок минут спустя, когда они с братом крепко встали посреди длиннющей, истошно гудящей пробки где-то в районе пересечения Парк-авеню и 42-ой улицы. Здесь всегда был очень напряженный дорожный трафик, но сегодня машин было как-то слишком уж много... Видимо, провидение в кои-то веки решило сжалиться над нервами бедного изобретателя, избавив его от необходимости в истерике цепляться за панцирь Рафаэля, пока тот на бешеной скорости преодолевает расстояние от одного берега Манхеттена к другому... В то время, как саеносец с утробным рычанием клял светофоры, а заодно с ними и чертовых таксистов, порушивших ему все планы на вечер, Дон молча приподнялся со своего места, высматривая, где бы они могли проехать. Увы, свободных лазеек пока что не наблюдалось, так что в итоге умник вновь опустился на сидение, легонько, как-то даже успокаивающе похлопав Рафаэля по напряженно вздернутому плечу — мол, ну что поделать... значит, не судьба нам сегодня прокатиться.

— Не расстраивайся. Может, попробуем еще разок завтра вечером? Если, конечно, мы вообще сможем отсюда выбраться... — Дон снова оглянулся назад, с упавшим сердцем проследив за тем, как стремительно уплотняется и без того тесный поток автомобилей. Как бы не застрять тут до самого утра... Не бросать же мотоцикл посреди дороги! Видимо, Раф подумал примерно о том же, так как вдруг с ревом газанул на всю улицу, одновременно с тем покрепче хватаясь лапами за руль. — Ээ... Раф? — неуверенно протянул гений, скользнув взглядом по разрисованному шлему брата. Сердце подсказывало, что все это не к добру... Что-то тихонько щелкнуло и затрещало в динамике вшитого переговорного устройства — это Раф зачем-то врубил внутреннюю связь, и Дону не пришлось долго ломать голову над тем, что это может означать. Он догадался обо всем самостоятельно, за миг до того, как Рафаэль счел нужным посвятить его в свои планы. — Во имя Максвелла, Фарадея и святого Ньютона, — пробормотал он едва слышно, точно молитву, заново вцепляясь в ветровку старшего мутанта и на всякий случай втягивая голову поглубже в складки скрывающего ее шарфа. Как выяснилось уже спустя долю мгновения, все это было предпринято отнюдь не зря: плюнув на осторожность, Раф с пугающей легкостью поднял мотоциклы на "дыбы", отчего карапакс изобретателя с характерным шумом бухнулся по капоту дорогущей красной феррари, имевшей неосторожность застрять в пробке точно позади них. Дон аж зажмурился, буквально хвостом ощутив всю тяжесть нанесенного им ущерба, после чего медленно повернул голову назад и с опаской приоткрыл один глаз, рассматривая оставленную его панцирем уродливую вмятину. Oh, shii... 

— Давай-ка понежНЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ...!!! — тихая реплика умника в одночасье взвилась до хриплого, преисполненного глубочайшей душевной паники вопля, тут же, впрочем, потонувшего в натужном реве байка. Рафаэль же как будто бы и не услышал его вовсе, а может, сделал вид, что не услышал, предпочтя сразу же выжать максимальную скорость из своего возлюбленного скакуна, пока изобретатель, чего доброго, не дал ему крепкого пинка под зад за явное непослушание. Впрочем, Ди очень сильно сомневался, что вообще сможет пнуть кого-либо в таком положении: все его силы уходили на то, чтобы не дай бог не вылететь из седла. Вообще-то, он тоже очень любил скорость, и жажда адреналина была ему отнюдь не чужда, но гений все-таки предпочитал держать ситуацию под своим бдительным контролем, а не полагаться на чужой инстинкт самосохранения... которого у Рафа, кажется, не было вовсе, иначе бы ему никогда не пришла в голову мысль сократить путь ТАКИМ способом! Едва заметив, что саеносец направил мотоцикл точно на багажник затормозившего впереди автомобиля, Дон отчаянно вылупил глаза и до боли стиснул лапами его плечи: ох, нет, ты не посме...!!!

Ну, конечно же, он посмел.

— СВЯТАЯ КОРОВА, — в непритворном ужасе завопил механик, всем своим существом выражая рвущийся наружу яростный протест столь варварскому методу выруливания из дорожных пробок. Кажется, он проорал что-то еще, куда менее пристойное, но Раф, видимо, догадался отключить связь, так что все предфальцетные трели Донателло благополучно улетели в космос, не потревожив чуткие душевные фибры его братца-лихача. Дальнейшие хаотичные прыжки по крышам чужих машин отчасти приглушили возмущение изобретателя, так как произносить что-либо внятное с перманентно прищелкивающими друг о друга челюстями, увы, не представлялось возможным. Должно быть, Рафи был просто на седьмом небе от счастья: его вечно угрюмая морда в кои-то веки была освещена легкой, безмятежной улыбкой ступающего по воде Иисуса, а в широко распахнутых и по-детски сияющих от радости глазах черепашки отражались яркие огни большого города. Ничто не свете не могло поколебать его спокойствия сейчас — мутант уверенно жал на газ, с блеском высекая искры из погнутых кузовов чужих автомобилей, позволяя ветру игриво трепать развевающиеся концы багрово-алой маски, и кажется, что весь этот шумный, суетливый мир притих на пару мгновений, наполняясь блаженной музыкой ангелов, сквозь которую с огромным трудом, практически на грани слышимости пробивалась яростная ругань подскакивавшего на заднем сидении Донателло. Но кому какое дело до чужого недовольства, не правда ли?

К сожалению, все хорошее когда-нибудь кончается. Вот и адов безумный аттракцион под названием "Покатушки с дядей Рафи" медленно, но верно пришел к своему завершению: перемахнув через последнюю машину, саеносец, наконец-то, спустил мотоцикл обратно на твердую землю и круто свернул на ближайшую свободную улицу, оставив шокированных автовладельцев наедине с их разбитыми транспортными средствами, а Дона — с его обширным инфарктом миокарда. На счастье его старшего приятеля, умнику потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя от пережитого им кошмара: никак не отреагировав на вопросительную реплику Рафаэля, Ди позволил брату отвезти себя подальше от многострадальной пробки, храня до ужаса подозрительное, прямо-таки гробовое молчание. Наконец, Раф остановил свой байк возле входа в какое-то сомнительное заведение с частично перегоревшей неоновой вывеской, но Донни, кажется, даже не обратил на это внимание. Пока Раф с небрежным видом отстегивал мотоциклетный шлем, его спутник все также молча распрямил доселе напряженно скрюченные пальцы, мертвецкой хваткой вцепившиеся в складки чужой толстовки — чудо, что бедолага не оторвал при этом внушительный кусок от чужой одежды... или панциря. Судя по абсолютно серой физиономии техника, эта поездка еще долго обещала являться ему в кошмарных снах: он не прекращал нервно подергивать веком, даже когда оторвал задницу от сидения и слез с байка следом за Рафаэлем, да и вообще выражение его лица в данный момент было сравнимо с предсмертной гримасой Лизарда, сброшенного взрывом в канализационный сток: эдакий беззвучный вопль вселенского отрицания с примесью легкого WTF.

— Никогда, — произнес он, делая первый нетвердый шаг по грязному асфальту, — больше... — гения повело в сторону за счет напрочь сломавшегося вестибулярного аппарата, — так... не делай, — закончил он, в итоге, свою мысль, дерганным жестом снимая с себя шлем и где-то с третьей попытки вешая тот на руль мотоцикла. Все еще слегка пошатываясь, Донателло приблизился к замершему перед входом в бар саеносцу и украдкой адресовал тому откровенно зверский взгляд, призванный зашевелить несуществующие волоски на бесстыжей черепашьей заднице. Однако, кое-что в словах Рафа все-таки заставило его прервать мысленный поток ругани в чужой адрес и отвлечься от мыслей о толпе разгневанных водителей, готовых примчаться сюда с соседней улицы, чтобы самолично покарать не в меру охамевшего байкера и его несчастного пассажира. — Стоп... так мы перемололи десяток чужих автомобилей, чтобы посетить караоке-бар?! — гений аж дар речи потерял от такой новости. И уж поверьте, то было совсем не от восторга! — ТЫ В СВОЕМ УМЕ?!! — едва придя в себя, вновь заорал Донателло на брата, для пущей убедительности всплеснув руками над головой. Нет, ну правда — это было слишком даже для Рафаэля!... — По-твоему, ЭТО, — он обвиняюще наставил обе ладони на двери бара, — стоит того, чтобы проехаться километр по чужим головам?! Да ты... да это же... — тут Донни на мгновение призадохнулся от возмущения, не зная, как сполна выразить все, что он думает по этому поводу. В конце концов, здравый смысл все-таки одержал верх, и умник с размаху шлепнул себя ладонью по лицу, буквально простонав в бессильной усталости: — Да о чем я вообще сейчас говорю!... Это же человеческое заведение! Ты же не думал всерьез над тем, что мы можем туда зайти, верно?...

'Cause we could be immortals, immortals
Just not for long, for long
If we meet forever now, pull the blackout curtains down
Just not for long, for long
We could be immortals, immortals, immortals, immortals
Immortals

Медленно, с оттяжкой проведя ладонью по лицу, при этом не забыв ущипнуть пальцами собравшуюся гармошкой переносицу, Дон все с тем же донельзя усталым выражением посмотрел на красноречиво взмахнувшего рукой саеносца: судя по его раздраженному тону, он с трудом удерживался от откровенной грубости. Да уж, кто-кто, а старина Раф едва ли собирался прислушиваться к строгим нотациям брата... и с чего он вдруг решил, что тот поведет себя иначе? Молча проглотив резкий ответ здоровяка, Донни еще несколько секунд просто сверлил взглядом его широченный панцирь, худо-бедно скрытый под слоями многочисленной одежки, не предпринимая попыток возобновить прерванное бухтение — но, в то же время, явно не спеша покорно двинуться за Рафаэлем к дверям сомнительного заведения. Вот опять... опять он ведет себя так, будто мнение умника ничего не стоит. Раф и раньше-то не особо признавал чужих авторитетов, а сейчас так и вовсе плевал на них с высокой колокольни. Видимо, Донни в его глазах казался еще более смехотворным лидером, чем их старший брат-предатель... И как Лео с ним справлялся?

"С тобой все было бы иначе," — мысленно обратился к мечнику Донателло, все-таки нехотя трогаясь с места: раз уж Рафаэль твердо вознамерился зайти внутрь, то стоило все-таки держаться поближе к этому упрямцу... Не только потому, что его вспыльчивый брат мог выкинуть еще какую-нибудь глупость, но также чтобы самому не остаться в одиночестве в этом богом забытом месте. Не то, чтобы Донни опасался за свою шкуру и думал, что его могут ограбить местные гопники, просто рядом с Рафом ему было гораздо... комфортнее? Хотя, вообще-то, в данный момент Дон был бы рад отвесить тому смачного пенделя. Поравнявшись с Рафаэлем, изобретатель еще раз с откровенным скепсисом оглядел обшарпанную вывеску бара, но все же удержался от очередного едкого комментария, понимая, что брат уже и так с трудом выдерживает его хмурую присутствие рядом. Раф никогда не отличался особым терпением, так стоило ли в очередной раз действовать ему на нервы? "Будь что будет," — с каким-то внутренним смирением подумал Донателло, уже больше не предпринимая попыток удержать темперамента от явно самоубийственной затеи, но все-таки не в силах скрыть тревожного блеска в глубине потемневших от страха и беспокойства глаз. Словно бы ощутив скрытое желание брата поскорее свинтить с чуждого им порога, Рафаэль неожиданно крепко схватил того за локоть и уверенно толкнул рукой тяжелую металлическую дверь: нетушки, хрен ты куда отсюда денешься, тортилла долговязая! Донни, впрочем, и не собирался никуда бежать — он уже решил, что ни за что не отпустит Рафа одного, хотя все его внутренние пожилки тряслись в нарастающем приступе паники. Он уже пару раз бывал в по-настоящему людных местах, но всякий раз его брала вполне естественная оторопь: что, если в них признают двух громадных зеленых не-людей? Это ведь не костюмированный фестиваль, где любой мог заявиться на праздник в самом что ни есть фантастическом костюме и не вызвать при этом особого удивления у встречных прохожих... В горле ожидаемо пересохло от волнения, и Дон, не удержавшись, нервно облизнул потрескавшиеся губы — может, все-таки не стоит, а?...

С первых же мгновений, несчастный изобретатель был отчасти ослеплен и оглушен творящейся внутри бара какофонией ярких мигающих прожекторов вперемешку с громыханием музыки, настолько мощным, что аж пластрон на груди вибрировал при каждом размашистом басе, вырывавшемся из глубин здоровенных колонок, тут и там расставленных вдоль грязных стен заведения. Вообще-то, Донателло временами и сам слушал разные тяжелые композиции, но не на такой бешеной громкости — а тут он едва ли мог расслышать собственные мысли в голове. Напряженно морщась от невыносимого шума, подслеповато жмуря глаза и вообще всячески гримасничая, Дон, тем не менее, покорно двинулся за братом сквозь подвыпившую толпу, держась точно за его мощным выгнутым карапаксом: несмотря на низкий рост, Раф уверенно двигался через кажущийся бесконечным людской поток, даже не пытаясь проползти боком между тесно прижатыми друг к другу телами, а просто с упорством танка прокладывая себе дорогу к барной стойке, уверенно расталкивая всех своими мощными накаченными плечами. Дон старался не отставать от него ни на шаг, на ходу дерганными, нервозными движениями поправляя свой вязанный шарф, так, чтобы тот полностью скрыл его гладкую макушку от посторонних глаз. Хотя, кажется, окружающий люд совсем никак на них не реагировал: все были заняты исключительно своими собственными делами... Лишь один из них соизволил обратить внимание на не в меру наглого подростка, неосторожно толкнувшего его локтем. Донателло невольно затаил дыхание, наблюдая за его густо поросшей бородой, свекольно-алой физиономией: а ну, никак присмотрится к братьям по-внимательнее, да поймет, с кем он на самом деле имеет дело! Беспокойство умника, кажется, достигло своей крайней точки в тот самый момент, когда Раф, вскипев, ухватил этого громилу за клетчатый воротник, резко приблизив его харю к своему собственному лицу. Ох, да что уж там, Дон был готов схватиться руками за голову в охватившем его ужасе — господи, Раф! Ну зачем ты так, едрить тебя в панцирь!... Проводив взглядом улетевшего в гущу толпы "дровосека", Донни тихонько икнул и перевел откровенно упрекающий взгляд на вновь угрюмо нахохлившегося саеносца. Сказать, что он был донельзя возмущен этим происшествием, а конкретно легкомысленной реакцией Рафаэля, готово раскрыть свою тайную сущность первому встречному обормоту — значит, ничего не сказать! Повезло еще, что этот мужик не стал лезть в драку... Может, испугался их зеленых лиц? Или тусклого блеска каленой стали в трехпалом кулаке Рафа... Едва заметив недовольную рожу брата, Раф в присущей ему вызывающей манере тут же постарался найти оправдание своим действиям, но от Дона было не так-то просто отделаться.

— Ты мог бы просто его проигнорировать, — с досадой шепнул юноше Донателло. Ему категорически не нравилось это место, и то, как Раф вел себя здесь... Похоже, что капелька этого недовольства все-таки просочилась в его голос, слегка дрожавший от охватившего умника напряжения, — и Рафаэль немедленно различил эту укоряющую нотку, вздыбив невидимые иглы, точно огромный сердитый дикобраз. Попробуй-ка, скажи хоть слово против!... Донни поневоле заткнулся, прикусив язык — хоть вся эта ситуация дико капала ему на нервы, он не желал в очередной раз ссориться с братом. Даже сейчас, когда поводов для пылкого внутрисемейного скандала было более чем достаточно... Тихо, но достаточно тяжело вздохнув, Донни продолжил пробираться сквозь толпу следом за старшим товарищем, покуда они оба не оказались точно напротив барной стойки. Следуя примеру Рафаэля, основательно притихший Дон уселся на высокий и мягкий, но, к сожалению, предательски хлипкий стул плечом к плечу с братом, зажато сложив мускулистые лапищи перед собой и стараясь не обращать внимания на сидевших рядышком пьянчуг. Что-то из разряда борьбы с надуманными детскими кошмарами: "быть может, если я не буду на них смотреть, они меня и не заметят вовсе". Интересно, а как сам бармен отнесется к двум странным зеленокожим посетителям? Дон украдкой покосился на лицо стоявшего перед ним высокого человека в замацанном жилете, но тут же вновь уперся взглядом в исцарапанную деревянную столешницу. Пока Раф делал заказ, внимание подростка невольно переключилось на сладко прихрапывающего под боком старика, каким-то чудесным образом сумевшего вырубиться мертвецким сном под гром металла и ропот опьяненных голосов, но затем Донателло был вынужден отвлечься от этого "увлекательного" занятия и вновь опасливо стрельнуть глазами в сторону бармена. Пропустив мимо ушей едкую подколку Рафаэля, умник негромко пробормотал в ответ:

— Воды без газа, пожалуйста, — и тут же от всей души пожалел о своих неосторожных словах. Доселе совершенно невозмутимый бармен вдруг пронзительно скрипнул полотенцем о влажный край граненного стакана, а затем все голоса неожиданно смолкли, сменившись гулкой, напряженной тишиной — кажется, чуть ли не весь бар расслышал тихую реплику Донателло, вмиг оборвав оживленную трескотню и обратив недоуменные взгляды на панцирь съежившегося на табуретке мутанта. Даже музыка, и та вдруг резко затихла, будто кто-то одновременно, не сговариваясь, выдернул шнуры из розеток по всему периметра танцпола. Оглушенный и задавленный воцарившимся в зале полным, донельзя гнетущим молчанием (даже вдрызг пьяный старикан справа от него перестал храпеть и не без труда разлепил один мутный глаз, явно почувствовав неладное), Донни в немом отчаянии огляделся по сторонам, а затем добавил еще тише прежнего, невольно втянув голову в панцирь и посильнее натянув край шарфа на покрасневшее от смятения лицо: — ...и виски. Самого крепкого. Со льдом, — кажется, эта реплика вполне удовлетворила внимание публики, и посетители вновь вернулись к обсуждению своих насущных проблем под громовые раскаты тяжелого рока, уже больше не обращая внимания на странного худощавого подростка у барной стойки. Сам Донни, впрочем, не спешил выпрямляться, пугливо горбя плечи и продолжая крепко держаться обеими руками за свой ни в чем не повинный шарф: ему требовалось немного времени, чтобы прийти в себя после такой нежданной, кхм, минуты славы.

Ей-богу, лучше бы остался дома!

Пускай не до конца и не сразу, но Донни все-таки успокоился — ровно настолько, чтобы высунуть голову из панциря и обвести округу еще одним долгим, настороженным взглядом. Судя по всему, местные бородатые завсегдатаи довольно быстро забыли о его присутствии в кабаке... С облегчением выдохнув, гений повернулся к барной стойке, не забыв, впрочем, еще разок поправить свой длиннющий шарф, а затем, секунду поразмыслив, на всякий случай спустил защитные очки на нос. Наверное, со стороны подобный, кхм, камуфляж смотрелся довольно-таки нелепо, но кругом черепашек было предостаточно странных и эксцентричных личностей, с раскрашенными во все цвета радуги ирокезами, пирсингом и татуировками на самых неожиданных местах (а порой и самого неожиданного содержания). На фоне такого урбанистического разнообразия, зеленые лысины мутантов смотрелись куда более привлекательно и органично, и едва ли привлекали к себе лишние взгляды... По-крайней мере, Донателло очень сильно хотелось в это верить. Кое-как утешив себя этой мыслью, умник, наконец, снова обратил внимание на сидевшего рядом с ним брата. Тот казался вполне довольным происходящим — еще бы, ведь ему удалось развести скромнягу-гения на целый стакан крепкого американского виски! Не хилое такое достижение, учитывая, до чего негативно Донни относился к алкоголю и в особенности к людям, безостановочно его потребляющим.

Ох... вот уж, нашел, чему радоваться.

Порядочно раздраженный той беспечностью, с какой Рафи отнесся ко всему случившемуся, да и вообще тем фактом, что брат притащил его в это более чем сомнительное заведение, изобретатель со стуком подпер щеку кулаком и демонстративно отворотил морду прочь, не забыв скособочить напряженно сжатые в ниточку губы. Ну, разумеется, он был чертовски недоволен... и все еще порядочно напряжен. Светло-серые глаза, спрятанные теперь под толстыми фиолетовыми стеклами, безостановочно метались из стороны в сторону, рассматривая то пятно плесени на потолке, то собственное отражение в выпуклой стенке графина, в то время как сам техник нетерпеливо постукивал костяшками пальцев по исцарапанной, облупившейся от времени деревянной столешнице — давай уже, пей свою текилу, и пойдем отсюда!

— Просто восхитительно, — откликнулся Донателло, и не пытаясь скрыть убийственного сарказма в голосе. — Всегда мечтал о такой компании... — пробурчал он уже чуть тише, а в следующее мгновение едва не сполз задницей с табурета: разлегшийся у него под боком старикан как-то совершенно неожиданно навалился плечом на сидевшего рядом с ним подростка, с довольным причмокиванием уложив обрюзглую, морщинистую щеку прямиком тому на панцирь. Еще и беззубый рот открыл, раскатисто всхрапнув и пустив мутную слюну на чужой плащ... Кое-как удержав равновесие, Дон постарался аккуратно (насколько это позволяла ситуация и его собственное нежелание служить чьей-то там подушкой) сдвинуть пьяницу обратно на его место, но любая его попытка оказывалась на корню пресечена вроде-как-спящим дедушкой, упрямо не желавшим расставаться со своим новым уютным "лежбищем" в облике рослого плечистого мутанта и его покатого карапакса. — Ха-ха-ха, умора, — сдавленно передразнил Донни Рафаэля, услыхав его насмешливый гоготок у себя над ухом — ну, давай, смейся сколько тебе влезет! Очень забавно... К счастью для бедолаги, его мучения не продлились слишком долго: Раф все-таки соизволил прийти на подмогу напряженно пыхтевшему гению и одним легким движением снял обнаглевшего старикана с его плеча. Выпрямившись, Ди не без изумления проводил взглядом удаляющийся силуэт брата, мысленно гадая, куда же тот понес свою бородатую "жертву".

— Виски со льдом, — подчеркнуто-небрежная реплика бармена, впрочем, тут же заставила мутанта развернуться обратно: как раз вовремя, чтобы перехватить ладонью подъехавший к нему стакан с пахучей янтарной жидкостью. — Вода, — еще одна емкость проскользила по столешнице вслед за первой, и растерявшийся было Дон с благодарностью придвинул ее к себе поближе.

— Спасибо, — да уж, холодная не газированная водичка пришлась как никогда кстати: успокоенно закрыв глаза, Донателло тут же вылил в себя всю порцию целиком и немедленно ощутил долгожданное облегчение. Даже сердце забилось куда ровнее, что не могло не сказаться на общем самочувствии подростка. "Ладно... все не так уж и плохо," — мысленно утешил себя Дон, поставив стакан обратно на стол и быстро облизнув прохладную влагу с губ. В этот момент как раз вернулся Рафаэль, и гений вопросительно посмотрел тому в лицо, словно бы уточняя, все ли у того в норме и не возникло ли каких-то новых проблем... К счастью, нет: Рафи выглядел все таким же довольным и даже... умиротворенным? Следовало признать, умник давненько не видел своего братца в таком приподнятом настроении. Неужели на него и вправду столь благоприятно действовала местная обстановка? Честно говоря, пока Донни украдкой наблюдал за безмятежной, непривычно улыбчивой физиономией саеносца, ему даже почудилось на мгновение, что он готов смириться со всей этой полоумной затеей посещения человеческого бара... Но, как это обычно бывает в таких случаях, обманчивое наваждение спало быстрее, чем умник успел моргнуть глазом.

— Текила, — объявил бармен все тем же равнодушно-ленивым тоном, "подкатив" Рафу целую стопку мексиканской водки. В упор не замечая идеально-круглых глазищ Дона (да и кто бы вообще сумел их рассмотреть за цветными линзами гогглов?), со стороны наблюдавшими за действиями его старшего брата, парень с видом бывалого алкоголика навернул в себя всю рюмку целиком — спасибо, что хоть поморщился после этого! А иначе бы Донни непременно решил, что его брат занимается этим чуть ли не каждый свободный вечер... Во дает. Умник запоздало подобрал напрочь отвисшую нижнюю челюсть и в смятении перевел взгляд на опустевшую стеклотару: честно говоря, он уже понятия не имел, как ему на все это реагировать. Какая-то часть его натуры, мнившая себя новым лидером команды взамен ушедшего Леонардо, естественно, страшно протестовала увиденному; другая же — та самая, что все еще хранила в себе отголоски "старого", не обремененного ответственностью Дона, — просто не могла не поразиться отчаянной смелости брата. Пускай Донни ни за что бы ему в этом не признался, но он испытывал что-то сродни... восхищения действиями Рафаэля. Помнится, когда они оба еще были маленькими черепашатами, Раф не побоялся вылезти из-под канализационной решетки, чтобы достать вылетевший наружу бумажный самолетик, сделанный его мозговитым младшим братиком — не какая-то там криво сложенная самоделка, а красивая, аккуратно склеенная из тонкого картона модель военного истребителя, по случайности выпорхнувшая из глубин мрачного канализационного тоннеля. Донателло очень хорошо запомнил, как он тогда расстроился, ведь в те времена любые вылазки на поверхность в их семье были под строжайшим запретом. Он бы никогда и ни за что не осмелился вернуть себе этот несчастный самолетик... А вот Рафи не испугался наказания и сумел его достать, проигнорировав испуганные возгласы братьев. Таким он был по своей натуре — храбрым, отчаянным, нарочно идущим вразрез с любыми правилами... Таким и остался, черт подери.

Естественно, Донни всегда втайне хотел стать похожим на него. И пускай с возрастом механик все больше копировал спокойное и сдержанное поведение Лео, второго своего пожизненного кумира, и безостановочно качал головой в ответ на дерзкие выходки главного бунтаря команды — кто сказал, что он перестал внутренне ими восторгаться?

Словно бы вспомнив о его присутствии, Раф тут же выжидающе стрельнул глазами в сторону основательно притихшего изобретателя и решительно подвинул ему стакан с виски. Дон невольно вздрогнул и перевел взгляд на свой напиток, только сейчас о нем вспомнив. Нет, пожалуй, как бы сильно он не завидовал мятежной натуре подростка в кроваво-алой бандане, он просто не мог с той же безапелляционной легкостью отказаться от собственных железо-бетонных принципов и пойти на поводу у чужого мнения... Хотя, конечно, в глубине души ему с чисто детской непосредственностью хотелось завоевать одобрение старшего брата. Особенно, если учесть, как тяжело им порой удавалось найти общий язык друг с другом... Они вообще частенько спорили до хрипоты и даже затевали драки (в которых Дон, как правило, терпел сокрушительное фиаско), уж больно сильно отличались их темпераменты; а в последнее время у них и без того значительно прибавилось поводов для ссор. Даже несмотря на то, что Донателло оказался куда более мягким и дипломатичным лидером, нежели Леонардо, ему все равно приходилось безостановочно сталкиваться лбом с патологическим непослушанием саеносца. Донни честно старался не давить на брата, да и как он мог бы это сделать? Раф ведь совершенно не считался с его мнением! Вот как сегодня, например. Ори сколько влезет, хоть всю глотку сорви — Рафаэль и бровью не поведет, а в худшем случае просто молча даст кулачищем в нос, пользуясь тем, что он сильнее и старше.

Может, и вправду стоило разок попробовать это чертово виски, лишь бы только не усугублять и без того сложные отношения в их семье  команде?...

Если бы только Рафаэль знал, о чем сейчас размышлял его молчаливый спутник, неотрывно всматривавшийся куда-то в темные глубины своего граненного стакана! Вполне возможно, он бы и сам как следует задумался над собственным поведением... Терпеливо пронаблюдав за бледной миной Донателло, Раф неожиданно смягчился и с улыбкой предложил гению начать с малого, а именно — с небольшой порции текилы. Честно говоря, Дон не очень-то хорошо разбирался в алкоголе, чтобы с ходу определить, какой из этих двух напитков быстрее собьет его с ног, но раз уж его брат так говорил... Умник недоверчиво покосился на свою рюмку, а затем вновь перевел взгляд на расслабленное лицо Рафаэля, стараясь хорошенько запомнить вроде бы такой несложный порядок действий. Ему не хотелось выглядеть полным идиотом в глазах того, на чье мнение он привык опираться и на кого с детства мечтал стать похожим... Все еще сильно неуверенный в успехе этой явно сумасбродной затеи, Донни, тем не менее, покорно сомкнул пальцы на холодной стеклянной поверхности и поднял емкость примерно на уровень собственных донельзя встревоженных глаз.

Может, все-таки не стоит, а, гений?...

— Пил, — неожиданно для самого себя признался Ди, не отводя глаз от прозрачной золотистой жидкости, выглядевшей вполне невинно в отличие от сочного, насыщенного по оттенку виски. — Пиво... Не очень много, всего две или три бутылки, — пояснил он, перехватив удивленный взгляд брата. — Но вряд ли это можно было назвать настоящей выпивкой. Значит, — поставив рюмку обратно на барную стойку, Донателло протянул руку за смешной формы солонкой; видок у него при этом был до крайности сосредоточенный. — ...сперва нужно насыпать немного соли на руку. Так? — пока умник со всей присущей ему дотошностью воссоздавал все необходимые "условия" для употребления столь непривычного для него спиртного напитка, Рафаэль уже зажег сигарету и теперь с наслаждением ею затягивался, предусмотрительно отодвинувшись от техника на некоторое расстояние. Не то, чтобы это сильно спасло от Дона от характерного терпкого запаха, но кабак и без того было страшно задымлен, так что гению волей-неволей пришлось смириться с царящей кругом него обстановкой кутежа и вседозволенности. Хотя не сказать, что он был доволен тем фактом, что его брат пристрастился к курению — на его личный взгляд, это была пагубная привычка, но Донни уже давно привык воздерживаться от любых комментариев на сию тему. Понял уже, что ворчать на это бесполезно — главное, что Раф не пускал дымные колечки ему в физиономию, а то Донателло едва ли смог аккуратно насыпать достаточное количество соли на сгиб собственной лапищи. Успешно выполнив первую часть "испытания", Дон приготовился было уже снова взяться за рюмку, однако прежде, чем он успел протянуть руку, как Рафаэль совершенно неожиданно накрыл ладонью его круглую макушку и легко развернул изобретателя кругом его оси, да так, что тот аж со скрипом протер задницей сидение. Недоуменно хлопнув глазами, машинально удерживая на весу трехпалую кисть с высыпанной на нее крохотной соляной горкой, Донателло, тем не менее, послушно пригляделся к компании подозрительных на вид качков, ошивавшихся в дальнем конце зала. Так как освещение в комнате было далеко не ахти, гению понадобилось сощурить глаза, чтобы как следует рассмотреть их лица с такого расстояния; кажется, он даже успел слегка озадачиться, чем это они так заинтересовали его спутника — обычные на вид парни, по своей жуликоватой внешности ничем не отличавшиеся от всех прочих посетителей бара... Но затем Дона словно электрическим током ударило: Пурпурные драконы! Ну, конечно, это были они... У кого еще можно было увидеть такие яркие и запоминающиеся татуировки? К счастью, эти гады пока что даже не подозревали о присутствии черепашек в кабаке — это, безусловно, было хорошей новостью... Плохая же новость заключалась в том, что Раф их увидел. Даже не оглядываясь на донельзя хищную физиономию брата, Донни уже по одному только звучанию его голоса прекрасно угадал охвативший юношу боевой азарт. Дурной признак, черт возьми!

— И что с того? — буркнул Донателло, с безразличным видом отворачиваясь обратно к стойке. Пускай внешне гений казался абсолютно незаинтересованным, он, так или иначе, поглядывал украдкой в сторону сомнительной четверки, беспокоясь, как бы они сами их не заметили. — Они же никого не грабят, а просто спокойно выпивают в своем углу... — стоило ему закончить эту фразу, как один из доселе мирно сидевших за столиком детин вдруг громко выругался и грубовато толкнул в плечо проходившего мимо выпивоху. Сложно сказать, что именно послужило причиной для столь неприкрытой агрессии — может, Дракону просто не понравился внешний вид бородатого завсегдатая, или он уже был сильно навеселе и намеренно искал приключений на собственную задницу... Честно говоря, Дону совсем не хотелось это выяснять. — ...ну, или не совсем, — пробормотал юноша после небольшой паузы, вновь отвернув голову от подозрительной компании. — Да какая в панцирь разница, ты же сам сказал, что мы пришлю сюда отдохнуть. Так давай уже расслабляться, — и прежде, чем Раф успел что-нибудь сказать, Донни с решительным выражением лица слизнул соль с руки, а затем подхватил свою рюмку и с отвагой слабоумного навернул ее содержимое прямо себе в глотку, как бы ставя жирнющую точку в едва начавшемся споре. Разумеется, это было ошибкой, причем ошибкой поистине катастрофической: абсолютно непривычный к крепкому алкоголю подросток немедленно зашелся в судорожном кашле, чувствуя, как предательская жидкость едва ли не дотла выжигает нежную слизистую оболочку рта, а также пищевод, дыхательное горло, кожу, кости и мозги. Чувствуя на своем содрогающемся карапаксе тяжелые, ободряющие хлопки Рафи (ей-богу, все равно что мертвому припарки), Дон со слезящимися сквозь линзы очков глазами потянулся к пустому стакану из-под воды, а затем с отчаянием утопающего схватился за радушно протянутую ему лимонную дольку. Не то, чтобы это как-то его спасло, но хотя бы отчасти снизило градус жжения и терпкости во рту... Кое-как продышавшись, Дон с каким-то благоговейным ужасом уставился на опустевшую рюмку из-под текилы, затем перевел донельзя ошарашенный взгляд на Рафаэля, словно бы впервые в жизни его увидел — и лишь затем выдохнул хриплым, напрочь осипшим голосом, напряженно смаргивая стоявшие в глазах слезы:

— ...а я-то думал, хуже самодельного фруктового коктейля Эйприл ничего не бывает... до чего же сильно я ошибался, — и техник с посеревшей физиономией "сполз" щекой вниз по зашарпанной столешнице, обхватив руками собственный пластрон, глубоко в недрах которого уже вовсю полыхал девятый круг ада вперемешку со взрывом пробудившего после столетнего сна Везувия.