Мона все же привыкла к своему скромному жилищу, и находясь в обители четверки, начала уже на второй день тихонечко по нему тосковать - просторная кровать, книжный шкаф, тоненький присвист Архимеда в клетке над низким потолком. Ей этого не хватало.
Но Мона прекрасно понимала, почему ей сейчас будет лучше потесниться и пожить вместе с черепашками, и не возражала против этого. К тому же она уже и забыла, каково это наблюдать за повседневной жизнью Донателло находясь рядом с ним, считай, 24 часа в сутки. Дело в том, что навещая подругу, юноша обычно полностью концентрировал свое внимание на саламандре, а Моне так нравилось наблюдать за тем, как он работает, или тренируется, непринужденно и расслабленно, сосредотачиваясь на своем деле, серьезный и собранный, и такая возможность, пока ящерка жила в своей отдельной хибарке, понятное дело, выдавалась очень редко. Так что в вынужденном переезде были и свои плюсы. Жаль только, что это вызвано паникой и возвращением старого и опасного врага, а не просто... приглашением пожить вместе.

Хотя было бы странно, если честно, услышать такое из уст техника - учитывая что дома у них весьма, скажем так, тесно. Очень тесно. Сами посудите, три здоровенных лба и старый крыс. Даже "отъезд" Леонардо не сильно спасал ситуацию, и Мона быстренько вспомнила лихое время когда, опять же, вынужденно ютилась у мальчиков. Ты забираешься на диван, чтобы побыть в благоговейной тишине, может даже вздремнуть, но справа, из лаборатории доносится невообразимый грохот, звон стекла и резкие звуки циркулярки. Слева, со стороны кухни, высоким альтом тянется истошное мяуканье некормленного Кланка, гремящего пустой миской. Сзади, из тренировочного зала, гулкое шуршание перекатываемых по полу блинов штанги, которые саеносец почему-то обожал "возить" вперед и назад по спортзалу, никак не в состоянии определиться, сколько кило ему хочется сегодня отжать. А сверху всегда доносился целый музыкальный микс, от которого дрожали стены, и лопалась штукатурка, благодаря стараниям шумного донельзя Микеланджело.
Тут хоть обзатыкайся подушками и берушами, а приходилось терпеть эту жуткую какофонию.
Ладно хоть каморка, так называемая теперь "гостевая", не из фанерки (после заселения Алопекс к Мондо снова перешедшая в распоряжение Лизы), вполне себе сносно глушила все сторонние звуки, так что Мона, при излишнем шуме, быстренько уползала в тот угол с книжным изданием подмышкой, или со своим старым дневником, бесконечно делая в нем какие-то записи и пометки.
И как бедный Сплинтер еще не оглох...
Хотя старик научился уходить в такую глубокую медитацию, что его вывести оттуда мог разве что обрушившийся у него перед носом потолок убежища, не меньше!

Жаль у ящерицы таких способностей пока не обнаружилось...

Жить с Моной, не смотря на ее лояльное отношение к теплому, костистому бочку умника рядом, Дон разумеется отказался бы, по вполне понятным причинам - кроме того, что он привык быть ближе к родным, на чердаке шеллрайзер не поставить. Металлхед то с трудом помещался! 

- "Не о том я думаю," - скептически вздохнула мутантка, перебираясь на диван с ногами и пододвигая к себе пустую картонную коробку.

Покидая чердак во время экстренного вызова Микеланджело, парочка оставила после себя конкретный бедлам - валяющиеся на полу книги, конфетные обертки, пустая пачка чипсов, тут и там разбросанные детали повседневной одежды мутантки, и вываленный мешок резинок и заколок на стеклянном журнальном столике перед телевизором. Гора грязной посуды в раковине, недопитый чай и взбитая, разворошенная постель - словно Мамай прошел.
Мона так и не возвращалась в свое тайное укрытие, а Дон, который зашел забрать Металлхеда и любимца саламандры чуть позже, разумеется, не удосужился убрать беспорядок на чердаке. Понятно, что парень сильно торопился, и Мона его не винила, но все же мог бы и... хотя бы посуду помыть, к примеру!

Сейчас в комнате было вполне себе чисто, и Лиза занималась тем, за чем, собственно, сюда и пришла.
Отпросившись у дико напряженного Ди на пару дней для уборки и сбора необходимых ей вещей, у ребят она ничего особо не оставила с отъезда, так что у нее даже сменного белья не было, саламандра пообещала, что носа за все это время не высунет.
Вот и торчала сейчас в гордом одиночестве при закрытом окне, в духоте, да обложившись стопками вещей и книг.

Естественно все дико переживали по поводу вернувшегося с того света Лизарда, и девушке меньше всего хотелось еще больше нервировать своего возлюбленного. Она даже согласилась, что до чердака ее проводит Раф, всю дорогу обильно вывалив на мужественные плечи саеносца свои тихие претензии к его умному брату.
Рафаэль чуть не заснул, пока слушал непрекращающееся ворчание кудрявой подруги, но зато быстро "проснулся", когда обнаружилось, что у Моны в холодильнике, в заморозке осталось несколько замороженных пицц.
Сама девушка не была столь яростным любителем фастфудов сомнительного происхождения (помниться они с Доном как-то устроили жаркие дебаты на тему из чего состоит эта покупная пицца, подсчитывали каллории и искали какие-то данные в интернете о фирме-производителе), но обладателю красной банданы зашло на ура.

Со вздохом отложив коробку, Мона запустила пальцы в растрепанные волосы, задумчиво почесав висок. И на сколько она теперь с черепашками? Пока они Рене не вытравят и опять не смоют?
Девушка хмуро прикрыла веки, наморщив курносую мину. Как бы так успокоить Дона и доказать ему, что ей ничего особо не угрожает? Он ведь тут весь чердак нашпиговал различными замысловатыми охранными системами, только ему одному понятными. В любом случае надо выждать недельку... да, пожалуй, неделя достаточный срок, чтобы все наладилось.
Лиза поднесла к лицу черепахофон, валяющийся тут же, на сидении экраном вниз, и задумчиво уставилась на время.

Странно... Донни уже должен был созвониться с нею. По идее. Конечно Раф уже наверняка доложил, что миссия бодигуарда выполнена без сучка без задоринки, но техник не из тех, кто не захотел бы убедиться самостоятельно, что все хорошо. С его-то девушкой. Зная занятость своего приятеля, мутантка предпочитала, чтобы Дон звонил и писал ей по своей инициативе, чем если бы был застигнут ее смс-сообщением с банальным "как дела?" в самый неподходящий момент. Но, иногда и такое случалось, что Мона сама писала застенчивому тихоне-умнику... Он всегда отвечал.
Вот и решилась в этот раз... Она разумеется не знала, что произошло у ребят дома, понятия не имела в какую беду они влипли, но что-то подсказывало ящерке, что телефон и ее скайп в уголке экрана распахнутого на столе ноутбука, молчат не просто так.

"Я собрала три коробки. Ну и бардак здесь, оказывается. Надеюсь, ты не забыл про меня? ; )"

Развалившись на диванных подушках, вольготно откинувшись на подоконник, Мона в ленивом ожидании уставилась на погасший экранчик, закинув одну руку за затылок. Шла минута... затем другая... Саламандра села уже прямо, схватив аппарат в обе ладони и требовательно вперившись желтыми угольками в темный квадрат че-фона. Это было странно.

Наконец телефончик в перепончатых лапках ящерки громко вздрогнул, вспыхнув белым светом входящего сообщения. Ну слава богу!

"Прости детка, у меня тут много работы скопилось в мастерской. Помогу как смогу. Я навещу тебя на днях, будь осторожна и никуда не выходи."

Детка...?

Девушка снова сморщила было разгладившийся лоб, ощутимо напрягшись и едва ли не ткнувшись чешуйчатым носом в гладкий экран - было от чего насторожиться, хот ей и ответили, но все же... все же как-то не так, как обычно.
От этого невольно под рубашку забрался мерзкий, липкий холодок, от души ущипнув мутантку где-то под лопатками. Во-первых, Донни за всю историю их отношений ни разу не назвал Мону "деткой", ни устно - ни письменно, считая, что это слишком глупое и легкомысленное обращение к своей пассии. Всех обзывать "детками", это скорее уж прерогатива Майки больше, да иногда Рафаэля. И во-вторых... ни одного смайлика в сообщении! Ни одного!
Такой строгий "тон" короткой строчки обычно был, если Дон злился на свою подругу, или был ею недоволен... и это случалось, конечно, чрезвычайно редко, да и Мона вроде не сделала  за сегодня ничего такого, за что могла бы быть "наказана" отсутствием примитивной скобочки в конце текста. Это все мелочи, на самом деле, глупые до невозможности, но саламандра то знала, как легко может сбиться привычный режим очередным звездецом в семействе Хамато - будь то озверевший Лизард, Футы, или что-то еще.

"Ди, все в порядке?"

Краткое убеждение в ответ с припиской привычного "люблю", увы, ничуть не успокоили девушку.

Отозвавшись коротким "окей", Мона ненадолго притихла, прижимая к груди одну из потрепанных мягких игрушек среди любимой коллекции, сложив острые коленки, да нервозно похлопывая кончиком длинного хвоста по половицам. Нет, что-то явно не так. Дон наверняка, как всегда, не хочет втягивать мутантку в их проблемы, предпочитая держать бывшую студентку в легком неведении происходящего, лишь бы она, несчастная, не нервничала.Это да, это на него очень похоже.
Врун Донни весьма скверный, Микеланджело и то более вдохновенно врал, искренне веря в то, что говорит, заворачивая такие кренделя, что диву даешься. Изобретателю же казалось просто неловко за свое бесчестное вранье - в такие моменты его выдавали многозначительные немые паузы и внезапная глухота на оба уха. В письменном виде вопрос, понятное дело, проигнорировать сложно, но его хитрые уловки ящерка кажется уже наизусть знала.
Он что-то недоговаривает.

Отсадив плюшевого медведя в противоположный угол дивана, Лиза быстро забегала по крохотному помещению, отыскивая спортивную, матерчатую сумку. А обнаружив последнюю, немедленно доверху набила ее самым необходимым, что хотела с собой взять, безжалостно распотрошив только что аккуратно запакованные короба. Как бы то не было, и что бы там умник не считал, ей будет гораздо спокойнее, если она будет знать причину... да и вообще рядом побудет, а вещи подождут, Дон освободиться да сходят за ними вместе. Чердак же никуда не денется.

С кряхтением впихнув в самые недра зацепившийся за молнию лифчик, обмотанный дюжиной футболок, Мона вновь живо плюхнулась обратно на диванное сидение, сдув крученую прядь со лба и деловито застучала пальцами по клавишам черепахофона, выбивая очередную смску: "Я все же так подумала, я сейчас вернусь. Самое важное взяла, за меня не волнуйся, я осторожненько и быстро. Буду через час!"
Если он думал, что может удержать ее от правды отодвинув в сторонку - он жестоко ошибается!

А если даже ей просто показалось, ну... Мона пожала плечами - ну его девушка быстрее окажется рядышком, да в безопасности, у него под боком, меньше беспокойства и нервов. Все одно, ничего плохого.

***

Хотя по возвращению в "штаб-квартиру" Хамато, ящерица поняла, что все далеко не так "в порядке", как убеждал ее техник.
Прямо на выходе из канализации Мона столкнулась нос к носу с Рафаэлем и Микеланджело - у последних был довольно дикий, изможденный, злой и усталый вид. Непривычно угрюмый и "черный" Майк, смотрящий куда-то в стену мимо мутантки, и странно дружелюбный, внимательный к младшенькому, но тоже утомленный и мрачный Раф, поведали подруге, что на сегодня неприятностей как раз таки больше, чем обычно.
Оказывается, что внезапно пропала Алопекс, а Майк с Доном еле спасли Квантера от загребущих лап Лизарда!

И это он называет "все в порядке"?!

Выпустив из ушей невидимый пар, Мона мигом взяла себя в руки и заставила успокоиться. В общем-то понятна причина ее возлюбленного смолчать про всю эту канитель, и он просто, как она и думала, банально старался уберечь бывшую студентку от всего этого.
Но неужели он считал, что Мона совсем ничем не могла помочь их компании?!
Конечно она не такая опытная, нет у нее 15 лет тренировок за плечами, и она не ниндзя со стажем, не воин и не врач, что могло бы сгодиться во время опасной операции, но... Это было не честно. Она ведь волнуется. Переживает! Неужели это ровным счетом ничего не значит?

Разозлившаяся на своего приятеля мутантка, даже не сразу обратила внимания на тихий вопрос осипшего, знатно побитого весельчака - не видела ли она сегодня Ло?

- Нет Майки, извини, - тут же виновато перевела взгляд на черепашку Лиза, неловко сжав в кулаке жесткую лямку тихонько покачивающегося над землей баула с тряпьем, - Если бы я могла чем-то помочь... Может я тоже попробую поискать?
Братья синхронно покачали головой.
- Нет детк, ты лучше мммм... Помоги Дону. Думаю ты ему сейчас нужна гораздо больше, чем нам, - проигнорировал увесистый тычок локтем в костистую бочину шутник, неотрывно глядя смущенно примолкнувшей  саламандре в глаза, - Помоги ему, пожалуйста, - его голос слабо дрогнул, словно парнишка вот-вот готов был выдать сдержанный, но горький всхлип,намек на безудержный плач. Как же сейчас он ужасно выглядел, бедный.

Перепончатая ладонь саламандры мягко и обнадеживающе легла на бледную, исцарапанную щеку подростка, а сама Мона ласково заглянула в тусклые глаза юноши, - Все будет хорошо, - Майк устало кивнул, не убирая со своей острой скулы женской, теплой ладошки, но в то же время неуверенно покосился в сторону молчавшего Рафаэля, словно ища поддержки и от него тоже. Тяжелая лапа старшего брата незамедлительно легла на выпуклый, обнаженный панцирь подростка, аккуратно, гулко похлопав по его расписной поверхности, - Пойдем. Нам предстоит тяжелая ночка. Ты сам-то как?
- Нормально, идем. - Перехватив кисть Моны в свою лапень, Микеланджело осторожно, даже бережно отвел ее в сторону, и постарался растянуть губы в кислой ухмылке, адресованной взвинченной до предела, перепуганной ящерке, - Ты только... Ничего не бойся.  И тоже, постарайся не теряйся больше, ладно? - он гулко, совершенно невесело, неестественно посмеялся, уже направляясь мимо застывшего изваянием саеносца в сторону запутанных, темных тоннелей, - Это было бы уже слишком даже для СЕГОДНЯ. - Видимо СЕГОДНЯ станет одним из тех дней, о которых все в последствии хотели бы забыть.

И Мона, пока еще не прочувствовавшая всю драматичность ситуации на своей шкурке - тоже.

***

Застыв на пороге, Лиза какое-то время уделила молчаливому созерцанию любимых внушительных револьверов, принадлежащих ее старому знакомому. Здоровенные техно-пистолеты Квантера мирно лежали в прихожей, мигая красным светом на боковой панели. Надо же как хакер то устал, если даже бросил своих крошек, с которыми не расставался ни на секунду. Должно быть спит... в ее каморке. Так, еще один гость в убежище, а ей то где теперь спать? На кресле в гостиной, или снова у Дона?
- "Потом, все потом", - отмахнулась мутантка, небрежно скинув свою ношу в прихожей, отпихнув ее с прохода ногой, и, не долго думая, громко потопала в сторону мастерской.

Донателло, а вернее нижняя часть его внушительного туловища, упираясь огроменными пятками в пол, обнаружилась сразу же, едва девушка притормозила на входе, бегло оглядевшись по сторонам - парень закопался под днище своего железного монстра, и явно чувствовал себя вполне прекрасно, судя по треску и постукиванию, доносящимся из-под массивного брюха Шеллрайзера.

- Привет! - как-то чересчур бодро брякнула на всю лабораторию Мона, плавно, бесшумно спрыгивая с приступка, - Все нормально? Я встретила по пути Рафа с Майком, они мне рассказали, что случилось! - ох как напрягся Ди, притихнув за своим делом, и, видимо, весь обратившись вслух. Конечно у Дона там должно быть сердце сделало прыжок к горлу при этих словах - уж не выдали ли ребята его страшную тайну, ну неужели, предатели, поведали обеспокоенной девушки его секрет! Обещали же!
Лиза со вздохом присела рядом с окаменевшим изобретателем на пол, привалившись бочком к накаченному бедру умника и легко закинув локоть на его острое, поднятое колено, - Почему ты не сообщил мне, что Ло пропала и вы с Майком напали на Рене? - с легким упреком обратилась к... тыльной стороне умника мутантка, пытаясь заглянуть в ту темень, куда благополучно спрятался от всех ее любимый, - Ты не ранен? Все точно хорошо? - громкий, присвистывающий вздох облегчения, а затем невнятное бормотание ничуть не удовлетворили ее природное женское любопытство, и типичную "бабскую" суетливость, - Может ты вылезешь оттуда? Или прикажешь мне с твоим хвостом разговаривать, - добродушно усмехнулась Лиза, хитро прищурив глаза и опустившись щекой на чужую коленку, щекочуще раскидав по пластрону механика свои незавязанные каштановые кудри, - Донни. Твоя машина от тебя никуда не убежит. Я беспокоюсь. Пожалуйста, вылезай.

Он странно себя вел.

Конечно Дон всегда был крайне занятой, замороченной, заваленной бесконечными проблемами и делами черепашкой, вернее, самой занятой и замороченной, но он никогда не вел себя настолько отстраненно, что даже не хотел вылезти из-под массивного брюха шелла, на секундочку, и явить свою перепачканную мужественную мину пред ее встревоженные очи. Неужели там действительно такая серьезная поломка, что можно наплевать даже на тот факт, что несколькими часами раннее он нос к носу столкнулся с самим Лизардом, и они с Майком еле спаслись и вытащили несчастного Квантера из его цепких, злобных когтей! Ты это серьезно, Ди?!
Саламандра округлила глаза, когда парень с вопиющей небрежностью сообщил ей, что мол да, встречались они сегодня с восставшим мертвецом, ничего особенного... Гордость Рене, дорогая аппаратура Квантера... Лизе так и хотелось наклониться вниз, чтобы просунуть свою мохнатую, кудрявую голову под автомобиль, и просто спросить у сосредоточенно бренчащего там железками парня - что ты, черт возьми, несешь??? Тем не менее Мона растерянно, покорно передала "сверхзанятому" умнику отвертку, едва только он требовательно высунул наружу свою необъятную лапень.
Она уже ничего не понимала, честное слово.

Но здесь определенно было что-то не так.

Во всем этом присутствовал едва уловимый, неловко замаскированный оттенок фальши, и не надо было быть Шерлоком, чтобы не увидеть, что все гораздо серьезнее чем кажется. Чем хочет представить это своей нервозной подружке изобретатель. - "Может он сильно головой ударился?" - мутантка настороженно покосилась в черную бездну, поглотившую большую половину туловища ее приятеля, чувствуя все больше нарастающую тревогу по поводу здоровья скрытного механика. Не зря ведь Майк так... умоляюще обратился к девушке своего брата тогда, на выходе из убежища. Было в его словах нечто такое, что указывало на помощь совсем иного характера, нежели простой разводной ключ подать. Если изобретателя крепко так приложило и он не хочет показывать своей девушке боевые раны доставшиеся ему в последней схватке, спрятавшись под массивной громадой грузовика-фургончика, это тогда многое бы объяснило, в том числе и его до ужаса странное поведение. Сотрясение? Панцирь треснул? Не похоже чтобы он действительно так боялся за Алопекс, и бешено растрясал, шатал и танцевал вокруг своего несчастного шестиколесного монстра, стараясь изо всех сил вернуть эту махину к жизни. Чем больше обо всем этом думала Мона, тем большей ей все это не нравилось, и обеспокоенная салатовая мордашка ящерицы постепенно начинала мрачнеть, с каждой секундой промедления Донателло, пока умник старательно от нее отбрехивался, отпихивался никак не собираясь делиться своей настоящей проблемой, всеми силами прячась от подруги под импровизированным щитом из громыхающего хлама на колесах. - Донни, - голос саламандры приобрел раздражительные, даже угрожающие нотки.
Длинный, спокойно пристроившийся рядом с коленями юноши свернувшийся калачиком змеиный хвост саламандры коротко покачался из стороны в сторону, с шорохом пройдясь по валяющемуся на полу брезенту, выдавая настороженное и напряженное настроение хозяйки.

- Вылезай.

Невнятное бормотание в ответ и вежливый посыл к Сплинтеру на куличики.
От такого обращения со своей персоной, возмущенная до глубины души девушка аж густо покраснела, вытаращившись на шершавые, торчащие наружу черепашьи пятки. Да что с тобой не так? - Не Мастеру Сплинтеру сегодня пришлось встретить зубастого психопата который его уже не единожды едва в могилу не свел, - зло огрызнулась на тихое предложение техника, гулко раздавшееся из недр его укрытия, - Почему ты не хочешь просто вылезти на минутку? Я понимаю, что Ло надо найти, я и сама бы хотела помочь с поисками...  неужели я многого прошу?- она замолчала слушая новый поток сомнительных оправданий... А затем с грозным, грудным рычанием, звонко шлепнула ладонью по покатому, металлическому боку шеллрайзера, решительно поднимаясь с холодного пола. Вот упрямый! - Это так сложно?! - некоторое время прожигая взглядом острые коленки съежившегося умника, явно испугавшись пылкой реакции подруги, Мона молча выпрямилась, раздраженно откинув тяжелые каштановые кудри за спину, - Не хочешь - не надо, сиди там! - вредно буркнула мутантка, решительно шагнув в сторону выхода.
Ей надоело выклянчивать у парня такую простую, такую логичную, понятную вещь. Не выуживать же его, здорового лба оттуда, честное слово! - "Пойду правда, сенсэя навещу, " - мрачно одернула скособоченную футболку Мона, возмущенно взмахнув хвостом и не глядя на засуетившегося подростка. У Сплинтера там горячий чай, крекеры и понимание вкупе с успокаивающими речами, которые сейчас так необходимы растревоженной девушке. Если бы она знала истинную причину такого ужасного поведения своего приятеля... Мона с силой зажевала собственную губу...

- Подожди же... - испуганный окрик удаляющейся ящерке вслед, глухой удар и натужный скрип огромной конструкции мигом остановили решительно топающую прочь саламандру, заставив ее в мгновение ока прыжком кузнечика очутиться рядом, и одним порывистым движением выдернуть... эм... выкатить возлегающего под своим творением техника, крепко перехватив последнего змеиной конечностью за крепкую, накаченную лодыжку.

Она сделала это молча, с замершим в груди сердцем еще добрую минуту напряженно пялясь на крякающего монстра, опасно покачивающегося из стороны в сторону, не обратив поначалу внимания на серую, перетрусившую физиономию слепого мутанта - она ожидала что вся эта бандура вот-вот просто рухнет на пол, подняв внушительные столбы пыли и впечатляющие фонтаны искр от соприкосновения железного днища с серым бетоном. Она даже замерла в эдакой боевой позе на полусогнутых, с сжатыми в кулаки подрагивающими ладонями, словно была готова сразиться с невидимым врагом, защищая валяющегося на полу изобретателя, хотя тут, собственно, беспокоиться ровным счетом не за что - не нападет же бездушная машина на беззащитного черепашку, лежащего теперь от неустойчивой махины на приличном расстоянии, правда же?
Убедившись, что ничего на голову умника падать не собирается, Лиза немного расслабилась, и лишь после этого соизволила обратить внимание на притихшего подростка. - Боже, - опустившись на колени рядом с парнем, Мона с тяжелым вздохом сразу же обхватила исцарапанную мордаху умника, склонив ее чуть на бок, - Вот и стоило это того, дурашка? - она бережно коснулась внушительной синевы, расплывающейся по высокому, наполовину прикрытому защитными очками лбу изобретателя. И взгляд, и голос, и движения ящерки заметно смягчились, и, кажется, она немного успокоилась едва ее глазам предстал живой, и вроде как невредимый упрямец Донни. Это все, что она хотела видеть.

Пока Мона внимательно, придирчиво разглядывала исцарапанные пластины, бегло обращая внимания на те части тела, которые так долго скрывала от нее громада железа, подмечая каждую царапину, ссадину и ушиб, умник уже аккуратно отнял ее перепончатую ладонь от своего лица, осторожно приложившись к ней губами и решительно вновь стремясь вернуться в свое сомнительное "укрытие", вынырнув из ненавязчивых объятий саламандры.

Все равно здесь было что-то не так.

- Нет. Стой! - Мона напористо и нагло, по-хозяйски плюхнулась сверху, оседлав бронированный торс юноши, даже не заботясь о сохранности тихо скрипнувшего под весом пары скейта, решительно поставив руку в чуть покореженный металлический бок шелла и сгорбленно нависая над обомлевшим техником. А затем для пущей устойчивости и вторую в пузатую бочину машины уперла, склонившись к бледному лицу Донателло едва ли не впритык и роняя на него водопадом нещадно щекочущие нос и коварно заползающие в рот рыжеватые пряди. При этом Мона смотрела на изобретателя в упор. Требовательно и категорично.

Она и знать не знала, что все эти грозные, глупые зырканья сверху вниз сейчас не могли возыметь на несчастного абсолютно никакого действия. Все, что он видит перед собой - это лишь чернь... непроглядная, злобная тьма окружающая его со всех сторон, без проблеска света, которая даже не была космосом со множеством белых точек звезд, когда можно почувствовать Бесконечность и свободу. это была сама Пустота.
Ни очертаний, ни тепла чужого обеспокоенного его здоровьем любящего взгляда.
Вообще ничего...

Если бы она знала, что он чувствует сейчас, как ему сейчас страшно и одиноко.

Мона смотрела бы на него совершенно по другому.

- Донни прекрати этот маскарад и признайся честно, что случилось. Я же вижу, что что-то не так. Почему ты попросил написать смску Майка? Или Рафа... не знаю, кто из них писал. Что случилось? Он тебе что-то сломал?... - ее голос упал до сиплого, дрожащего шепота, пока она пытливо пыталась всмотреться сквозь толстые стекла очков, занимающих добрую половину широкой, шершавой морды подростка, - Сними ты уже эти дурацкие очки, - ворчливо пробормотала саламандра, без задней мысли потянувшись чтобы стащить пресловутый, мешающий ей аксессуар, да так и замерла, растерянно уставившись на молниеносно выброшенную вперед лапу, которая незамедлительно перехватила ее запястье, на дав даже коснуться пластмассовой дужки, или цветных, больших, толстых стекол. - Да что с тобой такое, господи...? - быстро сообразив, что Дон явно не давал ее касаться конкретно к своему лицу, Мона немного помедлила, выждала несколько секунд, а затем проворно, порывисто схватила свободной рукой резинку очков, резко, порывисто дернув их на себя, пока юноша не успел среагировать и тут должным образом, схватив возлюбленную за загребущую лапку. Подняв высоко над головой, словно трофей, пресловутые гогглы, Лиза внимательно смотрела на съежившегося умника, продолжая нагло восседать верхом поперек пластрона.

Бедняга с несчастным видом, словно житель глубинных тайных пещер, вышедший впервые за сотню лет на свет, накрыл лапой всю оливковую мятую физию, никак не желая показывать девушке свою морду. Даже слегка отвернулся, в неконтролируемом желании перекатиться на бок и спрятаться от яркой, болезненно бьющей по слепым глазам лампы мерцающей под обшарпанным потолком убежища.

- Посмотри на меня... ну же...

[AVA]http://sh.uploads.ru/BwzDx.png[/AVA]

Momma, take this badge off me,
I can't use it anymore.
It's getting dark, too dark to see,
Feel I'm knockin' on heaven's door

Мона молчаливо уставилась на съежившегося мутанта с непередаваемой тревогой, глубоко застывшей в расширившихся зрачках. Она ждала чего угодно, но явно не того, что завуалированно сообщил подруге раздраженно шипящий на бьющий с потолка свет изобретатель. Девушка даже не поняла, что он имеет ввиду в первые мгновения. Она было раскрыла рот - что значит "не можешь?", - и тут же его закрыла, немо, растерянно покачиваясь на кряхтящем изобретателе, который уселся на скрипучем и неустойчивом скейте, все с той же зажмуренной вымученно перекошенной физиономией. Она болезненно, пристально всматривалась в сморщенную морду  мутанта, отказываясь понимать услышанное. Что она надеялась разглядеть, Мона и сама плохо понимала, но ее взгляд продолжал лихорадочно метаться по лицу Донателло, пытаясь убедить себя, что Ди просто поранился, пускай даже сильно, плевать на шрамы, и немного преувеличивает, просто не хочет ее волновать... преувеличивает же? Он мог ляпнуть это просто так, мог ведь? Она даже не заметила, как ее легко, словно куклу, пересадили на холодный, бетонный пол, где Мона так и осталась сидеть неподвижным болванчиком, пока изобретатель угрюмой громадой тяжело поднялся на ноги, неустойчиво покачиваясь и инстинктивно выбрасывая по сторонам руки, в ожидании наткнуться на возможные препятствия.
Мона не слушала его, она просто смотрела. Наблюдала, жадно и жалобно - каждый жест, каждое движение лишь усугубляло ситуацию, раскрывало больше ужасающих подробностей состояния техника. Весь его обман и старания выглядеть "как обычно" были глупы, смешны и наивны, и оттого безумно страшны - НАСКОЛЬКО все плохо, если Донателло старается убедить ее в обратном. Она даже не слушала его. Монотонная речь изобретателя фоново витала где-то в воздухе, отражаясь от стенок, и замирала в нем словно эхо. Мона не просто не слушала - она не слышала, беспомощно сидя посреди забарахленной мастерской, уронив перед собой ослабшие, ватные ладони на колени и жалобно взирая снизу вверх на ползающего по мастерской черепашку. Гогглы с шорохом выкатились из доселе крепко стиснутого кулака, и теперь ненужным предметом интерьера стояли чуть треснувшими лиловыми стеклами в пыльный камень. Кому до них какое дело...
Юноша не сказал вслух, ни разу не назвал свой страшный недуг, лишь перечислив то, что Лиза и так уже поняла... Гулкий стук сердца где-то в ушах смешивался со скучными речами механика, неминуемо скапливался в тугой комок мигрени, коварно притаившийся в висках.

Он ослеп.

Как, почему, это было не важно... Рене не ударил техника по лицу и не зацепил глаза когтями, иначе бы парень сейчас истекал кровью, даже вовремя остановив кровотечение, такое нельзя скрыть. Ему что-то попало в глаза... химикат? Яд? Или его ослепили чем-то другим? Юноша не хотел, не желал об этом разговаривать, демонстративно повернувшись к возлюбленной панцирем. Страх Моны, потрясение, смешивалось с неконтролируемой вспышкой ярости - да как ты мог! Донни! Как ты мог об этом вообще молчать?! Злость кипела и булькала в своем котелке, а на нее уже выливался холодный ушат страха, щемящей жалости и желания обнять и успокоить этого дуралея. Конечно же ему страшно. Конечно он не желает показывать себя слабым и беспомощным при ней. Теперь стала понятна и та дурацкая смска. Кто-то просто писал под сбивчатую диктовку умника, додумался, ничего лучше не придумал, конечно.

Сердце пропустило еще один гулкий удар, и мутантка с железным усилием воли заставила его биться в грудной клетке ровно и спокойно.

Брошенная впопыхах техником отвертка со свистом врезалась в костяной, выпуклый горб мутанта, и бойко, мячиком отскочила в сторонку, закатившись под машину.

Knock knock knockin' on heaven's door

- Как ты можешь так говорить? - она хотела резко вскочить, подлететь птицей к этому дураку-страдальцу и от души самостоятельно треснуть  нервозно приподнявшего плечи парня по затылку, но... ее совершенно не слушались ноги. Моне и оставалось что бестолково шарахнуть кулаком по полу, ожидаемо окорябав бледную чешую ребра ладони. Не смотря на откровенно злой, всклокоченный, взъерошенный и бешеный вид, голос Моны противно дребезжал, был до ужаса потерянным и жалобным, тихим, словно мутантка вот-вот разревется как маленькая девочка. В горле противно пересохло... - У тебя уже был шанс отпустить меня однажды, теперь уже поздно. Слышишь? Поздно меня прогонять. - Она все же встала. Тяжело и неуклюже, царапая пресловутый здоровенный шелл, опираясь о него и наваливаясь плечом.
- Как ты вообще можешь так со мной поступать, - едва слышно пробормотала Лиза, кое-как встав прямо и сиротливо обхватив себя за плечи, безотрывно смотря в спину своего приятеля. Дон понурился, сжался - вряд ли ему самому все это, вся эта ложь, это притворство доставляло удовольствие. Он не хотел ее ранить. Не хотел, чтобы она боялась. Но он делал все только хуже. Опять соврал. Опять ее обманул.
- "Почему ты такой дурак?"

На некоторое время в тесном, захламленном помещении лаборатории повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь поскрипыванием тяжелых деталей расшатанного фургона, писком мониторов и стеклянным перестукиванием деталей под ногами техника, которые он так и не успел собрать.
Как ни странно Мона не испытывала бешенства в отношении Лизарда, который лишил ее возлюбленного зрения, хотя по идее она должна была рвать и метать. Она не знала обстоятельств случившегося. Не знала насколько все серьезно. Она слишком была занята состоянием техника.

С ней не хотели разговаривать. Он правда думал что она скажет "ладно", и уйдет восвояси пить этот глупый чай и жевать эти дурацкие печенья, смотря вместе со Сплинтером эти тупые сериалы по  идиотскому телевизору?!
Сглотнув, Лиза расцепила свой защитный "крест" на груди, опустив руки и вытянувшись вперед, стараясь заглянуть за плечо притихшего Донателло. Она должна внимательнее осмотреть его, и это было глупо и безрассудно скрывать свое увечье от нее! От нее! Единственной, кто еще хоть что-то понимает в медицине здесь, кроме него самого, и действительно может помочь! Мона не только его девушка, хрупкое и нежное существо, которое ни в коем случае не должно быть побеспокоено и затронуто всякими там неприятностями, уж как он старался ее оградить от целого мира, но она еще и его надежный друг... Она могла ему помочь. И она хотела ему помочь.

Это было несправедливо.

- Мы оба знаем, что это серьезно, Ди, - дребезжащий как у старушки девичий голосок приобрел железные нотки, мигом посуровев и ужесточившись. Глаза саламандры были по прежнему странно сухи, - Ты ведешь себя как ребенок, пытаясь убедить меня в обратном. Просто прекрати это. И признай - тебе нужна помощь. Я не слабая и я не дура, - напомнила мутантка вздрогнувшему всем телом юноше, делая решительный шаг и оказавшись к нему вплотную. Положив перепончатую ладонь на  вздувшийся от напряжения бицепс, Лиза с куда более ласковым тоном обратилась к своему упрямо отворачивающемуся приятелю, - Донни... малыш... - слегка сжав пальцы на плече подростка, Мона аккуратно переложила свободную ладонь на угловатую, зеленую скулу, вынуждая умника повернуть голову к ней, - Милый... Не надо. Ты обещал, что будешь доверять мне. Ты забыл? Пожалуйста. Дай мне посмотреть, родной. Кто как не я тебе поможет? Я, конечно, не врач, но я зашивала тебя. Я отогревала тебя.
Я была с тобой, а ты меня хочешь обмануть и оттолкнуть сейчас? Ты правда думаешь, что поступаешь правильно, пытаясь доказать мне, что ни в чем не нуждаешься, солнышко, умница моя?

Ты больше не нуждаешься во мне? Ты не можешь увидеть меня, но я то тебя вижу. Повернись. Прошу. Не поступай так со мной.

Momma, put my guns in the ground,
I can't shoot them anymore,
That long black cloud is coming down,
Feel I'm knockin' on heaven's door

Caught in the riptide
I was searching for the truth
There was a reason
I collided into you

Мутантка перепугано уставилась в незрячие глаза своего лучшего друга.

Всегда такие красивые, прозрачно-серебристого цвета, добрые и внимательные, порой усталые, а бывало и раздраженные... живые... сейчас были больше похожи на стеклянные кукольные импланты, кажущиеся совершенно лишними на осунувшемся, побледневшем лице умника. Но Донателло не позволил ошеломленно притихшей, зачарованно разглядывающей слепые глаза девушке слишком долго любоваться его обезображенной внешностью, отчаянно не желая ее  пугать. Опустив голову, умник вновь тихо заговорил с резко примолкнувшей мутанткой объяснив шокированной Моне ситуацию с потерей зрения и горько делясь с нею своими переживаниями, которые ящерица уже выслушивала как сквозь плотную вату, отрешенно взирая на техника снизу вверх, с жалобным, непередаваемым выражением, словно намертво приклеившимся к посеревшей женской мордашке, сразу вытянувшейся от ужаса и заострившейся в скулах - как же так?
Почему?...

Тем не менее Мона старательно взяла себя в руки, отогнав страшную картинку на которую сейчас любовалась минуты две не меньше, напряглась, вслушиваясь в показательно спокойную, монотонную, всегда навевающую на нее состояние покоя и безмятежности речь бедолаги. Тут Мона позволила себе вздрогнуть и едва заметно нахмуриться - какие глупости, неужели во всем виновата простая мужская... гордость? Что значит приятно ей видеть его таким, или нет? Почему бесполезный? Как?! Зачем?!
- "Какой же ты..." - саламандра порывисто прижала ладони к собственному лицу, на мгновение стиснув дрожащие веки когтистыми пальцами и крепко, болезненно зажмурившись и покачав головой из стороны в сторону. При этом пышная кучерявая копна, соломенным ворохом с шуршанием прошлась по плечам. Хорошо даже, что Дон не видел с каким безумным отчаянием его любимая мотает головой так, что того и гляди та просто в следующую секунду возьмет, да и отвалится футбольным мячиком пропрыгав между различного железного барахла, в изобилии раскиданного по "локации". Словно из опасения, что так и случиться, Мона молча, с тяжелым вздохом накрыла свою взъерошенную макушку, обхватив ее руками, сиротливо съежившись на своем месте и закрыв перекошенную салатовую мину вздрагивающими, тонкими, слабыми кистями. В мастерской снова воцарилась гнетущая тишина, которая длилась от силы минуты две-три, - Ты не слабый и не бесполезный, - наконец тихо отозвалась мутантка, все еще скрючившись в такой драматичной и неудобной позе.

Выпустив свою бедовую голову, оставив свербящую висок зарождающуюся мигрень дальше паразитировать внутри черепной коробки, Мона неистово растерла веки кулаком, словно заспанный, капризный ребенок только что насильно поднятый из теплой постельки. Она мигом растеряла всю свою привычную дерзость, вспыльчивый характер и хамоватый, всем привычный вид.
Бойкий, сердитый взгляд янтарных глаз, насупленные тонкие брови, по-боевому вскинутый длинный, хлесткий хвост...

Она осунулась, и за долю секунды уменьшилась этак раза в два.
Усохла...

- Ты не прав, - ее голос тревожно охрип, что показало себя первым сигналом к надвигающейся истерике, но тут же обрел звонкую твердость - она не собиралась слабохарактерно разреветься перед смущенным умником, наткнувшись на такую ужасную проблему с его травмой. Какой же она будет дурехой, если поведет себя типичной сопливой девкой!

Calling your name in the midnight hour
Reaching for you from the endless dream
So many miles between us now
But you are always here with me

- Ох... Донни... - она снова зажмурилась, скрестив руки на груди и уронив подбородок себе на грудь, - Рене на то и Рене, чтобы делать нам больно. Иначе бы было странно. Он живет уже ради этого, и... неужели ты готов сдаться и признать свое поражение? Я не верю. Я... я понимаю, что ты дорожишь моим мнением о себе, но поверь, то что ты скрываешь, не делает тебя в моих глазах сильнее и величественнее. Ты и так для меня сильный и надежный, - слова снова мелко задрожали, задребезжали как стекло от удара, а Мона одним шагом преодолев неловкую пропасть между ребятами, приблизилась к молчавшему умнику вплотную, осторожно уложив одну перепончатую ладонь на исцарапанный, местами стертый грудной пластрон черепашки, нежно и бережно проведя самыми кончиками пальцев по приобретенным со временем неровным узорам, щедро разбросанными по шероховатой кости, осторожно повторяя изгибы стыка бледно-оливковой кожи подростка и твердых, светлых защитных сегментов. - Всегда. Ты весь город защищаешь. Не только меня. Как ты можешь говорить о том, что ты слабый и беспомощный, глупый? - рука мутантки незаметно потянулась вверх, бережно и тепло накрыв холодную скулу техника, подарив ему еще одну простую и столь необходимую ему ласку, успокаивая шальные нервы и тревожное чувство... вместе со страхом. Ему стоило только закрыть глаза, и казалось, что ничего не произошло - она здесь, рядом с ним. - Ты пришел на выручку Квантеру. В чем ты виноват, милый? В том, что у тебя доброе сердце, что ты отзывчив и бесстрашен? - скользнув ладошкой на затылок умника, девушка ненавязчиво потянула подростка к себе, вынуждая так или иначе наклониться, чтобы Мона с непередаваемой нежностью приложилась губами к смешному, угловатому и шершавому носу черепашки губами, после чего все с тем же болезненно-ласковым выражением вжалась в его исчерченный морщинками жесткий лоб, - То что ты падаешь - это нормально... Герои падают. Но они поднимаются. Или ты не читал комиксы Майка, которые он так усиленно всем пихает? - Мона еле нашла в себе силы улыбнуться, уже не сдерживая мелкую дрожь, которая перебежала и на ее губы - до чего это была жалкая и тщедушная ухмылка.
Стоит ли говорить, что на нижних веках вот уже какое-то время с горем пополам держались прозрачные, соленые горошины слез, грозившие в любую секунду бегло скатиться по щекам саламандры? Плохо же она старалась держать свои эмоции под контролем. Худо-бедно, но она не позволяла себе плакать навзрыд от страха и собственного бессилия и непонятной, удушливой злости, природу которой она даже не могла толком объяснить.

Calling your name in the midnight hour
Reaching for you from the endless dream
So many miles between us now
But you are always here with me

- Ты нужен мне. Не важно в каком ты виде, - она порывисто оплела шею подростка, зарывшись ему куда-то в жилистую шею, утопив юношу в море собственных мятых кудрей, - Я буду рядом. Потому что нуждаюсь в тебе. Потому что я люблю тебя. А не потому, что ты сам себе там  что-то напридумывал. Я не слабая... но и не настолько сильная, насколько хочу казаться. Не глупая, но и не настолько, насколько хотела бы быть умной. Ты делаешь меня сильнее и увереннее... я хочу быть тебе такой же нужной, как ты нужен мне. - Она заискивающе заглянула в утомленное, сероватое лицо подростка, пытаясь поймать его пустой и безжизненный взгляд. От резкого движения по щеке саламандры скатилась первая слезинка, прежде чем исчезнуть под подбородком поймав на прощание отблеск мигающих ламп. А за ней следом устремилась еще одна, и еще, неконтролируемым потоком, извилистым ручейком стекая по длинной, тонкой шее мутантки и исчезая под промокшим воротником футболки. Мона зафиксировала морду подростка обеими руками, - Для меня нет никого сильнее тебя. Я никогда не чувствовала себя такой защищенной, Донни, - теперь уже не было никакого смысла скрывать свои слезы и тихие, но такие отчетливые и резкие всхлипы, которые коварно просачивались в речь девушки, заставляя слова дробиться и ломаться, дрожать и со звоном незримо падать под ноги, - Не заставляй меня перечислять все твои достижения и еще раз напоминать тебе, как я просто за тебя боюсь, - хрипло пробормотала Мона, прижавшись поцелуем к обветренным губам юноши, а затем к опущенным, воспаленным векам, с опаской и осторожностью, аккуратно, боясь причинить какую-либо боль. Несколько горячих капель с мокрых скул коварно упали подростку на ключицы, застыв на них темными, расплывчатыми пятнами-кляксами. - Не молчи...

Не молчи когда тебе нужна помощь. Пожалуйста...

Oh inside me
I find my way
Back to you
Back to you