Алопекс часто видела своих друзей во сне.
Таких, какими она их некогда запомнила — совсем молодых, сильных и здоровых; с гладкими, еще не изуродованными шрамами лицами и ясными глазами, в глубине которых не было видно и намека на боль или усталость. Правда, смотрели они вовсе не на свою мохнатую подругу-куноичи: взгляды ребят, как и ее собственный, были устремлены куда-то вверх, в темные ночные небеса, будто не замечая даже, что они открыто стоят по середине ярко освещенного городского проспекта, и не пытаясь скрыться в тени, как они всегда это делали. Как ни странно, но Ло это тоже ни капельки не заботило. Мутанты находились в некотором отдалении друг от друга; в лапах у них было зажато их оружие, а на мокром после дождя асфальте тут и там виднелись фрагменты серебристо-синих экзоскелетов крэнгов — это сражение длилось на протяжении нескольких долгих, изнурительных часов, прямо среди брошенных в панике автомобилей и разбитых витрин магазинов, покуда немногие уцелевшие роботы не ринулись куда-то наутек, один за другим исчезая в раскрывающихся у них на пути порталах. Помнится, ребятам почудилось еще, что они каким-то рождественским чудом выиграли эту неравную битву за мегаполис... Но затем их внимание привлекли странные, зеленовато-голубые отблески, вдруг заигравшие на стеклах жилых домов и небоскребов. Тогда-то они и догадались посмотреть наверх...
В кошмарах Алопекс все происходило в точности так, как это было на самом деле, так что она иногда даже начинала сомневаться — может, это и не кошмары вовсе, а просто злодейка-память нарочно воскрешает все эти дурные образы в мозгу лисицы, лишь стоит ей ненадолго расслабиться и дать отдых уставшему телу?
Как бы то ни было, в ее снах (или воспоминаниях, неважно) все заканчивалось одинаково: огромная мутагенная бомба, по размерам сравнимая с миниатюрной версией Технодрома, стремительно опускалась на город с небес, заполняя всю округу своим жутким потусторонним сиянием, от которого у Ло поневоле вставала дыбом шерсть. Она не падала, нет, просто быстро снижалась к земле на глазах у ошарашенных сим жутковатым и необычным зрелищем мутантов, пока, наконец, не замерла прямиком над башней TCRI, мгновенно отразившись на всех телеэкранах планеты. Ребята даже не сразу поняли, что это... А когда до них, наконец, дошло — было уже слишком поздно что-либо предпринимать. Громадное устройство крэнгов рвануло с такой силой, что это можно было бы сравнить со взрывом водородной бомбы, да только никакого жара и в помине не было. Была чудовищной силы ударная волна, а также яркая вспышка зеленого света, но никто из черепашек и их друзей уже не смотрел в ту сторону: предупреждающего вопля Донателло, который, как всегда, первым догадался, с чем они имели дело, хватило, чтобы понять — дела плохи, и нужно срочно бежать. Только вот, бежать им было некуда. Дальнейшее Алопекс вспоминала уже с огромным трудом: многие из них упали или отлетели далеко назад, оглушенные ударом; кто-то в мгновение ока исчез под грудами обвалившихся стен домов, другие, чертыхаясь, рванули им на выручку, а она сама, вроде бы, успела выкрикнуть имя Майка, прежде, чем ее саму безжалостно отшвырнуло прочь, да еще и надежно присыпало обломками сверху. Тогда она не получила никаких серьезных травм, только испугалась до глубин души, и вдобавок умудрилась избежать повторного мутагенного воздействия бомбы — можно сказать, что ей повезло, как и Рафу с Ниньярой, в первые мгновения взрыва также оказавшихся где-то глубоко под завалами... А вот их друзьям, увы, нет.
В воспоминаниях все казалось донельзя смазанным и погруженным в беспросветный хаос, а во снах, наоборот, царило пугающее предсмертное спокойствие — никто никуда не убегал, и не пытался спастись, они все просто молча стояли лицами к взрыву и моментально рассыпались в прах, сметенные ураганным порывом ветра. Все, кроме Микеланджело: тот обычно успевал повернуть голову в ее сторону и улыбнуться, прежде, чем и его тоже разрывало на мелкие кусочки.
Временами девушке хотелось, чтобы тот взрыв унес ее вместе с остальными.
Майки. Лео. Ангел. Мондо. Мона Лиза. Кейси, Эйприл. Мастер Йоши. Тао, Салли, Кожеголовый... Список погибших казался бесконечным, но Алопекс ясно помнила каждого из них. Их нельзя было забывать, ни в коем случае! Она даже взяла привычку повторять все эти имена перед сном, точно вечернюю молитву — это помогало ей быстрее заснуть, как ни странно. А если все было тщетно, и уставший разум отказывался погружаться в сон, то лисица просто лезла за стареньким, обшарпанным, временами заедающим плеером Микеланджело, и вставляла в него одну из спасенных ею аудиокассет, некогда занимавших целую полку в комнате ее приятеля. Майк обожал слушать музыку, в основном, конечно же, очень быструю, веселую, а главное — зажигательную, под которую всегда можно было от души покрутить задницей с хвостом, и успешно приучил к этому Алопекс, подсадив ее на большую часть своих любимых исполнителей. Но даже если не нравилась та или иная песня, Ло все равно оставляла ее играть в наушниках, от начала и до конца, напоминая себе о том, что та нравилась ее рыжему солнышку — а значит, он был бы рад, если бы она тоже ее послушала. Она включала плеер Майка и в любое другое свободное для нее время, будь то короткая остановка для сна или дозаправки, или одиночная поездка на байке в поисках воды и пищи, или совместная вылазка на территории заброшенных городов, или часы скучного просиживания штанов внутри фургона, упрямо игнорируя ворчание Рафа насчет того, что они с Доном уже заколебались обшаривать разоренные супермаркеты в поисках пальчиковых батареек (между прочим, это становилось уже подлинным раритетом!), или строгие выговоры Ниньяры, требовавшей от нее ежесекундно держаться настороже, на случай внезапного нападения или любой другой возможной беды... Алопекс кивала, соглашалась, вытаскивала один наушник — и продолжала слушать свои несчастные, затертые чуть ли не до дыр кассеты, пока Донни, наконец-то, не сжалился и не усовершенствовал ее проигрыватель, приспособив его для зарядки от внутренней электрической сети Шеллрайзера. Дон вообще очень редко на нее ругался из-за таких пустяков... Видимо, понимал, что ей это необходимо почти с той же силой, как ему самому, время от времени, подзаряжать свои механические части тела, не давая им повиснуть мертвым бесполезным грузом на и без того изувеченном теле.
Так или иначе, но они все заботились о ней... каждый по своему. Рафаэль большую часть времени был хмур и неразговорчив, а бывало что и поднимал ее за шкирку, как расшалившегося щенка, но неизменно оказывался рядом в бою, чтобы закрыть ее от встречных пуль своим огромным шипастым панцирем. Ниньяра не уставала напоминать о ежедневных тренировках, частенько берясь разучить ее очередному хитроумному приему, а иногда рассказывала ей разные легенды и жутковатые истории, что некогда сама слышала из уст своих хвостатых соплеменников на Острове Туманов. Ну, а Дон... Дон просто всегда был рядом, причем он каким-то непостижимым образом умудрялся также быть рядом с Рафом и Ниньярой, никого не оставляя без порции внимания и слегка надоедливой, "родительской" опеки. Он следил за тем, чтобы они все питались как следует, скрупулезно продумывая рацион и умело распределяя их скудные запасы пищи, так, чтобы каждому досталось столько еды и витаминов, сколько это было необходимо для поддержания сил и иммунитета; он также неустанно напоминал им о необходимости крепкого и здорового сна, обрабатывал полученные в бою раны, ремонтировал фургон и пострадавшее в схватках оружие, сканировал окружающую местность и вносил свежие поправки в их навигационную карту, словом, тоже не сидел без дела. Они все уже очень давно стали своего рода небольшой, но очень крепкой и дружной семьи, и Ло, признаться, уже не представляла для себя никакой иной жизни, кроме как путешествуя по континенту в компании этой смурной троицы. И она тоже старалась о них заботиться, так, как это мог бы делать Майк на ее месте. Ло вообще старалась быть во всем похожей на него... Хоть и понимала, что никогда не сможет встать на его место.
Никто бы не смог.
Этой ночью лисица снова видела его в своем кошмаре... Но даже не стала просыпаться — чай, привыкла уже, да и устала просто зверски, целый день кругами мотая по пустыне и отыскивая хоть какой-то намек на колодец или заброшенное хранилище припасов, да хотя бы просто чью-нибудь полуразвалившуюся халупу, еще не разграбленную местными стервятниками. Само собой, что найти полноценный водоем, или, на худой конец, мерзкую вонючую лужу, Алопекс даже не мечтала, ибо подобные вещи уже давно стали чем-то из рода научной фантастики. И все-таки, ей страшно не хотелось возвращаться с пустыми руками... Ло всегда чувствовала себя виноватой в том, что не справилась с заданием и вернулась к фургону без добычи — а ведь в последнее время это происходило как-то слишком уж часто. Так что, девушка упрямо колесила взад-вперед по бескрайней желтой пустоши, пока не истратила почти все топливо в бензобаке, и приехала обратно лишь в первом часу ночи, фактически сразу же повалившись спать. И почти наверняка продрыхла бы так до самого обеда, благо, что сегодня была не ее очередь вести Шеллрайзер, кабы не выскочившие откуда ни возьмись дорожные бандиты.
— Уфф!... — подпрыгнув на своем тонком, пыльном матрасике, точно ребенок на батуте, Ло моментально съехала на нем к задним дверям фургона, да так и осталась лежать на нем хвостом и лапами кверху, донельзя мрачно уставясь в темное пространство перед собой — вот тебе и поспала, вот и отдохнула как следует! Что там опять стряслось, что Раф (или кто там сейчас торчал на водительском сидении, туды его в панцирь!) так резко вдавил педаль газа? Мирно прикорнувший у розетки Донателло тоже не смог удержать равновесия, когда его драгоценная махина с размаху наехала колесом на какую-то внушительных размеров кочку, и грудой сонного железа грохнулся на пол рядом с Алопекс, кажется, попутно растеряв парочку мелких шестеренок. Его большие электронные визоры зажглись двумя яркими фиолетовыми огнями, на манер мини-прожекторов разогнав собой мрак внутри фургона.
— Бзып-зыып-ззззкакого панциря, — пропищал он своим смешным электронным голосом, как видно, далеко не сразу выйдя из режима гибернации. Ло коротко фыркнула, сдувая упавший ей на морду кончик густого, но заметно посеревшего от грязи хвоста.
— Просыпайся, Ди, у нас гости, — она перекатилась на четвереньки, сонно подумав о том, что стоило бы все-таки получше закрепить этот чертов матрас на полу кабины — иначе тот скользил по нему, точно зимние саночки на льду. Дон позади нее неловко завозился, возвращая контроль над роботизированной частью тела, и схватился механической рукой за поручень, вставая.
— Как не вовремя... уровень моей зарядки лишь на 54-х процентах, — проворчал он, немедленно бросаясь к своим любимым мониторам — видимо, чтобы оценить ситуацию при помощи внешних сканеров. Ло за его спиной раскатисто зевнула, в отличие от техника, без особой спешки поднимаясь на ноги и с кряхтением разминая затекшую поясницу.
— А мой и того ниже. Отлипни от экранов, Ди, — она постучала кулачком по его массивному железному панцирю, сделанному из нескольких старых канализационных люков с надписью "NYC" и придающих умнику сходство с большим серым дикобразом. — И так ясно, что их много, все на колесах и вооружены. Разве в этой чертовой пустыне бывает по-другому? Иду, Раф, — заслышав команду старшего мутанта, Алопекс все с тем же донельзя заспанным, взъерошенным видом полезла крепить коляску к его огромному, тяжелому байку.
— Исполняю, — куда более бодро, нежели их хвостатая подруга, откликнулся Донателло и спешно полез на крышу Шеллрайзера, предоставив друзьям самостоятельно разбираться с их игрушками. Распахнув люк на потолке фургона, изобретатель с любопытством высунул из него свою закованную в металл голову с двумя длинными узкими антеннами ("кроличьими ушками", как умиленно называли их девчонки) на задней части черепа, что немедленно пришли в движение, с писком сканируя местность вокруг... А затем, взвизгнув, спешно втянул ее обратно, уклоняясь от целого залпа шальных пуль. Яркие лиловые пиксели на его электронных визорах на мгновение сложились в два больших испуганных круга — аналог вылупленных в испуге глаз. — А они не очень-то любят киборгов, как я погляжу, — бросил он ребятам, тем не менее, покорно выбравшись из фургона и взгромоздившись на свое излюбленное местечко за "рулем" мобильной энергетической пушки, одним нажатием на рычаг приводя ее в боевой режим. — А киборги терпеть не могут вшивых псов на мотоциклах! — крикнул Ди уже преследовавшим их бандитам, уверенным движением поворачивая дуло пулемета в направлении ближайшего из них и выстреливая в бедолагу сгустком раскаленной зеленой плазмы: одного залпа хватило, чтобы тот с воем вылетел из седла, подброшенный в воздух взрывом бензобака. Не дожидаясь, пока его спутники отреагируют, Дон повернул пушку в сторону второго байкера и также вывел его из игры одним прицельным попаданием в переднее колесо. Плотно окружившие фургон шакалы немедленно разъехались прочь, держась на некотором отдалении от механического стрелка, но, кажется, и не думая бросать погоню. Пользуясь этой небольшой заминкой, Донателло вновь энергично покрутил башкой по сторонам, пересчитывая возможные мишени, а заодно выискивая того парня с огнеметом.
— Настырные ребята... сколько же вас здесь? — напряженно пробормотал он себе под нос, после чего, не теряя времени зря, вновь направил пушку на одного из преследователей. На сей раз он промахнулся — заранее предвидя этот залп, мутант спешно увел байк из-под обстрела, на несколько мгновений скрывшись из виду за какой-то большой скалой, но затем вновь подъехал ближе к Шеллрайзеру, попытавшись забросить на него конец цепи. Завидев это, Дон тут же перегнулся корпусом вниз, обеспокоенно крикнув остальным:
— Эй, ну где вы там?! Они пытаются влезть на фургон!...
...ночи в пустоши были ужасно холодными. И если дневную жару Караи переносила с завидной для любого мутанта легкостью (и даже частенько нарочно искала повода, чтобы выползти наружу из своей огромной мрачной крепости и погреть кольца под испепеляющими лучами солнца), то в темное время суток она, наоборот, старалась быть поближе к теплу и свету. Ее организм слишком быстро остывал, что, сам собой, не могло не сказаться на общем самочувствии девушки: ее веки слипались против воли, как при сильнейшем недосыпе, а тело становилось тяжелым, вялым и непокорным своей хозяйке. В прошлом, это обстоятельство несколько раз сыграло против самой Караи, что едва ли не стоило ей жизни и статуса, так что теперь новая глава Клана Фут делала все возможное, чтобы круглосуточно поддерживать свою температуру примерно на одной и той же отметке. К счастью, это было несложно... Куда труднее оказалось смириться с невозможностью вернуть себе полноценный человеческий облик.
Впрочем, она и к этому привыкла со временем. Ведь ей больше не перед кем было красоваться смазливым личиком, верно?
"Видел бы ты, во что превратилась твоя ненаглядная принцесса," — Караи желчно усмехнулась левым уголком рта, по давней привычке, мысленно беседуя со своим голубоглазым приятелем. — "Хотя, возможно, тебе бы понравился мой вид. Мы вроде как теперь одной крови, да, Лео?" — как обычно не дождавшись ответа, воительница еще немного постояла над громко потрескивающим очагом, грея тонкие чешуйчатые ладони над огнем, изредка зябко потирая их друг о друга, а затем в задумчивости отползла прочь, с шелестом царапая грязный деревянный пол. Было уже довольно поздно, а денек выдался не из простых: большую его часть она, как обычно, провела в компании Рене и еще нескольких ученых, спустившись вместе с ними на самое дно шахты, расположенной точно под крепостью, и оценив количество оставшейся там воды. Они обнаружили, что их запасы иссякают еще несколько месяцев тому назад; сказать, что Караи тогда пришла в кромешный ужас, который даже не сумела толком скрыть от глаз своих подчиненных, значило ничего не сказать. Впрочем, старик Алонсо не дал ей времени на то, чтобы сполна осознать всю тяжесть ситуации. Не прошло и нескольких дней, как пронырливый ящер пригласил ее в свою лабораторию и презентовал новейшей изобретение — прибор для поиска подземных источников воды, который, по его заверениям, мог дать их Клану хоть какую-то надежду на выживание. Эта новость отчасти успокоила взвинченные нервы Караи... Но, как ни крути, им в любом случае предстояло покинуть этот форт и провести какое-то время в дороге, отыскивая новое место для житья. Так что, все последующие недели ее люди, а точнее, мутанты, трудились не покладая рук, готовясь к грядущему путешествию, а их угрюмая госпожа напряженно контролировала эти сборы, то и дело раздавая новые команды и приказы. Конечно, она жутко уставала, толком не отдыхая, и от того пребывала в крайне отвратительном настроении... Было бы правильным улечься спать, пока у нее еще была такая возможность, но Караи знала, что все равно не сумеет сомкнуть единственный уцелевший глаз от беспокойства. Обойдя пышущую жаром печь кругом, фактически заключив ее в кольцо расслабленных змеиных объятий, девушка утомленно скрестила пальцы за спиной и склонила голову, исподлобья наблюдая за игрой света на обломанном лезвии старого, необычно широкого в рукояти меча, прикрепленного к одной из стен ее покоев.
Будь Леонардо здесь, рядом с ней, он нашел бы способ ее отвлечь от всех этих тяжелых мыслей... Но он считался мертвым вот уже как несколько лет, и теперь она только и могла, что представлять его призрак в зеркальном отражении сломанного ниндзя-то, да разговаривать сама с собой, точно какая-то не в меру сентиментальная бабка. А что еще ей оставалось делать, черт возьми? Слегка поморщившись, Караи с непривычной для такой образины нежностью коснулась пальцами щербатого, но все еще острого как бритва клинка, точно это была щека ее погибшего друга.
Ее единственного друга.
"Возможно, мне стоит оставить твой меч здесь, Бесстрашный," — устало подумала она. — "Иначе я точно когда-нибудь сойду с ума, воображая рядом с собой твой безмолвный призрак. Эти воспоминания убивают меня... Делают меня слабой и никчемной," — девушка с невесть откуда взявшейся злобой стиснула ладонь в кулак, порывисто отняв ее от меча. Ее желтый змеиный глаз холодно блеснул в полумраке комнаты. — "Я должна оставить тебя в прошлом. Возможно, это самое подходящее время..." — она вздрогнула, моментально вынырнув из своих горестных раздумий и всем телом обернувшись на требовательный стук в дверь.
Кого там еще черти принесли?! Она же отдала приказ не беспокоить ее до наступления утра!
— Открыто! — грубо рявкнула нага, спешно подбирая тяжелые кольца змеиного хвоста — она не любила, когда подчиненные замечали за ней всякие мелкие слабости, вроде того, как она сиротливо грелась у очага в темное время суток. — В чем дело, Дого? — требовательно осведомилась она у своего непривычно взбудораженного, огромного даже по сравнению с ней самой телохранителя — наполовину человека, наполовину скорпиона. Тот казался всерьез чем-то озабоченным, и гнев Караи поневоле утих, сменившись хмурой сосредоточенностью.
— Какие-то пустынные крысы атаковали наши главные ворота, — проскрежетал Дого в ответ, сторонясь прочь от дверей и пропуская хозяйку мимо себя. — Обстреливают их из ракетниц и пулеметов, пытаясь пробиться внутрь. Вся крепость поставлена на уши, — говоря это, мутант спешно засеменил лапами вслед за стремительно ползущей вперед Караи. — Мы используем весь наш боевой арсенал, чтобы отогнать самых настырных, но большая их часть попряталась за скалами и камнями, и...
— Что насчет остальных ворот? — резко оборвала Ороку чужой доклад. — Их тоже пытаются снести?
— У остальных ворот все спокойно, госпожа, — немедленно откликнулся Дого, — бандиты даже не пытаются их атаковать, так что все наши силы сосредоточены на...
— Болван! — Караи зашипела так громко и яростно, что ее помощник аж отпрянул в сторонку, втянув приплюснутую голову в плечи. — Отзови часть людей от основного входа и усиль охрану по всему периметру!
— Н-но, господа Кара...
— Это отвлекающий маневр, ты, кретин! Ни одна живая душа не должна проникнуть внутрь, — оставив бедного телохранителя в покое, глава Клана вновь на всех парах рванула куда-то вперед, с размаху толкнув хвостом возникшие на ее пути тяжелые металлические двери. Те с легкостью поддались ее напору, и Караи с шипением выползла во внутренний двор крепости, моментально оказавшись в самой гуще событий. Ее подчиненные точно ошпаренные носились туда-сюда под открытым небом, крича и ругаясь; массивные ворота сотрясались от мощных ударов извне, выдерживая на себе залпы многочисленных орудий. Коротко оценив нанесенный им ущерб, Караи устремилась в обход высокой крепостной стены, а затем по-змеиному вползла на вершину одной из ближайших смотровых башен, моментально оказавшись в десятке метров над землей и, таким образом, оценивая соотношение сил между бандитами и местной стражей.
"Какому идиоту пришло в голову атаковать нас среди ночи?" — с раздражением подумала она, по-внимательнее присмотревшись к вражеской боевой технике, а также мутантам, что ею управляли — благо, ярко вспыхнувшие на вышках прожектора довольно отчетливо освещали местность перед главными воротами. Как ни странно, она так и не смогла разобраться, кто это был... Но, в принципе, какая к дьяволу разница? Отвлекшись от наблюдений за ходом сражения, Караи забралась еще выше по хаотичному переплетению железных штырей и балок, и принялась напряженно рыскать взглядом по округе, гадая, успел ли кто-нибудь из их противников украдкой пробраться на территорию крепости — благо, что ее защитников так старательно отвлекали. К счастью, Дого уже поднапряг людей, и теперь часть их переместилась поближе к оставшимся воротам, на всякий случай охраняя и их тоже. Только вот, не поздновато ли они спохватились?
— Хватит с ними сюсюкаться, мальчики! — проорала Караи своим бойцам, без малейшего страха свесившись вниз на одной руке. — Устройте им вторую Хиросиму, пока эти крысы еще не разбежались! Пускай никто не уйдет отсюда с уцелевшей задницей! — ее парни ответили громогласным ревом, улюлюканьем и шипением; удовлетворенная такой реакцией, мутантка проворно спустилась обратно на землю и, не сбавляя темпа, устремилась вглубь своей механической твердыни, на ходу отдавая новые приказы встречающимся на ее пути солдатам. — Усилить караул водяной скважины, продовольственных и оружейных складов! Следить за сохранностью боевой техники! Обеспечить защиту научной лаборатории! Живей, живей, живей!! — она с рыком стегнула хвостом одного из слегка замешкавшихся мутантов, отчего тот едва не влетел мордой в стену. — И проверьте заодно все внутренние помещения! Любой чужак, обнаруженный на нашей территории, должен быть немедленно пойман и доставлен прямиком ко мне, обезвреженный и закованный в цепи! Это ясно?! Пошевеливайтесь, лентяи!
