В свое время, Ксевер воровал на улицах родного бразильского городка, что угодно. Это могли быть сумочки, часы, бумажник, зажигалки, различные версии портмоне и телефонов, дорогие, красивые очки и даже галстуки, которые вор  незаметно стягивал с зазевавшихся жертв, юрким мальчишкой мельтеша где-то у них под локтем. Став старше он занимался более серьезными грабежами, всегда получал то, что хочет, и не отдавая ничего взамен, сколачивая округ себя одну из самых опасных воровских компаний, но... Он никогда не грабил музеи, или антикварные лавки.
Вор отнюдь не брезговал отнимать у мирной части населения те же драгоценности, но старые, потрескавшиеся, запыленные вазы, уродливые маски, замшелая одежда, украшения и прочее старье, сколько бы им лет не было и как бы они не были оценены теми же коллекционерами, бандиту было абсолютно плевать. Взор темных, мрачно прищуренных глаз никогда не устремлялся в сторону зазывных вывесок и открытых витрин со старьем - к чему ему такие заморочки? Выбраковывая этот тип добычи, юный бразилец рассуждал так, и в прочем, довольно трезво - уникальные антикварные вещи с рук сбыть очень трудно, да и настоящие ценности среди пластмассовых побрякушек искусно отделанных под старину, различить сложно, неопытному глазу, а ради дешевки в пекло темнокожий мальчишка предпочитал не лезть. К тому же с самого раннего детства, Ксевер испытывал стойкое отвращение ко всему, что казалось ветхим и пахло самым настоящим старьем - этот запах пыли, отвратительной замшелости, так напоминал ему... бедность. То время, к которому вор ни за что бы не вернулся, поставив жирный крест на всем, что произошло с ним до того, как он покинул, к своему счастью, родные пенаты. Он бы не удивился, если бы ему сейчас поручили обокрасть, допустим, конкурента Саки, чтобы пустить любого, осмелившегося преступить дорожку к вершине власти самому Ороку, без порток по свету, или довести свеженького банкрота до сердечного приступа, узрев пропажу ценных бумаг, или иного более конкретного, жизненно важного для них материала, часто провокационного характера. Недоброжелатели старательно выстраивали довольно жалкие попытки собрать полноценный компромат на богача японца - но кто им даст такую свободу? К такой работе Ксевер относился так же спокойно, как и к "стрижке овец" в указанном хозяином районе... но кража старинного меча не входила в его воровские навыки.
- Мастер Шреддер... - Парень хотел очень деликатно напомнить наставнику, что он не занимается кражами стальных средневековых зубочисток, и что лучше всего для этого использовать рядовых ниндзя... для юноши это казалось слишком мелочно, проникнуть в музей и выкрасть древнее старье, но... кто он такой, чтобы ослушаться приказа господина? Умно смолчав на гневную речь мастера Саки о том, что на плечи вора возложена огромная честь, доставить непревзойденную реликвию к ногам хозяина, темнокожий бандит глухо хмыкнул про себя, стоя на одном колене и вперив взор в отполированный пол зала... Реликвия... Артефакт... Просто страстный обиратель различного хлама. Ну на все воля Шреддера, и раз он так жаждет новую игрушку - Ксевер достанет ему ее.
_____

Проникновение на территорию некоего богом забытого музея, где-то на окраинах Нью-Йорка, труда особого не составило - и от этого  вор чувствовал себя лишь еще больше действительно огорченным и раздосадованным. Перемахнув через стройный ряд покрытой черной эмалью кольев, гибкий и пластичный, худощавый юноша легко спрыгивает на влажную, вымощенную широкими плитами дорожку, ведущую к широким, мраморным ступеням приземистого, величественного, похожего на римский колизей своими округлыми формами постройки, а высокие, ребристые колонны, уходящие в пасмурное небо, поддерживали двухскатный этнически разукрашенный навес - слишком величественное и в то же время показательно хрупкое здание явно не предназначалось для таких гостей, как бывалый темный воришка, далеко не высококультурная личность, отродясь не бывавшая в таких местах. Отряхнув покрытые облезающим слоем краски ладони, Ксевер сунул руки глубоко в карманы джинсов, мрачно и равнодушно разглядывая массивные украшения  вокруг полукруглых окон и по широкой полосе из более грубого серого камня полностью охватывающему сей величественный объект. Конечно не ему судить о чрезмерном пафосе в таком направлении, как искусство, особенно учитывая, что для Саки было "роскошь - не порок", и Ксевер уже давно привык к обстановке ярких и красочных зал Башни Фут с дорогими коврами... но сейчас, здесь, для скептически настроенного к своему одинокому походу за таинственным сокровищем Эккалибуром  бандиту, эти завитушки, неясные, местами изуродованные переменчивой погодой, эпические картины сражений неизвестных ему личностей, да огромные, дубовые двери с массивными бронзовым львиными головами, жутко оскаленными на непрошеного гостя - все это казалось донельзя нелепым и наивным. А отчасти даже смешным. К чему вся эта несуразная красота вычурно огромных лепнин и фресок? Тяжелый взгляд медленно окидывает местность, еще раз убеждаясь в том, что вокруг ничего нет, кроме многоэтжных покосившихся и словно давным давно необитаемых домов, что бы вписывалось в достойное окружение расписного музея. Зачем его здесь поставили? Да и знает ли вообще кто-нибудь о нем, кроме тех, кто покусился на спрятанные внутри артефакты? Сложно сказать... Эта загадочная не гармонирующая с унылым пейзажем действительности, конструкция, потихоньку начинала тревожить юношу осознанием, что эта "отшибленность" вовсе не спроста. Ладно, что бы там не было, он сюда не любоваться красотами пришел...
Взойдя на широкие ступени, парень присел на корточки, приложив руку к подбородку в деталях рассматривая дверные ручки блестящие начищенной  бронзой, кольцами свисающие из оскаленной пасти жутковатых голов. Странно, где же здесь засов, или замок... или скважина.. на что-то же эти неподъемные врата запирают? Взглянув снизу вверх в сторону окон, Ксевер тут же отказался от этой идеи, использовать резак - слишком узкие, или слишком высоко расположенные, стены гладкие и ленивому воришке не доставило бы удовольствия еще некоторое время тратить на поиски того, как ему перебраться на покатую крышу, где там крепить канат, чтобы спуститься к окну... и вообще это долгая и муторная затея. Так что он предпочитал действовать по старинке... Аккуратно прощупав холодный металлический бюст зверя, а затем с довольной ухмылкой выудив из внутреннего кармана жилета тонкий стержень отмычки, с интенсивно подмигивающим алым огоньком на одном конце, и просунул другой, в едва заметную щель между казалось, плотно сомкнутых клыков ненастоящего хищника. Электронная отмычка долго ждать себя не заставила - тихий писк и зеленый всполох мигом оповеcтили, что хитро скрытый замок он открыл... Выпрямившись и спрятав отмычку обратно в карман, Ксевер ногой приоткрыл тяжелую дверь, перед этим чуть дернув за  ручку, и бдительно щуря глаза, пристально оглядел открывшийся перед ним вестибюль на наличие сигнализации, лазеров, камер, обычной комплексной защитной системы любого магазина-банка... и музея тоже должно быть? И снова лишком пусто... слишком пусто и непривычно тихо - а если тихо, значит, что здесь что-то не то. На этот раз парень достал свое излюбленное оружие - длинный, легкий и достаточно удобный раскладной нож. Двигаясь осторожными, крадущимися движениями, готовый в любую секунду увернуться и отскочить, Ксевер "вполз" под своды хранилища, обладающего до того отличной акустикой, что юноша  раздраженно морщился на каждый свой шаг, чей шорох, едва слышный, здесь эхом отлетал от белоснежно выкрашенных стен.
- "Как же я ненавижу это место..."