За окном автомобиля мелькают яркие квадраты витрин, сверкающие неоном вывески и открытые веранды летних кафе. Многочисленные мелкие магазинчики, не смотря на столь позднее время вели активную торговлю, то и дело, впуская и выпуская шумных людей с покупками. Огромный экран впереди, затерявшийся среди разноцветного изобилия баннеров и световых реклам, красочно демонстрировал идеальных людей с хорошей фигурой и белоснежной улыбкой - лучшую сторону жизни гражданина, - и обещал процветание и красоту. Как вся эта пестрота, гул, эти огромные, нескончаемые потоки людей пересекающих широкие дороги, желтые дороги от «шашечных жучков» такси.
Как же сильно этот многогласный город контрастировал с Парижем.
Именно сейчас, спустя долгие года отсутствия на своей исторической родине, а после, вынужденного возвращения во Францию, и вновь оказавшись здесь, доктор презрительно морщил нос, разглядывая слишком беспечный люд сквозь толстое окно в дверце автомобиля и не менее толстое стекло собственных очков. Жалкие,  глупые… смешные… Как вечные дети на пороге зоопарка с воздушным шариком в маленьких, цепких ладошках. Они думают, что бумажная волокита ждущая их на работе завтра с утра – это самое страшное и неприятное, что происходит в их жизни. Что большей неприятности, чем неудачный поход по магазинам, или позорный проигрыш в боулинге,  не существует. Что новости лгут и их жизнь зависит только от них самих, а не от господина Несчастного Случая и что они доживут до глубокой старости тихо и спокойно, нянча на руках ораву милых внучат. Франция казалась бывшему мутанту гораздо собраннее, умнее и предприимчивее чудаков американцев. К тому же абсолютное отсутствие вкуса и безобразно унылая архитектура. Америка никогда не нравилась ученому, слишком много шума создавали американцы, подобно стаду диких, необузданных баранов… Тупые и наивные… Но, на этой очаровательной наивности в свое время  ученый сколотил себе целое состояние. Они такие, способны проглотить все, не жуя, если им красиво сунуть свои идеи под нос, перед этим нацепив на них яркий, праздничный бантик. Но в одно мгновение вся его пирамидка к власти была превращена в развалины – еще больше причин ненавидеть этих презренных человечков. Вот этих – счастливых и беззаботных… Они даже не представляют, кто охраняет их покой от тех, кого стоит боятся куда больше, нежели простого грабителя из темного переулка. Нет, это вовсе не полиция. Это вообще не люди, если уж на то пошло… Тонкие пальцы со злостью сжимают хрупкий экран планшетного компьютера, покоящегося на коленях у доктора. На матовом покрытии длинные ряды формул, в нижней части мелькает развернутое компактное окно с цифровой моделью знакомой формы – антропоморф-черепаха по пояс, полупрозрачный, под зеленоватыми линиями, подобными параллелям и меридианам очерчивающими крепкую фигуру с распростертыми в стороны трехпалыми руками хорошо видны тугие сплетения мышц  и очертания скелета. Богатства и высокого статуса в обществе оказалось недостаточно, чтобы заткнуть за пояс любую образину посмевшую выступить против него. Хм… как неожиданно можно обрести новую цель в жизни – для этого достаточно,  чтобы тебя лишь один раз лишили всего и опустили на самое дно… с него не так-то легко выплыть на поверхность господа. Рене едва заметно нервничает – изящные д'артаньянские усики дергаются над верхней губой и он то и дело кладет руку на грудь… на нагрудный карман,  прочувствуя подушечками пальцев некий гладкий предмет. Его маленький сюрприз на всякий пожарный случай. На лбу выступает несколько капель пота и доктор дерганным движением, едва не уронив планшет себе под ноги, смахивает испарину со лба. Да, безусловно, очень неплохо, что его считают мертвым… единственная досадная деталь – он слаб и беспомощен перед теми, кто является на данный момент его главной проблемой. И если его найдут… Шреддеру все равно, не его это проблемы, а для бывшего Ящера  возвращение в ряды Футов было не просто опасным – смертельно опасным!
- « Мне следовало потребовать более достойного сопровождения, нежели этот тюфяк в фуражке,» - Взгляд Алдонсо устремился в виднеющийся впереди затылок шофера. Ороку Саки настолько жаден, что не удосужился  прислать к аэропорту, вместе с машиной, пару элитных ниндзя? Не то что бы это действительно остановило враждебных мутантов, но как ни крути, слегка уменьшило опасения доктора.
- Переживаете… доктор? – Равнодушным тоном вопрошает шофер, бегло скользнув взглядом по зеркалу заднего вида и поймав мелкий, злой «глазик», бегающий по спинке его кресла. – Не беспокойтесь. Мы уже скоро подъедем. – Темнота сгущается и впереди только широкое шоссе, с яркими вспышками фар грузового транспорта – их автомобиль пересек ту черту, за которой груженым фурам делать нечего. Довольно таки далеко от «главного офиса» - это и есть все их меры безопасности? – Это место надежное, Мастер Саки позаботился о том, чтобы вам и вашим…эээ..клонам…было там достаточно комфортно. Прекрасно защищено, просто неприступный форт, сер. – Мужчина криво усмехнулся, вращая баранку руля и ловко лавируя между грузовозов, вклиниваясь в свободное пространство левого потока.
- Мне не нужны стены, способные выдержать танковый снаряд. Не бункер… – Угрюмо пробурчал в ответ Рене, пытаясь с максимальным комфортом устроиться на мягком сидении. – Мне нужно укрытие. О котором никто не смог бы прознать. - Хотя бы на первое время. Он же не собирался прятаться от этих детишек вечно, верно? О, когда он закончит свой проект, этих ребятишек ждет очень неприятный сюрприз, помимо того, что их «любимый друг» живой и невредимый, они воочию увидят насколько он…
Ученый даже не успел додумать свою мысль, как все полетело вверх тормашками!  Стоило предполагать, что ничего гладенько, как всегда, не бывает…
Единственное, что успел увидеть француз, прежде чем их машина с визгом нырнула вниз по склону, съехав с дороги… это пушистый хвост, мелькнувший перед светом фар – началось. Он знал, он предчувствовал это. Он догадывался  о том, что ему готовят западню! Наверное это выглядело донельзя странно, судя по перепуганному лицу шофера, который с шмыганьем утирал рукавом хлещущую из носа кровь, после столкновения с осью руля – он хотел убедится, что с его пассажиром все в порядке… но одного взгляда на истерично хихикающего ученого, лежащего спиной на подножном коврике, ботинками кверху, судорожно хватающегося  за левую сторону собственной груди и чуть ли не рвущего в клочья докторский халат, - этого зрелища вполне хватило разумному человеку, чтобы отказаться от любых расспросов. – Я… - Робко бормотнул «недоохранник», суетливо отстегивая ремень и стараясь не смотреть в сторону похрюкивающего и постанывающего от смеха Рене, - Я выйду, посмотрю, что можно сделать… Чертовы байкеры. – Зло просипел он, три раза толкнув локтем заклинившую дверь…
- Дурак… - Широкая улыбка гримасничающего шута, встопорщенные усики, лихорадочно поблескивающий запавший глаз – они сами его вынудили, они сами этого захотели! Всего лишь байкеры? Наивный глупец. Рене давно отверг это словосочетание, поскольку слишком много в его жизни то, что казалось «всего лишь», на самом деле являлось куда более масштабным. Тупые существа, ошибки природы – оказывались слишком хитрыми и скользкими для него, а вроде бы послушные его влиянию люди – его злейшими врагами и противоборцами. Как хорошо, что он подстраховался заранее… - « Я молодец… ах, какой я молодец!» - ядовито-салатовая субстанция заполняет собой пустоту размеренной емкости шприца, по обнаженной игле оного скатываются изумрудные капли падая прямо на ворот белоснежного халата.
- Кажется все в порядке... Мы можем вернутся на дорогу... эм... сер?
- Езжай... Шевелись, а не то сам за руль сяду, а тебя на буксире по этому оврагу протащу, - Рене с раздраженным шипением прячет в карман свой последний шанс на выживание, снова усаживаясь на свое место, разглаживая складки белой ткани и злобно щуря глаз.
...
Он не ошибся, ему не почудилось - они нашли его. Ну что, значит, пора воскреснуть из мертвых. Раньше срока, незапланированно, но другого выбора не было. - Приятно увидеть старых знакомых! - Весьма громко проорал доктор, покрутившись вокруг своей оси, жадно вглядываясь в тени - где же еще этим тварям быть как не в тени. - Вы нашли меня! Я сдаюсь! Ну, где же вы? Ах да... совсем забыл о своем неподобающем виде! - острый конец иглы маячит у его шеи, готовый в любую секунду пронзить бледную кожу и впрыснуть в вены мутаген. Едва только из сумрака медленно появляется первая, знакомая фигура, как ученый делает это... он не намерен ждать, когда преследователи изобьют его до отключки, или еще чего лучше, убьют... Кто кого,  малышня? Он немного поспешил, резко вдавливая поршень, проталкивая жидкое вещество под кожу. Игла дергается, раня кожный покров... Теперь некогда белоснежное одеяние, ныне усеянное расплывчатыми желто-зелеными пятнами, украшают бордовые вкрапления - кровь сочиться из ранки, оросив хрустящий, накрахмаленный воротничок рубашки под халатом. И рана тут же, прямо на глазах затягивается, покрываясь бледной пленкой. Работает. Вы только посмотрите - работает!
Он делает пошатывающийся шаг в сторону нежданных гостей, и едва не заваливается на бок, схватившись двумя руками за собственное тело, ходящее волнами под трескающейся по швам одеждой. - Вы думали... что убили меня? Жалкие вы твари, даже мать Природа вас ненавидит... Тупицы...- Доктор попытался посмеяться, но из глотки вырываются хрипы, скулеж, в горле булькает кровь, он прикусывает своими заострившимися зубами вывалившийся изо рта язык. Теперь речь несвязная, шепелявая, а округлый череп с хрустом кривит на одну сторону, словно кто-то только что крепко врезал по этому щупленькому, ухоженному, усатому личику кувалдой и взгляд от того смотрит куда-то в сторону. Еще один шаг, и колени подгибаются, а пятки разрывают подошву дорогих, лаковых ботинок... Из-под подола халата показывается шипастый кончик змеиного хвоста... Но физиономия, подлая, мелочная физиономия ученого сохраняет человеческую форму и все еще криво ухмыляется, капая кровью с опухшей нижней губы.
Страх вынуждает их застыть. Правильно... бойтесь. Приветствуйте свой старый кошмар, начавшийся заново.
Ужас отразившийся на лицах подростков вынуждает Рене в очередной раз мерзко захихикать, роняя изо рта остатки белых зубов – острые, акульи зубки резались сквозь воспалившиеся десна, пуская кровь, смешивающуюся с обильной слюной, водопадом стекающей на пол… Жиденькие волосинки на полу-лысом черепе ученого слезали целой копной, подобно парику, рассыпаясь полукругом вокруг горбатого, заметно выросшего доктора. Его мышцы взбухали как дрожжевое тесто, разрывая одежду и обнажая плоть, покрытую бледно-зеленой, пока еще нежной кожей. – Ускоренная формула… Мучиться приходится не сутки, а всего лишь де…- Он закашлялся, забрызгивая мокротой шерсть Ниньяры и пластрон Рафаэля. Тонкая шея доктора увеличилась не только вширь, но и в длину и теперь хрупкая головка с пока еще аккуратным носом смешно раскачивалась на ней, как голова клоуна из коробочки с сюрпризом. Огромный хвост уже истерично метался за спиной возрождающегося мутанта. -… десять минут. – Крючковатая, сухая ручонка становиться жестче, подушечки пальцев разбухают, словно их ужалил рой ос... а ногти… ногти лопаются, уступая место выглядывающим из открытой плоти заостренным, мощным когтям. – У вас это в привычку вошло? Доставать меня парочками? – Насмешливо хрипит Новый Лизард, облизывая воспаленные, уже растянувшиеся до утонувших в черепе ушей, утончившиеся губы. Полностью сформированная в гигантскую лапу, тяжелая, притягивающая ученого к полу, правая рука, резко схватила Рафаэля за глотку, сжав жилистую шею подростка в кулаке, и рывком придвинула к искаженному лицу-морде, переходящую этап завершающей трансформации, - Ты не можешь сполна ощутить всю прелесть этого…совершенства, что видишь сейчас, червяк. А вот твой братишка бы оценил. - Стягивающая голову Лизарда алая перевязь, прикрывающая отсутствующий орган зрения, громко лопается, демонстрируя идеально круглую, пустую глазницу с пугающей, засасывающей чернотой внутри. Зеленое око с сузившимся зрачком метнулось в сторону, предугадывая движение запаниковавшей лисицы, и тонкий, гибкий хвост подхватывает девушку за талию, приподняв в воздух, и безжалостно  тряхнув, как куклу. – Вы умеете сидеть на заднице ровно, детишки? – Длинный язык раскачивается прямо перед глазами придушенного парнишки, щедро умывая его искаженную болью физиономию слюной. – Моя очередь играть в пятнашки. Ты согласен? А? Рафаэль? – Жуткая, крокодилья морда, нагло улыбается, полностью утратив свои черты обычного мужчины – перед юными мутантами снова тот неукротимый зверь, которого они привыкли видеть. Только он больше…опаснее… сильнее… И  гораздо злее! Уже обе руки перекрывают черепашке воздух… а затем Рене с силой впечатывает свою крепкую, зеленую, покрытую острыми наростами черепушку в лоб юнца, выпустив того из мертвой хватки…
Счастливого полета дружок!
Отправив саеносца в противоположную стену, ящер мутант  грузно оборачивается к следующей жертве. – Как же я люблю классику. Потрошить женщин на глазах у супер пупер героев  - это классика. Верно моя дорогая? – Грубая ладонь сжимает катану, опасно выставленную в изящной ручке куноичи, игнорируя острое лезвие разрезающее его ладонь до мяса. Железо опасно заскрипело в месте «зажима» - Рене вот-вот превратит клинок в два куска листового, мятого железа. Вторая рука беспардонно хватает каштановые кудри и Алонсо с грудным рычанием тянет Ниньяру к себе, - Не слышу ответа!