У Хана был по всем пунктам хороший день. Прямо таки замечательный, и чем больше он обдумывал это, тем лучше чувствовал себя. Дела наращивали обороты, организация крепла, а сам он вот только минут десять как покинул «новоприобретенное» подпольное казино, выигрыш в котором приятно отягощал несколько его карманов. Довольная, и в чем-то даже загадочная, ухмылка время от времени появлялась на его жестоком лице, теплый светлый серый шарф неровно трепетал на ветру, пока он вальяжно двигался пешком вдоль своих владений и снисходительно кивал тем членам банды, что сейчас расползались по своим мелким делишкам. Мелкие сошки, воришки и грабители, они, тем не менее, были частью его семьи. Его пурпурными драконами. Их успехи были его успехами, в конце-концов, все начинается с рядовых. Парочка его верных помощников энергично двигалась по бокам, не скрывая торжества в кривых ухмылках и смешках, которыми они обменивались со всеми вокруг.  Позади шествовала крепкая негритянка, девушка с тщательно дрессированным доберманом на поводке, и громко лопала пузырями жевательной резинки. Когти собаки с характерным, в чем-то даже умиротворяющим звуком царапали асфальт, и Хан чувствовал себя на удивление превосходно. Конечно, он мог отправиться домой и на автомобиле, это теплее и удобнее, но все же предпочел немного прогуляться. Размять ноги, проветрить голову после нескольких часов азартных игр в тесном задымленном помещении. Заодно, поглядеть, что из себя представляет недавно захваченная территория, и проверить, все ли местные отщепенцы уяснили, кто здесь нынче босс. А тем, кто выглядит дерзким – начистить ры..кхм, лицо. Вот чем хотел Хан завершить свой день. Душа, понимаете, просила приключений. Хотя бы каких. Ну, а пока небольшой эскорт рассекал пустеющие улицы с видом хозяев, поигрывая таинственно поблескивающими кастетами и ножами, бренча побрякушками и время от времени лениво переговариваясь. Острые ушлые глазки стреляли по сторонам, вспоминая бурное уличное криминальное прошлое, слух ловил шаги одиноких прохожий и топот стай. Те, на которых была видна символика Пурпурных Драконов, получали одобрительный кивок после секундного изучения, ну а те, кто нет – кое-что похуже. Хан не терпел конкуренции и при виде его внушительной, без преувеличения, фигуры, многие солисты и безымянные бандитские группировки предпочитали очень быстро сменить масть, дабы не ощутить на себе его костоломные объятия. А еще и из разумных побуждений, конечно же.

Подозрительные голоса и деятельность он заслышал почти случайно, но среагировал мгновенно, поворачивая могучую шею и неприятно хмурясь. Не то, чтобы он был таким уж поборником морали и противником насилия (далеко наоборот), просто…. Ну, просто Хан был из тех мужчин, которым преступления на сексуальной почве были глубоко непонятны и, чего уж скрывать, достаточно противны. Несмотря на весь его аморальный склад характера и изворотливый ум, подобные действия не находили в его темной уши ни малейшего отклика. Даже более того, в Пурпурных Драконах он тщательно следил за тем, чтобы ни один жалкий червь не смел нарушать именно эти статьи. Насильников Хан не прикрывал и на них привилегии не распространялись. Только честный разбой, грабеж, воровство, рекетирство и убийства. Но никакой грязи. Тем более, с детьми. И об этом знали все Пурпурные, именно поэтому женщины свободно себя чувствовали в организации, и никто не притеснял их подобным образом. Если хотите, Хан за равноправие полов. Потому что знал, что слабый пол на деле не слабый и недооценивать его не стоит. Как и давать какие-то поблажки.
Тем не менее, на место интересных событий он двинулся не столько из побуждения сделать что-то с тем, что вызывало у него вполне естественное отвращения, а скорее из желания поскорее вбить в головы этих подонков свои правила. Среди которых пункты о том, что трогать баб любого возраста можно исключительно с целью грабежа. Лезть под юбки он не разрешал, и все тут, и как хотите, ребята. Ясное дело, что те, кто имел нездоровые пристрастия, таки среди бандитов были, но они не высовывались, потому что риск того не стоил. Хочешь быть пурпурным, изволь следовать простым правилам. Своих не предавай, добычу передавай главарю, избегай тяжких и не занимайся лишним с жертвами, это непродуктивно, плюс лишние улики и вообще, как-то не по-мужски.

Сделав знак рукой своим спутникам, Хан уверено и непреклонно двинулся к участку сквера, где некоторые отморозки планировали заняться тем, что вызывало наибольшую оторопь в душе много чего допускающего и, чего уж там, наслаждающегося самым разным, мужчины. Милая беседа прервалась на том, что из темноты, словно демон ночи, беззвучно вылетела черная тень и с ярко сверкнувшими в свете фонаря зубами, повисла на руке центровой фигуры. Доберман выбрал свою цель очень просто – тот, кто двигается, тот и враг, а врагом по счастливому стечению обстоятельств оказался именно сладкоголосый лидер, тут же ошарашенно завопивший на всю округу. Пока его не успокоила чернокожая Гончая, низким рокочущим голосом отозвав собаку и сбив ловкой подсечкой парня на землю. Двое других Драконов при Хане не менее тихо и эффективно возникли позади пары этих непрофессиональных преступников и умилительно безмолвными кулями рухнули на землю. Мрачные взгляды элитных головорезов остановились на оставшихся противниках, и на свет вышел сам главарь, беззвучно ступая дорогущими туфлями между тихих тел. С брезгливостью оглядев выпучивший на него глаза сброд, блондин поправил безупречно завязанный галстук и посмотрел на виновницу переполоха. Раздражение его усилилось, стоило ему прикинуть возраст подростка, которого едва коллективно не пощупали пониже спины, и он скривил губы. Половина вины лежит на ней самой – только дура сунется в такое место в такое время. Впрочем, теперь это его район, и очень скоро подобным малолеткам можно будет хотя бы не беспокоиться о том, как быть, если растет пузо после таких прогулок. Гончая подошла к девочке и стальной хваткой сжала ее плечи, лишая подростка шанса сдвинуться без боли. Выполняя безмолвный приказ, она лишь собиралась удержать свидетеля на месте, пока ее босс разбирался с местными конкурирующим криминалитетом.
Хан тем временем нагнулся и сгреб ворот дранной одежонки Красавчика, легко поднял тщедушное тело на уровень своих глаз и профилактически встряхнул. Парень заскулил, прятал глаза, как и любая побитая шестёрка, разве что не махал несуществующим хвостом, и баюкал прокусанную псом руку.  Хан знал его.

− Я смотрю, ты так и не сделал верных выводов из случившийся перемен, Кайл, - на лице у Хана сама собой расплылась садистская, нехорошая ухмылка. – Не уважаешь моих добрых советов. Распускаешь руки на территории Пурпурных Драконов, не отдавая долю за самостоятельность. И хоть бы полезное что учинил, а! Привязался к малолетке. А ведь ты знаешь уже, Кайл, что я этого не люблю. Придется мне что-то сделать с твоими не знающими покой конечностями… Как думаешь, что скажет твой папочка, когда ты вернешься ползком к его порогу, а? Как в там себя называете? Полуночные Змеи? Без рук и ног, стало быть. А что скажут твои дружки, которые сейчас, прямо как ты, приобретут желаемое сходство с талисманом группировки, а? – прямо за его спиной один из головорезов от души пнул ногой стоящего в растерянности мордоворота из Змей, а второй с леденящим душу звуком локтем ударил нагнувшегося от удара в спину. Тот ничком рухнул вниз. На пальцы ему приземлились тяжелые ботфорты Дракона, послышался неприятный тихий хруст.

− Стой смирно, детка – все тем же низким голосом негромко посоветовала Ангел Гончая, − Никто не обидит тебя. По крайней мере так, как задумывали эти, - в ее голосе явственно прозвучало презрение. Стальная хватка на плечах подростка чуть ослабла. Она действительно не планировала причинять ребенку боль, более того, относилась  ввиду произошедшего с неким женским сочувствием. Яркие, сочные татуировки восточных драконов вились по ее темной коже, начиная с гладко выбритого затылка, и шли на ключицы и плечи, которые, конечно же, соответственно погоде, обнажены не были.
− Босс разберется и мне, быть может, придется довести тебя до дома, - в голосе женщины не было ничего особенного. Со своего рода восхищением она наблюдала за тем, как вершится правосудие по всем законам Пурпурных Драконов. Как ломали пальцы пятерым сообщникам, как Хан методично объяснял, что кто не с ним, тот против, и легким напряжением кулака медленно ломал запястье чертыхающемуся Кайлу. Хан развлекался. Хан усиливал свое влияние. Хан защищал свой порядок. Как когда-то и ее.